Апофеоз провальной победы

      Бессвязные, не имеющие какого-либо смысла сны приходили один за другим. Антон знал, что ни один из них, вероятнее всего, не запечалится в памяти. Вместо них останутся смутные образы, воспоминания о несуразности происходящего и вопросы, касающиеся того, почему ему приснилось именно это, а не что-либо другое. Естественно, никто не подвластен над собственными сновидениями, и всё, что видит в них человек, является его личными мыслями. Однако тот, прошлый сон, происходивший в стенах городской больницы, был настолько реалистичным, как если бы это на самом деле касалось событий настоящей жизни. И что-то подсказывало ему, что это не было одним из тех снов, которые он видел раньше. Тот безликий доктор, пожиравший внутренности, словно исцелил его ножевое ранение. Кто же он, этот доктор?..       Антон медленно приобретал сознание, открывая глаза. Комната в этот раз уже была освещена солнечным светом, оповещая о начале утра, а не светом ламп, горевших почти всю ночь. После того как ушёл Авдерлинер, он сразу же пошёл спать, игнорируя Светлану и лежавшего на ней ребёнка, совершенно не заботясь о том, что может произойти с младенцем за эту ночь. Они продолжали находиться в прихожей, и их присутствие не напрягало уставшего Антона, спокойно обитающего в своей квартире.       Приподнявшись с кровати, он неторопливо осмотрелся. Засохшие пятна крови на полу бросались в глаза, даже если бы не хотелось их видеть. Разглядывая их, он с удивительной точностью вспоминал произошедшее. То, как девушка напала на него, и как он ненамеренно её убил. Отдельно вспоминалась страстная любовь с ней, но уже мёртвой. Он не сожалел о своём поступке и мог совершить его ещё раз, но тогда ему обязательно придёт в голову предохраняться, чтобы не случилось похожих неприятностей, как с рождением того ублюдка. Хотя, одного раза для него было вполне достаточно, и подобное желание может как пропасть, так и возникнуть снова.       Спустив босые ноги с кровати и увидев большие нестриженные ногти, он вспомнил об Авдерлинере. Антон познакомился с ним впервые, однако не мог избавиться от такого странного чувства, что всегда знал его и до встречи с ним. По словам личного демона, он скоро должен прийти, и раз уж он согласился заботиться о младенце, лучше оставить это на него. У Антона было только два года на необходимые поиски, и он собирался начинать их с сегодняшнего дня.       Полностью встав на ноги и надев носки, он направился в прихожую. Как и ожидалось, обстановка здесь нисколько не изменилась. Младенец спокойно спал, оставаясь на месте и прижимаясь к груди. Обойдя препятствие, Антон надел кроссовки, открыл дверь и вышел из квартиры, понимая, что даже не принял завтрак. Чувство голода пришло только при одной мысли о еде, но пока он мог обойтись без неё.       Спускаясь по лестнице вниз, Антон встретил поднимающуюся навстречу фигуру, шагающую почти бесшумно. По обнажённому телу и длинным волосам Авдерлинера нельзя было спутать ни с кем другим. Пройдя ещё несколько метров и поравнявшись плечом к плечу, они продолжили идти своим путём, только перекинувшись взглядами. — Удачи тебе, Антон, — сказал демон за его спиной, поднимаясь по ступеням. — Я позабочусь об Антоне-младшем.       Ничего не говоря в ответ, Антон спустился до подъезда и вышел из него, задумавшись над тем, как Авдерлинер назвал его сына. И он понял, что ему это имя совершенно не нравится.       Авдерлинер поднялся на нужный этаж. Отсюда был слышен плач младенца, хотя до сих пор он оставался спокоен. Встав напротив дверей квартиры, он открыл её, собираясь входить. В это время спускавшаяся мимо девушка обратила внимание на странного человека. Остановившись всего на мгновение, она, удивляясь, смотрела на голого мужчину, который стоял к ней спиной. Когда тот повернулся к девушке лицом, её охватил ужас, но она не теряла самообладания. Ускорив шаг, она поторопилась покинуть это место.       