Проведи меня через Ад

— Мэм, вам принести еще одну чашку чая? — осведомилась Лайла через селектор. Ада все еще стояла в недоумении, не найдя в себе силы сдвинуться, и только голос секретарши вернул ее в реальность. Она отодвинула кресло и нагнулась, чтобы нажать на кнопку устройства. — Нет, спасибо, — ответила адвокат, не сводя взгляда с Пятого. Словно кто-то встроил магнит в его зрачки. — Подготовь отчет клиентской базы за эту неделю и отправь его мне на почту, пожалуйста. — Будет сделано, — любезно отозвалась Лайла. — Удивлен, что сотрудники хорошо о тебе отзываются, — наконец подал голос Пятый, неспешно шагая к креслу напротив нее. — У каждого чуть ли глаза не светятся при одном упоминании мисс Ады Бойер, — усмехнувшись, добавил он. Ада до сих пор не могла поверить картине, которую лицезрела перед собой. Она догадалась, что парню что-то было нужно от нее, но просто попросить ему не давала гордость и нежелание унижаться. Казалось, будто эти качества были у него в крови, и искоренить их было попросту невозможно. — Я бы Вас попросила не говорить подобное в моем кабинете, — с напускным спокойствием ответила она, держась из последних сил. Ада неожиданно превратилась в бомбу замедленного действия, а Пятый — в того, у кого в руках был детонатор. При любой неаккуратно сказанной фразе внутренности Ады готовы были взорваться. У нее на практике было множество неуравновешенных клиентов и судей, которых она мастерски обводила своей стальной сдержанностью, но Пятый… его внезапное появление заставило эту сталь начать плавиться. Он ее раздражал до зуда под ногтями. Единственное, что пришло ей на ум, — это поскорее избавиться от его присутствия. Правда перед этим надо было его выслушать. — Как скажете, мисс Бойер, — бросил Пятый, нарочно растягивая букву «о» в ее фамилии. Подошвы его лакированных туфель мягко прошуршали над постеленным в кабинете ковром. Коснувшись спинки кожаного кресла, Пятый развернул его к себе и сел. По-хозяйски так, будто каждую среду приходил сюда распивать с ней чаи. Аду передернуло от такой наглости, но ни один мускул на ее лице не дрогнул. Она с обаятельной улыбкой, которую ей чудом удалось выдавить из себя, села за стол из красного дерева и пододвинула к себе компьютер. Открыв чистый лист заметок, адвокат повернулась к Пятому. — Итак, я Вас слушаю, лейтенант Харгривз. Что-то случилось? Пятый дернул уголками губ и, облизнув их, выдал: — Я пришел сюда не за этим. — Он помедлил, прежде чем закончить свою мысль. — Ты нужна мне в качестве свидетеля. Ей показалось, что она неправильно его услышала. — Думаю, Диего больше подойдет на эту роль. — Она сжала левую руку в кулак, но тут же расправила пальцы. Нельзя показывать, что ей нервозно рядом с ним, — планку нужно держать до конца. — Он тоже был там. — Но мы оба знаем, что ты была в той части здания, которую взорвали, — напомнил он, откинувшись в кресле. А у Диего, оказывается, язык без костей. Ада глянула на него исподлобья, будто реплику глупее, чем эту, она никогда не слышала. — Ты, по правде, рассчитываешь на мою помощь после всего, что произошло между нами? Она не стала таить обиду, клокотавшую в груди. Пятый не извинился за прошлый раз и не просил прощения сейчас. Он ворвался в ее кабинет и вел себя так, будто он делал одолжение, а не она тем, что до сих пор не выставила его за дверь. Аде потребовалось несколько секунд, чтобы снова заговорить: — Я не смогу взять на себя такую ответственность и дать показания по делу. — Слушай, я не собираюсь подписывать ордер на допрос. — Он положил руки на стол и сцепил их в замок. Слово «слушай» звонким лязгом отозвалось у нее в голове. Ей даже показалось, что Пятый на время откинул гордыню и принял облик настоящего сотрудника полиции. — Мне просто нужны сведения, от которых я смогу оттолкнуться и начать работу. — И что ты скажешь отделу, который вдруг спросит источник твоей информации? — впервые за несколько минут усмехнулась Ада. — Что это все «птичка нашептала тебе на ухо»? — Это уже моя забота. Твое дело — ответить на вопросы. Она понимала, что данное дело касается и ее тоже, ведь от его расследования напрямую зависела ее безопасность. Но кнут болезненных мемуаров, сжавших ее сердце, не позволил ей здраво отреагировать на его просьбу. — Я не желаю от тебя что-либо слышать. — Внутри будто проснулась та самая двадцатилетняя девушка, запустившая программу саморазрушения. Она снова испугалась, что упадет в бездну, из которой выбраться будет невозможно. И эта бездна находилась прямо перед ней. — Уходи. Радужка глаз