Игра в человечность. Падение.

      — Пригнитесь, — Ник вытянул руку, вынуждая обоих спутников вжаться в землю.       Дольф тут же сел на корточки, тревожно вращая башкой, Элли спряталась за его костлявым боком. Повисла напряжённая тишина.       Послышалось утробное кряхтение, переходящее в нечленоразборчивое бормотание. Комки грязи осыпались в сухую траву, а кривой, уродливый гуль грузно поднял себя на шатающиеся ноги и принялся бродить вдоль кустов. Сморщенные ступни наступали на ветки, с треском разламывая их.       — Я совсем забыл про это тупорылое кладбище, — скорбно прошептал Купер. — Ник, прости.       — Тихо! — шикнул синт, прячась в тенях наступивших сумерек.       Элли ещё сильнее сжалась, подобрала подол своего старенького пальто и старалась не дышать. Её побледневшее, испуганное лицо светилось среди коричневых листьев, выбившиеся волосы почти касались земли.       С тихим щелчком крутанув барабан револьвера, Валентайн направил дуло в затылок шаркающего ногами Гуля, который заглядывал за могильный камень. Маленькие блеклые глазёнки выискивали источник шума, а то, что осталось от носа — по-звериному втягивало вечерний воздух.       Дольф сморщил лицо, наблюдая сквозь переплетение ветвей за тощими и облезлыми ногами противника. Гули ему никогда не нравились — эти безобразные существа, похожие на жареные грибы, вызывали сильный нечеловеческий ужас и отвращение. И если некоторые из них ещё могли разговаривать и существовать рядом с людьми, то большинство превратилось вот в таких безмозглых вечно голодных живых мертвецов, один вид и запах которых провоцировал желание оказаться как можно дальше.       Старое кладбище Гранари кишело гулями разных мастей. Многие из них валялись на траве и могильной земле, словно бездыханные трупы, но некоторые уже начали подниматься. От вони крутило живот, и Дольф искренне завидовал Нику, которому не требовалось вдыхать весь этот смрад.       Очень медленно и осторожно, шажок за шажком, они двигались вдоль погоста, стараясь не высовываться и держать ближайших тварей на прицеле. Те, видимо, чуяли тёплый человеческий запах, но пока что не видели незванных гостей, поэтому просто мотали уродливыми головами из стороны в сторону.       — Проходите за моей спиной, — почти неслышно приказал Ник спутникам. — Я прикрою вас.       Не споря с детективом, Элли и Дольф устремились в указанном направлении, изо всех сил пытаясь оставаться незаметными и бесшумным. Валентайн, словно заряженный пистолет, внимательно следил за каждым шагом гулей, металлические глазные яблоки с жёлтыми зрачками по-машинному плавно проворачивались внутри глазниц, не упуская ни малейшей детали. Рука с револьвером следовала за взглядом по такой же неестественно гладкой траектории.       Купер обернулся, восхищённо, но с лёгкой опаской наблюдая за синтом в действии. И всё же... Где пролегала та грань между Ником — забавным старым копом, дымящим, как паровоз, да ворчащим в ответ на глупые шутки, и Ником — искусственным смертоносным оружием, собранным в тайных лабораториях зловещего Института? И была ли эта грань вообще?.. Контраст пугал и завораживал, заставляя что-то внутри Дольфа сжиматься вновь и вновь.       — Осторожнее! — зашипела напуганная Элли.       Но было поздно. Нога в дырявом кожаном ботинке налетела на что-то крупное и упругое. Сохраняя послушное молчание, но, увы, не равновесие, аферист полетел вперёд и грохнулся прямо на чужое зловонное тело. Тело издало пугающий звериный рык и принялось подниматься на четвереньки, скидывая с себя Купера. Тот едва слышно застонал, скатываясь на землю и пытаясь отпрыгнуть, словно кошка.       