Встреченная только что девушка не смутила Авдерлинера. Понимая, что её страх объясним и очевиден, он вошёл внутрь квартиры. Главное, что она не увидела происходящее здесь, иначе вряд ли бы она когда-либо это забыла. Но Людям свойственно забывать демонов, которых они встречают в своей жизни, ведь у них уже есть свои личные.       Закрыв дверь, он подошёл к Светлане. Младенец кричал, но причина этого крика была неясна. Он прижимался к её груди, но уже не пытался сосать её. Авдерлинер сел рядом и прикоснулся губами к другому соску. Облизывая, лаская и посасывая его несколько минут, он наконец понял, что у неё нет молока. Оно закончилось намного раньше, чем должно было. Именно в этом заключалась причина, по которой Антон-младший, как его назвал Авдерлинер, не был спокоен. Взяв младенца на руки, он потащил его на кухню.       Положив его на стол, заглянул в холодильник. Долго думая, чем кормить младенца, он взял пару куриных сырых яиц. Надломив скорлупу об угол стола, он вылил содержимое одной штуки в открывающуюся от нескончаемого крика глотку. Сделав то же самое со вторым яйцом, он стал ждать результата. Однако младенец закричал ещё больше. — Это невозможно, — сказал самому себе Авдерлинер. — Если Светлана не в силах будет кормить его, не пройдёт и суток, прежде чем он сдохнет.       Вновь взяв его на руки, он вернулся в прихожую. Бросив младенца на пол, он сел на мёртвую девушку, примкнув к её груди. Нежно, плавно и с особой любовью он посасывал грудь, другой рукой впиваясь ногтями в плоть второй груди, с силой сжимая её. Покусывая сосок, он тянул его на себя, затем отпуская. Делал быстрые движения языком; надолго обхватывал грудь губами, не отстраняясь. Другая рука всё так же царапала кожу, яростно массажируя женское лоно. Наконец, когда пошло молоко, Авдерлинер, облизнув губы, закончил дело и приложил плачущего ребёнка к своей матери. — Столько хлопот с мёртвыми, — произнёс демон, вставая на ноги. — Тем не менее, некоторой пользы от них не отнять.       Младенец, успокоившись, принялся делать то же самое, в чём была его потребность. «Всё-таки не стоит кормить детей сырыми яйцами», — подумал Авдерлинер, направившись осматривать квартиру, где он и без того знал каждый уголок.

***

      День приближался к полудню. Антон добрался до здания городской больницы пешим ходом, надеясь найти здесь что-то общее с больницей из сна. Обогнув её вокруг, он обнаружил кирпичную стену, которую ему удалось запомнить. Внезапно на глаза попалась фигура, стоявшая на краю крыши. Отсюда не было видно лица того человека, но его одежда напомнила Антону мужчину, танцевавшего под дождём.       Войдя на территорию больницы, он прошёл несколько десятков метров вдоль стены, прежде чем нашёл пожарную лестницу. Начал взбираться по ней. Его ноги чувствовали хрупкие и местами покрытые ржавчиной железные ступени. Сильный порыв ветра заставил крепче ухватиться за лестницу и приостановиться. Длительность порыва была короткой, и Антон уже начинал дальнейшее продвижение, когда человек спрыгнул. Пролетев в двадцати метрах от него, самоубийца разбился о землю. Заметив, что тот не подаёт признаков жизни, Антон всё же взобрался наверх.       Встав на место, где стоял этот человек, он смотрел вниз. Лёжа на грязной и влажной от прошедшего вчера дождя земле, мужчина улыбался. Эту улыбку было видно даже отсюда, где открывался вид на удивительную панораму города. Вряд ли он умер, не насладившись этим пейзажем. Однако Антон приходил сюда не для этого. Желая поговорить с тем, кого видел в своём сне, он утерял эту возможность. Возвращаясь по тому же маршруту, он твёрдо решил, что ему здесь больше нечего делать.       Подойдя к умершему, он обшарил его карманы. Единственное, что в них нашлось, был коробок спичек. Прихватив его с собой, Антон направился дальше, перешагнув тело. У него не было цели, задачи или пункта назначения, а потому он шёл, просто пытаясь понять, почему и куда идёт. Даже когда одолевала усталость, его необходимостью было идти. Идти, чтобы жить.

