Антон Шастун, 01:55
Что? Почему?
Арсений Попов, 01:55 Узнаёшь в понедельник, если я не поработаю над собой Что за детский сад? Будто вместо него там сейчас сидит и пишет какая-нибудь восьмиклассница. Или же у него такие странные, философские мысли. Страсти ещё нагонял фильм, на фоне которого сообщения принимали пугающий вид.***
Мои выходные пролетели до боли незаметно. Снова понедельник, 2 декабря, всё по новой. Ночью я посмотрел уже пятый ужастик, до сих пор полу глазом, но меня затянуло, что спал всего час-полтора. Я пришёл только ко второму уроку, что уже хорошо, и иду по коридору словно зомби. Меня взбодрила только Оксана, что появилась словно из неоткуда, начав говорить истерическим голосом и бив меня маленькими кулаками по груди. Было не больно, поэтому я никуда не отошёл, а стал выслушивать полутораметровую девушку. — Это ты во всём виноват! Ты! Ты и твоя семейка, — словно сойдя с ума, повторяла одно и то же Фролова. — Стой, что? Ты о чём? — я пытался перехватить её хрупкие ручки, но она упорно вырывалась, всё также продолжая колотить. — Не делай вид, что не знаешь. Знаешь! И вы по заслугам скоро получите, — уже начав рыдав, продолжала Окси, — я знаю про это. И про отца твоего, не отнекивайся, придурок! Что ты сделал, а? Заманил её к себе, а твой папаша её прикончил?! Пазл в голове начал складываться. Она откуда-то узнала, что мой отец подозреваемый, а учитывая всем известный факт про место смерти Кузнецовой, нашу «связь», Оксана предполагает моё отношение к произошедшему. Но блин, откуда знает то? — Окси, прекрати, пожалуйста, — я всё-таки остановил девушку. Её руки размякли, когда я их схватил, а сама она замолчала, остановившись в десяти сантиметрах от моего лица, что я с лёгкостью мог рассмотреть её потёкшую тушь, синяки под глазами и, несомненно, обворожительные, умные глаза и пухлые, слегка искусанные губы, — с чего ты это вообще взяла? Давай поговорим спокойно, — я отвёл её к стене, там, где меньше народу, чтобы не привлекать так много внимания, избавиться от уже косившихся взглядов и не мешать вечно спешивший толпе. — Мне рассказали немного о деле. — Кто? — из вариантов у меня была только Анастасия и классная руководительница, но первая навряд ли будет распространяться об этом кому попало, а вторая лишнего слова никому не скажет, тем более учитывая эту ситуацию. — Ну… блин, это неважно, — замялась Фролова, но я нахмурился, крепче схватив её за плечо, но практически сразу ослабил хватку, побоявшись последствий. — Блять, Оксана, не тяни кота за яйца, — девушка стала выглядеть более напуганной. — Анастасия… Сергеевна, — неуверенно произнесла она. — Ебать, что? Как? Она тебя допрашивала или что? — Она… моя мама, — мне показалось, что после она пожалела о своих словах, но всё уже сказано, и я растерялся, складывая картинку в голове. Понял, почему я видел их разговаривающими так часто, и только сейчас подметил совсем небольшую схожесть, — но она всё равно не хотела мне говорить, но… Ира же была моей подругой, поэтому я хочу знать больше. Антон, скажи, пожалуйста, что это всё ошибка. Что ты не делал ей ничего плохо, она погибла из-за несчастного случая, упав не с твоей крыши, и что отец твой тут ни в чём не замешен. Я бы с радостью это сказал. В мыслях я только так и представляю, но язык не поворачивается сказать такое даже в зеркало наедине с собой. На эту тему можно раздумывать бесконечно, но я, как минимум, хочу видеть отца в своих глазах хорошим человеком. Но он никогда не был близок к этому в принципе, а учитывая его запои, неприятный бизнес, партнёров, какие-то происшествия и нахлынувшую на него агрессию в виде домашнего насилия — даже представить противоположное