Здесь нет ничего святого

#Бан Кристофер Чан# Чан выскакивает из кабинета отца и бежит к лестнице, чтобы попасть на третий этаж в свою комнату, небрежно рукавом стирая кровь с лица. Именно там его настигает взрыв. Оглушающий грохот бьёт в барабанные перепонки, а твёрдая поверхность уходит из под ног. Чан даже не понимает сначала, что происходит. Он падает куда-то за лестницу, которая лишается нижних ступеней. И так пострадавшая голова раскалывается болью. Мужчина рукой ощупывает пульсирующее место, а потом рассматривает практически невидящим взглядом кровь на пальцах. Видимо, ударился обо что-то. - Блядь, что происходит!? - раздражённо ворчит Чан, пытаясь подняться на ноги. Тело слушается плохо. На рубашке в районе живота расползается кровавое пятно. В глазах темнеет, поэтому мало что можно рассмотреть вокруг. Ещё пыль и дым, ко всему прочему, мешают обзору. Похоже, что-то горит. Запах этой гари забивается в нос, не позволяя дышать полной грудью. Кристофер преодолевает несколько метров до выхода из здания практически на ощупь. Под ноги то и дело попадаются обломки стен и колонн, что являлись украшением "Красной розы". Отец доигрался. Бросил все силы на поимку Минхо, а кто-то в это время воспользовался шансом уничтожить бордель. И Чан не чувствует разочарования, ему почему-то всё равно. Ему бы только выбраться из этого царства едкого дыма и больше ноги его здесь не будет. После того, что Альберт Бан сделал сегодня и наговорил, Чан не собирается оставаться в "Красной розе". Здесь нет ничего, что его держало бы. Больше нет. Остался только Хёнджин, но он крепкий и совсем уже взрослый мальчик, чтобы утирать ему сопли. Хван точно не даст себя в обиду в любой ситуации. К тому же, в нём отец никогда не сомневался, ведь Хёнджин не засматривался на всяких мальчиков, которых Альберт для себя приметил. "Урод ёбаный!" - со всей злостью бьёт в мыслях, снова гнев возрождая внутри. Какого хуя отец тогда сразу себе не забрал этого парня!? Трахал бы сам его, не превращая всю ситуацию в драму! Винит теперь Минхо во всём!? За что!? За то, что Ли влюбился!? Бред! Какой же бред! И маму всю жизнь винил в чём!? В чём мама виновата!? В том, что он ту девушку удержать не смог!? Сам, блядь, променял её на бабло, а теперь весь мир винит! Какой же жалкий... - Ты в порядке? Чан прищуривает глаза, чтобы разглядеть кто перед ним. Он даже не заметил, как этот кто-то приблизился. И этот кто-то парень по кличке "белка" - Хан Джисон. - Не совсем. - честно отвечает Кристофер, руками цепляясь в футболку парня, чтобы не упасть: - помоги выбраться отсюда. Джисон быстро кивает и, словно юркий зверёк, подскакивает к Чану ближе, чтобы подхватить его под руки. От него ужасно пахнет каким-то резким парфюмом, а футболка и волосы влажные. Скорее всего, Хан был на улице, где недавно разгулялся дождь. - Ты ранен, но тебе повезло, знаешь? Зал с баром и библиотеку разнесло по кирпичику. Всем кто там был повезло намного меньше. - тараторит Джисон, пока ведёт Чана подальше от дымных, разрушенных помещений. Хан слишком взволнован но, кажется, практически не испуган, что очень странно при нынешних обстоятельствах. Кристофер чувствует, что что-то упускает, но не понимает что. - Где был эпицентр взрыва? - спрашивает мужчина, пытаясь узнать хоть что-нибудь. Только сейчас Чан замечает, что вокруг много людей. Видимо, из-за своего состояния, Бан совсем дезориентировался в реальности. Теперь он отчётливо слышал крики, видел в хлам разрушенное помещение. На полу прямо перед ним растеклась лужа крови, но того, кому принадлежит эта кровь, не было в поле зрения. Возможно, тело или раненного человека уже убрали. Кристофер осмотрелся. Полуразрушенный, задымлённый этаж выглядел плачевно. Языки пламени пожирали мебель и шторы на, зияющих пустотой, окнах - стёкол