Пятого предостерегающе потемнела. — Ответь мне на вопросы, и я уйду, — понизил голос он. Ему не впервой приходилось справляться с особо буйными свидетелями, но Ада была не такой, как все. Он всегда чувствовал, что ступал по тонкому льду, разговаривая с ней. Она была непредсказуема, словно темная лошадка, способная выдать что-то совершенно непрогнозируемое. — Уходи сейчас же. — Ее голос дрогнул. Пятый понял, что лед под ним постепенно начал трескаться. — Или я вызову охрану. Он не нашел в себе силы отвести от нее взор. Ее зеленые, почти желтые глаза будто смотрели ровно в душу, клинком прорезая все его внутренности. — Не стоит. — Пятый, ради достоверности, мельком глянул на стационарный телефон, стоящий по левую руку от нее. — Тогда прочь из моего кабинета, — прошипела она, сжав кулаки. Пятый услышал хруст ее костяшек. — Два раза повторять не стану. Он видел, что эмоции Ады били ключом. Она в любой момент могла взорваться, стоило ему только нажать на злосчастную кнопку тикающей внутри нее бомбы. — Как скажешь, — чересчур спокойно хмыкнула она и в следующую секунду сняла трубку телефона с корпуса, нажав пару кнопок — по всей видимости, код безопасности. — Охра… Пятый не сразу заметил, как вдруг перехватил ее руку, державшую телефонную трубку. От неожиданности Ада расслабила пальцы и с грохотом выронила предмет на стол. «Сука, что же ты творишь?» — Отпусти… — она рвано вобрала воздух в легкие, — мою руку… Сейчас же. Пятый почувствовал, как Ада задрожала. И явно не от страха. — Помоги мне, — он почти умоляюще взглянул на неё впервые переступив через свою гордость и прошептал: — пожалуйста. Он мог поклясться, что на секунду глаза Ады вдруг блеснули горечью. Будто ее сердце облилось кровью и за него тоже. Будто она снова разделяла его боль и делала ее своей. «Не забирай ее у меня. Я ее заслужил». — Я не сбегу никуда, — овладев собой, тихо проговорила Ада. — Отпусти уже. Пятый моргнул, прежде чем разжать пальцы. На ее руке отпечатались следы от его хватки. Она опустила взгляд на них и, не скрывая своих действий, потерла кожу. — Прости, — сглотнул Пятый, наблюдая за ней. — Я не хотел. Она пустила короткий смешок и покачала головой, будто он снова сморозил глупость. — Не хотел — не делал бы. — Ада дернула левый рукав свитера, чтобы прикрыть красные следы. — Продолжим? — Она наконец подняла на него взгляд и как ни в чем не бывало заговорила: — Ты хотел допросить меня о произошедшем. Пятый знал этот прием. Всё-таки учились-то они под одной крышей. — Полагаю, нам лучше это сделать на нейтральной территории, — кивнул он. — Могу отвезти нас в Академию — там как раз давно никого не было. «Охренеть какая нейтральная, Пятый». — Без проблем, — пожала плечами Ада, словно его неожиданное предложение посетить их особняк ее нисколько не смутило. — Мне нужно одеться. — Буду ждать снаружи, — понятливо истолковал ее реплику он и за пару шагов скрылся за дверью кабинета.

***

В холле его встретили все те же темно-бордовые стены, омрачавшие пустой коридор; зеркала, в которые когда-то беспрестанно смотрелся отец, поправляя свой монокль; даже вещи лежали на своих местах. Какое-то странное ощущение поселилось в душе у Пятого. Ему стало не по себе, ведь он в жизни не видел Академию такой. Такой тихой. — Проходи, — Пятый кивнул в сторону гостиной и бросил ключи от машины на тумбу у прихожей, — можешь не разуваться. Фраза «все равно здесь никого нет» почти ощутимо повисла в воздухе, словно погасшая лампа в потолке. Она осмотрела помещение и замерла, будто внутри себя крутила вереницу воспоминаний. — Давно не видела Грейс, — потирая ладони друг о друга — в доме не было отопления, — заметила Ада. — Как она? — В камине, должно быть, осталось пару дров, — глядя на ее руки, произнес Пятый. — С мамой все в порядке. Путешествует с отцом, живет в шикарном доме вместе с ним на окраине. На большее его не хватило. Он не хотел ничего рассказывать о маме, ибо вслед за ней нужно было обронить пару слов и об отце. А он — последнее, что хотел бы упоминать Пятый. Он переступил порог гостиной и прошел в глубь комнаты. Ада отметила, что с последнего ее визита Академии, установка мебели не изменилась. В середине все также стояли два дивана, повернутые друг напротив друга; между ними протиснулся деревянный журнальный столик с японским котом, машущим лапкой; а прямо над камином висел портрет Бена. Чуть поодаль от себя Ада приметила бар сэра Реджинальда. Он, по всей видимости, давно был вскрыт Клаусом. — Так, что было до взрыва? — Пятый накинул на себя маску хладнокровия, какую