я больше не играю со своей душой какая есть, кому-нибудь сгодится но медь - не золото, и твой герой - последний кем бы ты могла гордиться
Something dangerous is waking up inside of me
It's been creeping its way into my psychology
Keeping me up all night, this voice inside it tortures me
But it's slowly starting to pique my curiosity
9 ноября 1991г. "Дорогие мама и папа, у меня всё хорошо. Недавно во время Хеллоуина
***
Тем временем в гостиной Слизерина царило похоронное настроение. Все сидели хмурые, нигде не было слышно смеха или громких разговоров. Кто-то корпел над домашней работой, иногда прерываясь, чтобы пустым взглядом уставиться в окно, за стеклом которого неторопливо проплывали рыбки, кто-то играл в шахматы, тихо переговариваясь, кто-то просто читал. А Маркус Флинт и Эдриан Пьюси вяло надирались в уголке, игнорируя бубнёж старосты о том, что сюда в любую минуту может зайти декан, и уж тогда им всем точно влетит. — Джемма, ты достала, — заявил капитан квиддичной сборной после пяти минут непрерывных нотаций. — Неужели ты не понимаешь? Мы оплакиваем конец. — Конец чего? — хмуро спросила девушка, уперев руки в бока. — Вашей трезвости? — Конец всего. Смотри сама, Поттер теперь в Гриффиндоре, да ещё и ловец... на первом курсе-то. Не доходит? Золотому мальчику будет позволено всё! Вообще всё! В чём мы сегодня прекрасно убедились. Снитч ловят руками, Фарли. Не пяткой, не магией — руками! Любой другой способ — уже нарушение. Об этом хоть кто-нибудь вспомнил? Неееет. Конечно же нет! Это же Поттер! Ему просто поаплодировали и присудили 150 очков гриффиндуркам! Поверь, больше не будет никаких побед Слизерина, никаких кубков, никаких флагов факультета на прощальном пиру. Мы выигрывали 5 лет подряд, но теперь наше время кончилось, — мрачно и очень серьёзно изрёк Флинт, наполняя очередной стакан огневиски. — Может, хватит уже изображать из себя Трелони? Или тебе слава стрекозы покоя не даёт? Так я могу принести хереса, зачем благородный напиток-то переводить... — ядовито отозвалась девушка, пытаясь скрыть тревогу. Рисуемые Маркусом перспективы её совершенно не вдохновляли. Прорицатель мордредов! — Уууу, оказывается, у милашки старосты есть херес? — захихикал Пьюси, пьяно осклабившись. — А как же твоё "Мальчики, прекратите пить, нельзя нарушать правила???" — Правила нашего факультета, идиот! — дала ему лёгкий подзатыльник раздражённая Джемма, ещё больше нахмурившись. — Надеюсь, ты помнишь первый закон? — Нарушаешь - не попадайся, — тихо сказал Теренс Хиггс, подходя к ним. — Мы всё помним. Нальёшь и мне, капитан? Я сходил, поставил сигналки на дверь кабинета декана. — Неси стакан, Терри. Поплачем вместе над нашей судьбой, — Флинт приглашающе махнул ему рукой на кресло напротив, старательно игнорируя старосту. Та скрестила руки на груди: — Сигналки — не панацея. Да и я всё равно не понимаю, с чего ты взял, что теперь всё будет плохо? — упрямо вздохнула чуть успокоившаяся Джемма, в наглую присев рядом с ними и подперев светловолосую голову руками. — Между прочим, мы до сих пор лидируем по баллам! А то, что Хиггс пропустил снитч... — на этих словах ловец Слизерина с такой болью в глазах посмотрел на девушку, что та сразу же чуть миролюбивее добавила, — это простая случайность. У нас ещё будут матчи с остальными факультетами, и мы обгоним гриффов по количеству очков в общем счёте. Не вечно же этому сопляку Поттеру будет везти... — Не знаю, не знаю... — протянул Маркус. — Как-то смахивает на несбыточные мечты. Помяни моё слово, Фарли, наш "немного чудаковатый" директор что-нибудь придумает для своего любимчика, а мы обязательно останемся в дураках... — Дураком