не было. - Кажется, в подвале. Подвал взорвали. - отвечает белка на поставленный вопрос. Чан хочет спросить ещё хоть что-то, но к ним приближается пара надзирателей, не позволяя продолжить разговор. - Блядь, Крис, тебе нужно скорую вызвать! Ты только посмотри на себя! Чан не весело ухмыляется. Да, попало ему, видимо, знатно, раз даже Ун заценил! Этого парня мало чем впечатлишь, а сейчас рожу сделал такую, словно Бану ноги и руки оторвало, а он всё стоит на чём-то. Но состояние, правда, не очень. Такое ощущение, что голова просто отвалится, и тело будто свинцом залили. Он рвано дышит, воздуха совсем не хватает, а голос сипит как у старца с воспалением лёгких. - Остальные ещё не вернулись? - интересуется Чан. В ответ Ун отрицательно качает головой. Значит, бордель сейчас критически уязвим. Так мало охраны здесь ещё никогда не было. Кто-то, похоже, знал заранее о всех предшествующих событиях, за пять минут ведь не достать взрывчатку. Кто-то спланировал взрыв. Значит, что-то должно следовать за взрывом. Скорее всего, ему, кто бы это ни был, нужен отец. И, скорее всего, Минхо и подрыватель союзники. Минхо увёл за собой весомую часть надзирателей, а его союзник штурмует "Красную розу". Чан не тупой. Он почти уверен на все тысячу процентов, что прав. Друг любую цену заплатит, чтобы вытащить своего мальчишку. Кристофер не осуждает, потому что сам поступил бы так же, будь у него заперт в этих стенах кто-то дорогой. Отец просто переиграл в свои игры. Хотел подчинить всех своей воле, но не учёл, что он не единственный хороший игрок. Его ученики превзошли учителя. Сначала Сана, а потом Минхо. Оба подцепили одну и ту же болячку, отдав сердце в чьи-то руки. Кристофер уверен, что если бы отец шёл им хоть в чём-то навстречу, никто не вышел бы из под контроля. Даже собак воспитывают методом кнута и пряника, что уж о людях говорить. Человек не животное, чтобы беспрекословно терпеть унижения. Жизнь не игра в шахматы, здесь нет правил. - Эй, белка, пиздуй сюда! Какого хуя я должен собирать вас по всей территории!? - кричит кто-то со стороны. Чан не позволяет уйти Джисону, хватая его за запястье руки, которой он придерживал мужчину. Бан младший чувствует на себе удивлённые взгляды, но ему сейчас уже на всё плевать. - Он останется со мной. - слабым, из-за ухудшающегося состояния, голосом бормочет Чан и, чтобы пресечь возражения, добавляет: - вы людей выводите из здания, им тоже помощь нужна. - А ты? - всё же настаивает Ун, намекая на свою компанию. Кристоферу без надобности лишние люди рядом. Он давно должен был сделать то, что собирается. Он должен спасти отца, пока тот окончательно не превратился в монстра. - Это приказ, Ун, выполняйте! Надзиратели больше не спрашивают ничего, покорно отправляясь в задымлённое здание, оставляя Чана и Джисона у покорёженного проёма двери. Они почти выбрались. Не смотря на это, Бан больше не может идти, состояние совсем ухудшилось. - Помоги сесть. - просит мужчина, едва узнавая свой голос. - Тебя в больницу надо! Может, попросить кого-то из надзирателей... - Просто помоги сесть и сделай кое-что, о чём я попрошу, окей? Белка неуверенно кивает, но всё же усаживает Чана на ступеньку крыльца "Красной розы". Положение меняется, и боль с новой силой пробивает тело, отчего в глазах темнеет. Пятно крови на рубашке становится ещё больше, хотя больше уже некуда. Каждый вздох даётся мужчине с трудом из-за сопровождающей боли. Желание сдохнуть пересиливает желание жить, но Чан ещё нужен своим людям. И Минхо. Наверное, Минхо в особенности, иначе Ли обречён. Кристофер прошёл с этим парнем огонь и воду, чтобы позволить ему так сдохнуть. По-хорошему, отцу бы отпустить Минхо с мальчиком, отпустить всех этих людей, скрыться где-нибудь в тихом месте и встретить достойно старость. Денег у него столько, что