Юноша с татуировкой дракона

Сквозь сплошную темноту пробивался тусклый бледноватый свет, как от карманного фонарика. Луч прорезал толщу воды и терялся почти сразу, успевая выхватить из мрака пробегающую по поверхности рябь, вызванную, скорее всего, ветром. Это было первым, что увидел и осознал Алек после падения в озеро. Он, похоже, потерял сознание на какое-то время, потому что, когда глаза открылись, не сразу сообразил, где находится, и чуть было не сделал вдох. Вовремя опомнился, суетливо замахал под водой руками, стараясь вытолкать тело наверх, к свету; в ушах уже пронзительно шумело, а легкие немилосердно кололи, казалось, будто что-то там трескается и скукоживается от отсутствия кислорода. Наконец голова оказалась над поверхностью воды, парень тут же вздрогнул от холодного ветра, делая первый глоток воздуха, показавшийся настоящим исцелением для легких и мозга, и только потом осмотрелся по сторонам, медленно цепенея от леденящего кожу почище любого ветра страха. Во-первых, прошла уже добрая половина ночи, судя по круглой, как пятак, луне в небе и россыпи звезд рядом. А ведь прыжок-то он совершал в утренних лучах солнца! Столько времени Алек просто не мог пробыть в отключке, иначе наверняка бы задохнулся, хотя голову посещала мысль, что он как раз уже умер, а это своеобразный переход в чистилище. Во-вторых, рядом нигде не было Лао, сколько бы Алек ни крутил головой, ему не удалось обнаружить следов дракона, даже самых незначительных, даже всплески волн не давали надежды на то, что он где-то здесь. Однако, все это Алек еще мог бы пережить, если бы не одно обстоятельство, которое пугало так, что кровь едва ли не стыла: озера не было. Того красивого и относительно небольшого озера, в которое парень прыгнул с высоты пятого этажа — не было. Куда ни глянь, всюду простиралась темная, блестящая под луной, водная гладь безо всякого намека на берег. — Вляпался… — констатировал Алек, которому с каждой минутой держаться в воде становилось все труднее: мокрая одежда тяжелела, тянула ко дну, рюкзак, напитавшийся влаги, служил лишним грузом. Алек грустно подумал, что теперь у него нет ни еды, ни спичек, ни фотоаппарата — спасибо, хоть зеркалку решил дома оставить, жалко было бы потерять такую дорогую вещь. Разве что нож уцелел, именно поэтому рюкзак все еще оставался на плечах. От холода, соленой воды, постоянной качки на легких волнах и страха уже начинало мутить, поэтому парень лег на спину и попытался расслабиться. Он умеет плавать, даже довольно хорошо, однако не так уж быстро, да и куда тут плыть? Тело замерзает слишком сильно, днем, может, и ничего, но до восхода солнца минимум три часа, а продержится он не больше часа, это как пить дать. Да и смысла в этом нет, ведь без дракона Алек все равно в этом мире беспомощнее младенца. Перевернувшись вертикально, парень кое-как стянул с плеча куртку, оттянул горловину рубашки так, чтобы можно было видеть татуировку. С ней все было нормально, дракон, как и прежде, сидел на каменных рунах — и на вершине мира. — Лао! — он не придумал ничего лучше, чем заорать во всю мощь легких. — Сука, выходи! В конце голос сорвался на панические нотки, но умирать посреди иномирного океана Алеку совсем не хотелось, а иного выхода, кроме как взять откуда-нибудь свое татуировочное несчастье, парень просто не видел. Где-то рядом раздался всплеск, Алек торопливо повернул туда голову, предвкушая встречу с кем-нибудь из небезобидных морских обитателей, которая стала бы логичным завершением приключения, однако увидел мокрую голову дракона, который пытался убрать с лица разметавшиеся в беспорядке дреды. Будь они на твердой земле, Алек наверняка бы кинулся на своего спутника с объятиями и тумаками, ведь испытывал одновременно радость и злость, но в холодной воде он только посильнее стал