здесь будешь ты, если Снейп заметит заклинания Хиггса, всё сразу же поймёт, (а он поймет), дезактивирует их, придёт сюда и снимет с вас по 50 баллов за выпивку в гостиной! — довольно эмоционально заметила Джемма, снова нахмурившись. Пьюси закатил глаза. Порой ему казалось, что старост выбирают не за успехи в учёбе и не за моральные качества, а за способность долбить одно и то же, как дятел, пока остальные к ним наконец не прислушаются и не сделают так, как те сказали. — Ну вот, опять сейчас начнут ругаться, — сварливо проворчала Паркинсон себе под нос, подсаживаясь на диван к Малфою. Драко сосредоточенно грыз перо, что-то корябая на лежащем перед ним пергаменте и не замечая ничего вокруг. — Что делаешь? Неужели домашку? Хочешь стать похожим на Грейнджер? Будь осторожен, иначе у тебя вырастут такие же зубы, как у бобрихи, если будешь слишком часто грызть гранит науки, — Панси выдернула его из раздумий, небрежно помахав рукой перед носом. Парень поймал её ладонь с наманикюренными пальчиками и положил на диван: — Заткнись и не мешай, — вполне дружелюбно посоветовал ей блондин. — Я сочиняю письмо отцу. Он должен узнать, что за беспредел здесь творится. — Оооо, снова жалуешься папочке? — съехидничала подруга, пытаясь заглянуть в пергамент, но тот был зачарован от любопытных взглядов, и она обиженно надулась. — И не напрасно. Papa уже пообещал, что в следующем году попробует стать членом Попечительского Совета, чтобы лично следить за действиями Дамблдора, — похвастался Драко, продолжив выводить непонятные никому, кроме него самого, каракули. — Ну-ну, удачи ему, — скептически заметила девушка. — Тебе ещё долго? Блейзу тоже нужно сходить к совятне, отправить письмо матери, что-то там у него срочное. Да и Тео хотел... — Ну, это правильно, с родителями нужно общаться, — философски пожал плечами Малфой. — А ты когда домой писать собираешься? Знаешь, одна записка в месяц — это как-то маловато. Кто-то может подумать, что ты не любишь своего отца... Паркинсон скривилась. Её отношения с отцом были совершенно не тем, что она хотела бы обсуждать с остальными. Любящая слушать и распускать сплетни, девочка почти никогда никому не рассказывала о себе, в отличие от своих друзей. Чревато. — А вот это уже не твоё дело. Ты давай, дописывай, а то мы без тебя уйдём, — ответила она, отворачиваясь. — Сейчас, пару секунд. — Драко что-то быстро застрочил, потом, задумчиво поглядев в потолок, добавил ещё пару фраз и, высушив чернила заклинанием, скатал свиток в трубочку. — Я всё. Зови остальных, и идём на променад. — Как прикажете, ваша светлость, — усмехнулась Паркинсон и крикнула беседующим о чём-то на другом конце гостиной Забини и Нотту, — Джентльмены, одевайтесь, сиятельный Наследник Малфой изволит составить нам компанию на послеобеденной прогулке! — Но, уважаемая сеньорита, кого седлать!? Гиппогрифов или фестралов!? — так же громко светским тоном поинтересовался Блейз, привлекая ещё больше внимания к их компании. Тео закатил глаза, а "сиятельный наследник Малфой" закрыл лицо руками. Порой их друзья были такими клоунами... — Паркинсон, ты злая, — устало проговорил он. — Знаю, милый. Я тоже тебя люблю, — она послала ему воздушный поцелуй и, схватив свою мантию, скрылась за дверью гостиной.***
