Часть 4
17 мая 2022 г. в 09:10
— Мы, разумеется, поможем вам, — произнес Яков, отступая в номер и направляясь за пиджаком.
— Поможете, господин Штольман? — непонимающе спросил управляющий у двери.
Яков тоже недоуменно на него посмотрел.
— Я имею в виду, что раз уж вы узнали, что я частный сыщик и вам требуется помощь, то я её окажу.
— Частный сыщик, господин Штольман? — еще более удивленно переспросил мужчина.
Тут стало ясно, что происходит что-то непонятное.
— Расскажите нам, что случилось? — попросила Аня.
Управляющий замялся и даже качнулся с мыска на пятку.
— Видите ли, — смущенно начал он. — У госпожа Ильинской из номера пятьдесят два пропала дорогая бриллиантовая брошь!
Он замолчал и посмотрел на Якова.
— Так, — сказал Штольман. — Это я понимаю.
— Агнесса Илларионовна сказала, что видела, как её взял мужчина из тридцать пятого номера, — извиняющимся тоном произнес управляющий.
Наступила немая сцена. Тридцать пятый номер занимали как раз Штольманы.
— Что-о-о-о? — возмущенно проговорил Яков. Что еще за госпожа Ильинская? Он её в глаза не видел никогда! Какого лешего она кидается такими обвинениями? Оттого, что неизвестная ему женщина обвинила его в воровстве да еще помешала ему провести вечер с женой, Штольман разозлился так, что от него едва искры не полетели! Вот уж возвращение на Родину, что и говорить!
— Господин Штольман! — немедленно принялся размахивать руками управляющий. Редиссон никогда не был замешан ни в каких скандалах, все всегда решалось мирно и без лишней суеты. А тут такой конфуз! — Мы понимаем, что это чистой воды нонсенс, потому как после этих слов госпожа Ильинская упомянула банду конных гусар, которые ворвались к ней в номер и украли брошь. А после Агнесса Илларионовна впала в истерику и сказала, что мы ничего не сделали для её спокойствия. Вот поэтому я и прошу вас подняться к ней, чтобы она удостоверилась, что все в порядке. Просто подняться! А дальше мы сами все сделаем!
Штольман немного поутих. Взбалмошная и экзальтированная особа, легко возбудимая и, видимо, страдающая нервным расстройством! Ну так уж и быть, сходит он туда, пусть все успокоятся. Яков повернулся к Ане, желая взглядом разделить с ней абсурдность этой ситуации, и обнаружил на месте добродушной и нежной жены разъяренную фурию.
— Мы непременно поднимемся в номер госпожи Ильинской, Эрнест Афанасьевич! — процедила Анна и резко набросила на плечи шаль. — И несомненно все выясним. Кто украл брошь, зачем и когда. Возможно, даже узнаем, был ли мой муж в составе гусарского эскадрона, который совершил налет на вашу гостиницу!
Штольман скрыл улыбку, а управляющий понял, что скандал, который он сумел замять в номере пятьдесят два, разразится прямо сейчас в полулюксе тридцать пять. Разразится и затронет, пожалуй, весь этаж, если он не будет осмотрителен.
— Анна Викторовна, — наклонившись вперед, проговорил он. — Возможно, не стоит рубить сплеча!
— Рубить сплеча стоит! — отрезала Аня и сердито запахнула шаль. — Не стоит кидаться необоснованными обвинениями без доказательной базы!
Штольман вновь подавил усмешку. Когда его жена выходила из себя, она начинала машинально сыпать адвокатскими и полицейскими терминами. Он теперь не завидовал госпоже Ильинской. Аня была очень спокойной особой, если дело не доходило до родных и близких. Тут она вспоминала о том, что в её жилах течет кровь древних амазонок и она умеет постоять за тех, кто ей дорог. Яков в таких случаях всегда терялся и чувствовал, что внутри расцветает еще более нежное чувство, чем обычно. Никто до неё не делал так — не бросался защищать его. Безусловно и не думая о последствиях. Она любила его. Это было бесспорно.
— Идемте! — решительно сказала Анна и вышла в коридор.
Понурый управляющий и размякший от душевной неги Штольман последовали за ней.