Звёздочка

      У ведьм глаза колдовские, из лунного серебра и звёздных ниточек-лучей. Из малахита и изумрудов. Топазов, бриллиантов, да рубинов с сапфирами. Ночных, прозрачных, словно горный хрусталь, сияющих. Светятся, блестят в ночи, как светлячки в темноте. Горящие, как блуждающие огни, заманивают в улыбки полные обещаний и светлой грусти. И чем старше становятся ведьмы да колдуны, тем ярче сияют их глаза, переливаясь гранями драгоценных камней, будто древнее сокровище, что желанней всего в этом мире. Зачаровывающе, призывающе, неизбежно. По глазам ведьм от простушек и отличают.       — Ойся, девица. Да что же это такое? А косы где? А мужика ты себе как найдешь?       — А это, хозяюшка, ритуалы да празднества.       — Матушка, сама же учила, что на волосы всё хорошо делать. И заговоры, и приблуды для дома.       — Да поди же ты, Оля! Брата зови. А ты, Белянка, проходи, гостьей будешь. — Женщина закинула на плечо тряпку и оглядела нежданную особу. Мокрая, продрогшая. Ту потряхивало, как листик на ветру. Но как же она была счастлива. Сияла, как и положено чаровницам вольным. Это радовало немолодую знахарку. Мерцал взгляд, как блестели воды родников не святых, но светлых, помогающих. С ритуала только, отдохнуть даже не решилась. Видать на хвост кто-то сел и решил юную веточку сгубить, да та не простой оказалась.       — Тётушка Марфа, помните же, взяли вы с меня обещание быть на Иванову ночь с косами длинными, как свет лунный. Простите меня, непутёвую, — Аллен опустила взгляд в пол, даже не пытаясь скрыть улыбку.       — Ой-ой. Бесноватая девка! Иди уже. Ульяна с тобой плескаться будет. И смотри мне, пока не отогреешься, да сосной вся не пропахнешь, не выпущу из дома! — грозная женщина махнула рукой и, легко подхватив её чемодан, спешно ушла в глубь терема.       — Я привезла то, что вы просили! На самые высокие горы лезла! — крикнула вслед женщине юная ведьма, понимая, что теперь часа четыре её явно никто не увидит. Оля, девчушка в длинной рубахе и с короткими косичками, умчалась по лестнице вверх, клича брата на обед. Теперь можно не волноваться, что её найдут. Марфа мудра и знает как вылечить любую болячку. А также как навести её. Не рискуют на территории этой немолодой женщины бесчинствовать лишний раз.       — Ба, подруга! — Девушка намного старше самой Аллен взялась из ниоткуда и, потрогав холодные щеки и лоб, забеспокоилась. — Ты не злись на матушку… Она хорошая, просто беспокойство проявляется в строгости.       — Да, я помню, — позволяя увести себя баню, понимающе кивала Аллен, уже предчувствуя обволакивающее её тепло.       Под тихие наговоры и смех две юных колдуньи плескались в тёплой воде, кутаясь в горячий пар. Теплая баня пахла сосной и юным горицветом уже на улице, а внутри добавлялся тонкий аромат других трав.       — Да поди же, душенька, отвыкла? — Ульяна, открыв чемодан, без стеснения перебирала чужие вещи, ругая подругу за беспорядок. Ох и чего там только не было! Они без малого парились несколько часов, выбегая то в моечную, то в предбанник. Не раз конопатой колдунье приходилось ругаться на своих братьев, что подкидывали дрова, пока девушки обсуждали всякие мелочи. Откровенно любившая нежиться в тепле Аллен наслаждалась, а вот Ульяна обещала сорванцам уши открутить, сверкая уже поблёскивающим гранями дымчатого кварца. Смотря в эти яростные глаза, седая ведьма почему-то вспомнила горький шоколад.       — Тебе плохо не станет, цветик?       — Плохо тут только тебе может стать, если ты не угомонишься, душенька, — хмыкает Аллен. — Я достаточно времени провела в холоде, чтобы знать цену теплу. — Переворачиваясь и вдыхая сосновый запах, девушка не спускала взгляда с бадьи из которой торчали веточки. — Но вот это орудие пыток можешь даже не вынимать.       — Можешь даже не мечтать о том, что выйдешь отсюда, не дав венику пройтись по твоей спине, — строго замечает Ульяна, подливая кипятка на горячие камни. — Давай, ещё немного и выходим, а то перегреемся и действительно плохо будет. Да и к ужину время клонится, засиделись мы.       — Не без этого, — кивнула англичанка, формируя пташку из валивших облачков пара и пуская её под потолок, затем другую — по стенке пробежала ящерка. Играясь в создание разных фигурок, девицы чуть не пропустили всё на свете, благо один из домашних духов помог им опомниться.       Стоя перед зеркалом, Аллен поправляла складки длинного, но свободного, платья. Сарафан был одним из немногих видов женской одежды, что хоть немного ей нравилась. Да и выглядело прилично, а не как на вешалке.       — Закончила? — Ульяна, закинула русую косу за плечо, и поправив подруге передник, подхватила под руку и помчала в терем. Вечер уже брёл по улочкам, разгоняя живность по домикам.       — Матушка, мы всё! — крикнула молодая колдунья, привлекая внимание Марфы. Женщина уже усадила всех за большой стол. Осмотрев обеих девушек и поманив пальцем Аллен, чтобы убедиться в чём-то своём, кивнула.       — Присаживайтесь, если место найдёте, — хмыкает женщина и кивает на рассевшуюся толпу жителей терема. За длинным столом, вдоль которого стояли две скамьи, галдя как сороки, расселась дюжина людей. Дети и внуки Марфы с супругами, её помощники, муж со своими братьями и несколько учениц.       — Уж мы-то найдём! — загорелась желанием Аллен, как только до носа донёсся запах еды. Между ней и хорошим ужином ни одна тварь дрожащая не имеет права вставать. От души наевшись и помогая другим суетящимся девушкам и женщинам уже с уборкой, Аллен устала настолько, что едва её голова коснулась подушки, она сразу же уснула.       Выйдя на следующий день из терема и получив несколько указаний от старой женщины, обе ведьмы загорелись желанием, ведь после того, как они покормят скотину и помогут нескольким домашним духам, можно будет сходить за цветами!       — Я слышала сон-трава неожиданно опять зацвела! — шептала восхищённая Аллен, насыпая корм птицам. Это просто чудо чудесное. Она не смогла найти её по весне нигде, а тут в середине лета! А Наран не позволил ей пойти на её поиск, когда она была в степи и учуяла её запах. Как же ей тогда обидно было! Её запасы всегда были ограничены, а растение крайне полезное.       — Небось и папоротники молодые найдём, — мечтательно тянет Ульяна, что тяготела к лиственным растениям и хотела разгадать секрет цветущего папоротника, как только узнала о нём. — Купалова ночь… Надо же, мы справляем её вместе в этот раз. — Закрыв дверь в коровник, конопатая девушка взбодрилась. — Давай, ещё немного и мы свободны! Духов задобрить осталось и всё.       Как только с делами было покончено, девушки забежали на второй этаж, помочь ученицам Марфы в уборке. Разобравшись со всеми шторами и коврами, ведьмы просились на поляну.       Знахарка для вида поворчала, но отпустила их, вручив в руки корзины. Стайка девушек, собирающих цветы, заставила немного понервничать юный выводок ведуний, ибо ни одного знакомого лица ни одна там не видела. Но без любопытства в их профессии не жить, так что, плавно влившись в нестройный девичий коллектив, девушки подуспокоились и занялись сбором и разговорами.       Хотя на второй песне Аллен было уже всё равно. Истории сплетались в прутья и стебли, концовки расцветали фонтаном эмоций и обсуждений. Не раз и не два девушки выходили на короткие шуточные танцы, чтобы повеселить подруг и новых знакомых. Поднимались и за травами новыми, цветами душистыми. Аллен слышала, как тихо шепчут коллеги-подружки, немного неуверенно просят простить забавляющихся знакомых. Как они прикладывают руки к земле. Слушала вместе с ними ответ у ветра и птиц.       