Северус Снейп был зол. Нет, не так. Он был очень зол. Мало того, что, пока Поттера кто-то пытался сегодня убить, директор просто сидел рядом и с умилением наблюдал, как зельевар пытается подобрать контрзаклинание к проклятию, так ещё и кто-то поджёг его мантию во время матча! Хорошо, что не обычным Инсендио, а безопасным синим пламенем, которое студенты часто использовали для того, чтобы греться холодными зимами, и его одежда не пострадала, но всё равно было неприятно и не очень понятно, зачем кто-то хотел его отвлечь. Неужели у Волдеморта было два подельника? Один проклинал Поттера, а другой пытался остановить мастера Зелий? Это было бы очень плохо, а также означало, что Тёмному Лорду может быть известно о предательстве Снейпа. Ну вот и что теперь ему с этим делать? Раздражённо вздохнув, декан Слизерина надел черное пальто, хитрым движением палочки незаметно снял сигналки одного из старшекурсников со своей двери, принял мудрое решение конкретно сегодня не тратить свои нервы на пустяки и не обращать внимания на пьянствующих студентов (по крайней мере, у них был повод) и направился в сторону выхода из подземелий, надеясь, что небольшая прогулка до Лондона развеет его ужасное настроение. На улице было отвратительно солнечно и морозно. Просто ужасно, особенно учитывая то, что мужчина этой ночью успел поспать всего три часа. Хорошо хоть нога перестала тревожить: гоблинская мазь работала "на ура", и сегодня утром зельевар с удивлением обнаружил, что рана почти затянулась. И теперь он спокойно шагал по такой знакомой дороге в Хогсмид: иней мягко похрустывал под ботинками, почти не раздражая, а холодный ветер гонял по скользким камням опавшую, уже коричневую листву. Приближалась зима. Принадлежность учеников к тому или иному факультету теперь можно было узнать издалека: спасаясь от холода, все они натягивали полосатые шарфы. Например, группа учеников в серебристо-зелёных цветах, свернувшая только что в сторону совятни — явно его подопечные. А идущая им навстречу одинокая маленькая фигурка — из факультета львов. Приглядевшись, зельевар опознал в ней Гермиону. Подумав, что встреча этих детей может закончиться не лучшим образом, особенно учитывая утренние события, профессор ускорил шаг. Кажется, слизеринцы уже заметили девочку, и кто-то из них даже помахал ей, что-то крича. Жаль, с такого расстояния плохо слышно, что именно. Почему она пятится? Они её оскорбляют?...***
На самом деле никто никого не оскорблял. Наоборот, Забини был почти рад видеть грязнокровную заучку: — О, Грейнджер, — прокричал он он ей и замахал рукой, — ты-то мне и нужна! Гермиона, не сразу заметившая ребят, после оклика слизеринца остановилась и, подозрительно прищурившись, на всякий случай сделала шаг назад. А то вдруг он её убить хочет, поэтому и нужна? Или снова издеваться будут... — Привет! Я искал тебя сегодня на матче, но так и не увидел, — немного запыхавшись, выдал подбежавший к ней Блейз. Кажется, его друзья были удивлены поведением итальянца не меньше, чем гриффиндорка. — Зачем ты меня искал, Забини? Я не твоя приятельница, — немного нервно ответила первокурсница, на всякий случай незаметно доставая палочку из ножен. Эта четвёрка ещё никогда не приносила ей ничего, кроме неприятностей. — И на матче меня не было. Тяжёлая ночка выдалась. Думаю, Малфой с вами уже поделился впечатлениями? Впомнив о вчерашнем сеансе просмотра воспоминаний, Драко закатил глаза, Тео побледнел, а Панси позеленела; лишь Блейз остался невозмутим, продолжая весело улыбаться, словно Гермиона отвечала ему очень вежливо, а не грубила от страха. — Да, рассказал. Это великолепно! Потрясающе! И я как раз по этому поводу поговорить хотел. Я тут вчера подумал... Понимаешь, моя мать — зельевар, у неё скоро юбилей, и я хотел бы... — начал тараторить Блейз, активно жестикулируя, но был прерван мягким глубоким баритоном: — Мисс Грейнджер, господа слизеринцы, добрый день, —***