Ник развернулся на голос, а вместе с ним — и остальные гули, находившиеся на кладбище. Дольф успел поймать укоризненный взгляд детектива, после чего чудище бросилось на него сверху, пытаясь распластать на спине. Элли попятились назад, но упёрлась спиной в оградку. Выпучив глаза от ужаса, она изо всех сил зажимала рот ладонями, чтобы не кричать.       Чувствуя, как холодные, узловатые пальцы пытаются разорвать на нём одежду и добраться до шеи, Купер сдавленно взвизгнул и попытался пнуть Гуля ногами. Мерзкая разваливающаяся на куски рожа с перекошенными челюстями клацнула над самым его носом ровно за мгновение до того, как громкий выстрел взорвал её, словно спелую тыкву.       Теперь Элли не сдержалась и закричала, а замерший в полном шоке Дольф оказался полностью залит тошнотворной телесной жижей, некогда бывшей мозгами гуля. Он не мог пошевелиться и только тихо скулил, дрожащими пальцами ковыряя почву за спиной. С очков стекала слизь, серовато-розовые зловонные куски застряли в растрёпанных волосах и горле воротничка.       Подскочив к аферисту парой прыжков, Валентайн выдернул его с земли за шкирку и, хорошенько встряхнув, поставил на ноги.       — Уходите к домам, — рявкнул он, откидывая лёгкого Дольфа от себя, как щенка.       — Ник, сзади! — пискнула Элли, и синт развернулся, чтобы вовремя поймать подскочившего на нечеловеческой скорости гуля за запястье.       Тот несколько озадаченно зарычал, но Валентайн рванул злосчастную конечность вниз и в сторону, так, что голодный враг не устоял на тощих ногах и полетел по инерции вслед за стальной ладонью. Другой рукой Ник выстрелил в лоб следующему монстру, а первого пнул на пару метров от себя.       Всё ещё страдальчески поскуливая, Дольф пытался отскрести с лица содержимое чужой головы. Краем освободившегося глаза он вдруг увидел, что один из гулей подполз по земле к Перкинс и схватил ту за ноги, разрывая подол юбки. Девушка завизжала, колотя врага по затылку, но тот с противным звуком лез по ней наверх. Детектива же пытался укусить третий гуль, выскочивший из самых кустов.       — Дольф, — резко позвал Ник, и парень успел разглядеть, что в него, крутясь в воздухе, летит пистолет. — Спаси Элли!       Каким-то рефлекторным движением поймав свой револьвер, трясущийся от склизской прохлады и подкатывающей к горлу тошноты Купер вытянул руку и, кое-как на глаз прицелившись, выстрелил в приставшую к подруге тварь. Оружие Таинственного Незнакомца послушно и мягко отдало назад, выпуская смертоносную пулю из барабана. Та аккуратно прорезала висок гуля, с громким чавканьем раскалывая лысый череп пополам.       Элли коленкой спихнула осевший труп в траву, а Купер удивлённо оглядел револьвер. Он и не ожидал, что получится настолько гладко и точно выстрелить. Пистолет его отца словно сам направлял его, настолько удобным и интуитивно понятным он был, настолько непринуждённо лежал в руке, становясь её продолжением.       — Дольф! — ещё раз окликнул афериста Валентайн, сражающийся позади уже с двумя агрессивно напрыгивающими обитателями кладбища.       — Лови, Ник! — тот метнул ствол обратно в синта, и металлические пальцы ловко схватили его в воздухе.       Пока Ник расправлялся со своими гулями, постепенно отступая в сторону улицы, Элли подбежала к Дольфу и потащила того за локоть к выходу. Вывалившись за пределы мрачного захоронения, оба, спотыкаясь, бросились за угол. Купер то и дело озирался, чтобы убедиться, что их лидер движется следом. Девушку он посадил за стеной на корточки, спрятав от чужих глаз.       Наконец избавившись от нападавших, Валентайн тоже выбежал на дорогу и поспешно залетел за фасад здания. Его зрачки-круги ядовито светились в вечернем воздухе, а шляпа сползла набок. На тренче виднелись следы борьбы в виде рваных дыр от когтей гулей.       