работать ногами, чтобы разогнать по телу кровь и хоть сколько-нибудь согреться. — Что за фигня, Лао?! — прокричал Алек, когда наконец стало видно драконье лицо, мокрое, сосредоточенное, но со все такими же безумными глазами. — Мы в море! — Утихни, я должен подумать, — он тоже принялся осматривать ночные окрестности, как до того не раз уже делал Алек. — Раньше думать надо было! — парень, повинуясь наплыву эмоций, подгреб к Лао ближе и резко надавил ладонями на его плечи, погружая без подготовки под воду и сразу же отпуская — утопить дракона в планы пока не входило. Стоило тому показаться над водой и начать возмущенно отплевываться, Алек продолжил: — «Прыгай в зеркало, прыгай в зеркало»! Допрыгались, Лао! Решай теперь! — Истеричка! — несмотря на всю строгость, которую дракон пытался придать голосу, вышло не менее нервно и испуганно. — Не приближайся ко мне! Лао отплыл на полметра назад, казалось, не прикладывая для этого особых усилий, и Алек понял, что тот может даже выжить посреди моря, дождаться рассвета. И, возможно, дракону больше не нужен непутевый спутник, ведь свою миссию он, можно сказать, уже выполнил — провел через зеркало, доставил по назначению. Дело теперь за малым. — Почему ты только сейчас выплыл? — запоздало поинтересовался Алек, уже не чувствующий пальцев на ногах. — Как ты позвал, так я и выплыл, — грубовато отозвался Лао. — Если бы я прыгнул отдельно от тебя, могло бы раскидать по разным местам. — Ты был в татуировке?.. — Я и сейчас с удовольствием туда бы вернулся, — признал дракон, ежась от порывов ветра. — Сейчас часа три ночи… Он не договорил, запнулся на полуслове, глядя куда-то за Алека. Потом взгляд переместился в сторону, выражение лица стало собранным и внимательным. Вначале парень не понял, что происходит, море вокруг оставалось бескрайним полотном холодной воды, а луна все так же пялила слепой глаз с неба, как и десять минут назад. — Лао? — Притихни, — посоветовал дракон, и Алек наконец обернулся. Стоило сделать это раньше, тогда увиденное не стало бы для неподготовленного парня таким серьезным потрясением. Метрах в пяти в дорожке дрожащего лунного света из моря поднималась голова, длинноволосая, бледнолицая, однозначно женская. Рядом с ней неторопливо всплывали другие, почти такие же, без видимых отличий. В первый момент Алеку показалось, что это несвежие утопленники, но Лао, инстинктивно почувствовавший страх своего спутника, под водой незаметно сжал пальцами его руку и выдохнул на ухо: — Русалки. Может, пронесет. Алек знал о русалках из детских сказок и до сегодня представлял их девушками с рыбьим хвостом, роскошными волосами и страстью к утоплению мужчин. И если это на самом деле было так, то пронести их с Лао может только по глубоководному течению, когда они тоже превратятся в синюшних раздутых мертвецов. Да и по глазам, угрюмо и зло смотрящим с одинаковых белых лиц, можно было без труда судить о том, что выйти сухими из воды ни в каком из существующих смыслов не получится. Но Лао оставался более-менее спокойным, не делал попыток защититься или убежать — пускай и бежать, а так же плыть и лететь, тут некуда. Пока Алека одолевали нерадостные мысли, русалки подплыли ближе. Двигались они бесшумно и текуче, как сама вода, даже легкого плеска не доносилось до ушей. И, кажется, вовсе не дышали, по крайней мере, носом. — Только молчи, — попросил Лао, на что Алек едва кивнул: при всем желании ему говорить было бы тяжело, губы уже посинели от холода, а зубы, стоило чуть расслабиться, стучали друг о друга, как каблуки сбегающей по ступенькам барышни. Заговорила русалка — не разобрать, какая, потому что на месте они не стояли, постоянно двигаясь, перемешиваясь, запутывая и осматривая замерзших мужчин со всех сторон. Слов разобрать Алек не мог, то ли язык оказался незнакомым, то