Гермиона пересилила своё желание пойти поплакать в туалете: ничем хорошим в прошлый раз это не закончилось. Поэтому она направилась рыдать в библиотеку, ещё не догадываясь, что это тоже закончится не слишком приятно. Спрятавшись у окна за одним из дальних стеллажей, она села на подоконник и дала волю слезам, прижавшись лбом к витражу. Что сейчас вообще только что произошло??? Ещё вчера они прекрасно ладили с профессором, вместе занимались делом и даже пили два раза кофе, уютно сидя у него в гостиной! А сегодня он вдруг набросился на неё ни с того ни с сего, и обвинил в том, чего она просто не могла сделать. Впрочем, и слизеринцы были какими-то странными: то сначала почти по-дружески разговаривали с ней, то утешали... а потом оказалось, что они просто считают её опасной сумасшедшей. Кстати, гриффиндорцы тоже не радовали адекватностью. Чего только стоят их крики после матча о том, что профессор Снейп хотел убить Поттера! Погрузившись в свои мысли, Гермиона не заметила, как к её укрытию кто-то подошёл, и очнулась лишь тогда, когда её уединение прервал громкий шёпот: — Нев, а ты точно не знаешь, кто такой Фламель? — Прости, Гарри. Ты же помнишь, у меня проблемы с памятью... Может быть, Рон, ты в курсе? — Увы. Имя кажется знакомым, но вспомнить, где слышал, не могу... — Так давайте обратимся к мадам Пинс, — неуверенно предложил Невилл. — Ты чего, а если она Снейпу скажет? — шикнул на него Рон, и друзья вышли из-за стеллажей прямо в тот уголок, где пряталась Гермиона. — Грейнджер? Ты что здесь сидишь? Подслушиваешь, что ли? "Делать мне больше нечего", уже хотела ответить Гермиона, и даже открыла рот, но тут Невилла озарило: — Гермиона! Ты же много читаешь! Ты случайно не знаешь, кто такой Николас Фламель? — с надеждой спросил он у девочки. — Нет, — немного растерянно отозвалась гриффиндорка, вставая с подоконника. — А вам зачем? Нам какой-то доклад задали? Но я не помню, чтобы... — Нам Хагрид рассказал, что то, что спрятано на третьем этаже, как-то связано с Фламелем. Дословно: "Это касается лишь Николаса Фламеля и Дамблдора", — взволнованно перебил её Гарри, и, закусив губу, бросил взгляд на своих друзей. — Не думаю, что нас должно волновать то, что преподаватели там прячут, — покачала головой Грейнджер, вспоминая трёхголового пса. Как бы она ни мечтала победить это чудовище, девочка понимала, что сейчас ещё не сможет с ним справиться, даже если они отравятся к нему вчетвером. А значит и думать о том, что скрывалось под люком, было бессмысленно. Не доросли они пока до этого... — Да как ты не понимаешь! — возмутился Рон, — Снейп, ой, прости, профессор Снейп, — ехидно добавил парень, пародируя привычку Гермионы всегда вежливо говорить об учителях, — охотится за этим предметом! Он вчера хромал, мы сами видели. А потом, вечером, Гарри зашёл в учительскую и услышал, как Снейп сказал Филчу что-то про три головы! И рана у него была жуткая, правда, Гарри? Поттер кивнул. — Да, я хотел забрать книгу о квиддиче, но он так на меня наорал... — поёжился парень от неприятных воспоминаний. Гермиона тихонько хмыкнула. — Это не наше дело, Рон. Скорее всего профессор просто проверял, всё ли в порядке на третьем этаже. Ты же знаешь, что туда постоянно суются студенты, — окончание фразы "как мы, например", повисло в воздухе. Невилл с интересом наблюдал за диалогом. Наверно, жалел, что не был вместе с ними у цербера. — Да, конечно, — язвительно отозвался Рон. — Проверял он! Вот и Хагрид сказал, что Дамблдор доверяет Снейпу. И совершенно зря. Мы сегодня сами видели, как он заколдовал метлу Гарри! И если бы Нев не поджёг его мантию, то Гарри был бы уже мёртв! Гермиона потрясённо уставилась на своего друга. Это... это был Невилл? Который всегда до ужаса боялся мастера зельеварения? — Что? Невилл, ты... — сердце