Здесь нет ничего святого

#Хван Хёнджин# Хёнджин шагает по коридору, отдаляясь от гремящей в зале музыки. Сейчас где-то около трёх часов ночи, точное время парень не знает. Он немного пьян, но это его обычное состояние здесь. Других "Красная роза" и не принимает. Либо у тебя несметное количество пороков, либо тебя пожрёт эта пучина. Тут все не без греха. Ну, если не считать мальчишки Минхо. Да, именно Минхо, потому что Хван проводит с Ли кучу времени и кое-что не заметить не мог. Минхо, в отличие от Хёнджина, плохо умеет справляться со своими эмоциями. Жаль, потому что это когда-то может сыграть против надзирателя. Любой кто пожелает причинить вред Ли Минхо, могут пробить его через мальца. Во всяком случае, Хван бил бы именно в парня, если бы желал уничтожить Ли. Хёнджин не желает. Минхо ему друг, а не враг. Минхо даже где-то образец для подражания. Минхо и Чан - люди, которые стали для Хвана своеобразной семьёй. Впрочем, другой у него почти никогда и не было. Где-то в коридорах раздаётся весёлый женский смех, но Хёнджин пропускает это мимо ушей. Пусть развлекаются где хотят, не его дело. Главное, чтобы работу свою выполняли. Надзиратель, если честно, устал. Его бесит здесь каждая мелочь, каждый порок, каждый посетитель. В большинстве своём, клиенты "Красной розы" состоятельные люди, которые имеют собственные семьи, но всё равно прутся сюда, чтобы развлечься с проститутками. Грязные свиньи! Пристрелить бы каждого из них к хуям, потому что вряд ли это можно называть человеком. Это лживые мрази, которые днём с важным видом восседают в своих кабинетах и вершат судьбы подчинённых, а ночью вжимают в матрас продажных девок и парней. Противно. Хёнджин подходит к знакомой двери. Чан сейчас должен быть там. Так и есть. Мужчина сидит на своём месте, устало опустив голову на, сложенные на столе, руки. Он едва скользит взглядом по надзирателю, когда тот проходит в кабинет. В помещении полумрак. Лишь настольная лампа освещает часть пространства вокруг себя. Наверное, поэтому Хёнджин не сразу замечает Минхо в кресле у книжного шкафа. "Здесь везде эти книги, будто они грехи смыть помогут!" - кривится Хван. Он плюхается на стул напротив Чана, естественно, даже не спросив разрешения. Знает, что позволено. - В курятнике всё спокойно. В зале остались Чанбин и Джонни. - рапортует парень, пытаясь огородить себя от последующих вопросов. Кристофер обязательно спросил бы. Дисциплина для него на первом месте, даже если это бордель. А Хёнджин сейчас должен быть в зале, потому что сегодня его рабочая ночь. Очередная неинтересная ночь в логове разврата. Тошнит смотреть как эти раскрашенные овцы вешаются на потенциальных клиентов. "А её сегодня там нет." - предательски проносится в голове, но надзиратель старается убрать эту мысль. Нет, не нужно. Не хочет он быть рабом чувств как ЛиНоу! Не хочет и не будет! Нет! Авейра и так в голове засела плотно, больше не надо. Больше если только стать зависимым от неё. Хёнджин и так почти. - А ты чего здесь? Мальчишка утомил? - обращается Хван к Минхо, а тот только глаза закатывает и головой неопределённо кивает. Не злится, но явно не доволен направлением разговора. - Если тебе так интересно, то мальчишка спит у себя. Можешь сходить ему колыбельную спеть. - язвит ЛиНоу. Хёнджин уверен, что это просто напускное безразличие, скрывающее настоящие эмоции. Если бы Хван действительно попробовал бы воспользоваться этим Сынмином, Ли вёл бы себя совершенно по-другому. - Нет уж, блядь, сам пой! Он теперь твоя головная боль. - не упускает возможности напомнить Хёнджин, откидываясь на спинку стула. - Наша. - возвращает в реальность подчинённых Кристофер: - чую я, подкинет он нам ещё сюрпризов, а моя чуйка меня ещё никогда не подводила. Отцу бы отказаться тогда от этого паренька, грохнуть его папашу нарика и дело с концом. - Ну, свежая молодая дырка. Всегда так было, нет? Сюда мало кто добровольно идёт, а если вообще перестать покупать людей, борделю придёт пиздец. - поясняет Хёнджин, чувствуя себя учителем в начальной школе. Чего они так возятся все с новеньким? Будто он какая-то антикварная ваза. Да, человек. Да, жалко, только... Почему именно он!? Их тут таких целый вагон и маленькая тележка. У каждого из них свободу перекрыли и, можно сказать, жизнь отняли. У каждого. Сынмин не уникальный. "Её тоже когда-то продали, но никто с ней не возился!" - с какой-то странной досадой проносится в голове, но парень быстро прогоняет весь бред. Он определённо сходит с