Тяжело дыша, Перкинс и Купер прислушивались к шлёпающим по асфальту шагам врагов, потерявших их из виду и пытающихся теперь вернуться на старинный погост к телам собратьев. Синт оправил федору, оглядел порванную ткань и издал звук, напоминающий вздох.       — Мистер Валентайн!.. Дольф… Вы в порядке? — сбивчиво спросила Элли.       — Меня тошнит, — честно промямлил Купер, сгибаясь над разломанными кирпичами.       — Я цел, а вот за вас перепугался, — Ник обеспокоенно наблюдал за рвотными спазмами парня. — Эй, балбес, сильно потрепали тебя?       — Нет… Я просто… одну минутку, — вяло простонал аферист откуда-то снизу, после чего скрючился, прочищая желудок. — Прости, Ник. Я больше не буду разговаривать вслух на кладбищах…       Тот окинул его полным жалости взглядом и осторожно положил руку на сгорбившуюся спину. Выплюнув остатки утренней кукурузы, Дольф сел на корточки — бледный до синевы, покрытый плотным слоем гульих мозгов; капли холодного пота стекали по его лбу. Он растерянно утирал губы рукавом, блуждая глазами по окружающему пространству и лицам друзей.       — Ох, бедолага. Вижу, совсем накрыло, — заметил синт, по-прежнему удерживая его плечо. — Хотел похвалить тебя за меткий выстрел. Я опасался попасть в Элли, а ты, не задумываясь, мозги тому одичавшему вышиб.       — Давайте введём правило: в ближайшее время не произносить слова «мозги» и «вышиб», ладно? — умирающим тоном попросил Купер.       — Дольф, выпей немного воды, — Перкинс достала бутылку, купленную в лавке Переулка Висельника, и протянула её приятелю. — Спасибо, что помог мне. Даже не догадывалась, что ты такой меткий стрелок.       — В нашем мальчике проснулись гены отца, — объявил детектив, по-привычке осмотрев окрестные крыши, но никого там не обнаружив.       — Это не так, я ведь плохо стреляю, — тот мотнул головой. — Всё дело в револьвере. Он очень крутой, лёгкий, в руке ощущается, как влитой. С такой пушкой любой покажется метким. Я здесь ни при чём, правда. Ник тоже всех гулей выносил с одного выстрела, разве нет?       — В меня по умолчанию встроена автоматическая система наводки, так что сравнение некорректное, — мягко усмехнулся Валентайн, указывая пальцем на свой жёлтый круглый зрачок. — Этот ствол и правда чертовски хорош, но управляла им всё же твоя рука, дружище.       Дольф сделал маленький глоток чистой воды и замер, полоская рот. Грязное, остроносое лицо выразительно насупилось. Элли наклонилась ему за спину, чтобы поднять слетевшую с растрепавшихся волос резинку, и попыталась собрать зелёные пряди обратно в хвостик. Случайно попав пальцами в подсыхающую вонючую жижу, она брезгливо обтёрла их о траву, но всё-таки продолжила делать причёску. Сам парень, кажется, не обращал на это внимание — он был поглощён своими неприятными переживаниями.       — А кем был твой отец, Дольф? — между делом задала вопрос девушка.       — Засранцем, — ворчливо брякнул тот. — Но очень метким засранцем.       — Не хочешь рассказать Элли правду? — Ник принялся счищать с револьвера налипшую грязь.       Недовольно выдохнув, аферист ответил едва различимым голосом. Его карие глаза смотрели в землю, а тонкие пальцы выстукивали что-то по поверхности бутылки. Вновь поднимать эту тему было и странно, и немного неловко. Дольф всё ещё не свыкся с мыслями о таком родстве, а случившееся на крыше казалось дурным видением.       — Мой отец — Таинственный Незнакомец. Но это ничего не значит. Я не он и не буду, как он.       — Кто?! — от удивления Элли вытянула шею, словно ворона. — Это не шутка?..       — Нет, это правда, — ответил Ник за парня. — Я был свидетелем их воссоединения. Видел Незнакомца на расстоянии двух вытянутых рук.       — Но… Вы ведь столько лет пытались найти его, мистер Валентайн! — секретарь явно была прекрасно осведомлена о папке, хранившейся у начальника под матрасом. — Вы же одержимы идеей встретить Таинственного Незнакомца…       — И я встретил, — детектив слишком долго и чересчур пристально сверлил глазами скривившегося Купера.       — Шеф, не говори так, — пробубнил тот. — Я не Таинственный Незнакомец и не хочу им быть. Я просто Дольф. Дольф Купер, обычный пропащий человек, пытающийся не сдохнуть на дне этой жизни.       — И всё же он пригласил тебя занять его место, — задрал тонкую бровь Валентайн.       — Погодите, что? — ещё сильнее поразилась Элли, слушая внезапный разговор. — Тебя назначили новым Таинственным Незнакомцем, Дольф?!       — Этого не будет, — аферист поднялся на шатающиеся ноги и уставился в лицо синту. — Ник. Я хочу помогать Агентству и лично тебе до конца моей вряд ли долгой жизни. Если не веришь, я сейчас же порву то письмо, а потом сожгу его.       — Ну всё, всё, успокойся, рыцарь круглого стола, — примирительно осадил его Валентайн. — Мы ещё не успели отойти от кладбища. Ты своей присягой на верность сейчас привлечёшь много лишних слушателей.       — Ох, Дольф… — Перкинс одарила приятеля многозначительным печальным взглядом, но ничего больше не сказала.       Когда Купер всё же справился с приступом тошноты и обтёр лицо мокрой ладонью, они двинулись дальше. Ночной Бостон выглядел совсем недружелюбно, шорохи и шелесты с каждой стороны сильно нервировали идущих. Дольф итак не отличался хорошим зрением, а в темноте он ощущал себя подслеповатым кротом, поэтому просто следовал гуськом за Ником. Элли тихо ступала рядом, постоянно озираясь.       Устраиваться на привал они не стали, несмотря на темноту и прохладный сентябрьский воздух. До Добрососедства оставалось не так уж и долго идти, поэтому все сошлись на мнении, что тормозить не выгодно. К счастью, по дороге попался лишь несчастный голодный дутень, гудящий, словно миниатюрный винтокрыл над раздувшимся трупом рейдера. Завидев путников, насекомое сделало ленивое движение в их сторону, но напугалось вытянутой пушки. Недовольный, не успевший насосаться с трупа дутень свалил в разбитые окна домов, дребезжа короткими неуклюжими крылышками.       Ник осмотрел покойника и нашёл у того несколько крышек, самодельный пистолет из трубы, горсть патронов 38 калибра к нему и засохшее мясо на палочке. Простенькое оружие он забрал себе, а счастливый револьвер вернул аферисту.       — Может, лучше наоборот? — усомнился тот.       — Он твой, так будет справедливо, — синт дружелюбно улыбнулся и похлопал парня по плечу. — Потом раздобуду что-нибудь ещё. Пошли.       Где-то через час они всё же увидели вдали переливающееся сияние вывески Добрососедства. Предвкушая долгожданный отдых, трио ускорило шаг. Охрана снова прекрасно узнала Валентайна и пропустила того в стены городка. Дольф влетел следом, всё ещё морщась от застывшего на его пиджаке содержимого головы гуля. Элли же с абсолютно спокойным любопытством переступила порог. Она много раз слышала рассказы о Добрососедстве от своего начальника и других людей, но первый раз видела это место своими глазами.       Предложив поискать Хэнкока в Капитолии, Валентайн повёл своих товарищей вдоль улицы. Их вновь встретила пёстрая и разнородная братия обитателей местных трущоб — и хамоватые, лысеющие гули, и обычные люди в небрежных нарядах — пьяные, шумные, громко переругивающиеся. Вновь из окон высовывались роскошные дамы в откровенных платьях, а сердитые горожанки в пыльных рубашках вытряхивали бельё на балконах. Прямо во дворе бедняки что-то тушили в огромном котле, подкидывая под него отломанные ножки стульев и распевая нестройными голосами песни. У магазина два жителя устроили драку, наваливая друг другу кулаками и пинками, охранник с автоматом крыл их сиплыми ругательствами, лаяла собака за забором, эхо от всего творящегося гама и кутежа разносилось по округе волнами.       