девочки сжалось. — Нев, как ты мог! Я научила тебя заклинанию не для того, чтобы ты нападал на учителя! Ты... Ты хоть понимаешь, что профессор сегодня подумал, что это сделала я, когда увидел мою банку??? И влепил мне отработки за то, что я не совершала! У Филча! Мне! — Герм, прости... — потупился её друг глядя в пол, а потом поднял на неё решительный взгляд. Она ещё никогда не видела своего однокурсника таким уверенным в своей правоте. — Но... Он проклинал метлу Гарри! Я же утром тебе рассказывал! У меня было мало времени, и это было единственное, что я смог придумать, чтобы отвлечь профессора. Я знаю, как накладываются тёмные проклятия, бабушка мне рассказывала! А Снейп — тёмный маг. Он делал именно это: неотрывно смотрел на метлу и постоянно что-то шептал! Я не мог поступить иначе, — заключил он, выпрямляя спину. И куда только делся тот тихоня и растяпа, которого знала Гермиона? — Но... — неуверенно начала гриффиндорка, но Рон её перебил: — А ты бы предпочла, чтобы Гарри умер? — враждебно спросил он. — Снейп служил Тёмному Лорду, это все знают, а сейчас он не только напал на ученика, но и явно хочет украсть то, что спрятано на третьем этаже! Он не белый и пушистый, чтобы ты там о нём ни думала! — Да вы несёте полную чушь! — девочка раздражённо скрестила руки на груди. — Зачем это ему? Он хороший человек, и никогда не попытался бы убить Гарри, и уж тем более не собирается ничего красть! Вы же сами сказали: директор доверяет профессору Снейпу! — Но, Гермиона, ты же не станешь отрицать, что его покусал Пушок, — попытался достучаться до неё Гарри. — Да, ты же вчера к нему ходила, и тоже должна была заметить, что он хромал, — вспомнил Невилл. — Кстати, я вечером ждал тебя, но ты так и не вернулась к отбою. Всё было в порядке? И на матче тебя не было... — Просто мы закончили только в 3 часа ночи, — со вздохом ответила девочка. — А потом я проспала. — Ты ходила к Снейпу???? И была у него ночью???? — чуть ли не заорал Рон, смешно выпучив глаза от удивления. — Да, была, — с вызовом ответила гриффиндорка, задрав подбородок. — Что в этом такого? — И... он ничего тебе не сделал? — осторожно спросил Гарри. — Это же профессор! Он не будет вредить ученикам, как до вас это не доходит? — устало сказала Гермиона. Ей ужасно хотелось, чтобы парни сейчас ушли и оставили её одну: уровень дебилизма ситуации, по её мнению, просто зашкаливал. — Сегодня прямо день чуши! Все, все вокруг несут всякий бред! Профессор думает, что я подожгла ему мантию, слизеринцы — что я убью их декана за то, что он на меня на орал, а вы сначала заявляете, что я тут подслушиваю, а потом обвиняете профессора в попытке убийства и кражи! И как вам не стыдно? Ребята мрачно посмотрели на неё, когда она закончила говорить. Рон скривился, отворачиваясь, словно увидел что-то особо мерзкое: — Ребят, идёмте отсюда, — он развернулся к выходу, потянув за собой Гарри и Невилла. — Это бесполезно. Она же просто в него влюбилась! Очевидно! Ещё и со слизнями сегодня болтала! Зачем мы ей всё это вообще рассказали? Грейнджер наверняка прямо сейчас помчится в подземелья и сдаст нас этому носатому уроду! И все трое, включая Невилла, бросившего на девочку виноватый взгляд и тихо прошептавшего "Пока", направились к выходу, а Гермиона, красная от возмущения и стыда, осталась стоять посреди библиотеки, не зная, как на это всё реагировать. Да что Рон себе позволяет??? Что за чушь он несёт? Кульминация сегодняшнего абсурда, не иначе! Ничего она не влюбилась! Она просто... просто восхищается профессором, вот! Несмотря ни на что. Тьма внутри недовольно заворочалась, разбуженная её бушующими эмоциями, и