ли он сам настолько дезориентированным, что ничего не соображал. Вскоре в разговор включился Лао, из его уст вылетали удивительные слова, звучащие проще и легче, чем казалось, когда говорила женщина. Теперь Алек по крайней мере знал, что речь явно чужая. Разговор выдался коротким, но за его время парень совсем сник. Голова раскалывалась, сил держаться на поверхности почти не осталось, холод сковал уже все тело, воздух в легкие входил с тихим свистом, горло болело и хрипело на выдохе. Алек чувствовал себя персонажем из «Титаника», которого вот-вот отцепят от мебели и отдадут морской пучине. — Что происходит? — наконец едва слышно, перемежая слова с зубовным клацаньем, спросил Алек. — Они собираются нас забрать. — Спасти? — обнадеженно посмотрел он, по-новому разглядывая русалок, чья внешность никак за это время не изменилась. — Ага, щас, — невесело хмыкнул Лао, — пленить. Как у них тут водится. Всех мужчин — в пещеру. — На кой? — Они, по-твоему, из яиц вылупляются? — Че? — заторможено переспросил Алек. — Размножаться им надо. — А-а-а, — он даже не отреагировал, как следовало бы. Холод заставлял забыть обо всем, плевать на то, что кому надо, пускай уплывают, он уже устал держать свои семьдесят килограмм над водой, вот сейчас последний раз вдохнуть — и опускаться на глубину. Плыть вниз, вниз, вниз, как глубоководная шлюпка, смотреть в черноту морской воды. Возможно, рядом проплывет рыбина, или медуза, но лучше без медуз, слишком уж мерзкие… Он моргнул и отшатнулся — рядом, прямо перед носом, появилась русалочья голова. Выбеленная лунным светом кожа, темная полоса губ, глаза чуть навыкате, огромный зрачок, как у иной рыбины. Брови не видны, только угадываются их очертания, а к высокому лбу прилипла тонкая прядь волос, казавшаяся темно-синим штрихом. Сил что-либо предпринять не было. Желания шевелиться не было тоже. Алек смотрел, как в неестественных глазах отражается луна — чужая, без заметных темных кратеров и безводных морей. Абсолютно белая, как аптечный фонарь. — Х-х-ха-а-а… — вырвалось из губ русалки что-то наподобие дыхания. Алек ощутил легкий порыв холодного воздуха на лице, поежился, сделал вдох сам и с удивлением отметил, что по легким прошлось тепло, словно температура вокруг поднялась на десяток-другой градусов. — Х-х-ха-а-а… Он вдохнул еще раз, на этот раз глубже и увереннее, и ощущение тепла повторилось с новой силой. Расширившимися зрачками Алек смотрел на безэмоциональную русалку и проникался к ней благодарностью и едва ли не любовью, пока, на третьем глубоком вдохе, сознание его не покинуло. ** Голову приходилось придерживать рукой, потому что кружилось перед глазами так, что Алеку грозил новый обморок. Казалось, убери он руку от лба, так тут же мир перевернется, а он сам полетит куда-то вверх, к небу, но предварительно, конечно, потеряет сознание, точно так же, как и ночью среди моря. Хотя за этот инцидент ему даже стыдно не было, он еще долго продержался, любого бы отключило при таком перепаде температур. В себя парень пришел от ужасно жесткого камня, на котором лежал. Открыв глаза, не увидел практически ничего: полумрак, помноженный на головокружение, давал о себе знать. Рядом весьма кстати оказался Лао, вначале с оттенком паники в голосе обругавший Алека за слабое здоровье, но потом поздравивший с пробуждением. С трудом ему удалось сесть, опираясь плечом о дракона, который хотя и ворчал для вида, но в целом не был против. Они находились в обширном скалистом гроте, похожем больше всего на кувшин, на дне которого располагалась бирюзовая морская вода, а где-то в вышине просвечивало солнце, кидая небольшое пятно света на противоположную каменистую сторону «берега». Где-то под водой наверняка был выход в открытое море, потому что иным способом к этому месту было не добраться — разве