тяжело. — Слушай, Окси, я с ней не общался, за исключением того, что было в школе, а об этом ты, вероятно, знаешь. То, что она упала именно с моей крыши — до сих пор остаётся загадкой и шоком. С отцом я в не очень хороших отношениях, поэтому не особо общаюсь, и то, что он каким-то образом взялся в деле Иры — для меня тоже непонятно. Я никогда не желал Кузнецовой зла, а уж тем более смерти. Несмотря на то, что я не был её другом, к ней я относился нормально, поэтому её смерть для меня тоже потеря и стресс, и я хочу, чтобы всё побыстрее пришло в норму и, самое главное, загадка её смерти прояснилась. Я навсегда возненавижу человека, что, вероятно, убил её, а если это тем более коем образом окажется мой отец — для меня это будет, блять, таким потрясением и разочарованием в жизни, что я просто потеряюсь в себе, — Фролова внимательно меня слушала, на её глазах до сих пор появлялись слёзы, что она всё время смахивала, — и мне особенно неприятно, что многие начали обо мне плохо думать, коситься и подозревать. Это для меня тоже огромный стресс, пойми. И если бы сейчас, вдруг, в эти двери зашла Кузнецова — я был бы неимоверно счастлив. Да, я иногда проступал с ней как идиот, особенно в последний раз, но… всегда я желал ей только хорошего, — я всё время повышал тон, не владея своими эмоциями, что перешли на Фролову, — и если я спрошу у отца хоть что-нибудь, тем более касающегося этого, то у меня скорее всего будет разбит нос. — Антон, извини, я не знала. Тебе нужно какая-нибудь помощь? — Не доставать, не докучать, а уж тем более не обвинять. Оксана продолжила что-то говорить, но я потерял суть разговора и полностью отстранился от неё, когда увидел идущего Арсения Сергеевича, заворачивающего за угол. Он меня не заметил, но я, промямлив что-то непонятное девушке, побежал в его сторону. Я не нашёл мужчину взглядом, но там был его кабинет. Я открыл дверь. Она была незаперта, но внутри никого не было, только старый проигрыватель стоял на столе, из которой не так громко заиграла песня. Я прикрыл дверь, ближе подходя к столу.I gotta take a little time
A little time to think things over
I better read between the lines
In case I need it when I'm older*
Приятная, затягивающая музыка, которая не смотря на мои переживания из-за того, что кто-то может зайти, заставила меня остаться хоть ненадолго. Но я всё-таки решил не рисковать, поэтому развернулся. Дверь сразу распахнулась, а внутрь зашёл Попов, подняв на меня глаза, только когда уже прошёл, закрыв перед этим дверь. — Шастун, ты что тут? — с непривычной для Арсения растерянностью, спросил учитель. — Я… вы мне писали в субботу, поэтому я решил подойти. Я видел вас в коридоре, думал, вы в кабинет зашли, — я рассматривал одежду мужчины, но не смотрел ему в глаза, — я уйду, если нужно. — Нет-нет, Антон, останься, — Арсений посмотрел на проигрыватель, — может, станцуем? — Что? В смысле? — Ну, медленный танец, всё такое, — усмехнулся Попов, — могу я пригласить вас? — Арсений убрал левую руку за спину, чуть наклонился, а правую, покрутив, протянул мне. Я был краснее помидора, ничего сказать толком не мог, поэтому только положил свою руку в его. Арсений притянул меня к себе. Он положил свою правую руку мне на талию. Мурашки накрыли со всей силы и неожиданно, что я чуть ли не поперхнулся. Мне не оставалось ничего, как положить свою руку ему на плечо. Другими руками мы держались, согнув их в локте. Мы практически топтались на месте, чуть ли не касаясь друг друга щеками. Мне было приятно ощущать его руку на своей талии, хоть до жути непривычно. Мне нравилось, что он держит мою руку в своей. У меня чуть ли не подкашивались коленки от того, что я чувствовал его дыхание на своём лице. Казалось, я практически не дышу, и мои ладошки сильно вспотели.I want to know what love is