Оно приподняло голову, недовольно фыркнув. "Убей их", немного скучающим тоном посоветовало Оно. Гермиона испуганно распахнула глаза и, оглянувшись, чтобы проверить, не заметил ли кто-нибудь что-либо странное, снова повернулась лицом к окну, надеясь, что больше никто не додумается зайти в её закуток. "Я не буду их убивать", громким шёпотом возразила гриффиндорка, надеясь, что Оно её услышит. Ей снова стало страшно. В её голове сразу же всплыли серьёзные лица слизеринцев, которые просили девочку не злиться. Видимо, не так уж они были и неправы... "Почему? Почему ты позволяешь им так с собой обращаться? Они обидели тебя! Они должны понести за это наказание! Отомсти, отомсти им!", зарычало Оно, бушуя где-то внутри. Виски прострелило болью, и девочка сжала голову руками, пытаясь как-то утихомирить Нечто. "Я и отомщу. Я узнаю, кто такой Фламель, и не скажу им!", быстро придумала Гермиона отговорку для чудовища, которое ухмыльнулось, явно услышав мысли девочки. "Как будто они не смогут найти это без твоей помощи!!!", презрительно фыркнуло Оно, ударив хвостом по песку. "У меня есть идея лучше! Давай украдем то, что прячут на третьем этаже!", предложило Оно в её голове такое, что Гермиона опешила. "Зачем?", удивлённо подумала она, сильнее сжав виски руками и прислонившись лбом к стеклу, пытаясь унять боль. "Какая разница, зачем? Лишним никогда не будет", довольно осклабилось Оно. Кажется, это начинало напоминать плохой фильм ужасов, в которых главный герой медленно сходит с ума. И все остальные вокруг тоже. А чудовище в её голове продолжало нашёптывать: "Таким образом ты сможешь напакостить всем: и "Золотому трио", выставив их дураками, ищущими то, чего в тайнике уже нет, и Снейпу, если он действительно хочет получить спрятанный там предмет, и Дамблдору, который это "что-то" прячет. Ты же не станешь теперь отрицать, что им нужно отомстить? Трио — за оскорбления, Снейпу — за то, что наорал, а Дамблдору — за отвратительное обеспечение безопасности учеников. Сначала ты чуть не умерла, потом Поттера хотели убить... интересно, кого из учеников первым сожрёт цербер?", цинично спросило Оно. "Воровать — это плохо!", упрямо сжала губы гриффиндорка, пытаясь понять, как же ей образумить это Нечто. В голову ничего не приходило, кроме небольшой мысли о том, что, возможно, в словах чудовища есть доля правды. "Позволять себя обижать — вот, что плохо!", парировало Оно, и девочка почти физически почувствовала его недовольство и нетерпение. " Или ты хочешь, чтобы все и дальше продолжали вытирать об тебя ноги?" "А если меня поймают?", предприняла последнюю попытку Гермиона. Последнюю — потому что ей и самой уже начинала нравиться эта идея, несмотря на то, что ещё пару минут назад она считала новую встречу с трёхголовым псом безумием. Прийти туда, забрать то, что так всем нужно, и ничего никому не сказать... В конце концов, они сами будут виноваты, если охраняют какой-то предмет так плохо, что даже обычная первокурсница сможет его украсть. А для неё это будет неплохой тренировкой перед походом в Запретный Лес. К тому же, победив цербера, узнав, как одолеть его, она сделает эту школу капельку безопасней и сможет доказать самой себе, что действительно чего-то стоит! А уж потом докажет это и остальным. Обязательно. "Тогда ты всегда можешь сказать, что поверила ребятам и хотела спасти камень", заманчиво промурлыкало Нечто. И девочка решилась, начав мысленно составлять список того, что ей нужно сделать, узнать и выучить, чтобы точно не попасться. И не умереть. Да, они заслужили её месть! "Когда?", спросила она у своего чудовища, бережно кладя руку на его голову. И Зверь ответил.