что спуститься по веревке с вертолета, однако подобной техники в этом мире вроде бы не водится. Алек рассудил, что они попали сюда все же из-под воды, но при одной мысли об этом его начинало тошнить, поэтому думать про море он и не пытался. Переведя взгляд на Лао, хрипловато произнес: — Выглядишь отвратительно. — Взаимно. И правда, волосы Алека от влаги превратились из рыжих в черные, полотном облепили его голову, отдельные пряди казались одеревеневшими от слипшейся морской соли, бледность с лица так и не сошла, а глаза слегка воспалились, как при высокой температуре. Одежда постепенно высыхала, слишком медленно, чтобы Алек мог согреться, поэтому он еще и дрожал постоянно, разминая пальцы рук и потирая нос ладонью. Лао внешне был не лучше — с промокшими и напитавшимися солью дредами он походил на похмельного бомжа, хотя возможно дело было в глазах, из которых не пропадал безумный блеск. — Мерзнешь? — поинтересовался дракон, изогнув бровь. — Кэп, — хмуро отозвался Алек, обхватывая себя за плечи. — Что? — Ай, ничего, — раздраженно отмахнулся парень, разглядывая каменистые бока грота и ища кратчайший путь, который мог бы привести его из тени в пятно солнечного света, где наверняка будет гораздо теплее. Русалок нигде не было, но Алеку подсознательно казалось, будто они тут совсем не одни — взгляд сверлил спину, однако, обернувшись, позади себя парень обнаруживал только щербатый темно-коричневый камень, сужающимися каскадами стремящийся вверх. — Заболею и умру, — пробурчал Алек, проводя пальцами по волосам и морщась от неприятного ощущения влаги на пальцах. — Снимай одежду, — неожиданно скомандовал Лао, принявшийся стаскивать рубашку с самого себя. — Погреешься об меня, температура тела выше. Давай, не тормози! Окинув взглядом обнажившуюся грудь спутника, Алек дрожащими пальцами взялся за свои шмотки, скинув на камень сперва куртку, потом рубашку. Яркая татуировка на миг привлекла взгляд Лао, он чему-то пространно хмыкнул, а потом мягко пересел так, чтобы оказаться позади Алека. Подтянул того ближе, прислонил холодной спиной к обнаженной груди, руками накрыл руки парня и замер так, устроив подбородок на его плече. Алек прикрыл от удовольствия глаза — кожа дракона и впрямь была теплой, градусов под сорок, не меньше. Потому и волосы у него уже обсохли, и одежда тоже почти полностью сухая, да и в воде ночью он чувствовал себя гораздо лучше, чем Алек, который считал, что находился на пороге смерти до встречи с русалками. Воспоминание о последних заставило парня распахнуть глаза: — Слышишь, — почти шепотом позвал он, — где мы? Что все-таки будет с нами?.. — Ну… скоро они вернутся в полном составе, посмотрят на нас, оценят… А потом либо вышвырнут обратно в море, либо возьмут к себе. — Зачем? — напрягся Алек, предчувствующий, что ничего хорошего в ответ Лао не скажет. — Размножаться, говорил же. — У них же… рыбий хвост. Как? — Там свои способы, — махнул рукой дракон. — Я не очень хочу с ними размножаться, — признался Алек. — А что потом? Как размножимся? — Вышвырнут в море. — Хреново. — Будем сопротивляться — убьют и вышвырнут в море. У нас слишком мало вариантов. Алек приуныл. Он не хотел ни размножаться, ни в море, ни быть убитым. Все, что ему было нужно — отмотать время этак на полгодика назад и никогда не принимать решение делать татуировку. Работал бы, как и раньше, ходил в клуб, пил пиво с друзьями, играл в компьютер, даже не помышляя о рунах, зеркалах, драконах и русалках с синими волосами. Приключение, которое раньше казалось чем-то сродни книжной фантастике, превратилось в суровую реальность, пугающую и безрадостную, в которой холодно, нет еды и пресной воды, нет выхода, и постоянно преследует запах лежалых водорослей: смесь йода, соли и чего-то еще. Единственным позитивным моментом было тепло, исходящее