***
Двигаясь со скоростью толпы журналистов, Гарри с нескрываемым раздражением пытался протиснуться к залу заседания. Хотя внутри дела обстояли не лучше. — Мистер Поттер, почему вы впервые за весь период судов решили свидетельствовать против кого-то? — Мистер Поттер, это правда, что однажды мистер Малфой сбросил вас с... — Подтвердите, что ваши отноше… — Мисте… Внезапно по залу прокатился громовой голос секретаря: — Заседание начинается. Журналистам — немедленно покинуть зал заседания. Исключительное право присутствия у Ежедневного пророка. Наступила тишина, в зал завели Малфоя. У Гарри похолодела спина. Глаза Драко нечитаемым взглядом смотрели прямо на него, с самого входа. Безразмерная рубашка и штаны из грубой ткани болтались на парне, как на манекене. Кожа была сухой, с трещинами, видными даже издалека, а волосы заметно поредели. Драко усадили на жесткое кресло и зафиксировали руки. Он опустил взгляд. Сначала выступало обвинение. Помимо Гарри за длинным столом по правую руку полноватого судьи сидел круглолицый Страум, смуглый владелец тёмной лавочки в Косом и седая Кэти Бэлл. Как и ожидал Гарри, на противоположном конце зала со стороны защиты был только адвокат. Обвинение зачитало список деяний младшего Малфоя, запросило срок и форму наказания. Гарри вместе с Драко сжали кулаки, но не повели и мускулом на лице от услышанного. Когда по плану пришла очередь Гарри отполировать ужасы, произнесённые предыдущими свидетелями, он боялся, что кто-то услышит, как он весь хлюпает от стекающих рек пота. В горле пересохло. Парень достал флакончик из кармана и сделал глоток. Глубоко вздохнул и опустился на стул помягче напротив Малфоя и судьи. Он примерно помнил вопросы и был… примерно готов. — Мистер Поттер, большая честь и радость видеть вас здесь, — приторно начал Страум, ковыряя пуговку атласного жилета. — Насколько мне известно, это первый раз, когда вы находитесь со стороны прокурора. Стоит полагать, дело серьезное, если вы решили почтить суд визитом. Гарри усмехнулся и неопределенно парировал, подавляя дрожь: — Я здесь лишь ради справедливости, мистер Страум. Тот озорно подмигнул ему, и Гарри постарался удержать рвотную массу. — Мистер Поттер, чтобы господа присяжные лучше понимали контекст, позвольте мне задать вам несколько вопросов и получить от вас честные ответы, — обвинитель прокашлялся и встал в позу, готовый к своему личному шоу. — Это без проблем. Сэр, — Гарри лукаво потянул уголок губ вверх, намекая бескровному на вид Драко на улыбку. — Правда ли то, что обвиняемый проявлял склонность к насилию с вашего первого курса? — Видите ли, мы были соперниками-одногодками в квиддиче, и я завидовал, что его метла лучше моей, а он был высокомерным задирой. Тогда мы оба были склонны к насилию. А так не припомню такого с его стороны. Хотя… — Гарри поерзал, чтобы усесться поудобнее. — Он однажды врезал мне по лицу, когда я без спроса подслушивал его приватный разговор с друзьями об учебе. Еще однажды он попытался поразить меня… заклинанием, когда я следил за ним в школьном туалете. Но я сразил его первый, отчего на его груди до сих пор глубокие шрамы, — рассказал Гарри. По залу пропархали вопросительные недоуменные шепотки. Малфой поднял взгляд и немыми губами обратился к Поттеру. «Что?» — Мистер Поттер, — чуть сжав зубы, продолжил прокурор, — а как вам история о чудом выжившей мисс Бэлл, которую проклял обвиняемый? — О, просто ужасно, мистер Страум. Мне сложно представить чувства Драко-подростка, которого Волан-де-Морт шантажом обратил в Пожирателя и отправил на верную смерть. — О чем вы? — Разве это секрет? — Гарри говорил уверенно, но продолжал цепляться дрожащими руками за коленки. — Разгневанный неповиновением семьи Малфой — провальной попыткой поймать меня, если быть точнее — Том Реддл дал Драко задание убить Дамблдора. Судья приподнялся со своего