на три жизни хватило бы. Во всяком случае , Чан поступил бы именно так, но Альберт Бан не Чан. У Альберта Бана мания величия такая, что он ни с кем считаться не собирается, даже с сыном. - Он столько душ уничтожил. Столько жизней под откос. Моего лучшего друга забрал. Нашу Сану... - голос не слушается и срывается. Кристофер не знает, зачем говорит это вслух. Не знает, отчего так режет глаза. Не знает, сколько ему отведено времени, но хочет успеть исправить хоть немного то, что возвёл отец. - Джисон... - зовёт он парня, и тот с готовностью присаживается рядом, внимательно слушая слабое бомотание: - моя машина на парковке. В бардачке телефон. Найди в контактах "Дино" и напиши ему "я прошу помощи". Только три слова, понял? Он знает, что это значит. - А...я... - Иди! - с нажимом требует Чан, вкладывая в руку парня ключи от машины, что до этого были в кармане его куртки. Он устало прикрывает глаза, когда белка убегает в сторону парковки. Хорошо. Теперь всё будет хорошо. Дино должен помочь как и обещал, Чану нужно было только помощи попросить. Он просит. Теперь Бан Кристофер Чан просит помощи. Ему надоело пресмыкаться перед человеком, которого он называет отцом. Который никогда не считал его сыном. Который никогда не замечал покорность и любовь Чана. Теперь пришло время возмездия. Когда Альберт Бан отнял у сына даже друга, Чан хочет отмщения. #Ли Минхо# Минхо не долго отсиживается в кустах после взрыва, пользуется всеобщей паникой и замешательством, проникая внутрь здания. Он карабкается на балкон одной из спален второго этажа. Из-за вновь кровоточащей раны на ноге сделать всё получается не так быстро как хотелось бы. На балконе Ли присаживается на мокрый пол, чтобы перевести дух. - Блядь, чтоб тебя! - ругается он, но сам не знает на кого. Наверное, на себя. Кто ещё виноват в том, что мужчина помог Сане по доброте душевной, а теперь мучается из-за пулевого ранения, которое затягиваться никак не хочет? Точнее, Минхо сам всё делает для того, чтобы нога не заживала. Не получается по-другому. И сидеть долго нельзя, иначе заметят. Приходится подняться и прошмыгнуть в чью-то спальню, предварительно проверив её на наличие хозяина или хозяйки - никого не было. Минхо сегодня явно везёт, всё пока идёт гладко. Даже погода на его стороне: дождь то переходит в почти ливень, то противно моросит. Именно дождь помог мужчине скрыться от преследователей в лесу, оставив их позади. И встреча неожиданного союзника тоже хороший знак. Помощь парня как нельзя кстати пришлась для Ли. Один он не справился бы. Такое бремя не поднять в одиночку. Минхо взял на себя слишком большую ответственность. Но ничего, осталась ещё заключительная глава в его истории. - Пора, Ли Минхо. Отбегал ты своё, парень! - говорит он себе, приоткрывая дверь в задымлённый коридор. Дым сейчас как раз на руку, мужчина остаётся практически незаметен в сером полотне, пока пробирается по этажу. Ему нужно на первый в кабинет старшего Бана, чтобы скачать информацию с компьютера на флешку, пока не выгорело всё до тла. Но туда он доберётся потом со стороны улицы, а пока найдёт мышонка. Ему убедиться необходимо, что с парнем всё в порядке. Вообще, ему бы сначала заняться основным делом, но он маниакально сильно хочет увидеть Сынмина. Потом, скорее всего, не получится. И Ли тенью пробегает по лестнице на третий этаж, где дыма практически нет. Здесь он и сталкивается с Авейрой и Чанбином. Зелёные глаза женщины тонут в удивлении, только она замечает Минхо. Не надеялась больше увидеть? Он, если честно, тоже не думал, что они ещё встретятся. Не планировал бродить по борделю, сразу приступить к делу хотел. Карта легла по-другому. - Ты закончил? - спрашивает Авейра, переключая всё внимание на мужчину. Он устало прислоняется спиной к стене, расслабляя окровавленную