***

      Ближе к вечеру Антон шёл вдоль автомагистрали за пределами города. Большая скорость автомобильного потока, идущего навстречу, не сбавлялась ни на минуту. Жаркое солнце, начавшее свой путь к западному горизонту, беспощадно палило всё, что попадало под его лучи. Пот каплями стекал по его лицу, но он по какой-то причине больше не чувствовал ни усталости, ни жары. Даже чувство голода, которое мучило утром, пропало куда-то без следа.       Заранее взяв из кармана коробок, Антон достал из него одну спичку. Чиркнув головку о шершавую поверхность коробка, он бросил загоревшуюся спичку в автомобильный поток. Спустя пару секунд позади взорвалась одна из машин. Транспорт останавливался один за другим. Послышались звуковые сигналы, неразборчивые крики, визг тормозов и глухие удары. Антон зажёг вторую спичку, рассматривая, как она быстро горит. Когда огонь добрался до державших эту спичку пальцев, начиная их жечь, пламя стало медленно затухать. Это был естественный процесс, являвший собой конечный результат.       Спустя час, когда автомобилей по каким-то причинам становилось меньше, на обочину перед Антоном съехала машина, притормозив в пяти метрах от него, когда он в очередной раз поднял руку для автостопа. Этот автомобиль был единственный, кто выполнил просьбу одинокого пешехода за те двадцать минут, которые ему пришлось потратить, указывая необходимость подвезти его. Приблизившись к машине, Антон сел на пассажирское сиденье справа от водителя. Закрыв дверь, он сразу понял, в какую компанию ему довелось попасть. — Здорово, — сказал юный водитель, по-видимому, совсем недавно получивший права. — Тебя до города подкинуть? — Да, если это вас не затруднит, — ответил Антон, посмотрев назад, где сидело трое таких же молодых Людей: два парня и девушка, расположившаяся посередине. — Всё в порядке, мы сами приняли решение тебя подобрать, — произнёс парень, сидя у левой задней двери. — В наше время мало от кого дождёшься добрых поступков. — Правильно. Если бы мы проехали мимо, ты мог бы идти ещё несколько часов, пока кто-нибудь не подвёз тебя, — сказал третий, обнимая девушку. — Можно сказать, тебе крупно повезло. — Спасибо, — сказал Антон, пристёгиваясь ремнём безопасности. — Да без проблем, — ответил водитель, начиная движение.       Первые пять минут прошли в молчании. Из колонок на небольшой громкости играла рок-музыка, и каждый был занят тем, что смотрел на вид из окна, кроме тех парня и девушки, сосредоточившихся друг на друге. Порой слыша позади себя звуки их любовных отношений, заключающихся в тихом смехе девушки и разговорах, предназначенных только для них двоих, Антон смотрел вперёд на дорогу, чувствуя внутри себя раздражение. В голову приходило множество воспоминаний, связанных со Светланой, которые он хотел забыть. Пусть он больше и не любил её, любовь других действовала на нервы. Однако его выражение лица при этом оставалось неизменным. — Блин, пробка, — сказал водитель, тормозя машину. — Обычно здесь её не возникает. — Семён, объезжай по обочине, — в шутку сказал парень позади него. — Время хоть скоротаем. — Объедем по левой полосе, там вроде какое-то движение есть, — сказал Семён, проехав немного назад задним ходом, чтобы перестроиться на третью полосу.       Никто их них ещё не знал истинной причины такого затора. Медленно продвигаясь вперёд, они наблюдали за тем, что происходит справа от них. Здесь уже стояли несколько машин скорой помощи и полицейских. Многие транспортные средства имели дефекты, связанные с тем, что в них врезались другие. Пожарники тушили автомобиль, из-за которого всё и началось. Наконец они выехали из затруднённого потока движения и направились к городу с прежней скоростью. — Мда, капец, — прокомментировал парень, вынув из пачки, которую держал в кармане штанов, одну сигарету и закурив её, открывая окно левой двери и выпуская в ту сторону дым. — Макс, какого чёрта ты куришь прямо в машине? — обратился к нему другой, обнимающий девушку. — Я же просил не делать этого рядом с Наташей! — Да пошёл ты, Стас! — прикрикнул в ответ Максим. — Кто это твоя Наташа? Ничего с ней не случится. — Правда, — подтвердила его слова Наташа, посмотрев на своего любимого, — я всё-таки не ребёнок, не будь таким занудой. — Ладно… делай что хочешь, — сказав это, Стас отвернулся к окну. — Опять вы за своё, — произнёс Семён, глянув украдкой на Антона, которого вообще не волновало, что между ними установлены не самые крепкие отношения. — Будьте хотя бы немного повежливее. В конце концов, у нас сейчас новый пассажир. — Извиняемся, — сказал Макс, продолжая курить сигарету.       