TwichHub

      Илья часто скользит по сохнущим губам языком, закусывает в нетерпении губы и смотрит пристально лишь на то, как длинные пальцы Дрейка возятся с насадкой на член, чтобы та не слетела в процессе. Ему уже хочется ощутить эту игрушку, которая им пришла буквально пару дней назад, в действии. Он ради этого провёл, кажется, миллион часов в ванной, пока растягивал себя четырьмя пальцами, тянул края покрасневшей и пошло хлюпающей от смазки дырки так, что внутрь почти без проблем бы вошёл и пятый. Однако экспериментировать не хотелось.       Хотелось, чтобы Коломиец поскорее разобрался со всеми креплениями и приступил к делу. И этот момент, к счастью, настаёт наконец. Денис убирает руки от насадки, оценивает её надёжность и тянется к смазке, пока Илья перекатывается на живот и встаёт на четвереньки — как раз на уровне чужих бёдер и члена, что благодаря этому аксессуару был больше сантиметров на десять и толщиной с его запястье, если не больше. Он сглатывает шумно, прикрывает слегка глаза и заглядывает себе за спину, чтобы отчётливо видеть, как Дрейк размазывает по стволу смазку, которой совсем не жалеет. Остатки из тюбика выдавливает в приоткрытую дырку, готовую принять в себя всю длину. Благо, Денис больше не возится. Он давит головкой крупной на анус, толкается внутрь и наблюдает за тем, как Коряков пригибается к постели ниже, как жмётся грудью к нагретой их телами простыни и стонет протяжно, вздёргивав бёдра дрогнувшие вверх.       Ему хорошо до темноты перед глазами, до подгибающихся предательски колен и слёз на глазах, сдержать которые просто не удаётся. Он мычит сдавленно, дышит часто и наслаждается короткими, но ритмичными толчками, которые постепенно становятся более резкими, уверенными и грубыми. И член с насадкой входит глубоко, уже больше половины длины принять получилось. Ещё чуть-чуть, и можно будет ощутить головку едва ли не в желудке, слишком глубоко. До выпирающего бугорка на животе.       Ещё чуть-чуть ощущается как-то слишком, потому что Коломиец накрывает его бёдра руками и в буквальном смысле слова натягивает на член, вжимается пахом в ягодицы, вырывая из Ильи жалобный полустон-полувсхлип. Он выгибает брови домиком, смотрит на Дениса исподлобья слезящимися глазами, но соскользнуть не пытается. Сам ведь хотел, сам ведь заказал настолько огромную насадку, сам ведь предложил Дрейку эту авантюру. Так что обрывать всё на полпути не хотелось. Вместо этого он податливо ведёт бёдрами, двигается немного по стволу, широко раскрывающего его задницу, и стонет как-то потерянно, совсем уже высоко — как девчонка. Денис даёт ему немного привыкнуть к размеру, а после начинает двигаться. По смазке идёт хорошо, до несдержанных стонов и мольб не останавливаться, продолжать-продолжать-продолжать.       И Дрейк продолжает, когда выходит едва и засаживает обратно, когда шлёпает размашисто по ягодице алой, ведёт ногтями по чувствительной коже и интереса ради накрывает ладонью чужой живот. Коряков готов поклясться, что кончит спустя пару десятков толчков мощных. Только их и не требуется вовсе, стоит только Денису положить руку на низ живота и сделать пару-тройку глубоких, грубых толчков, огладить ласково бугорок на животе и надавить извне посильнее. Это оказывается финишной прямой, на которой он спускает позорно быстро себе в штаны, дышит часто и чувствует, как внутри разливается обжигающая нутро сперма.       Коломиец хрипит тихо, стирает со лба разъедающие глаза капли пота и зачёсывает волосы назад, выскальзывая членом из раскрытой дырки, из которой густо течёт смешанная со смазкой сперма. Со стороны это выглядит нереально горячо, и он не удерживается, шлёпает Илью по промежности и по чувствительным краям ануса, вырывая из Корякова сдавленный крик. Удар не столько болезненный. сколько неожиданный.       — Блядь, Дэн! Ты ахуел совсем? — возмущается Илья и мычит недовольно, когда Коломиец опрокидывает его на лопатки, нависает сверху и упирается головкой насадки в раскрытую дырку, но не входит. — Опять?       — Ещё разок, да. А потом ещё. И ещё.