***
На одной из станций Стоксбриджа творилась полная неразбериха. Солнце здесь припекало сильнее, чем на востоке страны, от жары над серым асфальтом плыл жирный прозрачный зной. За оградой в ровных кустах пищали насекомые, но никто не обращал на них никакого внимания. Люди потоками шли на платформы, толкаясь и пыхтя от этой аномальной жары. Конечно, не зря их предупреждали еще в прошлом году по телевизору, что следующий год предвещал странные перемены в погоде. Вроде бы по всем законам Англии осенью должны были начаться дождливые сезоны, однако в тот день на небе не было ни облачка. Это немного пугало здешний народ, но что тут поделать… К станции под ор рупора плавно подъехала белая механическая змея и, издав угрожающее шипение, остановилась на станции. Дверцы вагонов плавно раскрылись, выпуская за собой толпу народа. На табло высветилось время отъезда поезда. Маленькая девочка в легком розовом сарафане так отчаянно семенила за своей матерью, которая спешила на поезд, что впопыхах потеряла свою куклу. Точнее та выскользнула из ее тоненьких ручек и с мягким стуком приземлилась на сухой асфальт. Девочка сразу почувствовала легкость в локте, спохватилась, собралась было остановиться и вернуться за пропажей, но взволнованная мать лишь сильнее дернула девочку за руку, давая тем самым понять, что времени на это уже нет. Как раз напротив этой немного печальной картины — расставания девочки с игрушкой — наблюдала пара внимательных голубых глаз по другую сторону вспотевшего стекла. Мужчина не мог оторваться от этой картины. С одной стороны она его умиляла, а с другой что-то неприятное клокотало в душе, видя как красивая кукла затаптывается ногами прохожих, пока ее наконец не сметают с платформы под поезд. Вскоре наблюдать стало скучно для пассажира белоснежного поезда, и мужчина спокойно отвел глаза в сторону, глубоко выдыхая воздух через рот. Похоже, он был единственным пассажиром, который решился в такую странную погоду надеть на себя черную шляпу и плотный темно-синий пиджак, который немного переливался при ясных лучах осеннего солнца. Под воротником игриво поблескивали дорогие часы. Длинные и изящные пальцы плавно барабанили по мягкому кожаному сидению. Немного погодя, к этому человеку подсел еще один тип — мужчина более старшего возраста, тучный, с большим и блестящим от пота лбом. Мужчина посмотрел через черные очки на оживший людьми салон, затем переключился на своего молчаливого соседа. — У нас проблемы, дружище. Его сосед молчал. На розовых губах лишь проявилось некое подобие ироничной усмешки. — Большие проблемы… Они здесь. В соседнем вагоне. — Блеск, ничего не скажешь. — И что делать? — тучный мужчина снова посмотрел назад, куда в толпе бесноватого народа исчезала красная полоса ковра. — Что делать, Бонфуа? — Ты меньше ютись, — весьма расслабленно ответил первый, двумя пальцами поправляя шляпу. Из плена головного убора выпало несколько золотых прядей. Но мужчина их будто и не заметил. — Надо выбраться из этого поезда. Они оба спешно поднялись со своих мест. Но стоило им дойти до дверей, растолкав перед собой парочку прохожих, как вдруг где-то внизу заскрипели рельсы. Один из мужчин — тот, что более молодой — растерянно посмотрел в окно и к своему сожалению увидел не то, что хотелось бы ему там созерцать — их поезд тронулся с места и, учитывая свою универсальность, плавно и еле ощутимо для самих пассажиров начинал разгон. — Что нам делать? — снова повторил его напарник. — Что делать, Франциск?! — Уйдем в другой вагон, — слабо улыбнувшись, ответил тот, отодвигая перед собой дверь, и, пересекая секцию сцепления вагонов, очутился в соседнем салоне, где было значительно меньше суматохи. — Пойдем к самому началу, а при первой остановке сойдем с поезда, ясно? — Я… ясно, — заикаясь, откликнулся напарник, следуя за Франциском. — Они убьют нас. — Если будешь слушаться