Однако, объект их поисков обнаружился сам и очень быстро. Хэнкок вывалился из дверей Капитолия, размахивая своей треуголкой. Белёсые глазки светились азартом, а безгубый кривой рот широко улыбался. Он явно отвешивал кому-то внутри здания сальные шуточки, но, разглядев приближающихся путников, замер.       — Валента-а-айн, старый ты тостер! Какими судьбами? — громогласно закричал гуль и направился навстречу, пританцовывая.       — Здравствуй, Джон, — остановился и сдержанно поприветствовал его Ник. — Надеюсь, ты не против гостей.       — Ну как, как я могу быть против, дружище? — лучезарно улыбаясь, воскликнул Хэнкок. — Я ж сам вас звал! Что такого случилось в лицемерном Самоцвете Содружества, что вынудило тебя припереться ко мне, притащив всё своё семейство?       Он подмигнул помалкивающему за спиной синта Дольфу, после чего заметил смущённую Элли и подлетел к ней, галантным жестом целуя руку. Девушка широко распахнула глаза, выдёргивая пальцы из мясистой, покрытой язвами ладони гуля.       — Я первый раз вижу Вас в городе, мэм, — тот вновь махнул треуголкой и поклонился. — А все друзья Ника — мои друзья и дорогие гости. Позвольте представить вам очаровательную дыру под названием Добрососедство и обожаемого всеми мэра — то есть, меня!       — Джон, Элли только что еле выбралась с Гранари и вряд ли готова принимать твои ухаживания, — откашлялся синт.       Дольф саркастично фыркнул. Он ясно чувствовал, что Перкинс так же, как и сам аферист, находилась под негативным впечатлением после сражения с одичалыми гулями. Конечно, развязный пижон в сюртуке отличался от них и вряд ли собирался покусать гостей, но выбросить из головы то, что все они были одинаково гулифицированы оказалось не так уж просто.       Купер с трудом воспринимал этих изуродованных радиацией существ рядом с собой на улицах города. Ему всё время казалось, будто даже человечные и разумные с виду экземпляры в любую минуту свихнутся и набросятся на свежее мясо, разорвут его на клочки. Что хуже — гули или синты и роботы, Дольф не решался выбрать, так как пугало его всё одинаково интенсивно.       Интересно, смог бы он полюбить Ника, если бы тот был не из металла и резины, а вот таким вот облезлым мутантом? Наверное, всё же смог. В конце концов, парня очаровала ярчайшая харизма и бездонная забота, свойственная личности Валентайна. Отдельно от Ника любые роботы по-прежнему казались Дольфу опасными, страшными. А вот провода и стальные крепления самого детектива вызывали жгучее желание прижаться к ним всем телом, впитывая кожей бегущие токи… Пронзительный отблеск синтетических глаз сковывал по рукам и ногам, сводил с ума, прорезал насквозь, до самого сердца, готового выломать рёбра от дикого стука...       — Вижу, с гулями Вы познакомились не с самой удачной стороны, — Хэнкок отодвинулся от Элли на полтора шага и рассмеялся. — Моё имя Джон Хэнкок и, клянусь, ваши сочные бока в безопасности, мэм — я сегодня уже сытно поужинал. Однако, если мы вместе выпьем, то ничего не обещаю, хе-хе.       — Что Вы, сэр, я вовсе не собиралась Вас в чём-либо обвинять, — поспешила вежливо заверить его секретарь. — Мистер Валентайн имел ввиду, что мы все очень устали с дороги, к тому же — кое-кому из нас требуется ванна и возможность постирать свои вещи, а также нормально выспаться.       — Да, точно, я как раз очень не вовремя измазался в чужих мозгах, — проворчал Дольф, вытягивая вперёд грязные рукава.       Гуль понюхал воздух и выразительно ухмыльнулся. Он явно понял, чьи мозги имелись ввиду, хоть и не подал виду.       — Ванна? Выспаться?! — разочарованно свистнул мэр, отмахиваясь. — А я-то собирался позвать вас на вечеринку. Хорошо посидеть, отпраздновать долгожданную встречу старых друзей — немного выпивки, немного винта, танцульки и пьяные драки… Не смотри на меня так, Валентайн!       — Буду смотреть, — грозно сдвинул резиновые брови детектив. — Знаю я твои вечеринки, Джон.       — То, что ты не умеешь развлекаться, мы все уже давно поняли. Но хоть приятелей своих не заражай занудством, ок да? — Хэнкок хрипло рассмеялся и вновь развернулся к Элли и Дольфу; его мутные глазки заговорщицки сощурились. — Ребят, а вы что скажете? Только умоляю, не огорчайте старину Хэнкока.       Купер открыл рот, чтобы в столь же развязном тоне принять приглашение. Пусть мэр Добрососедства и выглядел, как гнилая тыква в пёстрой упаковке, но перспектива немного расслабиться в этом чудном городке на правах дорогих гостей грезилась весьма соблазнительной. Парень слишком устал от ежедневных попыток выжить, преодолеть непреодолимое, от грёбаной ответственности за Ника, Элли и даже себя самого… Но строгий взгляд Валентайна сбил его с мысли. Жёлтые огоньки требовательно светились из-под полей шляпы, мрачный силуэт синта явно ждал от афериста разумных решений. Однако, тот чувствовал непреодолимое желание совершить маленький акт непослушания.       — Кажется, папочка сейчас расстегнёт свой ремень, — иронично протянул Дольф. — А я сегодня побуду плохим мальчиком и скажу, что вовсе не прочь расслабиться. Но! Господин Хэнкок, взгляните на наш видок — он явно не подходит для вечеринок. Грязные с ног до головы, в порванной одежде, покрытые кровью и рвотой гости портят всю атмосферу, не так ли? Чёртовы Братья Стали выгнали нас из дома в чём попало, поэтому попрошу немного времени подготовиться к веселью.       — О, я всегда любил плохих мальчиков! Плохие мальчики и девочки лучше всех умеют веселиться, — хлопнул в ладоши гуль и схватил Купера за плечи. — Ты мне нравишься, приятель! Слушай, у меня там в Капитолии есть, где соскрести грязь, я попрошу моих парней нагреть воду. А насчёт одежды... Хм… После отведу кое-куда, переоденетесь. Ну или приходите, в чём мать родила. Так тоже будет неплохо.       — А-ха-ха-ха! Отличный план, — аферист вытянул оба больших пальца вверх и обратился к Валентайну. — Ник, что скажешь?       Тот покачал головой. Переводя взгляд между счастливо улыбающимися физиономиями Дольфа и Хэнкока, детектив нехотя проворчал:       — Скажу Джону спасибо за помощь и гостеприимство, но в ваших вечеринках участвовать не собираюсь.       — Ну вот, — театрально вздохнул Купер и сложил руки на груди. — Если Ник не пойдёт на вечеринку, то некому будет за нами присматривать. И тогда чёрт знает, во что мы ввяжемся…       — О, да, парень! А мы точно ввяжемся, — самодовольно пообещал мэр и скопировал позу Дольфа.       Теперь они оба таращились на синта то ли с вызовом, то ли с игривым лукавством, скрещивая руки. Элли не выдержала и тихо прыснула в кулак. После пережитого стресса, шутливая непринуждённая беседа с вычурным фигляром-Хэнкоком её явно веселила. Валентайн понял, что он тут в меньшинстве и сдался.       — Ладно, паразиты, — усталым отцовским тоном вынес вердикт Ник. — Так уж и быть. Постою рядом, чтобы никто из вас не убился.       — А ты умеешь уговаривать старого зануду. Меня-то он никогда не слушался, — похвалил Джон своего нового приятеля. — Как тебя зовут, напомни?       — Дольф, — осклабился тот. — Мы уже виделись какое-то время назад в отеле.       — Помню, помню ваш номер на двоих с одной кроватью, — двусмысленно покивал гуль, шлёпая афериста по плечу. — Знаешь, если ты не собираешься делать подкоп под моё хранилище, то мы обязательно подружимся, Дольф.       — Что?.. — недоумённо переспросил Купер.       — Да нет, ничего, — махнул облезлой ладонью Хэнкок и направился обратно к Капитолию. — Гости дорогие, следуйте за мной, вашей путеводной звездой! Эта ночь вам запомнится, я обещаю.