от груди дракона, тепло, к которому Алек подсознательно тянулся, прижимаясь плотнее. Вынужденное одиночество продлилось еще чуть меньше часа. За это время Алек согрелся почти полностью, а пятно желанного солнечного света переместилось метров на десять ближе — через некоторое время оно имело шансы добраться и до Алека, на что он и рассчитывал, ведь дракон запретил подниматься и куда-то ходить, никак этот запрет не мотивировав. Русалки появлялись из-под воды, стремительно выныривали одна за другой и отплывали ближе к скалам, давая место следующим. Все они, как ночью и отметил Алек, походили друг на друга как две капли воды, но некоторые отличия все же имелись: по-разному лежали волосы, некоторые носили ракушечные украшения, даже оттенок волос варьировался от темно-синего до почти фиолетового или индиго. Это не выглядело красивым, наоборот, бледные лица в оформлении таких волос казались мертвыми и обескровленными напрочь, а большие глаза только усугубляли эту ассоциацию. Алек потянулся было к своей одежде, но Лао только покрепче обнял его плечи, никуда от себя не отпуская, и сказал, что пока можно не спешить. И не ошибся — русалки, среди которых, видимо, главных не было, взялись что-то обсуждать между собой на том же незнакомом языке. Кричали, перебивая друг друга, брызгали водой на оппоненток, не замолкали ни на минуту. «Нас делят», — обреченно подумал парень, пытаясь уловить ход разговора, хотя это и казалось бессмысленным делом. Время шло, Лао, пряча взгляд, слушал русалок — он-то их язык понимал; пятно света двигалось уже по воде, вскоре оно стало касаться ног Алека, но солнечного тепла он пока не ощущал. Наверняка день в этом мире был короче и скоро вновь стемнеет. Наконец разговор затих, больше двадцати пар глаз дружно уставились на мужчин. Лао медленно выпустил из кольца рук Алека и поднялся на ноги, юноша поспешил сделать то же самое, неловко напяливая на себя просохшую уже одежду, твердую от соли. — Вы — наши, — с ужасающим акцентом, резко и отрывисто, проговорила одна из синеволосых русалок, подплывшая ближе и высунувшаяся из воды по грудь. От вида обнаженного, мертвенно-белого с синеватым оттенком туловища, Алека замутило, он беспомощно посмотрел на дракона, надеясь, что у того есть хоть какой-то план. И вообще, разве драконов не должны хоть немного уважать в этом мире? Или бояться, на крайний случай?.. Судя по всему, на расу мужчин русалкам было глубоко наплевать, раз уж они попались в их перепончатые лапы. — Знаете, мы не можем тут с вами остаться, — добавив в голос изрядную долю сожаления, начал говорить Лао. — Видите ли, мы не подходим для ваших целей. — Почему? — возмущенно всплеснула руками русалка. — Ну, просто мы не любим женщин. До Алека дошло почти сразу, и его глаза стали отдаленно напоминать чайные блюдца. — Почему? — повторила русалка, до которой доходило медленнее. — Потому что, — терпеливо продолжал Лао, уперев руки в бока, — мы любим мужчин. Друг друга, — он положил руку на плечо Алеку и с силой притянул его к себе, создавая видимость объятий. — Сдурел, — одними губами прошептал Алек. — Да у меня скорее на тебя встанет, чем на нее, — так же тихо отозвался Лао и добавил громче, так, что от стен грота отбилось многослойное эхо: — Голубые! Лица русалок, прежде ничего не выражавшие, брезгливо скривились, сразу стало понятно, что такое положение дел дамам явно не по душе, и дракон, воодушевившись, решил закрепить произведенный словами эффект еще и делом. Чуть встряхнув Алека, который жмурился от солнца, теперь попадавшего на лицо, Лао привлек его к себе, сжимая чуть ли не до хруста в ребрах, и напоказ поцеловал, преодолевая слабое сопротивление. Поначалу Алек испытывал одно лишь замешательство и упорствовал скорее по инерции — ему не было ни противно, ни стыдно, он относился к