меня — не убьют. Знаю, эти уроды давно жаждут увидеть наши головы, как трофеи, но давай сейчас не будем об этом думать. — Я тут не причем! Они же тебя ищут! — Думаю, они не оставляют после себя свидетелей. Так что мы в одинаковой опасности, mon ami. За окнами сменялись коротенькие английские дома, а на самом горизонте казалось, что лысая поляна следует вместе со скоростным вагоном, ни на секунду не отставая от соседа. Франциск уже сбился со счету сколько ему пришлось пройти вагонов — все они были одинаковы, да и люди, сидящие в них, особо не менялись — у всех лица были красные, недовольные и взмыленные от жары. Кондиционеры не спасали. То ли на четвертом, то ли на шестом вагоне два беглеца решили сделать передышку. Франциск сел напротив своего тучного напарника, который выглядел совсем неважно и как будто распух сильнее, и снял перед ним шляпу. Копна красивых волос упала на плечи мужчины и засверкала, как жидкое золото. Безусловно, этот образ загадочного красавчика с утонченным лицом, длинным, прямым носом и легкой темной бородкой под тонкими розовыми губами привлекал большое внимание женского пола. Кажется, в вагоне переглянулись все и, несмотря на удушающую жару, стали сверлить незнакомца любопытным взглядом. Франциск естественно видел все это, отчего улыбка его стала лишь шире. Он надел обратно шляпу, почти не заботясь о волосах. — Идем дальше? — спросил он у напарника, но тот молчал. Франциск сорвал с его лица очки. — Эрик! Не спи! — он хлопнул друга по плечу, и тот, вздрогнув, очнулся. — Извини, я… я просто устал… — Не времени расслабляться, — холодно изрек Франциск, тяжело поднимаясь с кресла. — Они могут скоро нагрянуть. Нам надо быть быстрее. Давай, идем. И они снова пошли по вагонам, аккуратно расталкивая возмущенных людей. Поезд ехал очень быстро и пока не надумывал делать остановку. Казалось, что такой поездкой можно было за час объехать всю Англию. — Merde, — выругался как-то Франциск, прислоняясь грудью к стеклу. — Что такое? — Мы проскакиваем станции, — прошептал мужчина, теребя свою шляпу, которая ему явно не давала покоя. — Могли выйти в Уоролле, но нет… — Франц… — М? — мужчина с неохотой переглянулся, и тут-то вся его холодная уверенность сменилась мгновенным испугом. На другом конце вагона появились какие-то типы. Они молча, ничего не спрашивая у пассажиров, проходили мимо сидений, внимательно заглядывая каждому человеку в лицо. Их было четверо. Двое огромные, с широкими плечами и короткими шеями. Еще двое более худощавые и прыткие. В отличие от беглецов, эти люди буквально отшвыривали от себя прохожих, поджав плотно губы и ненавистно сверкая на всех злючими глазами. — Та-ак… Поднажмем, — Франциск пихнул Эрика в соседний вагон и сам поспешно захлопнул за собой дверь. Позже, немного поразмыслив, он схватил со стены красный огнетушитель и замотал шлангом железную ручку. Затем резко обернулся лицом к пассажирам, что с изумлением следили за его действиями, и застенчиво улыбнулся. — Позвольте, сэр, что вы делаете? — наконец осмелился кто-то из них задать контрольный вопрос. — Небольшая проверка, — как-то уклончиво ответил Франциск. — Вы только что сняли огнетушитель… Эй! Мы сейчас вызовем служащих! — Как хотите, — мужчина отмахнулся от ругани и бросился дальше по салону, минуя изумленные взгляды пассажиров. Вскоре запертая дверь громыхнула. — Быстрее, Эрик, — забубнил взволнованно Франциск, перепрыгивая через чьи-то сумки, стоявшие на дороге, и хватая за шкирку своего тучного дружка, который из-за усталости едва перебирал ногами. — Франц… я не могу, — напарник начал задыхаться. — Надо! — рявкнул Бонфуа, пропихивая в очередной вагон своего напарника. Впрочем, он и сам чувствовал усталость в теле. За спиной послышались рьяные удары. М-да, огнетушителя долго не хватит. К счастью, поезд начал замедляться. Франциск почувствовал это уже в другом салоне. Когда