About stars and love

      Они вышли на опушку Запретного леса и замерли, уставившись на мерцающее звездами ночное небо. На черном-черном фоне рассыпались сотни сияющих огней, складываясь в замысловатые узоры. У Альфарда каждый раз дух захватывало от этой чарующей красоты, от величия и глубины, от необъятности вселенной и причастности к ней. Гигантский старинный замок впереди мерк на фоне этого великолепия.       — Вот это красота… — восторженно прошептал он. — Никогда не устану восхищаться! А ты, Эйлин?       — Да, ничего, — сдержанно ответила она.       Глянув на нее, он растянул губы в улыбке и с показным недоверием спросил:       — Ты видела что-то красивее?       Принц скосила на него черные глаза и прищурилась.       — Нет ничего прекраснее вот-вот снятого с котла Напитка живой смерти, Блэк.       У нее ни один мускул не дрогнул, а у Альфарда губы задрожали, откуда-то изнутри хохот рвался. Наверняка намекает на то, что когда-нибудь его отравит! Мысли об этом и ее прямые угрозы неизвестное волнение и трепет вызывали.       — Хочешь меня им угостить?       — Я об этом подумываю.       — Согласен принять его только с тобой вдвоем. Будем с тобой как Ромео и Джульетта.       Принц не спускала с него настороженного взгляда, будто ожидала какого-то подвоха. Как и всегда! Альфард чувствовал, как она пытается в его сознание пробиться. Он уже давно знает, что она сильный легилимент. Возможно, единственная, кто может составить конкуренцию Тому. А вот его навыки в окклюменции весьма посредственны. Однако, несмотря на то, что своих чувств по отношению к ней он давно не скрывает, все равно запустил ладонь в карман мантии и сжал черный опал — фамильный камень всегда его защищал.       Словно почувствовав выросшую преграду в его сознании, Принц тут же отвела взгляд и, перехватив удобнее корзину какой-то редкой и мудреный травы, которую они полночи собирали, направилась к замку.       — Эйлин, — позвал Альфард, нагоняя ее и подстраиваясь под ее стремительной шаг, — смотри, — он вытянул вверх руку и пальцем начертил несколько линий в воздухе на фоне неба, — без телескопа плохо видно, но здесь созвездие Гидры.       Не глядя на него, она сухо ответила:       — Я знаю. Курс астрономии обязателен для всех, если ты забыл.       — Это самое длинное из созвездий! — все равно продолжал он. — И самая яркая его звезда — Альфард! Эту звезду также называют «Сердцем Большего Змия».       — Реддл поэтому от тебя без ума?       Альфард весело рассмеялся на ее заявление. На его взгляд, Эйлин обладала превосходным чувством юмора. Тяжелым и мрачным, как ее взгляд. Шутила она всегда скучающим тоном, на лице ни одной эмоции не отразится.       — Возможно, — улыбнулся он.       — А еще, — она наконец-то удостоила его взглядом, — Альфард — означает одинокий. Поскольку в округе твоего созвездия больше нет ни одной звезды. Сиять тебе в одиночестве до конца дней, Блэк.       — Прозвучало обидно! — он картинно оскорбился. Но он тут же нацепил на губы сладкую улыбочку и окинул ее многозначительным взглядом. — И я уверен, сиять в одиночестве мне не придется.       О да! Наконец-то на лице Принц отразились эмоции! Она в брезгливости скривила губы и с отвращением посмотрела в ответ.       — Это точно, — обронила она. — Эйвери и Реддл за тебя дуэль готовы устроить. Молись, чтобы хотя бы один из них выжил.       Альфарда вновь смех пробрал. Адриан и Том — два его лучших друга, это знает вся школа. Как и вся школа знает, что терпят они друг друга с трудом. Впрочем, как и Эйлин с Томом. Альфард и самый счастливый, и самый несчастный человек на свете одновременно! У него есть сразу трое дорогих сердцу людей, и все эти трое не могут в одной комнате уживаться.       — Главное, чтобы выжила ты, — мягко произнес Альфард и, не удержавшись, положил руку на ее плечо, притягивая к себе.       Принц шарахнулась в сторону, скинула его руку с себя и недовольно зыркнула. Впрочем, проклятья в ответ не посыпались, уже хорошо.       Следующие пять минут до замка прошли в гнетущей тишине. Альфард лихорадочно соображал, как бы продлить их общение.       Вредная Принц не идет из его головы уже больше года. Они вместе ходили на рождественский бал, у них было настоящее свидание на Астрономической башне (Принц отказывается это так называть, но Альфард непреклонен). И вот уже целый месяц он помогает ей в зельях и собирает разные немыслимые ингредиенты вместе с ней! Но этот месяц подходит к концу, а он никак не продвинулся в завоевании ее сердца.       — В субботу все идут в Хогсмид, — сказал Альфард, когда они уже вошли в замок. — Пойдем вместе?       — Я не иду.       Альфард позволил себе закатить глаза, пока она не видит.       — А чем ты будешь заниматься?       — Буду в лаборатории. У меня есть работа.       — Я могу тебе помочь, — улыбнулся Альфард. — Только скажи! Если опять надо будет препарировать лягушек и разбирать их по частям, я только «за»! Печенки, сердечки, лапки! М-м-м... — с излишним воодушевлением протянул он.       — Справлюсь, спасибо.       На Альфарда накатило раздражение. С ней он каждый день был в тупике. Искал взаимности, хотя бы толику интереса, но все время натыкался на неприступную холодную стену.       Он ускорил шаг, круто развернулся, встал перед ней и затормозил, отчего она невольно врезалась в него.       — Ну все, хватит, Принц.       — Согласна, Блэк, — невозмутимо ответила она, отступая на шаг. — Пора это заканчивать.       А он опять не может понять ее тон — он так и сочится язвительностью, хотя ее голос остается ровным. Она явно бросает ему вызов. Голос холодный, но от нее отдает жаром. Может быть, она хочет, чтобы он перешел к следующей стадии? Или она сейчас опять скажет какую-нибудь грубость и попросит его больше не донимать ее? С ней никогда не бывает понятно! Держит его на расстоянии, не позволяет приблизиться, но и никак не отпустит.       — Месяц закончился, — добавила она. — Ты больше не обязан мне помогать.       — Но я хочу!..       Прикрыв глаза, Принц тяжело вздохнула.       — Что тебе нужно? — прямой, требовательный взгляд на него.       — В смысле?..       — Что тебе нужно от меня, Блэк?       Альфард невольно усмехнулся:       — Да об этом уже все кругом знают! Кроме тебя, очевидно…       — Так объясни.       Состроив недовольное лицо, что приходится говорить столь очевидные вещи, он ответил:       — Вы мне нравитесь, мисс Принц. Мне хотелось бы проводить с вами больше времени вместе. Мы с вами уже ходили на рождественский бал и даже на свидание. Целый месяц проводим вместе в лаборатории. И вы, мисс Принц, с каждым днем занимаете лишь больше моих мыслей.       Принц смотрела на него с убийственной скукой на лице. Только где-то на глубине черных глаз виднелось напряжение, волнение. По ее плотно сжатым губам он понимал, что ей не все равно на его слова. Интуиция, что-то свыше или же его глупые надежды подсказывали ему, что все его чувства взаимны. Иначе она его общество и секунды терпеть бы не стала.       — Я хочу, чтобы мы были вместе, — на выдохе произнес он, прямо глядя в ее глаза.       А она неожиданно усмехнулась.       — Все прекрасно знают, Блэк, что такие как ты, никогда не встречаются с такими как я.       — Это с какими? — искренне не понял он.       — Кто там была твоя прошлая подружка? — она картинно нахмурилась.       — Лаура?..       — Точно. Такая красивая и такая пустоголовая.       Альфард был с ней не согласен — Лаура очень даже сообразительная и здорово разбирается в артефакторике. Но он решил это не комментировать. Впрочем, по сравнению с Принц, вероятно, его бывшая подружка и правда из разряда «пустоголовых».       — Мне нравятся умные и красивые, Эйлин, — Альфард ей обворожительно улыбнулся. — Именно поэтому я тебя уже больше года забыть не могу.       Принц, однако, лишь сильнее нахмурилась в ответ.       — Как хорошо, что твой дешевый спектакль твои дружки не слышат. На смех бы подняли.       Улыбка с его лица сползла. Кажется, она уже перестала язвить и была чем-то серьезно задета.       — Думаешь, я не знаю, как все шушукаются за нашими спинами? — она позволила себе повысить тон, на бледных скулах выступил розовый румянец. — Наследник Блэк со странной Принц.       — Пусть болтают что хотят! — недоуменно воскликнул Альфард. — Не думал, что тебя могут как-то задевать глупые сплетни!       — Но это так! — выпалила она.       В черных глазах пламя полыхало. Она побледнела еще сильнее, из-за чего ярче обозначился румянец на лице.       — У меня ничего общего с твоими… — она скривилась, сдерживая ругательство, — с твоими девицами нет.       — Разумеется, нет, — без тени улыбки ответил Альфард, с тревогой глядя на нее. — Ты одна такая. Особенная.       Прикрыв глаза, она мотнула головой, опуская лицо и крепко сжимая губы — наверняка, чтобы в очередной раз не оскорбить его.       — Эйлин…       Он ступил ближе. Чуть замешкался, не решаясь, но протянул руку и аккуратно приподнял ее лицо за подбородок, требуя посмотреть на себя. Она смотрела на него со смесью неверия, злости, отчаяния и чего-то еще. Кажется, он впервые видел столько чувств в ее глазах разом. И до того она была хороша в этот момент.       Когда не пряталась за врожденной окклюменцией, за тысячью масками, когда позволяла другим увидеть ее. Когда повышала тон. Когда говорила, что думает, не скрывая мысли под слоями язвительности.       Так хороша. С упрямым взглядом выразительных глаз, с аккуратной линией мягких губ, с черными, словно вороное крыло, густыми непослушными волосами по плечи.       — Эйлин… если бы ты только могла посмотреть на себя моими глазами, ты бы увидела, насколько ты прекрасна.       У нее ресницы дрогнули, губы приоткрылись, она тяжело сглотнула и невольно вперед подалась. Альфард завороженный взгляд от нее отвести не мог. Он так давно этого ждал. Хотя бы просто поцеловать. Она ему еще ни разу не позволяла этой маленькой радости. Сколько месяцев он терпит и делает попытки!       Он не дышит. Прикрывает глаза, склоняется к ней. Его рука соскальзывает на ее шею, притягивает к себе ближе — от одного легкого касания внутри все дрожит в нетерпении. В нос ударяют мятные запахи трав от ее волос.       За долю секунды — губы пересыхают, сердце уже не бьется. В душе лишь одно желание.       Он натыкается губами на горячую кожу щеки — она отвернулась. В его грудь тут же упирается рука Принц, она отходит на шаг.       Альфард едва держит в себе негодование, не позволяя ему отразиться на лице. Принц ему десятки раз отказывала, пора бы привыкнуть! Он натягивает улыбку, уже собирается произнести стандартную фразу: «Что ж, в другой раз», как она опережает:       — Это твой очередной спор с Эйвери?       — Что?..       — Ты опять поспорил с Эйвери? Только на этот раз на поцелуй? Или на что-то еще? И какая сумма на этот раз?       Альфард на нее в замешательстве смотрел.       Она не могла узнать про спор. Он действительно поспорил с Адрианом, что она пойдет с ним на рождественский бал, но Альфард в любом случае собирался ее пригласить и собирался добиться ее согласия. Ему хотелось этого всем сердцем. А с Эйвери он спорил развлечения и шутки ради. И уж точно не для того, чтобы как-то оскорбить Принц.       — Я не спорил с Эйвери…       — Ты лжешь, — перебила она. — Вы с ним поспорили, что я пойду с тобой на бал.       Он отказывался верить, что Адриан ей об этом рассказал. Эйвери прекрасно знает, насколько ему интересна Принц, и никогда не стал бы строить козни за его спиной. Альфард больше никому не верил так, как Адриану. А больше никто и не знал. Разве что, только Том мог про это прознать.       — Эйлин, — терпеливо произнес Альфард, — не стану врать, спор на бал действительно был. Но Адриан мне этот спор и предложил лишь потому, что видел, что я от тебя без ума, а ты меня посылала вечно. Он смеялся надо мной и говорил, что ты никогда не ответишь взаимностью. Но мой интерес, мои чувства к тебе, как тогда, так и сейчас, полностью искрение.       Принц явно оставалась не убеждена, упрямо смотрела на него в ответ. А он уже и не представлял, как еще к ней можно подступиться. Он перебрал все свои лучшие приемы — ни одна девчонка давно бы не устояла! Пытался заинтересовать ее хитростью, пытался покорить ее легендарной блэковской харизмой, он блистал перед ней своими знаниями — они столько всего обсудили вместе! Он дарил ей ее любимые маки и тайком посылал подсолнухи (втайне от всех она обожает желтый), он просил домовиков приготовить для нее ее любимый шоколадный торт, он каждый день окружал ее вниманием, говорил комплименты, хохотал над ее саркастичными комментариями и сам смешил в ответ, и чувствовал — ей это нравится! Он считывал это по коротким усмешкам, по острому взгляду черных глаз, по ее язвительным шуточкам. У него от ее реакции все теплело и трепетало внутри, наполнялось дурманящим волнением — словно он впервые влюбился. И ему совершенно не хотелось терять это чувство, обрывать эту, пусть и струнную, связь.       — Эйлин, — у него улыбка на губах дрогнула, — прошу, дай мне шанс.       Она долгое мгновение смотрела на него с сомнением. Смотрела с сожалением, с отчаянием, с неизвестными ему эмоциями.       — Нет.