ума. - Да, Хёнджин, но ныряй глубже... - Знаешь, что? Сам, блядь, ныряй хоть по самые гланды, а мне и так хорошо! - даже немного грубо надзиратель перебивает ЛиНоу, полностью уверенный в своей безнаказанности. Честно, Хёнджин на месте этих двоих давно себе оторвал бы голову, а они почему-то терпят. Они как старшие братья, которые позволяют младшему больше, чем он может себе позволить. А ему нужно это. Необходимо прикрыть свои слабости за маской дерзости. Сохранить образ, который закреплён за ним с момента его появления в "Красной розе". Надзирателю Хвану не ведомы чувства раскаяния и жалости; надзиратель Хван не нуждается ни в ком; у надзирателя Хвана сердце каменное. Надзиратель Хван совсем не похож на Хван Хёнджина. - Ты такой мелкий утырок! - дарит ему "комплимент" Ли, потягиваясь в кресле, отчего его позвонки хрустят. Не обижается. - А я бы сейчас нажрался как свинья, чтобы на неделю потом отключиться. - переводит тему Чан: - заебался в усмерть! - Поддерживаю. - соглашается Хёнджин. Да, было бы неплохо покинуть эти стены хотя бы на пару дней. Просто отдохнуть немного от тяжести, что дышать мешает полной грудью. - На то он и бордель, чтобы заебаться, господа. - не скрывая усмешки, произносит Минхо. Хёнджин подмечает уже миллионный раз, что Ли дьявольски красивый. Просто картина без единого изъяна. С этим его пронзительным взглядом каре-зелёных кошачьих глаз, с этими ярко выраженными скулами, с этим постоянно насмешливым выражением лица, с его подтянутым телом и притягательной улыбкой, которую мало кто удостоился увидеть. Хван в числе счастливчиков, потому что рядом с ним Минхо не надевает маски. Наверное, Хёнджин этим может гордиться, потому что Ли Минхо наглухо закрыт от всего мира. Исключение только он и Чан. Теперь, скорее всего, и тот мальчишка Ким. - А потом подцепить... Что там "подцепить" Хёнджин не договаривает, потому что откуда-то из коридора раздаётся крик. Даже, скорее, какой-то испуганный вопль, переходящий в скулёж. Словно кто-то увидел приведение. Минхо подрывается первый так резво, что опрокидывает кресло. Он вылетает за дверь в считанные секунды - Хёнджин даже опомниться не успевает. Он просто немного сбит с толку этим криком, рождающим какую-то тревогу внутри. Что могло случиться, чтобы человек так кричал!? Ещё и в его смену! Спасибо кому-то, блядь, огромное! Хёнджин покидает кабинет вместе с Баном. Надзиратель думает о том, что если их крикун поднял тревогу из ничего, он выпустит ему в бошку пару пуль. Заебали! - Ох, ё...- это первое, что он произносит, когда достигает цели. Ощущение, будто это не бордель, а скотобойня. Бордовая жидкость кляксами по полу и стенам, подтёками сползающая вниз. Кровь повсюду. И этот металлический запах, от которого сразу начинает крутить желудок. Запах, хорошо знакомый Хёнджину. Только здесь не сырое помещение подвала, а обычно чистый коридор, который явно добавит Хвану кошмаров в его копилку. - Что здесь?... Кристофер недоговаривает. Судя по виду, он шокирован не меньше Хёнджина. Мужчина делает несколько шагов вперёд, избегая кровавых луж, и присаживается перед мужчиной, что лежит на полу навзничь. Скорее всего, он мёртв. Это подтверждается, когда Бан переворачивает его на спину. Кто-то перерезал бедняге горло от уха до уха. Хёнджин старается не смотреть, потому что видел его живым всего минут сорок назад. Теперь он видит побелевший труп и в ужасе распахнутые глаза. И пусть Хван не особо общался с Джонни, но такой смерти ему не желал. Хёнджин осматривается. Надзиратель не единственный кто нашёл здесь смерть. У стены напротив полулежит девушка, чьё бежевое платье насквозь пропитано красным. Ей также перерезали горло. Хёнджин точно не помнит, но, вроде, её звали Мика. А вот чуть поодаль от мёртвой проститутки испуганный Ким Сынмин. Хван уже даже не удивляется, потому что этот парень как предвестник апокалипсиса. Теперь надзиратель понимает, почему Минхо так подорвался на крик - узнал. Но что этот делает здесь? Прогуляться вышел? Хёнджин никогда не поверит. Он из их с Авейрой комнаты на втором этаже вылезает если только к Минхо и то с конвоем, а тут находится посреди коридора первого этажа с двумя трупами. Надеялся уйти? Самоубийца. Нет, Хёнджин не верит, что это он убил этих двоих. Иначе зачем кричать? Только самый большой идиот поднимет крик, убив перед этим кого-то. Несостыковочка выходит. Пока Бан осматривает трупы и вызывает охрану, Хван присаживается на корточки рядом с Кимом. Мужчина сначала пересекается взглядом