Как-то неожиданно по рукам пошла крынка молока и мягкий хлеб, истории, сказки. Из разных земель, от одного берега-континента, до другого, а то и ещё дальше. Рисовали пальцами по воздуху и смеялись. Рассказывали о чудищах странных и страшных, откуда они и как совладать с нечистью этой. А потом бежали к садам нарвать яблок да вишни побольше. Гору корзинок, чтобы до утра веселиться, не думая ни о чем, грибов да зелени. Переплетались разные говора с разных уголков света и дичайшим акцентом. Но пробегающая по кончикам пальцев магия помогала понять говорящую, восхититься ею и поблагодарить за науку. Сегодня ночью будет как никогда весело! А пока солнцеворот идёт, пока готовятся все.       — Марья, а Марья! Бери Ульку и Белянку, да айда на озеро!       Девушка с длинными косами и красном платье махнула рукой и побежала через большак весело хохоча под крики дедов с повозками.       — Пошли-пошли!       Ульяна схватила англичанку за руку и кинулась через дорогу. А там и поле раскинулось с сон-травой.       — Только быстро надо, Матушка баню топит. Соберем трав тут, у берега и домой. Не до плесканий сейчас.       По пути они видели, как молодые юноши чистят места для костров. Мелкие камешки, щепки, все летело в сторону. Никому не хотелось портить такое важное празднование мелочами.       — Смотри-смотри какой большой костер будет! — Карие глаза Ульяны загорелось азартом, поблёскивая проявляющимися гранями, когда она увидела «шалаш» из брëвен.       — А мы точно сможем? Он едва ли не выше нас. — Аллен не отрывала взгляда от древесной конструкции и не могла представить, как они будут прыгать через это кострище. Жуть брала, неимоверная.       — Ба, да он больше, чем в прошлом году! — звеняще и с диким акцентом шокировано воскликнули слева. Кажется, эта девица была частым гостем здесь, хоть и не местной. Быстро собрав оставшиеся растения, они поспешно ушли к огромному терему, не забыв позвать с собой некоторых подруг-ведуний.       — Пришли? Ой-ой, ну и чумазые вы все. Ну-ка! Брысь греться! — Знахарка угрожающе сверкнула хризолитовым взглядом, не терпя возражения, зовя духов-помощников, чтобы те растащили корзины к койкам.       Протопленная тëплая баня вместила в себя всех девочек, живущих у Марфы: троих её учениц, пять дочек, приезжую Аллен и пару подруг дочерей. Только предвкушение праздника и подбор слов позволили им погреться, помыться и помочь друг другу. Чаровницы, поливая из ковша, благодарно шептали заклятия-обереги, а девицы румяные делились мудростями, на которые колдуньи внимания по началу и не обратят. Косы друг другу заплетали с травами и цветами. Кто-то из сыновей Марфы протащил им одну из корзин, за которыми ходила сама женщина, и оставил у порога.       — Матушка так добра! Аллен, идём, я помогу. — Она не знала, кто звал её и вытянул из толпы, благо, что лишь ей дали закончить косу этой рыжей ведьме с голубыми глазами-топазами.       Переодевшись, она была готова пойти получать самые необходимые уроки прыжков через костёр, как танцевать ночь на пролёт и лелеять на кончиках пальцев мечты — свои и чужие, приобретающие воздушную лёгкость и осязаемость. Пока в её короткие волосы пытались вплести ленты и закрепить несколько лиловых купальниц и аконит, ведьма плела венок из солнечного зверобоя, ромашек и клевера, помогая новой девочке. Совсем юная, она явно из другого ковена, но так как сейчас тут каждая помогает друг другу, то Аллен не упустила возможность помочь этой смуглянке, что дрожащими руками пыталась наложить васильки на одуванчики. Смех лился звонким ручьем, сплетаясь в переливы заката и рассвета.       Солнце выпускает последний луч и скатывается за горизонт. И разгораются огни костров, льётся музыка, звенит колокольчиками тайными вдалеке, в лесу. Зовет к себе. Пока тихо-тихо, давая юным девицам взяться за руки и закружиться в хороводе, прыгнуть через костёр и весело пропеть звёздам песни. Венки стройным рядом плывут по реке. Аллен медленно выпрямилась и украдкой бросила взгляд на ту сторону берега. Дева в свадебном сарафане шла по берегу и не слышно звала кого-то.       — Хочешь ей помочь?       Они только-только смогли незаметно ускользнуть из общего праздника и сейчас пришло время найти дорожку к их костру.       — Да. Но посмотри на неё. Гордая спина, лебединая стать, это скорее нам нужно будет просить её помощи. Даже эта утопленница выглядит достойнее нас.       — Бред.       — Ой, да ладно. — Пихнув коллегу по цеху, девушка тихо хихикнула и помахала рукой. — Милая сударыня, не подскажите, где Яга костры жжëт?       Мëртвая женщина повернулась к ним, после махнула в глубину леса на еле слышный треск веток.       — До дуба, а там дальше сами увидеть сможете, — хрипло сказала невеста.       Аллен выпрямилась, развязала платок, которым она подпоясывалась, и аккуратно пустила в реку. Другая ведьма без сомнения отдала воде жемчужную нить.       — Если сможем, суженного твоего к тебе отправим, и помолимся Великой Матери за ваш покой.       Мёртвая на это опять рукой махнула, сказав идти и не дразнить её голод.       Быстрым шагом девушки с ветром домчались до дуба, а там и действительно пламя костра да голоса было слышно.       — Началось! — восхищенно воскликнули девицы, перепрыгивая кусты и несясь к пестрым огням.       — Купалова ночь пришла! — Совсем юные девчонки пытались поймать за руки взрослых, но их теснили подальше от самого большого пламени.       Разминувшись с неожиданной попутчицей, Аллен пыталась найти взглядом Ульяну. Ну или хоть какое-то знакомое лицо.       — Успела-таки добраться? — Знакомый до скрежета голос заставил обернуться юную ведьму, чтобы нервно улыбнуться.       — Учитель.       Мариан Кросс собственной персоной не выделялся своей экзорцистской одëжкой, не всем хотелось потакать традициям жителей Старой Ладоги, там виделись серебристые короны, тут колпаки или тюрбаны, что мешались в толпе с венками и другими головными уборами. Но долг своеобразно отдал. Смотря как в алых прядях учителя прекрасно смотрятся лютки и земляника, Аллен задорно сощурила глаза.       Детские возгласы, кружащиеся в танцах женщины и мужчины, всё вокруг было пропитано чем-то волшебным и завораживающим.       — Звёздные странники сегодня щедры. Вся карта небес видна, как на ладони, — мерно роняет мужчина, смотря на безоблачное небо. Редкие времена благодушия делали Кросса вполне приятным человеком. К нему такому можно даже было бы проникнуться симпатией. Но Аллен знала, что такой учитель такое же редкое зрелище, как снег посередине лета. Где-то там, далеко, может, и случится.       — Должна ли я искать вас на каждом празднестве жизни, чтобы не видеть того шарма и пройдоху, а? — по-детски перекатившись пару раз с пятки на носок, весело прощебетала Аллен. Радужка глаз искрилась лунным серебром, прошиваемым золотыми лучиками звёзд. — Даже дядюшка в недоумении.       — Аллен, по возможности, перекрой ему обзор. Таинство колдунов на то и таинство. Ни при моей жизни Ной, даже не-живой, узнает хоть один секрет ковена и шабаша. — Мужчина непривычно нахмурил брови, скрестил руки на груди и ждал реакции ученицы. Та удивительно выгибает бровь, но послушно прикрывает глаза. Жмурится, смешно фыркает, трëт веки кулаками и тихо смеëтся.       — Он недоволен.       — Вообще как-то всё равно, — выдохнув дым Кросс, удовлетворено смотря в ртуть глаз ученицы и ведя её к его ровесницам и погодкам. Предварительно осмотрев и признав её внешний вид удовлетворительным, Мариан не удержался от того, чтобы не стянуть один из цветов. Не критично, но вспыхнувшая возмущением Аллен знатно повеселила его.       — Как много тут людей. Или не совсем людей. А вы пойдёт хоровод водить, Учитель?       — Не по статусу и не по возрасту мне эти развлечения. Пойду, найду кота. Этот всезнайка точно знает, где теперь сон-трава растёт, вы-то уже всю с ближайшего поля собрать успели, да? — смотря на вытянутый цветок у себя в руке, хмыкнул колдун.       — Хозяин поляну разрешил. Сказал срочно убрать её надо, она сейчас только вредить будет. И то, что в глубине леса тоже несколько полян есть. — Поймав опознавательный жест Тимкампи, ведьма схватила мужчину за одну из прядей волос. Тот что-то зло прошипел и, одарив гаденько улыбающуюся ученицу, даже не заметил, как голем стащил пару его украшений.       — Ну, я, пожалуй, поспешу, а то вас вон уже хотят видеть. — Кивнув на недовольную Мальву, девушка свернула удочку и быстро покинула общество наставника, которому не светит ничего хорошего.       Не успела Аллен добежать, как громкий звучный голос был подхвачен дюжиной других, разных — тонких и звонких.       Огонь, потрескивающий в костре, двигался, вылепляя из теней фигуры, высекая искры и расписывая одеяния, рубахи и юбки разными узорами, лепестки пламени, срываясь вверх, уносимые ветром, превращались в пылающих птиц. Костёр на мгновение тухнет и вспыхивает с новой силой, заставляя молодняк со смехом разбежаться от него. Некоторые почуявшие что-то, ринулись в лес.       Дыша с ветром, шагая в ногу с духами, смеясь с безумной луной, девушки и парни рассыпались в поисках цвета папоротника, оставляя после себя дорожки из прорастающих вновь цветов, выпавших из венков. Танцевали юные колдуньи и ведьмы у костра, купались в теплой воде реки Волхов.       Яга, сидевшая на заборе, что окружал место празднества, качнула ногой и, сощурив глаза, покачала головой, заводя новую песнь.       Детишки повеселились, теперь и им пора часть знать, ритуалы сами себя не проведут. А пока смех ребятни будит всю нечисть лесную и сигналы костров горят всё пышнее, нужно подготовиться.       — Тс-с-с. Девоньки. — Одна из них, светленькая с серыми глазами, привлекла внимание к себе. Они только недавно нашли укромное местечко, спугнув какого-то древесного духа. Им до рассвета нужно было успеть поделиться друг с другом всеми-всеми новостями на будущее и решить кто, где, кому сможет помочь. — Слышите?       — Мальчишки идут! — восхищённо-испуганно воскликнула одна из местных ворожей.       — Ах они проказники, да негодники! — с задорным смехом одна из северянок поднялась и, тряхнув подолом сарафана, набрала воздуха в лёгкие. — Братец ветер, помоги нам с сестрицами! Помешать нам хотят в играх с тобой!       Каждая вскочила со своего места, как только треск веток раздался у ближайшего куста, и с звонким смехом, подхваченные под руку проказником-ветром, помчались ведомые желанием буйной стихии.       — У-у-у. Услышали нас, — фыркнул один из оборотней, подбирая один из венков и стараясь поймать в этом букете запахов его хозяйки.       — Не переживай брат, на неделе точно свидеться все сможем. — Хлопает его один из юных подмастерьев. — Ведуньи в Купалову ночь не любовь ищут, а секретами друг с другом делятся.       — Ага… — вертя в руках венок из ромашек, одуванчиков и кувшинок, оборотень поднял голову на луну. Уже не месяц, но ещё не полная, красавица смотрела сквозь облака, баюкая звёзды и наблюдая за праздником жизни.       Завтра им всем будет откровенно плохо. Завтра начнётся их серьезный путь в магии, но пока течёт самая короткая ночь в году, пока они только впитывают дыхание мира в себя, принимают его благосклонность.       Песни ветра, бег воды, шёпот земли, танец огня.       — И что они так привязались друг к другу? Тьфу, девки! — шипит один из новеньких в чьём-то ковене. Зеленый совсем, ничего толком не знает.       — Сразу видно, первый раз попадаешь на праздник, да? — хмыкает подмастерье и ловит неприятный взгляд. — В ведьмовских кругах стараются держаться близко территориально, особенно в последние несколько лет, как пророки начали про конец света шептаться. Да и церковь начала шевелиться слишком явно.       — В опасное время живём, — выдал волк, уходя в кусты. Кажется, он всё же смог что-то почуять.       — И не говори, брат. Юноша, взяв в оборот нерадивого новичка, поспешил к костру. Знает он и таких несмышлёнышей, и как девки такими вертеть любят. Не со зла, конечно, уму разуму научат, но всё равно не приятно будет. А тот поддастся искушению да попадёт под горячую руку какого-нибудь наставника.