***
Часами позже вспомнил я и предположение Лиса, что те оборотни, которые напали на мою семью, приняли мага в свою стаю, и именно потому он черпал из них силы. Это натолкнуло меня на интересные размышления, но у меня не хватало знаний, чтобы разрешить сомнения, а идти за помощью было не к кому. Не касайся вопрос меня, Костиков и Игоря, я бы обратился к Галине Николаевне или к Вале. Но вопрос касался, и я чувствовал своего рода ответственность. К тому же… ответ был завязан на сложностях моих постельно-романтических отношений со всеми тремя, а с этой проблемой не пойдешь за советом. Поэтому я принял единственно верное решение. Нет, не засунул голову в песок, как сделал бы несколько недель назад, и не пошел на попятный, как бы трусливо ни хотелось. Я отыскал Игоря — он методично лупил манекен в тире и сверялся с фотографиями чьего-то трупа — и встал рядом с ним. Игорь моментально опустил кулаки, но дернулся, когда я дотронулся до его ладони своей. — Ничего не хочешь мне рассказать? Глядя в лицо Игорька, я забывал и свой вопрос, и где я вообще нахожусь. Я не зря был влюблен в Игоря, его мимика сводила меня с ума, я в его глазах буквально тонул, и сейчас, когда они смотрели ласково, но печально, захлебывался, будто в трясину попал. — О чем ты хочешь знать? — уточнил он, но я развел руками. Обо всем. Я хотел знать обо всем. И я хорошо знал Игоря. Он не станет врать. Он вообще не врет. — Тебе не понравится ответ. Я кивнул. Пусть так. Мне сильнее не нравилось то, что я понятия не имею о происходящем, а пугать меня, после всего того, что я натворил в последние недели, было не чем. — У оборотней есть проблемы с… — Игорь потер висок, — с романтическими связями. Сам же помнишь, как Лис романил с Юлькой Соколовой — мексиканские страсти отдыхают. А еще оборотни… — он замялся, и меня отчего-то бросило в краску, хотя я еще смутно догадывался, к чем клонит Игорь. — В общем, оборотню важно, чтобы был постоянный романтический партнер. Ах да, оборотни охочи до секса… Так, значит, это не байки, что они энергию так получают и подпитывают силы? Котов, очевидно подпитавшийся настолько, что перешел в режим бесплотной Тени, это подтвердил. И все встало на свои места. Почти все. К примеру, почему именно я, я и так понял, не маленький. Друг у друга тянуть энергию неэффективно, вампиры отпадали по своей физиологии, духи предпочитали друг друга, а людей внутри ФЭС было мало. Не ухаживать же, к примеру, за Петровичем… Все объяснялось трезвым расчетом, и мне одновременно стало спокойно: забрезжила трусливая надежда вернуться в зону комфорта, — и отчаянно грустно. Потому что пусть даже мои оборотни не питали ко мне романтических чувств, я-то питал… К каждому из троих. Игорь следил за выражением на моем лице, но как бы я не старался приклеить равнодушную мину, она трескалась и растекалась. А дальше-то что? — Что дальше? — все же спросил я, понимая, что сохранить лицо не удастся. — Пошли нас троих к черту и никого не выбирай, — посоветовал Игорь. По его лицу я понял: не шутит. — Хочешь кофе? — предложил я спустя несколько минут. Совет Игоря был хорошим, полезным совет хорошего друга. Я бы ему последовал. Я должен был ему последовать. Наилучший вариант, как ни крути. — Хочешь кофе? — повторил я, решительно беря Игорь за руку. — Могу предложить конфеты и откровенный разговор.***
Откровенный разговор все же случился, но значительно позже. Сначала я корпел над уликами и отчетами, потом с трудом держал лицо под насмешливым взглядом Тихонова, потом нервировал Галину Николаевну навязчивыми вопросами… Первый откровенный разговор за чаем и конфетами сорвался, потому что Игоря и Костиков отправили на задержание. Они едва не передрались на парковке, и в итоге Лис и Игорек прыгнули за рули внедорожников, а Котов перекинулся в кота и исчез в дырке забора. А потом они не вернулись, и их не было, и не было, и не было… Что толку с того, что мы знали их примерное местоположение? Танюха вылетела сразу же, когда тревогу забила Галина Николаевна, Серега Майский с Петровичем — чуть раньше, когда их достал Ванька своими комментариями и бестолковыми шуточками. Но поиски успехами не увенчались. В лаборатории было полно народу: кроме оперативников между столами толкался весь лабораторный штат, тестировали какое-то новое изобретение вампира-Кулибина, и Даша лишь шепнула мне: «Иди отдохни» и со значением посмотрела наверх, на второй ярус лаборатории, где полурастеленными лежали пледы нашего рабочего «гнездышка». Спать не хотелось после крепкого сладкого сна в объятиях Лиса… Я уселся наверху лестницы, укрыл колени пледом и машинально вытащил из рукава амулет с берегиней. Сейчас он не мог мне помочь: он был настроен на защиту Светы и Славки, но вращение амулета меня успокаивало. Я сидел на лестнице, пока внизу гомонила толпа, а в голове плыли неясные образы, которые постепенно обретали очертания: улыбающийся Игорь с честными глазами, Котов, склонившийся над моим рисунком, мягкие упругие кудряшки на голове Лиса, в которые я всю ночь зарывался носом… Каждое воспоминание грело, нанизывалось, как драгоценные бусины, одно на другое, и я вдруг понял, насколько они неотделимы друг от друга. Я сидел, мысли плыли, окутало теплом и уютом крепких объятий, и я не понимал в точности, где нахожусь: в лаборатории, в небе, под землей… А потом будто бы свежим воздухом в лицо повеяло, будто ветер коснулся попеременно моих щек, губ, и затянувшейся раны на шее. Раздался звонок: Лис докладывал, что они задержали бандитов и пакуют их по машинам. А вот после их возвращения и окончания допросов откровенный разговор все же случился.