с ЛиНоу, который держит новенького за плечи, не позволяя сбежать, а потом смотрит на мертвенно бледное лицо парнишки. - Видел кто это сделал? - задаёт первый вопрос Хёнджин, но в ответ получает какой-то неразборчивый скулёж. - Он слишком напуган. - констатирует факт Минхо. Хван и так это видит. Видит, что этот Сынмин слабый до жопы! Такие люди не нравятся Хёнджину. Этот же родился мужчиной, а ведёт себя хуже бабы! Чуть что, сразу в слёзы и в петлю. Характера у него нет - бесхребетный. И что над ним все трясутся? Идиотизм! Наверное, Хвану никогда этого не понять, потому что он не позволяет никому себя жалеть, чтобы не произошло. А этот... - Хорошо, давай так: ты сейчас отвечаешь на мои вопросы или мы потом поговорим в подвале. - ставит Хёнджин условие. Минхо напрягается и посылает ему угрожающий взгляд, но Хвану похуй. Всё же он не добрый дядюшка, чтобы подтирать слёзки всем впечатлительным. Если каждого здесь жалеть, жалости не хватит. Этому Сынмину встряска нужна, чтобы быстрее твёрдую почву под ногами почувствовал, иначе так и останется мямлей. "Красная роза" не детский сад. - Я не убивал...это не я...я не знаю...я не видел... - сквозь всхлипы бормочет парень, сжимаясь от страха на испачканном полу. Хёнджин понимает, что с ним каши не сваришь. - Он видел что-нибудь? - спрашивает где-то за спиной Чан. Он тоже не верит в причастность мальчишки к убийствам. - Нет. Ему успокоиться нужно. ЛиНоу старается спрятать волнение в голосе, но это совсем плохо получается. Хёнджин хмыкает. Неужели так сильно понравился новенький? - Его убрать отсюда нужно, а то фляга свистанёт, и потеряем парня! - соглашается Хван с коллегой, поднимаясь в полный рост и оборачиваясь к Крису. Тот бледный как полотно, и усталость на лице читается. Конечно, в борделе такой пиздец, а он был, можно сказать, прямо под боком этого пиздеца, но ничего не слышал. Никто из них не слышал: ни Чан, ни Минхо, ни Хёнджин. Это, конечно, странно. Проститутку и надзирателя ведь не одновременно убили, тогда почему никто из них не пикнул? Не было вообще никаких звуков, кроме играющей в зале музыки, но она совершенно не помешала бы услышать звуки борьбы или что-то в том духе - коридор хорошо прослушивается из кабинета Бана. Хван вспомнил, что слышал женский смех где-то здесь, когда шёл к Чану. Возможно, это был смех Мики. Если так, то тогда убийство произошло, пока надзиратель находился в кабинете. Сколько минут он там провёл до крика Сынмина? Минут десять? Двадцать? Но не больше. За этот мизерный интервал времени кто-то умудрился убить двоих и скрыться до появления Кима. Причём, провернуть всё это без лишнего шума. Работал, определённо, профессионал. В таком случае, Сынмину несказанно повезло не стать третьей жертвой. Вряд ли убийца стал церемонится с мальчишкой, раз девушку не пожалел. Но нахуя!? Что это за человек!? Какую цель он преследует!? Что вообще происходит!? Вопросов тысяча, ответов ни одного. - Так, сейчас приедет отец со своими ребятами и парочкой экспертов. Нам нужно сделать так, чтобы больше никто, кроме нас, тут не шлялся. Панику раньше времени не поднимаем и ничего не трогаем. - отдаёт распоряжение Бан, а потом обращается уже только к Минхо: - забери мальчишку к себе и спускайся сюда. Одного только не оставляй, Авейру позови, а то, боюсь, на одного холодного больше будет. Хёнджин сдерживается, чтобы не возразить. Почему снова Авейра? Она последнее время и так как на пороховой бочке из-за этого Сынмина. Сколько ещё можно? - Эй, пойдём, Сынмини. - зовёт Минхо всеобщую головную боль, стараясь поднять того с пола. Парень почти не реагирует, только скулит и руками цепляется в плечи Ли. Подняться даже не пытается. ЛиНоу сам подхватывает его на руки как игрушку, потому что Ким заметно сбросил в весе за время пребывания здесь. Идиотская привязанность надзирателя к этому мальчику когда-нибудь сыграет с ними злую шутку, ведь Минхо эту привязанность даже скрывать не пытается. Хёнджин его не понимает. Не понимает, потому что Ли не только себя под угрозу ставит, но и своего Сынмина. Бордель "Красная роза" не предназначен для игр в любовь и предательств не прощает. Именно поэтому Хёнджин не станет позволять чувствам брать над ним верх. Только глупые бросаются в омут с головой, пренебрегая всем, кроме одного человека. Жизнь за любовь на кон положить, может, и благородно, но не для Хвана. Хёнджин старается не вспоминать о женщине с красными волосами. Не его она Атлантида. Нет. Во всяком случае, он хочет так думать.