он обернулся к окну, то увидел за ним начало станции. Несколько маленьких кирпичных домишек с острыми крышами встречали приезжих с запада. На перроне уже готовилась войти в поезд новая порция англичан. Но едва двери скоростного поезда отворились, Франциск уже был на улице и отпихивал от себя бесконечный поток людей. Он отчетливо слышал сопение Эрика за собой и изредка тянул к нему руку, предлагая свою помощь. Пробегая платформы с номерами, Франциск один единственный раз позволил своему любопытству выйти наружу, оглянулся назад. И тут же пожалел об этом. Мощные тела двоих бегущих громил были особо заметны в толпе. — Эрик! Спешим! — Франциск прижал ладонью шляпу, чтобы та не слетела от резкого ветра, и впереди увидел двери, ведущие к выходу из этого ада. Толкнув на себя стеклянную дверь, Франциск на ходу вынул из кармана билет, сунул его в отверстие автомата, и затем прошел через железный поручень. Точнее перелетел через него пулей, отчего тут же вызвал подозрение со стороны стоявшего неподалеку охранника. Уже на улице Франциска охватила паника. — Эрик? — спросил он, оборачиваясь. И куда запропастился этот толстяк? Он вообще прошел через поручень? Франциск хотел вернуться и отыскать своего тучного знакомого, но стоило ему прижаться руками к стеклянной двери, как он сразу увидел на той стороне силуэты преследователей. Благородные мысли исчезли моментально, оставив на первом месте желание спасти свою шкуру. Франциск рванул в правую сторону, минуя антикварные лавки и мелкие магазинчики. Больше он не слышал ничего, кроме топота своих ботинок и рваного дыхания. Звуки поездов растворились в жарком зное, впрочем, как и все мечты выбраться из передряги. Перескочив дорогу на красный свет и чуть было не врезавшись в капот ехавшего на полной скорости автомобиля, странный беглец едва удержался на ногах, и под вопли выходящего водителя, спотыкаясь, понесся дальше. Нельзя было останавливаться. Франциск и не заметил, как очутился на пристани. Сбегая по деревянному мосту, он увидел, как на берегу реки уныло покачивались на слабом ветру катера и старые лодки. Из мелкой избушки, сплошь обвешанной рекламными плакатами и ценами на прокат лодок, вышла женщина, одетая в потрепанные джинсы с лямками. Сомнительно поглядывая на откуда ни возьмись взявшегося в этих краях пришельца, женщина подошла к нему ближе. — Вам помочь? — спросила она. — Хотите покататься? Франциск ничего не ответил. Глубоко дыша, он оглянулся назад и к ужасу увидел, как преследователи быстро перебегают дорогу. Черт подери, какие же приставучие гады. Вот, кто-то из них уже высовывает из-под пиджака пистолет, открыто игнорируя внимание полисменов. — Не одолжите ли за бесплатно, красавица? — Франциск спешно скинул с себя шляпу, выпустив на волю пышную гриву волос. Женщина покосилась на него, как на сумасшедшего. — Это еще что такое? — возмутилась дама. А в следующую секунду она уже была вовлечена в крепкие объятия красавца, который бесстрашно расцеловывал ее измазанные в машинном масле руки. — Что вы… ах, да что же это такое? — испуганно выдохнув, женщина смотрела на незнакомца широко распахнутыми глазами. — Дайте мне один шанс, моя дорогая, и я вернусь к вам. Я все вам выплачу, а сейчас… — Франциск невинно захлопал пышными ресницами, после чего женщина окончательно растаяла в его объятиях. Уже спустя минуту катер с надписью «Счастья и удачи Авроре» быстро скользил по темно-синей воде, разрезая ее волны начищенным до бела носом, а за рулем, защищаясь от холодных брызг, сидел Франциск. Поток мощного ветра нещадно бил его по румяному лицу, и волосы свободно развивались при ветре, словно флаг на флагштоке. Когда он завел мотор еще находясь на причале, головорезы почти настигли его. Они видели, как он пытается смотаться на катере, поэтому прибавили скорость. — Эй, Бонфуа! Тебе не убежать! — крикнул один из них. Видать, их