этому, как к представлению на сцене. Тем более, что публика реагировала именно так, как надо: плевалась, взбивала гладкими рыбьими хвостами воду, кривила рожи и картинно прикрывала ладонями глаза. А потом ему даже начало нравиться, насколько это вообще возможно в сложившейся ситуации. После поцелуя, который оставил одни только приятные впечатления, Алек несколько минут был уверен в успехе, настолько откровенной была негативная реакция русалок. Некоторые из них даже скрылись под водой и больше не возвращались, видимо, не выдержав такого удара судьбы. Остальные остались, но принялись ссориться и браниться точно так же, как в самом начале. Лао молчал и слушал, то и дело сжимая ладонь Алека пальцами, то ли придавая уверенности, то ли вообще безо всякого умысла. Вскоре русалки вновь успокоились: — Плохо, — произнесла одна из них. — Нам все равно. «Плохо, — согласился Алек, обмениваясь взглядом с драконом, у которого, похоже, варианты по счастливому спасению на этом заканчивались. — В самом деле, почему им должно быть не все равно?» Алек не представлял, что они будут делать. Конечно, можно просто не подходить к воде, вряд ли русалки слишком быстро ползают по камню, а если доползут — перепрыгнуть через нее и отбежать. Но тогда им с Лао до конца жизни придется бегать по не такому уж большому гроту, а при условии отсутствия еды и воды жизнь эта закончится очень скоро. Второй вариант, где Алек служил быком-осеменителем для мерзкого вида рыбоженщин, не устраивал его еще больше, тем более что потом, если верить дракону, их все равно вышвырнут в море. — Что это? — неожиданно спросила русалка, тыча длинным узловатым пальцем в Алека. — Это мой любовник, — поддерживая неудачную легенду, солгал Лао, в чьем голосе читалось удивление. — А на нем это что? Лао недоуменно посмотрел на Алека, но ничего необычного на нем не было: одежда все та же, рюкзак вообще валялся на камнях рядом. — Это куртка, — объяснил дракон. — И рубашка. — На голове! — русалка уже теряла терпение. — Волосы. Вас что, интересуют его обычные волосы, а вот это, — он подцепил пальцами ворох собственных дредов и встряхнул, — не интересует?! — Мертвых змей мы не видели?! — фыркнула русалка, не удостоив Лао взглядом. — Почему у него красные волосы? Алек неуверенно потянулся к слипшимся соленым прядям, взлохматил их пальцами, потянув вперед, чтобы увидеть цвет. Волосы оставались рыжими точно так же, как и всю его жизнь. На солнце цвет становился почти чистым, не темнел у корней, но сейчас его прическе мог позавидовать разве что сумасшедший. — Это от природы такой цвет, — подал голос сам Алек, боясь того, что может навыдумывать дракон. Русалки молчали, хлопали глазами (оказывается, они умеют моргать) и неотрывно пялились на Алека, который под этими взглядами чувствовал себя очень неуютно. Затем они снова начали переговариваться, на этот раз спокойно, немного даже испуганно, без экспрессии и эмоций. Лао даже вытянул голову вперед, жадно ловя каждое их слово; совсем скоро его губы растянулись в довольно ухмылке: — Мы их сделали… Алек не понимал, как именно они их сделали, но задать вопрос не успел, потому что русалки подплыли к самому берегу и, глядя снизу вверх рыбьими глазами, взялись рассматривать их с Лао так, будто людей с ногами прежде ни разу не видели. Алек стеснялся такого пристального внимания, но держался, только посильнее сжимал теплые пальцы стоящего рядом Лао. — Всё правда, — проговорила одна из русалок — слишком похожая на всех остальных, чтобы определить, звучал ее голос раньше или нет. — Убирайтесь оба! — Как мы сами уберемся? — быстро спросил Лао. — Вы нас притащили, вы и возвращайте. Собрание дружно зашипело, выражая возмущение, хвосты взбили воду до белой пены, и Алек подумал, что сейчас их точно прикончат, но ошибся: — Плывите за