места, чтобы убедиться, что не ослышался. Зал сделал то же самое. — Малфоя ради мести вынуждали убить Дамблдора в обмен на жизнь его родного отца и матери. Думаю, он осознавал свои нулевые шансы на успех, поэтому изо всех сил делал вид, что просто достаточно глуп, чтобы придумать хороший план. Подарить директору ожерелье и передать через мастера зельеварения отравленную бутылку алкоголя... как бы сказал Дамблдор — неубедительно, — без тени смущения произнес Гарри, даря волшебному миру одну сенсацию за другой. — Кстати, когда я рассек ему грудь на шестом курсе, он, кажется, навзрыд плакал, о своих родителях, которых должен был убить темный Лорд. Но, безусловно, мне жаль, что Кэти развернула проклятое ожерелье. Страум густо покраснел. Отложив часть бумаг с очевидно бесполезными заготовленными вопросами, он поменял позу на угрожающе-настораживающую. Гарри старался не упасть в обморок. — А помните ли вы день битвы за Хогвартс? — Да, сэр. — Не подскажете суду, на чьей стороне воевал обвиняемый? — Нет, сэр. Не знаю, сэр. — Как это вы не знаете? — Я не видел, что Малфой нападал хоть на кого-то. Единственный раз, когда нам удалось пересечься, был в… в… Выручай-комнате школы, и там Драко защищал меня от своего друга Грегори Гойла. Точнее, запретил убивать. А незадолго до этого, когда меня с друзьями поймали и передали Пожирателям (в обезображенном жалящим заклинанием виде), Малфой не выдал меня перед целой их толпой. — Довольно! — выкрикнул пунцовый прокурор. — Ваша честь, боюсь, произошла ошибка, и мистер Поттер должен быть свидетелем защиты. Нужно перенести слушанье и пригласить надежного свидетеля обвинения. Судья засмеялся, будто услышал занимательную шутку. — Мистер Страум, как и сказал мистер Поттер, он здесь лишь затем, чтобы добиться справедливости. Неважно, по какую сторону зала он стоит. Так же, как и мистер Малфой с его неоднозначными поступками, — судья легко улыбнулся, и у Гарри внутри все сжалось. Как сильно он напомнил ему Дамблдора! — У меня есть вопрос к мистеру Поттеру. Не могли бы вы оказать услугу и объяснить суду, почему же вы все-таки защищаете Пожирателя смерти? И почему просто не пошли на сторону защиты? Гарри засиял. — Видите ли, ваша честь, на меня надавили, запретив быть свидетелем защиты у Драко Малфоя и Пэнси Паркинсон, — кто-то громко ойкнул. — А касательно защиты пожирателя... В силу некоторых обстоятельств я не могу проявлять симпатии и антипатии. — Что же это за обстоятельства, уважаемый мистер Поттер? — Веритасерум, ваша честь, — улыбнулся Гарри и достал флакончик из нагрудного кармашка. — Я понимал, что мои слова могут быть восприняты предвзято из-за последних жёлтых статей, поэтому решил не оставлять повода для сомнений хотя бы в моих показаниях. Худая журналистка панически шарила в сумочке в поисках второй баночки чернил. Малфой усмехнулся и покачал головой. Зал онемел. Судья наступил брови и призвал проверку. Выявление следов зелья заняло меньше пяти минут. — В таком случае, мистер Поттер, скажите прямо, считаете ли вы, что мистер Малфой заслуживает наказания, запрашиваемого обвинением? Гарри посмотрел в глаза Драко. В них был испуг, почти ужас. Не стоило медлить с ответом. — Нет, ваша честь. Не считаю. — И последний вопрос свидетелю. Кто на вас надавил? Страум громко сглотнул слюну.***
С эталонной осанкой Гарри вышел из зала суда под аплодисменты, нырнул в первый же камин и оказался дома. Как только пламя за спиной потухло, он упал на ближайшее кресло и крикнул что-то неразборчивое в кулак от эмоций. Руки все еще дрожали, но улыбка не сходила с лица. Он смог. Сам. Без предназначения. Подготовившись на славу и выдумывая невероятные формулировки под Веритасерумом, избегая неудобных слов, при том не говоря и капли лжи. Спас не просто кого-то, а темную копию себя в виде Малфоя, которой Гарри порой очень хотелось побыть.