главарь. — У нас приказ… — Mange de la marde! — рявкнул в ответ беглец в тот момент, когда мотор соизволил завестись и ответить настаиванию Франциска нежным урчанием. Когда катер исчез на горизонте, главарь банды чертыхнулся: — Гребанный француз! Нам надо достать его во что бы то ни стало! — это звучало, как приказ, и команда дружно расселилась по другим оставшимся на причале катерам. Хозяйка причала затаилась в своей избушке, опасаясь выходить наружу. Ладно, там один мужик. А когда их четверо, да еще и двое среди них явные сорвиголовы… рисковать как-то не хотелось. И теперь Франциск чувствовал, что оторвался. За спиной кроме воды и кусочка берега ничего не виднелось. Может, это было к лучшему. Мужчина провел свободной рукой по своим губам, ощущая во рту привкус бензина. — Вот блин.***
Алиса с испугом посмотрела на то, как две подружки отчаянно толкают старую деревянную лодочку с берега на воду. Она и не думала, что Рейчел захочет именно покататься на лодке. Об этом они как-то не упомянули. — Ты нам не поможешь? — ангельское терпение Рейчел начало иссякать. Она зло посмотрела на их третью спутницу и убрала руки от лодки. Эту лодку, а точнее кусок дряхлого дерева с одним лишь веслом, они выпросили у одного местного старика — морячка, который частенько любил порыбачить в этих краях. Он с радостью ответил их просьбам кивком, и даже не запросил денег. Сказал, что ему и хватает внимания со стороны таких прелестных молодых особ. «Чертов педофил», — подумала в тот момент Алиса, скрещивая недовольно руки на груди. — Ау! — Рейчел помахала рукой перед Алисой. — Есть кто живой? Нам нужна помощь! — Вы не говорили мне, что мы будем заходить в реку, — произнесла рассерженно Алиса. — Хочешь сказать, что ты пас? — спросила Рейчел, злобно сверля взглядом свою соперницу. Алиса сразу же ощутила подвох. Ну конечно, ее же просто испытывают. Ждут, когда она сама сдастся без помощи посторонних. Злоба начала вновь разжигаться в ее груди с особым энтузиазмом. Уместившись втроем в лодке, девушки оттолкнулись ногами от песчаного бережка, и лодка медленно поплыла по спокойной речной глади. Алиса забилась в самый нос лодки и задумчиво поглядывала на воду. Эту реку с обеих сторон окружал ряд деревьев. Летом они, украшенные зеленью, больше напоминали живой забор. Сейчас же, то есть осенью, некоторые деревья поредели, листья начали терять свой сочный зеленый окрас, обращаясь в золотые цвета. За тощими ветвями виднелись кусочки городской жизни, и все же, находясь здесь, возникало ощущение, что эти дома и городской шум — все это было другим миром, никак не относящимся к этой спокойной и тихой реке. — Можно доплыть до самой середины и загадать желание, — сказала Рейчел, перебирая веслом. Волна лениво отвечала им тихим и усталым всплеском. В ответ они услышали фырканье. — Что-то не так? — настороженно спросила Рейчел, сдвигая тонкие брови к переносице. — Наша богатея чем-то недовольна? — Может не надо сейчас? — попросила Анна, беря подругу за руку. Споры спорами, но они были далеко от суши, и если сейчас эти две милые особы подерутся, то обязательно в свою драку вовлекут и ее, а там еще и лодка перевернется… — Я заранее была против этой затеи, Анна, — ответила ей Рейчел. — Эта выскочка все равно нам ничем не помогает, лишь ноет постоянно и пихает свою бессмысленную философию. — Если ты считаешь ее бессмысленной, то мне искренне тебя жаль, простушка, — храбро ответила ей Алиса, и ее глаза запылали холодным огоньком. — Молчала бы, — Рейчел сердито стукнула веслом по воде, и в воздух поднялся сноп прозрачных капель. — Тебя никто не любит из-за твоего змеиного характера. Привыкла жить в роскоши, не видишь никого перед собой, только себя одну. Не понимаю, что Анна в тебе нашла. Ты же просто пользуешься ею, тебе не важна никакая дружба! Алиса ничего не ответила, глаза ее рассерженно сузились. Это значило, что чаша ее титанического терпения могла в любую секунду лопнуть.***