обычно носил при допросе. Он подошел к бару и налил воду в пошарпанный электрический чайник, включив его. — Может, было что-то, что вызвало у тебя подозрения? Пятый видел, что ее заметно отпустило после того, как его голос сменил равнодушный тон. Ей, судя по всему, было легче общаться с людьми только по делу. Когда людей эмоционально ничего не связывает, им легче разговаривать. Ведь нет риска, что вы привяжетесь друг к другу. — Нет, ничего, — покачала головой Ада, задумавшись, и присела на софу. — Я не обращала внимания на то, что происходило вокруг. Она закинула ногу на ногу и постучала пальцами по коленке, по-видимому, пытаясь вспомнить еще какие-нибудь детали. — Бергамота нет, — Пятый отвел от нее взор и заглянул в навесной шкаф, где обычно стояли упаковки с крупами, — но есть черный чай. Будешь? Ада улыбнулась и кивнула. В звенящей тишиной гостиной раздался короткий звонок, оповестивший о том, что чайник вскипел. Пятый достал две белые кружки с принтом черного зонта — эмблемой Академии. В одну высыпал растворимый кофе, чудом не истекший сроком; в другую — пакетик черного чая, и залил обе емкости кипятком. Взяв чашки и протянув одну из них Аде, Пятый уселся на диван напротив нее. — Спасибо, — сказала она и обхватила горячую плошку ладонями. Точно, ей же холодно. — Сиди уже, — хмыкнула Ада, поняв, что он снова хотел встать. — Уж перетерплю отсутствие отопления. Пятый буравил ее взглядом несколько секунд, прежде чем отпить свой напиток, и кивнул. Она не была готова к проявлению заботы, ровно, как и он. Слишком много воды утекло с той поры, чтобы теперь начать что-то менять. Пусть в душе у Пятого и закралась мысль, что это было бы возможно. Если бы этого захотела Ада. — Что насчет Леонарда? — Он поставил чашку на столик перед собой. — Может, есть конкуренты, желающие встать у него на пути? — От конкурентов он успешно избавился через суд в четырех слушаниях. — Ада прикусила губу, ноготком обводя ободок кружки. — От официальных, по крайней мере, — пожала плечами она и добавила: — Остальную информацию я разглашать не могу — сам понимаешь. — Значит, что-то в его биографии не так? — заинтересованно подался вперед Пятый, вздернув правую бровь. — Я этого не говорила, — мотнула головой Ада, внимательно взглянув на него. — К оставшейся информации относятся факты о личной жизни. Ее нельзя разглашать, — развела руками адвокат, словно он был несмышленышем, а она — его учительницей. — Могу лишь предположить, что кто-то хочет вставить мне палки в колеса. Пятый чуть было не поперхнулся. Получается, она понимала, что у кого-то заострен на нее зуб, но все это время молчала? И даже не предприняла никаких попыток защитить себя и нанять телохранителей? Он повторил свою последнюю мысль вслух. — А смысл? — вполне ожидаемо ответила Ада, заправив волосы за ухо. — Без охранников у меня есть возможность понять, кто это может быть. С ними, как в театре с толпой народу, — хрен увидишь, что творится на сцене. Он не мог поверить, что слышал эти слова от нее. — Речь идет не только о тебе, — грубее, чем нужно было, произнес Пятый, уперев локти в колени. Он увидел, как в ее глазах блеснул недобрый огонек. — Твоя защита — гарант безопасности для тех, кто тебя окружает. Начиная от Генри, заканчивая Диего. «И остальными братьями и сестрами Харгривз». Она усмехнулась. — То есть в этом расследовании есть и твои личные мотивы? — Ада вскинула брови и покачала головой. — Невероятно. — Так говоришь, будто тебе нет дела до них, — холодно отозвался Пятый, ядовито сверкнув серо-голубыми глазами. Теперь они по-настоящему источали мороз. Неожиданно послышалась чья-то возня в коридоре, словно кто-то в пьяном припадке стаскивал обувь на ходу. Ада мгновенно обернулась в сторону двери. Она, как и учила ее мама, отлично разбиралась в походке людей, и эту нельзя было спутать ни с чьей-либо другой. — А-а-аве Мари-и-ия! — запел вдруг знакомый голос, все больше приближаясь к гостиной. Запах никотина внезапно ударил в ноздри. — Божечки, как пахнет кофе! Неужели кто-то жив? — пауза. — Пятый, это ты? Пятый и Ада переглянулись. — Клаус? — опомнившись, прошептала она. — Были другие предположения? — выдохнул он и крикнул тому в ответ: — А ты все так же пьян, Клаус? — О-хо-хо, — босые ноги Сеанса прошлепали по паркету в холле. — Спокойно, папуль, я всего чуть-чуть. — Парень в длинной кожаной юбке, темной джинсовке и с сигаретой в губах наконец показался на пороге гостиной. — Еба-ать, япона мать! — вскрикнул он, выронив косяк изо рта. — У нас наметилось воссоединение?!