нами! Оба! Дракон просиял улыбкой, дернул тормозящего Алека за руку, выводя того из ступора. Парень подхватил бесполезный рюкзак, нацепил его на плечи и тихо вздохнул: — Снова одежда вымокнет… — Можешь оставаться здесь, — весело хохотнул Лао и прыгнул в воду, распугав тем самым недовольных русалок. Алек отрицательно покачал головой и последовал за ним. ** В этот раз сознание он не терял. Теплое дыхание русалки осталось в легких, значительно, казалось, их расширив; очутившись под водой, Алек с ужасом обнаружил, что может дышать там так же просто, как и на воздухе. С непривычки он вначале запаниковал, глотая воду, но потом приноровился и успокоился. У Лао все выходило гораздо лучше, поэтому парень порадовался, что разговаривать пока невозможно, иначе дракон наверняка стал бы его подкалывать. Под водой было темно. Проплывая под скалами, куда солнечные лучи вообще не проникали, Алек мертвой хваткой вцепился в конец чьего-то хвоста, который был на ощупь скользким и неприятным. Отпустил его, только увидев впереди проблески света, и тут же облегченно выдохнул — соседство было не по душе не только ему, но и дамочке, проводившей отплывшего парня ненавидящим взглядом. Сперва он думал, что все сразу поднимутся на поверхность, но подводное путешествие продолжалось, Алек не ощущал усталости и какого-либо дискомфорта, даже холода, так мучившего вчера, больше не было, словно море стало его родной стихией. Вода приятно оплетала пальцы, течение толкало вперед безо всяких усилий, Алек мог запросто подняться повыше, чтобы наблюдать русалок сверху, мог сделать пару мощных гребков, чтобы оказаться рядом с Лао, а мог отстать и плыть в самом конце. Он наслаждался прогулкой, радовался ей и решительно не понимал, как еще этой ночью мог ненавидеть воду. Вскоре вокруг стало светлее, появились редкие косяки мелких рыбешек, разлетавшихся по сторонам с реактивной скоростью, со дна потянулись веревки водорослей, начали появляться большие подводные камни. Русалки одна за другой отделялись от общей группы и незаметно исчезали в море, пока Алек с Лао не остались полностью одни. Дракон заметил это первым, подплыл к Алеку и потянул его за руку к поверхности, где сквозь толщу воды просвечивал диск солнца. Воздух резанул легкие, будто вдыхать приходилось выхлопные газы. Алек закашлялся, сплюнул воду, которой во рту раньше и не замечал, попытался вдыхать маленькими порциями, но это не особенно помогало. Тело скрутило дрожью, пронзило холодом, и парень решительно погреб к песчаному берегу — ненависть к морской воде вернулась в считанные секунды. — Чего нас выпустили? — коротко поинтересовался он, когда до цели оставалось всего метров тридцать. — Русалочье суеверье, — с одышкой отозвался Лао, чьи «мертвые змеи» наполовину закрывали лицо, — что если огненноволосый много времени проведет в море… то море загорится… — А… — Не любят рыжих. — Угу… — Ты и мне-то сперва не понравился. — Заткнись. Наконец под ногами оказался песок, Алек заторопился, выполз на берег и устало растянулся прямо там, не тревожась, что песчинки в больших количествах налипнут на одежду, волосы и лицо. Плевать, главное, что это уже земля, не будет уродливых женщин с запахом воблы, не будет синих волос и мертвых лиц. Хотелось кушать, еще больше хотелось пить, и в последнюю очередь — вымыться в теплой ванне и постирать одежду. Вернуться домой. В родную кровать. За родной компьютерный стол. В родной, черт возьми, мир! Повернув голову, Алек встретился взглядом с Лао, собираясь сказать ему, что миссия закончена, и он больше не потянет. Найдет зеркало и вернется в свою квартиру, а дракон дальше уж как-нибудь справится сам. Алек даже слегка приподнялся над землей, набрал в грудь воздух, но произнести ничего не успел: взгляд упал на проходящие по песку свежие и четкие следы босых ног.