Мальчик и лёд

—Антошка! Ликуй, едем! — Арсений хлопает сына по плечу, захватывает баллончик с лаком для волос. —Поверить не могу! Хоть еще и пять часов до начала... Но я уже так рад, ты не представляешь, пап! — Шастун весь сияет и прыгает на месте, предвкушая, что будет сегодня. —Да, солнце мое. Сейчас быстренько к Сергею Борисовичу, потом повторим прокат технически... А потом полноценно, с эмоциями, костюмом, спецэффектами. — брюнет открывает дверь квартиры, пропускает воспитанника.       На Хореографии Антон старается работать хорошо, запоминает каждую мелочь, держит спину прямой и движется ровно под музыку. —Ага! Сначала! Тик... тик.. тик... И пошел-пошел! Лицо! Лицо, Антон! А скорость? Беги прям! На коньках сложнее будет. — Сергей Борисович во всю скачет по залу вместе с Антоном, попутно давая наставления. — Музыку остановите! Антох, ты че? Ты не убийца, ты влюблен в свободу! Нам не баллы важны, а история, понимаешь? Давай, с дупеля и погнал... — музыка снова начинается, и Антон старается передать все смыслы этой песни, каждым кончиком пальца. Только представлял он не только свободу, но и Арсения. — Да, вот! Помирай и плавно падай. Вот! Теперь сейчас будешь тоже самое на льду. Запомнил обновления? — пацан на это кивает, весь погруженный в номер. — Отлично. Тогда я за кофе. Иди в гримерку, и потом все вместе поедем.                   ***       Последним штрихом костюма становится цепочка на шее. Чайка с синим сердцем по середине. Это единственное, что осталось от мамы Антона. Три дня назад. —Антош, я долго думал, как сделать этот прокат действительно особенным... Я связался с твоим детским домом и мне кое-что передали. — парень сидел как на иголках. Что же такого можно передать из этого места? И вообще, три дня до выступления! — Это цепочка твоей мамы. — Попов протянул шкатулку с украшением и поставил ее перед Антоном. —Офигеть... Можно открыть? — спрашивает он, а у самого уже трясутся руки. —Конечно, давай, малыш. — Арсений улыбается и ближе двигает небольшую бархатную коробочку. Шастун медлит, но в итоге открывает ее. Открывает, резко закрывает и скрывает лицо за ладонями. — Антон? Ты чего? —Мама это... была... ну... В день аварии она в ней была. Мы ехали на спектакль... — быстро говорит он осипшим голосом, старается не заплакать. — Папа подарил ей ее когда я родился, там дата написана. Пока мама была в декрете, цепочка над моей кроваткой висела. Я видел фотографии у них на аккаунтах... — сквозь слезы договаривает Антон. Арсений утягивает сына в объятия и гладит его по голове. —Тише, заяц. Все хорошо. Ты теперь в ней выступишь. —Спасибо, пап. Ты самый лучший. — Антон потом будет тихо плакать ночью в подушку. Разнервничается то такой степени, что у него пойдет кровь из носа, и Арсений будет его спасать. Настоящее время. —Антон! Бедро куда уносим?! Антон, Блин! Сначала. — уже бесится брюнет, наблюдая за прокатом. — И что это? Плавность где? —Да я устал блин! — топает в коньке Антон и надувает губы. —Не устал. Ты ленишься. Как малое дитя, ей богу! Собрался еще четверные прыгать. —Да, собрался! — напоследок бросает парень перед тем, как Арсений включит музыку. Шастун докатывает. —Хорошо, уже лучше. Отдыхай, потом прическу... *** —Итак, дорогие друзья. Откроет наше шоу чудесный парень. Антон Шастун. Мы напоминаем, что в рамках фестиваля идут точно такие же соревнования, только в номерах больше креативности. Однако, не такое почетное место. Ведь фигуристы этого уровня уже многое повидали. А теперь вернемся к Антошке. Антон Шастун начал заниматься этим видом спорта в семь лет у своего приемного отца, Арсения Попова. Несмотря на близкие узы, мальчик добился результата, который мы видим сейчас. Пацан в юниорах катается достаточно давно, но из-за частых травм и тяжелого восстановления мы видим его не так часто. Однако, он вновь и вновь выходит на лед, готовый показать, на что он способен. — Заканчивает говорить ведущий и уезжает с арены, освобождая место для Антона. —Давай, солнце мое. Ты все помнишь. Все сможешь. Вспомни, для кого ты катаешься. На прыжках соберись, и просто получай удовольствие. У тебя все обязательно получится, заяц. — Антон уже стоит за бортиком, переминаясь с ноги на ногу и его слегка потрясывает. Для этого номера он отрастил свои кудри. Сейчас он стоит в черных штанах и белой рубашке. Под ней спрятаны светодиоды, из-за которых Антон светится. Парень напряженно поджимает губы и нервно дышит. — Тихо. Не