От танца до любви

      Весь оставшийся день был словно в каком-то фильме. Зло против добра. Тьма против света. Молчание против шума. Полное одиночество против весёлой компании.       Реджина, как можно догадаться, справляла Рождество одна с бокалом вина в руках и преданной собакой под боком. Она не включила телевизор, чтобы не видеть радостные лица, сладко улыбающиеся. Хореограф чувствовала себя Гринчем, желающим, чтобы этого праздника вовсе не было ни у кого. Ещё бы немного, и брюнетка покрылась бы зелёной шерстью и ехидно улыбалась, воруя подарки. Да она не могла и в окно выглянуть спокойно, потому что знала, что она увидит: огоньки, ёлки и кучу Санта-Клаусов. Это невероятно раздражало.       И на кой черт она вообще вышла на прогулку? Она бы отдала многое, лишь бы не встретиться с Эммой на площади. Ещё и её дружок тут как тут. Теперь он бегал за ней хвостиком, всегда готовый защитить беспомощную девочку. Видимо, её слова дошли до блондинки, и та поделилась этим с Бутом. Тем же и лучше.       Главное–она получила ответ на свой вопрос. Прекрасно ли всё у Эммы? О, нет. Точно нет. Молчание и уязвленный взгляд сказали это лучше слов. Но брюнетка не знала, успокоиться от этой информации или ещё больше напрячься. Оба варианта подошли бы, но она решила просто проигнорировать это и постараться не думать. От того, что она слишком много думала последние дни, ей постоянно сопутствовала жуткая мигрень, которая мешала спокойно существовать в своём закрытом мире. Но аспирин неплохо справлялся со своей задачей. Приём пары таблеток с утра–и можно продолжать сносно жить.       Такое времяпровождение сильно отличалось от того, какое оно было в кафе «У Бабушки». Вечером там собралась большая компания: весь коллектив и ещё несколько знакомых и близких друзей ребят. Так и Эмма пришла вместе с Августом.       Девушка пыталась отвлечься от внезапной утренней встречи. Она улыбалась и смеялась, пела песни и танцевала, но хореограф не выходила у неё из головы. Тот взгляд, выражающий холод, от которого пробежали мурашки по коже, был чем-то новым, что видела блондинка. Ей казалось, что Реджина никогда так ни на кого не смотрела. Обычно было либо раздражение, скрытое за улыбкой либо презрение, либо взгляд передавал «я бы убила тебя прямо здесь и сейчас». Но вот полное отсутствие эмоций за показной безразличностью повергло Эмму в шок, отчего ей стало не по себе. Последующая ухмылка едва ли не заставила скривиться и отойти на несколько шагов назад.       Она всё же удостоверилась в том, что Август был прав насчёт того, что ею просто попользуются и бросят. Другого объяснения такой отстраненности девушка не видела. Она надеялась, что хореограф будет хоть как-то оправдываться и пытаться сделать хоть что-то, но этого так и не произошло. Блондинка была уверена, что именно так и будет с вероятностью девяносто процентов. Так всё и получилось. В общем, ничего удивительного. Реджина такая, какая есть, и с этим ничего не поделаешь.       –Земля вызывает Эмму. Эмма, приём, это Земля. Как слышно? –Айви и некоторые другие ребята смотрели на неё, и девушка оторвалась от раздумий.       –Извините. Просто задумалась.       –О чем? Точнее, о ком?       –Я её сегодня видела.       –Да ладно! –всполошилась Руби. –Вы говорили?       –Нет. Она просто пришла на площадь, и мы встретились. Потом она ушла, ничего толкового не сказав.       –Я бы ей врезала, будь я на твоём месте. Причём так, чтобы искры из глаз посыпались!       –Руби, прошу, не надо. Она ещё твоя начальница, –напомнила Эмма.       –Тогда я уволюсь.       –Ты не можешь этого сделать, юная леди. Куда ты потом на работу устроишься? Ко мне в кафе официанткой? –начала причитать бабушка Лукас. –Пока я жива, никто не уволится.       –Рано или поздно я это сделаю. Я не смогу спокойно с ней работать. Это будет… невыносимо!       –Я не хочу, чтобы из-за меня и моих разборок с ней кто-то потерял работу.       –Ты когда-нибудь расскажешь, что у вас произошло? –спросила Белфри. –Прошла почти неделя. Нам интересно.       –Это долгая история…       –Куда нам торопиться? Мы все во внимание.       Опустив некоторые детали, Эмма все-таки рассказала о том, что увидела в кабинете, что говорила Реджина. У Айви отвисла челюсть, а Руби восприняла всё более спокойно, фыркнув по окончании истории.       –Мда, –выдохнула Белфри. –Это… ужасно. Как ты себя чувствуешь?       –Честно? Паршиво. До сих пор не могу в это поверить.       –Я говорила, что добром это не кончится. Как видите, я оказалась права, –всплеснула руками Лукас.       –Все всё видели, а я как слепая идиотка повелась на красивые глазки, –устало выдохнула блондинка. –Август говорил мне то же самое, но я никого не слушала.       –Что уж теперь. Зато ты узнала правду о своей горгулье. Да и мы удостоверились в её поганой натуре.       Эмма лишь натянуто улыбнулась. Пускай хореограф была не права, даже полностью виноватой в разрыве, но выслушивать гадости ей не хотелось. Но что она могла сделать? Ничего. Если бы начала защищать, ничем хорошим это не закончилось. И пластинка начала бы играть заново, прокручивая все хорошие воспоминания. Тогда девушка бы точно поехала в квартиру Реджины и забыла все обиды, лишь бы оказаться в тёплых безопасных объятьях.       * * *

Три с половиной месяца спустя

      Это время пролетело быстро. Толком никто не успел опомниться, как пришла весна. Середина апреля радовала тёплой погодой, деревья распускали первые листья, птицы вовсю щебетали. Город просыпался от зимней спячки, будто горя новыми красками. Голубое небо делало его бодрее и радостнее. Казалось, что у всех хорошее настроение.       Только не у блондинки, которая почти тащила ноги на работу. Ресторан, в который она устроилась официанткой, находился в Чайна-тауне. Добираться до него было долго и душно. Почему в метро нет кондиционеров? Да и видеть узкоглазых, похожих друг на друга, китайцев изо дня в день надоедало. Вы не подумайте, она не расистка, это просто дело привычки. Поэтому и название района такое. Конечно, часто заходили и обычные американцы и туристы из других стран, но китайцев было в разы больше. Эмма даже подумывала снимать квартиру где-то поблизости, чтобы два часа не тащиться на работу, но подумала, что видеть их двадцать четыре часа в сутки она не сможет.       Объявление о наборе персонала девушка увидела два месяца назад и, не задумываясь, позвонила. Теперь она работает в престижном ресторане «Золотой единорог». Кто такое название придумал? Хотя бы условия труда ей подошли. График три на три, две смены. Десять часов отпахать, конечно, не ахти, а куда деваться? Зарплата хорошая для такой профессии. Грех было отказаться. В ночную смену можно вообще расслабиться, так как людей заходит довольно мало, только постоянные клиенты.       Но ей повезло с коллегой. Фа Мулан–девушка, которая работает с блондинкой в одной смене. Девушки сразу нашли общий язык и даже сдружились. Им было легко общаться друг с другом, поэтому рабочие дни проходили быстрее, что не могло не радовать. Правда, времени на разговоры было не так уж и много, но они всегда умудрялись найти свободную минутку. Мулан стала для Эммы кем-то типа наставника: обучала специфике работы в этом ресторане, помогала с возникшими вопросами.       –А вот и наш гадкий утёнок, который после чашки крепкого кофе превратится в прекрасного лебедя, –улыбнулась Мулан, когда блондинка появилась на пороге ресторана.       –Ещё хоть слово, и утёнок тебя заклюет.       –Ладно-ладно. Не выспалась?       –После выходных всегда трудно идти на работу. Да и что-то плохо спалось.       –Начало смены через полчаса, тебе нужно взбодриться. Пойдём на кухню, я тебе кое-что расскажу об одном из наших постоянных клиентов.       Эмма не была любительницей сплетен, но некоторые действительно занимали её внимание. Вот новости о посетителях ей были правда очень интересны, поэтому, немного оживившись, девушка последовала за брюнеткой на кухню.       * * *       Что же касается Реджины, то тут всё по-старому. После недельной хандры она с головой ушла в работу. Пришлось пережить пару стычек с Лукас, но девушка не хотела терять работу, поэтому разговоры довольно быстро заканчивались.       Так же провелась чистка кадров. Не выдержав нового прокола от юриста, хореограф его уволила через месяц после Нового года. Как тот ни просил его оставить, окончательное отложенное решение было принято.       Единственное, что утихало довольно долго–уход Эммы. Жёлтая пресса писала разные версии развития событий: вредный характер начальницы и её деспотизм по отношению к новенькой, разлад с другими участниками коллектива, мнение некоторых критиков, которые сравнивали её с Френч. Слава богу, что никто не догадался о том, что было на самом деле. Слухи об уходе участницы–почти единственная причина, по которой Реджина не могла никого уволить. Но она бы очень хотела избавиться, как минимум, от двоих: скандалистки Лукас и Белфри (по понятным ей причинам). Однако, если бы ещё хоть один покинул группу, скандала не избежать, и это не нужно никому.       Замену Эмме так и не нашли. Точнее, даже не пытались искать. Сидни предлагал взять новую участницу, но хореограф шла в отказную, говоря, что поздно что-то менять да и в данный момент это ни к чему. Решив не продолжать спор на эту тему, мужчина сдался и больше не поднимал этот вопрос.       С Малефисент она так и не виделась с того самого дня, хотя женщина пыталась с ней связаться. У неё это получилось спустя две недели. Она пыталась себя вести, будто ничего не было, что только разозлило брюнетку. Не желая выслушивать бред Дрэгон, она просто отключилась и заблокировала её номер, выдохнув. Теперь их ничего не связывало.       Отдельной проблемой стал Голд. Докучливый старикашка встретился с Реджиной и начал вести разговор о том, что, должно быть, неприятно, когда тебя бросают. Они оба понимали, что именно имел ввиду мужчина, но говорили всё же о работе. Голд был недоволен тем, что девушка так к нему и не явилась. Сначала он подумал на хореографа, что та настроила Свон против него, на что она ответила, что сама же её к нему и послала. Фыркнув, мужчина ушёл из её кабинета и больше не появлялся.       Что же касается остального, то ничего нового не происходило. Весна, как обычно, очень насыщенна на благотворительные концерты и прочие мероприятия. Однако, самое важное событие весны–выступление, решающее судьбу всей студии. Было принято решение расширяться. И все сошлись на мнении, что главный офис, так сказать, стоит перенести в Лос-Анджелес, а эту студию передать под контроль доверенного лица. Конечно, Реджина будет управлять всем филиалом, но помощь никогда не помешает. К чему тут концерт, спросите вы. А затем, что там будут присутствовать главные спонсоры страны, готовые открыть путь в Калифорнию. Если им что-то не понравится, тогда, увы, Нью-Йорк останется единственным городом, где есть «Regal studio». Подготовка к концерту уже потихоньку ведётся, чтобы к концу мая всё было в лучших традициях, то есть, идеально. Хореограф себе не простит, если всё накроется медным тазом из-за какой-нибудь тупой ошибки.       * * *       Этот день выдался бы самым обычным, если не скандал среди участников с утра пораньше. Голоса громко доносились из зала, так что услышать повышенные тона не составило труда даже с хорошей звукоизоляцией.       –Что здесь происходит? –прервала дискуссию брюнетка, грозно смотря на Нолана и Джонса.       –Всё в порядке, –отмахнулся Киллиан.       –Вы прекрасно знаете, что я не одобряю криков в своей студии. Все разбирательства оставьте за пределами этих стен.       Лукас кашлянула, чем привлекла внимание Реджины. Хореограф гневно посмотрела на отчаянную девушку, не скрывающую своё недовольство. При других обстоятельствах она бы приструнила Руби, но сейчас этого делать нельзя, потому что их натянутые отношения уже слишком бросаются в глаза. Накалять обстановку не хотелось, поэтому всё ограничивалось зрительной перепалкой, которая обычно заканчивалась тем, что Лукас отводила взгляд или вообще уходила. Так случилось и в этот раз. Девушка просто отошла в сторону под предлогом, чтобы попить воды.       Признаться, это всё настолько бесило Реджину, что она не знала, куда себя деть, чтобы не сорваться. Руби накаляла и без того сложную обстановку ещё больше, и с каждым разом сдерживать себя было труднее. Хотелось разворотить всё на своём пути, стереть себе память или просто оказаться как можно дальше от этого города, лишь бы ничего не напоминало о прошлом. Это одна из причин, почему она решила пойти дальше и создать новую студию в Лос-Анджелесе. Она готова на всё, главное–подальше от Нью-Йорка и Эммы Свон.       * * *       Время неумолимо шло к концу смены. Людей было немного, что неудивительно для буднего дня. Однако, за полчаса до окончания, в ресторан зашёл мужчина, который искал глазами брюнетку.       –Пялиться нехорошо, Август, –тихо сказала на ухо другу Эмма, проследив за его взглядом.       –Я не пялюсь! Я просто хотел спросить, как дела.       –Слушай, ты ходишь сюда почти месяц, и никак с ней нормально не поговоришь. Она не кусается.       –Проще говорить, чем сделать, –нервно произнёс мужчина.       –Я не узнаю своего смелого Августа, которому всё нипочём. Что с ним стало? Он размяк? –подшутила блондинка, пихнув друга в бок.       –Знаешь, что? Я сам как-нибудь разберусь, ладно?       –Не будь букой. Хочешь, я попрошу для тебя её номер. Думаю, она не откажет.       –И как я буду выглядеть? Как полный идиот.       –Ты будешь полным идиотом, если ничего не сделаешь. Валяй! Мулан–девушка классная, вы легко найдете общий язык. К тому же, она тоже творческая натура, –подмигнула Эмма, и мужчина с надеждой посмотрел на неё. –Это страшно, но ты сможешь. Стоит только начать, а потом всё само пойдёт, как надо.       –Ну не знаю, Эммс… Наверное, ты права, –выдохнул Август, вновь смотря на брюнетку.       –Я её позову к твоему столику, а сама займусь вон тем посетителем.       Девушка быстро отошла от друга, чтобы тот снова не струсил и не начал что-то новое придумывать, почему он не может познакомиться с девушкой. С ним такое впервые, но, Боже, какое это приятное чувство!       * * *       Наконец через два часа Эмма подошла к своему дому. Как долго она ждала этот момент. Устало перебирая связку ключей, она нашла нужный и вставила в замочную скважину, открывая дверь. Бросив рюкзак на пол, девушка направилась к кухне, чтобы налить себе кружку холодного освежающего пива.       Не успела она завернуть за угол, как что-то резко потянуло её назад, лишая возможности говорить. Возле горла она почувствовала что-то острое, впивающееся в кожу. Всё, что девушка могла делать–это смотреть. Чья-то крепкая рука держала её, а вторая приставила нож к горлу, достаточно сильно надавливая. Что ещё было заметно, так тёмные волосы, выбившиеся из причёски.       –Ну здравствуй, Эмма, –произнёс женский голос. От безумия, слышного в нём, пробежали мурашки. Она влипла. Это было понятно.