Проплыв несколько километров по извилистой реке, Франциск решил остановиться. Рычащий звук мотора привлекал много внимания, нужно было бросать катер и выбираться отсюда… только откуда именно? Мужчина огляделся по сторонам, ища по обоим берегам какие-нибудь вывески, где указывалось бы название городка. Какое-то время до ушей беглеца доносилось лишь звонкое пение жучков. Но тут, он уловил чьи-то голоса. Сначала он ощетинился, но затем, к своей радости, обнаружил в голосах женские нотки. Мужчина тут же завел мотор, и катер резво рванул навстречу голосам. За густым камышом он увидел уголок старенькой лодки. Прищурившись, он насчитал на ней троицу прекрасных молодых особ. Радость постепенно заполнила его существо. — Замечательно, — прошептал он, а затем окликнул. — Эй, красавицы! Девицы, явно увлеченные каким-то личным спором, переглянулись лишь после третьего оклика. Три прекрасные англичанки. Какая же это редкость, учитывая тот факт, что английский народ особо не блистал природной красотой. — Вас покатать? — мужчина демонстративно хлопнул по пластмассе, все также ясно и невинно улыбаясь. Две девушки, что держали дружно одно весло, сразу зардели от смущения, и их красивые лица растянулись в добродушной улыбке. — А не пойти ли бы вам к черту, мистер? — было неожиданно озвучено новое предложение от третей девицы — хмурой дамы с двумя длинными светлыми хвостами на голове. Франциск еле пересилил в себе желание убрать улыбку с лица. — С чего так не приветливо? — спросил он, продолжая находиться в камышах, ближе к берегу. — А с того, что нам не интересны домогательства незнакомцев! — продолжала девица. Франциск аж ошалел от таких слов — домогательства? Какие недотроги! — Ладно… — мужчина не заметил, как от удивления его лицо стало белым, как мел. — Хотя бы скажите, где я нахожусь. — Шеффилд, река Шиф, — четко процедила эта заурядная личность. — Теперь отвянете? Франциск снова опешил, но на этот раз еще сильнее. В смысле отвянуть? Он что, не имел права задать вопрос? Впрочем, сейчас было не время для ссоры, ибо краем уха Франциск уловил жужжание мотора. Сразу же спохватившись, мужчина вильнул в самую чащу камышей, где мотор заглох окончательно, видно в него попали корни растений. Франциск перевалился через крыло катера, удачно приземлившись на влажную почву и практически не испортив брызгами свой шикарный, хотя и не по погоде надетый костюм. Пока звуки мотора приближались к месту, где остановился катер Франциска, беглец уже взобрался вверх по горке и вынырнул из плена растений навстречу городской дороги. Далее его приключения проходили пешком. Не считая только того, что противный голос той девицы все еще отдавался в ушах. — Ведьма, — обиженно буркнул он, стирая со лба выступивший пот. — Хамка. — Ты так со всеми себя ведешь? — через плечо спросила Алису Рейчел, когда их странный гость успел ретироваться в камыши. Но Алиса не успела съязвить, ибо с той стороны, откуда к ним приплыл незнакомый красавчик, начали появляться еще катера. Разбившись на две группы, они плавно объехали девушек стороной и пустились дальше. Однако на прощание они все же осыпали школьниц прохладными брызгами. Оскорбившись таким грубым жестом, Алиса даже закричать не смогла, вместо этого из ее рта вылетели какие-то странные хриплые звуки, похожие на кряканье утки. Вся ее блузка промокла насквозь, а к волосам прилипла зеленая тина. — М-да, покатались, называется, — прошептала Анна, вытирая кулаками глаза. — Может, отправимся на берег?***