раскисай. Я тебя люблю. Лети! — Антон вздыхает, отвечает Попову взаимностями и неспеша выезжает на лед. —Что ж, вот и первенец, выступление которого мы по традиции будем комментировать. Наш Антошка уже выехал и занял достаточно... Интересную позицию... — комментатор присматривается к мальчику. Шастун же лежит на льду, будто убитый. Первые ноты звучат и Антон пытается ожить. Но ему будто бы чего-то не хватает. Прожектора светят, а из специальных труб летит дым. Вы летаете над морем, глупые чайки. Летаете, едите, и ничего больше. Вы не наслаждаетесь моментом. Вы ничего не умеете, ничего не смыслите в полетах и скорости. Так и проживете всю жизнь, пока однажды ваше тело с берега не унесет море. Услышав текст, парень действительно оживает. Он пробегает мимо трибун, ищет того, кто говорил. Он пытается взмахнуть крыльями, но они будто бы сломаны. —Центруй! Чего как тряпка?! —Мне еще раз напомнить тебе, кто здесь тренер? —Упал он. Вставай, еще немного осталось. —Терпи. —Колени! —Руки! Все слова с тренировок летают в голове у Антона, и он старается всему следовать. Ему страшно, но он вживается в образ и на нужном моменте, когда заканчивается музыка, плавно падает на лед. Ждет пять секунд и встает. Кланяется под аплодисменты. —Он это сделал! Он летел, дорогие зрители. Это было незабываемо. Болеем за Антошку всем сердцем! — Искренне радуется мужчина за микрофоном. На лед выезжает ведущий, и берет у запыхавшегося Антона интервью. —Привет! Ну что, устал? Доволен прокатом? —Здравствуйте. Немного устал, прокатом доволен, за исключением Каскада.. Упал. — под конец Шастун неловко улыбается и сжимает кулаки. —Да, но как ты выкрутился! Будто так и нужно было. Молодец, Антон. А почему именно чайка? Мы уже поняли, что это про Джонатана Лингвистона, а если подробнее? —Ммм... Когда я восстанавливался после очередной травмы, папа читал мне эту книгу. А потом уже тогда, когда я тренировался. Она мне помогла взлететь и не упасть. Поэтому мы с Арсением Сергеевичем решили, что это будет самый лучший вариант. —Ого! Интересная история. Что ж, Антон, беги. Вернее, лети! — Шастун напоследок машет зрителям и уезжает к бортику, где его уже заждался Арсений.       Осталось дождаться выступления всех участников, чтобы наконец узнать, что ждет Антона дальше. Парень вместе с Арсением оббегал все интерактивные площадки, выиграл кучу шоколадных медалей и просто повеселился от души. Атмосфера в помещении была замечательная. Начиная со сцены, заканчивая тиром, в котором нужно было бросать в цель чехлы от коньков. Создатели площадок подошли ко всему с юмором.       Однако, на первом дне все не закончилось. Награждения должно быть после второго дня фестиваля. И Арсений с Антоном решили не терять времени, а остановиться в гостинице по близости.       На следующий день на шею Антона вешают медаль за второе место. Арсений целый день твердит сыну, что для него он все равно первый, ведь тот совсем поник, и рвался на лед отработать элемнты, которые не удались в программе.       —Это нечестно! У меня самые высокие баллы за артистизм! Я всего лишь с каскада упал! Ну как так-то...       —Твиззлы, четверные прыжки были грязными. Антош, ничего страшного. Все обязательно будет хорошо. Мы поработаем, защитишь МС, и тогда эта медаль таким пустяком покажется!       —Ты не понимаешь! Я не только для тебя катался, но и для них... Для родителей... — теперь уже плачет Антон, резко снимая с себя медаль, пока стоит за бортиком.       —Успокойся, пожалуйста, Антош. Я все понимаю, правда. И мне жаль видеть, что этот результат так на тебя повлиял. Но твоим родителям не была бы так важна эта медаль, им был бы важен прокат. С эмоциями и чувствами, он был именно таким. Я даже чуть не заплакал. Честно. Все хорошо, мой мальчик. Просто в этот раз тебе эмоции помешали. Но это тебя и отделяет от других спортсменов. Ты действительно любишь и чувствуешь, герой мой. Может в техните и не очень, но артистизм зашкаливает, это я тебе честно говорю. И медаль надень обратно. Это гордость. У вас совсем небольшой отрыв. Антош, хочешь, в любителей уйдём? Будем гнаться не за техникой, а за историей на льду. Или вообще в танцы. — брюнет обнимает своего сына, поглаживая его по спине.       –Не уйдем. Я буду бороться. Спасибо, пап. — вырученно улыбается мальчик, шмыгая носом.       —Ты самая прекрасная чайка, Тош. — брюнет целует мальчика в макушку, надеясь, что и вправду подобрал нужные слова.