ногу, чтобы не перенапрягать зря. - Нет. - кратко отвечает Ли, потому что его интересует совсем не это: - где Сынмин? - У твоего друга в спальне. - отвечает Со за женщину, указывая в сторону комнаты Хёнджина: - только есть одна загвоздка, дверь закрыта, ключа у нас нет, а Хван почему-то не появляется. - Может, что-то с ним случилось? - обеспокоенно предполагает женщина. Минхо не исключает, что что-то случилось. Не удивительно в их положении. Ему страшно от мысли, что Хёнджин мог пострадать. Только бы он не стал жертвой взрыва! Ли тогда до конца себя проклинать станет. Хёнджин не заслужил такую смерть. Он ради Минхо в эту заварушку влез, чтобы от руки Минхо и погибнуть? Несправедливо. На душе противно. Минхо обещает себе найти Хвана позже, а пока нужно вытащить его мальчика из закрытой спальни. Как сообщает Чанбин, дверь не поддаётся - он пытался выбить. Остаётся окно. - Мышонок. - зовёт осторожно Минхо, когда приближается совсем близко к спальне друга, прислоняясь лбом к чёрному дереву двери. С другой стороны сначала тихо, а потом мужчина слышит скрип кровати и осторожные, приближающиеся шаги по полу. Тихонечко так, словно действительно мышка. - Минхо? Котик, это ты? И у ЛиНоу будто феерверк в груди взрывается от этого нежного голоса. Ему обнять своего мальчика хочется, но между ними закрытая дверь. - Я, мой хороший, это я. Сейчас мы тебя вытащим. - обещает Минхо, вслушиваясь в каждый шорох за проклятой деревяшкой. Всё-таки Хёнджин был прав, когда говорил, что если он закроется в своей комнате, её только танком взять можно будет. - Мини, я сейчас подойду снаружи к твоему окну. Ты сможешь спуститься? - частит словами Авейра, но тут же закашливается, потому что дыма в коридоре становится всё больше. Минхо так же тяжело дышать как и женщине. - Я смогу... - неуверенно отвечает Сынмин и замолкает на некоторое время. Скорее всего, отходит к окну на разведку: - да, думаю, смогу! - Эм, ребята? Чанбин привлекает внимание Минхо и Авейры, легонько толкая дверь в соседнюю спальню. Она с лёгкостью поддаётся. Минхо теперь уверен на все сто процентов, что сегодня его день. Он не теряя времени бежит в открытую комнату, сразу же выскакивая на балкон. Точнее, часть балкона, потому что другая часть развалилась из-за взрыва. - Мышонок! - кричит мужчина, подзывая парня к окну. У Хвана, слава Богу, балкон уцелел. Расстояние между двумя балконами небольшое, перепрыгнуть можно. - И какого хуя мы раньше не проверили двери соседних спален!? - слышит Минхо где-то позади возмущения Авейры, но особо не обращает на неё внимание. Ему важен на данный момент только Сынмин. Только его мышонок, который появляется перед ним взлохмаченный, с припухшими щёчками от слёз, в его синей толстовке. Видимо, одел, когда уходил из спальни надзирателя. - Иди сюда, малыш. - тихо зовёт Минхо, протягивая руки к парню. Сынмин не говорит ничего, только улыбается слабо и цепляется дрожащими ручками за пальцы Ли, когда преодолевает балконную перегородку. Мужчина видит, что мальчик боится, старается не смотреть вниз, но это плохо получается. - Прыгай ко мне, мышонок. - осторожно просит Ли, но ловит в карамельных глазах сомнение, поэтому добавляет: - я же с тобой, всё будет хорошо. И Сынмин прыгает, тут же оказываясь в объятиях Минхо, который оттаскивает его от края в безопасность комнаты. Ногу режет болью, но мужчина изо всех сил старается не издать ни звука, сообщающего об этом. Не сейчас, когда в его руках счастье. Не сейчас, когда мышонок так сильно обнимает в ответ. Не сейчас, когда Авейра подмигивает ему, показывая какие-то жесты руками. Минхо не очень понимает эти жесты, но это ведь совсем не проблема. Главная проблема ждёт их впереди. - Я думал, что больше никогда тебя не увижу! - разгорячённо бормочет Сынмин, ласкаясь как котёнок в чужих руках. Такой