Франциск перешел дорогу на перекрестке, демонстративно поприветствовав двух полисменов, которые прогуливалась по улице, размахивая за спиной дубинками, как хвостами. Солнце в этом городе еще не было таким палящим, как в Стоксбридже, где было вообще не вздохнуть — не продохнуть. Само местечко было вполне тихим, здесь можно было остановиться и дать передышку своим приключениям. Спрятавшись в коробке таксофона, Франциск позволил себе отдышаться с характерной усталой хрипотой. Эти ублюдки так его достали, что он едва не помер от усталости, а ведь день так неплохо начинался. Франциск планировал сделать много дел, но все его планы были безвозвратно испорчены. А Эрик… «Надеюсь, что ты успел найти себе убежище, mon ami», — подумал с тоской француз, протирая лоб найденным в глубине кармана брюк белым платком. Продолжать путь было слишком рискованно. Не известно, куда отправились эти головорезы, а вдруг они уже ждали его на окраине города? Из мыслей его выкинул неожиданный стук по толстому стеклу будки. Какой-то прохожий, одетый в легкую клетчатую рубашку, жестами показывал французу, чтобы тот освободил телефон. Бонфуа ощутил острое желание подраться. Но разве не видит этот противный англичанин, как устало себя чувствует гость из другой страны? Но нет, тот продолжал назойливо стучать, что-то без передышки бормоча себе под нос. Можно было бы и дать в морду для разнообразия, но Франциск лишь лениво потянулся. — Сейчас, сейчас, — пробормотал он, любуясь тесным убежищем. В глаза французу внезапно попался ряд объявлений — какие-то совсем старые, помятые, а какие-то свежие, напечатанные на хорошей бумажке. Вообще Франциск редко обращался к объявлениям, лишь в тех случаях, если ситуация была безвыходной. Но тут его взгляд остановился на одной листовке. Он сорвал её со стекла, быстро открыл дверь и, столкнув с порога сердитого горожанина, отправился дальше по узкой улице. «Требуется репетитор по французскому языку» — гласило большими красными буквами объявление. Далее внизу шел номер телефона, адрес и, соответственно, цена за услуги. Увидев последнее, француз аж остановился, подставил листик на свет, чтобы перечитать объявление заново. Затем он не выдержал и присвистнул. — Ничего себе, — пробормотал Бонфуа, облокотившись на фонарный столб спиной. — Либо это шутка, либо… В любом случае ему все равно нужно было временное пристанище. Место, где можно было затаиться на время, пока враги не потеряют бдительность и не разойдутся по своим делам. Здесь можно было не только спрятаться, но и заработать неплохие деньги. — Нет, нет, это афера, — со смешком на губах произнес Франциск. — Не могут столько платить одному лишь репетитору. — Поверьте, молодой человек, могут, — неожиданно за его спиной раздался старческий голос. Франциск аж шарахнулся, чуть было не упав на асфальт. За его спиной стояла пожилая дама с розовой шляпкой, за который был виден лишь ее выпуклый подбородок и дряблые щеки. — Вы о чем? — немного успокоившись, спросил Франциск. — Семья, которая ищет репетитора для своей дочери, в нашем городе известна каждому, — сказала дама и указала пальцем на объявление. — Отбросьте эту затею, сэр, если уж она вам приглянулась. Ради всего святого. — А что такое? Они опасны? — Их дочь опасна, — старушка перешла на более грубый тон, нотки ее голоса задрожали. — Это не девушка, а ребенок Сатаны, вы уж не сомневайтесь в моих словах. Спросите у кого угодно, все вам это скажут. От нахальства Алисы Керкленд завывает весь город. Сколько репетиторов пыталось с ней справиться, но все безуспешно. Она лишь делает то, что ей интересно. — Алисы… — аккуратно повторил Франциск, насмешливо смотря на свою собеседницу. Почему-то возникло такое острое желание посмотреть в лицо этой старушенции, но Франциск посчитал свое желанием неприличным, и продолжил невозмутимо любоваться ее шляпкой. — Вот поэтому они уже и вывески распространяют по городу. Мне кажется, ее капризы испытала вся Франция, — старуха развела руками, и, не дождавшись ответа, зашаркала своей дорогой. — Нет… не вся, — Франциск еще раз внимательно посмотрел на объявление, потом аккуратно сложил его и спрятал в глубокий карман брюк. — Не вся.