Личность

      Вновь я смотрела в окно, в ожидании, что паническая атака отступит сама. Я пропустила момент, когда нужно было купить сигареты. В итоге никак не могу расслабиться. Мне даже не помогает музыка. Я попыталась вспомнить хоть что-то хорошее, но как назло голову заполняли самые ужасные воспоминания. Одиночество, невзаимность и снова одиночество. Ноги стали ватными, и я рухнула на пол, прижимаясь спиной к стене. Уткнувшись лбом в колени, обхватила себя руками. Постепенно плохие мысли отступали, и их место стали занимать прекрасные: переезд в Питер, первая встреча с Дубиным, поход в кино с одногруппниками. Медленно я стала приходить в себя. Когда подняла голову, ощущала лишь пустоту.       Ночь для меня — то время, когда я чувствую всё, а днём магическим образом все эмоции понижены. Хотелось бы и вовсе не чувствовать ничего, тогда бы меня не волновали ничьи слова, и я даже смогла бы забить на панические атаки, но увы это было невозможно, к большому сожалению. Всё же мир устроен не так, как бы нам хотелось. Плохое будет преследовать всех, в том числе и меня. До самой смерти.       Окончательно меня привёл в себя звонок в дверь. Схватив с подоконника рубашку, надела её поверх серых штанов и чёрной футболки. Напротив меня стоял Волков. Он молча, легонько оттолкнул меня в сторону и прошёл в квартиру. Спорить с ним сил у меня не было, как и желания. Потому, промолчала Закрыв за ним дверь на все замки, пошла следом за ним. На кухню.       — Ты выглядишь уставшей.       — Я думаю, ты пришёл не за этим.       — На этой неделе при первой возможности я вытащу Серёжу из лечебницы.       — Таблетки ты ему сам покупать будешь. Хоть наркотой его корми. Мне без разницы. Главное в этой ситуации, чтобы его внутренний Чумной Доктор не прирезал меня к херам.       — Совсем ему не сочувствуешь?       — Мне же никто не сочувствовал.       Я, резко замолчав, подошла к сушилке и, взяв с неё кружку, поставила в кофемашину. В тот же миг ощутила на своём запястье ледяную ладонь. Олег сжал мою руку и резко дёрнул на себя, заставляя меня оторваться от кофе. Он внимательно смотрел на меня. Желваки на скулах заиграли, и он медленно расслабил хватку, но руку не опустил: продолжа держать, не отрывая взгляда.       — Выключи свою стервозность и посмотри на ситуацию с моей стороны. Мы с ним лучшие друзья, мы прошли через ад, — голос перешёл в шёпот.       — Нет, — я ответила ему тихо. — Ад он проходит в одиночку, без тебя, а всё потому, что ты его оставил.       — Был бы у меня выбор, я бы этого не сделал.       — Что сделано, то сделано, — вырвала свою руку из его ладони. На запястье точно должны остаться следы от его пальцев.       — Ты точно поможешь?       — Если идти, то до конца. Не остановлюсь же я на полпути.       — Многие так делают, — он сделал короткий шаг назад.       — Я — не многие, — кофемашина замолчала, тем самым давай понять, что кофе готов.       — Почему ты не спишь в это время?       — Встречный вопрос.       — Не спится.       — То же самое, — села за стол, пробегаясь по мужчине взглядом. — Если хочешь кофе, могу сделать.       — Если не сложно, — через несколько минут напротив него стояла кружка. — Спасибо.       — Не за что.       — Почему ты помогаешь мне? — стоило мне сесть, как я услышала вопрос.       — Чутье подсказывает, что я поступаю правильно.       — А вдруг оно ошиблось?       — Тогда будет весело. Ты, кстати, зачем пришёл?       — Серёжа попросил купить тебе это, в знак своего доверия к тебе, — Волков запустил руку в карман брюк и выудил оттуда цепочку. На ней висел кулон в виде созвездия весов.       — Как мило, я сейчас заплачу.       — Замолчи и забери это себе, — я вытянула ладонь и в неё упало украшение. Поспешив спрятать подарок в кармане штанов, вновь обратила своё внимание на Олега. — Он надеется на тебя, а он мало на что надеется.       — А как же надежда на свободу?       — Ему уже всё равно. Таблетки, что прописал ему врач, сильно действуют на него. Он менее эмоционален. Поэтому меньше агрессирует.       — Они ухудшают его здоровье? — я обхватила кружку двумя руками.       — Пока нет, но всё может быть.       — Поэтому вся спешка?       — Да, — он поднял на меня свои серые глаза. — Скоро он будет сидеть здесь. Без смирительной рубашки.       — Как скоро ты вывезешь его заграницу?       — Понадобится время. Возможно, месяц. Сначала будет огромная шумиха среди полицейских, потом паника среди людей.       — Ясно.       — Я постараюсь как можно быстрей.       — Успехов, — я откинулась на спинку стула.       — Сколько время?       — Пять тридцать три, — ответила, отрывая взгляд от часов.       — Ты ещё будешь ложится?       — Нет. Какой смысл? У меня подъём в шесть.       — Так рано?       — Я работаю с восьми. Кто-то с девяти, а кто-то вообще в ночную смену. Вопрос к тебе: почему не спишь ты? — меня всё-же волнует этот вопрос.       — Дела сами себя не сделают.       — И это единственная причина?       — Угу.       — Ну-ну.       — Мне нужно идти, перепроверить всё, — мужчина поднялся.       — Окей.       — Удачи, — проходя мимо меня, остановился и положил руку на моё плечо. — Спасибо.       — Пока не за что.       Когда он скрылся за дверным проёмом, послышался шорох. Он надевал обувь. Через полминуты дверь хлопнула. Я поднялась из-за стола и закрыла её на все замки. Мало ли что. Вернувшись к своему кофе, взяла кружку в руки и подошла к окну. Олег вышел из подъезда и пошёл в сторону парковки. Когда его машина скрылась за домами, с моих губ слова сорвались сами собой.       — Удачи, — тихо. Почти бесшумно.       Последний раз я видела Игоря двое суток назад. На моё удивление маньяк не дал о себе знать за это время. Трупы в тех местах, что отмечены на карте, были не найдены. То есть, их даже не было. Взрывов или пожаров тоже. Мы нашли одну нить, связывающую погибших вместе: ве они были знакомы с Кириллом Гречкиным. С первой жертвой Чумного Доктора.       Как бы не хотелось отрицать, но, похоже, наш маньяк и правда имеет отношение к Разумовскому. Подражатель? Может быть, но этот подражатель не хочет создавать вокруг себя шум в социальных сетях. Все возможные социальные сети под пристальным присмотром полиции. Так сказать, даже мышь не проскочит. А если и проскочит, мы обязательно об этом узнаем.       Я зашла в ванну и встала напротив зеркала. Достав из кармана подарок рыжика, нацепила его на себя. На мне этот кулон выглядит даже эстетично. Маленький и красивый. Правда, значение у него «справедливость», после этого маньяка даже как-то противно произносить это слово. Но кулон всё-же выглядит прекрасно. У того, кто создал его, — руки из правильного места растут.       Стоило мне привести себя в порядок, как мой телефон стал разрываться от уведомлений. В их число вошли даже пропущенные. Несколько сообщений были от Дубина. В них был адрес, а также: «Давай быстрее, это срочно». Шесть пропущенных было от Грома. Недолго думая, я набрала его.       — Чего трубку не берёшь?       — Занята была, что за кипиш?       — Не поверишь.       — Что?       — Наш маньяк не добил одну из жертв.       — Как это случилось? — я набросила на плечи кофту.       — Подростки помешали. Он собирался сжечь троих. Двое, к сожалению, погибли. Один с сильными ожогами был доставлен в реанимацию. Если выкарабкается, сможем словить ублюдка.       — Нужно уже дать имя ему.       — Юля предложила: созвездие.       — Во-первых: чего? Во-вторых: Юля?       — Мне тоже не понравилось, над названием надо поработать, и, да, — он добавил. — Юля. Теперь она будет нам помогать.       — Мне нужно приехать на место?       — Нечего нового ты не увидишь, но я всё-таки хочу встретиться у разводного моста. Нужно о кое-чём поговорить с глазу на глаз.       — Во сколько?       — Через час. Подойдёт? — я глянула на часы. Семь ровно.       — Да.       — Тогда до встречи, — собеседник завершил звонок.       Я отлично поняла, о чём будет разговор. О моей засекреченной встрече с Разумовским. Ответы на его вопросы у меня были. Причём предостаточно. Я вышла за двадцать минут до назначенного времени. Хоть я хожу быстро, и мне хватило бы и десяти минут, но я не могу упустить возможность побыть в одиночестве. К моему сожалению, Игорь уже ждал меня, поедая шаурму.       — Утро доброе, — произнесла, подходя к нему.       — Рановато ты.       — Сказал тот, кто стоит тут десять минут минимум.       — Я был неподалёку.       — О чём ты хотел поговорить? — спросила, доставая из кармана кофты сигареты.       — После нашего разговора я зашёл в офис.       — И что сказали? — убрав пачку обратно, повернула на него голову.       — В офис «Вместе», — на несколько секунд я перестала дышать. После напряглась, но виду не подала. Разговор не о рыжике.       — Ты продолжай, продолжай, — как ни в чём не бывало, я закурила.       — Насчёт владельца компании, ты права. Он ничего не знает.       — А ты говорил с блондином? — пальцем в небо.       — Да, высокий такой.       — Тогда ты точно говорил с тем, с кем надо.       — Почему спросила?       — Уточнила, если быть точным.       — Кстати, насчёт выжившего, — шаверма медленно подходила к половине, как и моя сигарета. — Мы его пробили по всем возможным сетям и базам. Он никогда в своей жизни не пересекался с Кириллом Гречкиным.       — Может, поэтому выжил?       — Возможно, — телефон Игоря издал противный писк. Ему пришло сообщение. Достав из кармана телефон, он начал читать вслух. — Неизвестный отправил письмом в участок флешку. На письме написано: «Для Грома».       — Весело, однако. Что-то ещё есть?       — Дима так же пишет, что никто ещё флешку не смотрел.       — Нас ждёт однозначный пиздец, — выбросив окурок в ближайшую урну, я начала идти неспешными шагами в сторону участка. — Идём, пока Дубин не умер от любопытства.       На дорогу нам понадобилось меньше времени, чем обычно. Потому, что мы шли быстрее обычного. Всё-же интересно, зачем и почему неизвестный отправил письмо. Моё внутреннее чутьё подсказывает, что оно от нашего «созвездия», название и правда ужасное, нужно поменять. Если это так, то надеюсь он хотя бы свой псевдоним назовёт, чтобы не напрягать мозг для придумывания подходящего имени.       Стоило нам переступить порог участка, как к нам подбежал Дима. Он схватил нас за запястья и потащил по лестнице, в кабинет Прокопенко. Неужто всё так серьёзно? Когда наша тройка зашла внутрь, на диване уже сидела Юля, закинув ногу на ногу. Фёдор Иванович рукой указал всё на тот же диван. Не нарушая молчания, мы уселись рядом с Юлей. Полковник повернул монитор к нам и нажал на клавиатуре кнопку «пробел». Судя по всему, это была запись с этой флешки. Неизвестный в медицинской маске, с красными глазами из-за линз, в шапке, из-за которой не видно цвета волос, сидел на стуле в каком-то грязном помещении. Подвал скорее всего.       «Вы спросите меня: зачем же я отправил вам это? — голос изменён программой, но в нём присутствуют нотки высокомерия. — Всё просто, — короткая пауза, и он продолжил. — Я хочу рассказать свои цели и планы на наш прекрасный город, что зарос в чуме несправедливости, — знакомые слова. — Я — Личность. Та одна личность, что есть в каждом. Я та личность, что хочет справедливости в мире. Если вы умны, то уже узнали о созвездиях. Весы и Кассиопея. Справедливость и хвастовство. Вы же знаете, что богиня, в честь которой назвали это созвездие, была привязана к стулу за хвастовство. Я же сжёг тех, кто хвастался своими богатствами и никак не помогал простым людям. Я — личность справедливости. Я завершу то, что начал Чумной Доктор, — даже сквозь маску была видна усмешка».       Видео кончилось.       — Поймайте его любой ценой. Любой, — голос Прокопенко был суров, как никогда.       — Сделаем, товарищ полковник, — Гром поднялся с места. — Видео уже отдали экспертам?       — Пока нет, но Дубин отнесёт.       — Есть, — парень поднялся следом.       — Тогда на нас с Авой бумажная волокита.       — Идите работайте.       Когда мы вышли из кабинета, мне пришло сообщение. Это был «Выживший». В смс он попросил о встрече, добавив, что сам зайдёт. Я назначила время на десять вечера. Раньше не могу, всё-же у меня работа. Через пару секунд пришёл ответ: «Нужно пораньше, это важно». Итог: я иду домой быстрым шагом, потому что это важно. Пришлось сказать ребятам, что мне нужно отойти. Зайти к соседке, полить цветы. Ненавижу лгать.       Я зашла в квартиру и стянула с ног кроссовки. Кофту бросила на кровать в спальне. Зайдя на кухню, кинула пакетик зелёного чая в кружку и залила кипятком. Сделала сразу две кружки. Как чуяла, стоило мне поставить их на стол, в дверь настойчиво позвонили. Причём зажали чёртов звонок на несколько секунд. В ушах несколько минут стоял этот противный звук.       — Я отлично услышала и с первого раза, — он быстро проскочил внутрь.       — Сегодня я вытащу его.       — Отлично. И это и есть та важная информация, из-за которой ты вытащил меня с работы?       — Сегодня приходил оперативник. Гром.       — Знаю.       — Могла предупредить.       — Мы не настолько best friends.       — Я серьёзно.       — Я тоже, — развернувшись на пятках, пошла на кухню. — Так ты для этого меня выдернул?       — Не только.       — Удиви.       — Держи, — мужчина протянул мне квадратный листочек для записей. На нём был лишь адрес. — Это первые тела личности.       — Откуда ты?..       — У меня глаза и уши повсюду.       — Кто он?       — Неважно.       — Как это «неважно»? Ты охренел? Ты что-то скрываешь?       — Как минимум конфиденциальность.       — Ну-ну, — он зашёл следом.       — Это мне? Вау, спасибо, — Волков сел напротив и немного отпил из кружки.       — И что значит «первые тела»?       — Самое первое убийство. Три тела.       — Как нашёл?       — Неважно.       — Важно, мать твою, — я наклонилась вперёд, кладя руки на стол. — Как я буду объяснять, откуда я знаю?       — Скажи, что тебе записку в сумку подбросили. Не ищи сложных путей, когда рядом есть лёгкий.       — Для этого ты меня выдернул?       — Дай мне ключи, чтобы я беспрепятственно привёз его сюда.       — Ещё чего?       — Хочешь, чтобы я полчаса звонил в дверь?       — Я всё равно буду дома до завтра, так что. Дверь всегда открыта, — не верится, что я иду на такое.       — Тогда увидимся сегодня вечером, — он собирается вытаскивать его сегодня. — И найди себе алиби, чтобы уж точно не быть в подозрении. У тебя же есть тот, кто в случае чего подтвердит алиби? — на ум пришла лишь Юля.       — Да.       Через полтора часа я сидела напротив Пчёлкиной, попивая кофе. Первый раз за эти недели я смогла позволить себе расслабиться. Мысли были не заняты чем-то посторонним, они просто были свободны. Мы не говорили о работе, лишь о всяких мелочах. Она даже поведала мне историю знакомства с Игорем и Димой. А я же взамен поведала свою историю.       Это было четыре года назад, а ощущение, что это было вчера. Ну или неделю назад максимум. Дождливый день, но я была сухой. Решила потратиться на такси и не пожалела. Моя первая рабочая неделя медленно подходила к концу, а я уже была наслышана о копе, у которого нет правил, но есть чувство справедливости. Как я поняла по рассказам он — Игорь Гром, майор, что рвёт жопу дабы виновные были наказаны.       Правда, этого полицейского за неделю я ни разу не видела. Но так как впереди у меня долгие годы службы, меня это не заботило. До одного момента. Прокопенко, он же генерал-майор полиции Санкт-Петербурга, быстрыми шагами направлялся в свой кабинет. За ним хвостом шёл мужчина. Несложно было догадаться, что это и есть тот майор. Когда дверь кабинета закрылась, несколько полицейских положили на пустой стол купюры.       Ставят на увольнение. У нас в группе была такая фишка, только с отчислением. За несколько минут на столе лежало две моих зарплаты. Кто-то ставил пятьдесят, а были и смельчаки, что ставили больше тысячи. Я же не поставила и рубля. Знала, чем всё кончится. Через несколько минут из кабинета вышел Гром.       Он достал из внутреннего кармана удостоверение и помахал им перед всем участком. Я усмехнулась и повернула голову на тех ребят, кто поставил почти всю зарплату. Разочарование с примесью радости. Мне же было всё равно. Хотя. Можно сказать, что я была из тех, кто рад был тому факту, что его не уволили. Не хотелось, чтобы на меня повесили чьи-то висяки, потому что на кого-нибудь повесили бы дела Грома.       Мужчина взял со стола лишь несколько купюр. Он даже не посмотрел на них. Ему было всё равно. На моё удивление майор направился в мою сторону. Не глядя на число бумажек в руке, протянул мне половину. Точнее, запихал в ладонь. После взял со стола чью-то кружку и сделал пару глотков кофе. А затем вновь повернулся ко мне и протянул ладонь.       — Игорь Гром.       — Ава Асаева, — я не растерялась и протянула руку. В ответ он крепко её сжал. На лицах нескольких коллег было удивление. Лишь через пару месяцев я узнала про частую обманку насчёт рукопожатия.       — Это тебе, на кофе, — затем похлопал меня по плечу и пошёл к выходу. — Удачи, Асаева.       Воспоминания стали мутнеть, и я вернулась в реальность. Пчёлкина сидела и слушала меня молча. На одном дыхании. Неужто ей было интересно? Давно я не встречала человека, которому были бы интересны мои истории. Она сделала неспешный глоток кофе из кружки и подняла на меня взгляд.       — И ты потратила их?       — Да. Сходила в Эрмитаж. Даже осталось ещё. Потом, я вроде купила себе поесть.       — Слушай, а, — её прервало уведомление. — Это тебе.       — Вижу, — я подняла телефон так, чтобы Юля не увидела содержимого смс.       «Через несколько часов весь Питер будет стоять на ушах. Так что, надеюсь, твоё алиби железобетонное».