милый, такой красивый, такой самый потрясающий. Минхо не может удержаться от поцелуя, но паренёк вдруг резко отстраняется, пальчиками пробегая по щекам Ли. - Колючий. - объясняет Ким, тут же смущенно утыкаясь лицом в шею мужчины. Справедливо. Минхо не брился последние два дня, щетина уже отросла. На замечание мышонка он только улыбается и покрывает поцелуями его голову, вдыхая с наслаждением запах лаванды. - Голубки, вы, конечно, очень милые, но нам пора сваливать отсюда! - возвращает Ли в реальность голос Авейры, которая беспокойно выглядывает в коридор, проверяя обстановку. Минхо кивает, соглашается. Тянуть больше нельзя. И пусть отпустить мышонка превыше всех сил, но мужчина делает это - осторожно отстраняет от себя мальчика. - Вы уходите, а мне ещё кое-что нужно сделать. Я... - Эй, Ли Минхо! Он узнаёт этот голос. Этот голос он узнает везде. Голос человека, которого он когда-то боготворил, а теперь ненавидит. Минхо медленно оборачивается, ловя три обеспокоенных взгляда от ребят. Он облажался, когда так и не отошёл достаточно от окна, чтобы скрыться от любопытных глаз. Он сильно облажался. Можно сказать, смертельно. - Ты настолько обнаглел, что посмел вернуться!? Ты кусок говна решил, что уничтожишь меня!? Альберт Бан кричит, распыляясь безумием. Он не похож совсем на прежнего себя. Он тень Альберта Бана, которого помнит Минхо. Старик стоит на газоне, откуда ему хорошо видно Ли, походя на сумасшедшего. - Я не желал ничего запретного, мистер Бан! Я не отнимал у вас ничего, что коснулось бы вашего борделя! Я всегда выполнял каждый ваш приказ! Что я сделал не так?! Где провинился!? - шипит Минхо разгневанной кошкой, потому что бесит. Бесит, что столько лет отдал месту, в котором его теперь считают предателем. Бесит, что так отнеслись к его чувствам, а он не просил о них. Он не просил тащить сюда Сынмина! Не просил поручать ему следить за ним! Не просил потом так небрежно обращаться с его сердцем, которое он подарил своему мышонку. - Он не принадлежит тебе, Минхо! Здесь всё моё, ясно!? - Не правда! - вдруг выкрикивает Сынмин, цепляясь как за спасательный круг за руку Ли: - я не твой! Я с ним хочу быть! Я хочу, чтобы от нас отстали! Я... Дальше Сынмин начинает плакать, совсем не разборчиво что-то шепча. У Минхо сердце рвёт от его слёз. Он успокаивающе сжимает чужие пальчики и слишком поздно замечает, направленный на них, пистолет. Далее всё происходит словно в кошмарном сне. - Ты мой, щенок! - взрывается бешеный рёв в воспаленном мозгу, окутанном паникой. Минхо отталкивает Сынмина от себя в глубь здания, самому отпрыгнуть уже не получается, не хватает всего пары секунд. Звук выстрела оглашает окрестности, Минхо резкой болью прошибает спину. Второй выстрел следует тут же, но пуля почему-то не попадает в цель - Ли больше не чувствует укол боли. Помутневшим взглядом мужчина видит, что Сынмин рвётся к нему, но Авейра сдерживает мальчишку в безопасности. Минхо не слышит их криков, хоть они и кричат. В ускользающем сознании проносится мысль, что он очень благодарен этой женщине за всё. Он благодарен. Чанбин подскакивает с опозданием, Минхо кренится назад, Со не успевает его подхватить. Ёбаный балкон лишён хоть каких-то перил, поэтому тело Ли просто падает вниз. Без шанса удержаться на грёбаном этаже. Минхо ещё чувствует как железные прутья каркаса балкона, которые теперь валяются на земле, впиваются в его тело. Чувствует капли дождя, оседающие на лицо. Чувствует тёплые слёзы, брызнувшие из глаз ручейками, смешивающиеся с дождевой водой. Он смотрит наверх, где нет ничего, кроме размытого неба. Глаза слипаются. Очень хочется спать. Перед тем как заснуть, он думает, что в карамельных глазах Сынмина он душу свою запер, чтобы никогда больше не расставаться. Да, день был долгий, Ли Минхо. Спокойной ночи.