I want you to show me
I want to feel what love is
I know you can show me
— А что вы имели ввиду в сообщениях? — каким-то ломанный голосом поинтересовался я, желая прервать неловкую паузу. Я уже почти растворился в Арсение. Казалось, что если он отстранится — я не вынесу. Сейчас я как в крепости, где нет больше никаких проблем, а только мы вдвоём. — Ничего. Не обращай внимания, я переборщил с алкоголем, но больше такого не повторится, — почти шёпотом ответил учитель. Я всё время поглядывал на дверь, опасаясь лишних глаз. Мне всё время хотелось подойти к ней, заперев, а после придвинуть парту, чтобы уж точно мне никто не помешал утонуть в руках Арсения. Но ещё больше я опасался того, что если я отстранюсь от мужчины, даже чтобы продлить удовольствие — такое больше никогда не повторится. — Ты очень красивый, Антон, — спустя пару минут сказал учитель. — Вы тоже, — очень неловко, поэтому я отвёл взгляд. Я отстранился от Арсения как ошпаренный, когда на пару секунд в проёме двери увидел лицо Максима. Кажется, мужчина ничего не понял, поэтому смотрел на меня странно, а я чуть ли не побежал за Загайским. Он спустился на другой этаж и завернул, поэтому я только через минут пять нашёл парня и встал прямо перед ним. — Макс, это не то, что ты подумал. — Что? Что я мог подумать? Вы там стояли с учителем в обнимку под романтичную музыку и чуть ли не сосались. Я, конечно, не ябеда, мне не пять лет, но просто так я это не оставлю. — Нет. Это. Не. Так. — А как? — он истерически усмехнулся. — У него скоро свадьба, — начал я. — И ты решил отбить мужика у невесты? — Не перебивай. У него скоро свадьба, поэтому он попросил меня помочь отрепетировать танец жениха и невесты в рабочее время пока перемена. У него плохо получается, а девушку он подводить не хочет, поэтому выкручивается. Я не хочу, чтобы из-за какой-то ошибки ты обо мне не так начал думать. А тем более о нём, — я придумывал всё на ходу, но говорил так уверенно, что готов был поверить сам себе. У меня и так репутация не очень хорошая, но я не хочу, чтобы из-за меня пострадал Арсений. — Куда хуже то, — он недовольно посмотрел в сторону. Звонок. Чёрт, и я даже не помню какой первый урок, а рюкзак оставил у Арсения в кабинете около учительского стола. — По поводу этой ситуации я тебе уже всё объяснил, поэтому давай просто забудем, — забывшись, я легонько похлопал по его плечу, что, казалось, ещё чуть-чуть и он с отвращением бы ударил мне по руке, но даже не дождавшись никого ответа, я направился в кабинет, из которого так быстро выбежал. Я подёргал дверь, но она никак не поддавалась. — Чёрт! Я отчаянно стучал, хоть сразу понял, что внутри никого нет. Мне не оставалось ничего, как позвонить учителю. Я не написал, только потому что спешил. Всего пару гудков и послышался приятный голос Арсения: — Шастун, у меня урок, ты с ума сошёл? — на фоне послышался гул, и мужчина говорил так тихо, что практически шипел, поднеся динамик впритык ко рту, чтобы его наверняка никто не услышал, и не было вопросов. — Извините. Просто я рюкзак забыл у вас, а кабинет закрыт. — Я его отнёс в кабинет биологии, где у тебя и урок сейчас должен быть. Я удивился такой заботливости, мне было очень приятно. — Да?… извините, я не ожидал. Пауза в секунд тридцать и учитель сбросил трубку, а я побежал в нужный кабинет, где сел рядом с Димой, но по прежнему не сказав ему ничего. Уже завтра, я думаю, всё будет ещё лучше. — Шастун, к доске! — звонко раздался голос молодой учительницы. — Бля-я-ять, — совсем неслышно протянул я, зная, что сейчас получу очередную двойку по предмету.