Автомобиль приближался к городу. Ещё несколько минут прошли в молчании. Сигарета вскоре была докурена, и дым от неё стал медленно улетучиваться. Ветер из полуоткрытого окна приносил прохладу, которая была так необходима в сегодняшнюю жаркую погоду. Наташа, освободившись от обнимавшей её руки, нагнулась вперёд, чтобы взять с катающейся по полу бутылку с водой. Откручивая пробку, она с недоверием посмотрела на прилипшую к ней грязь. — Кто из вас додумался бросить бутылку под сиденье? — спросила она. — Нам из неё ещё всю дорогу пить. — Грязь же на пробке, а не в воде, — ответил Максим. — Пей и не жалуйся.       «Тупая псина», — подумал Антон, наблюдая за тем, как дорогу перебегает собака, и её в результате сбивает мотоцикл с коляской.       Девушка принялась пить из горла, делая глоток за глотком. Внезапно и совершенно непредсказуемо Макс ударил её в бок, схватившись за бутылку и насильно вталкивая ей в горло. Она пыталась освободиться, отталкивая сильные мужские руки, но безуспешно. Замычав, словно желая что-то крикнуть, широкими от удивления и страха глазами она смотрела в сторону Стаса. По её лицу текли слёзы, и она надеялась, что тот поможет ей. — Пей! Пей, мразь! — кричал Макс, продолжая толкать бутылку глубже, когда, казалось бы, глубже уже было нельзя, от чего она стала кашлять. — Думаешь, приятно нам будет из этой бутылки воду пить, когда ты её испачкала своей слюной?! — Что ты делаешь?! — кричал Стас, ожидая, когда тот остановится. — Прекрати! — А ты заставь! — крикнул тот, ударив во второй раз Наташу с большей силой, чем в прошлый. — Что ты сделаешь, чтобы защитить её? Или ты можешь только трепаться?! — Что вы здесь устроили?! — закричал, что было сил, Семён. — Проявите уважение к нашему пассажиру и друг к другу! — Заткнись! — отрезал в ответ Максим. Бутылка к тому времени опустела только наполовину. — Ну же, глотай быстрее!       Вдруг Наташа прекратила все попытки глотать и как-либо сопротивляться. Её руки опустились, а голова откинулась назад. Вся лишняя вода полилась изо рта, стекая по одежде и сиденью. Только тогда Макс вынул бутылку, взял пробку и закрутил её на своё место. — Почему ты сидишь? Помоги ей, — произнёс он, бросив бутылку на пол, где она и была. — Если ты не можешь защитить свою девушку, то не достоин любить её. — Я не знаю, что делать, — ответил Стас. Он был готов расплакаться, но держался изо всех сил. — Почему, Макс? Почему ты так поступил?.. — Ты будешь продолжать ныть? Я так и знал, что ты ни на что не способен. Слабак.       Антон, до этого лишь только слушая то, чем занимаются за его спиной, повернулся к ним, чтобы оценить обстановку. Первым делом взглянув на девушку, сидевшую в неестественной позе с открытым ртом и глазами, блондинистые волосы которой спадали на лицо, отчасти его закрывая, и чья белая футболка пропиталась водой, он посмотрел на Максима, закурившего новую сигарету и отвернувшегося к окну. Станислав, отстегнувшись от ремня безопасности, со страхом во взгляде смотрел на девушку, либо умирающую, либо и вовсе умершую. Не понимая, как ему поступать в такой ситуации, он просто схватился за её правое плечо, сжимая его. Обеспокоенный Семён на пару секунд тоже взглянул назад, затем повернувшись к дороге вместе с Антоном. Прибавив скорости, он пошёл на опережение других попутных транспортных средств. Сейчас они уже оказались в начале города, проезжая мимо недавно отстроенных многоэтажек. — Не волнуйся, Стас, здесь совсем рядом одна из больниц, — сказал Семён. — Если поторопимся, то успеем. А пока проверь ей пульс и дыхание. — Да… сейчас… — пробормотал Стас, неуверенно прощупывая пульс на шее девушки. — Его нет… — Спокойно, — дрогнувшим голосом произнёс водитель, поворачивая направо и нарушая правило горевшего красного сигнала светофора. — Дыхание! Проверь его!       Стас старался щекой ощутить какое-либо дыхание девушки, но его не было тоже. — Придурки, — сказал Максим, наблюдая за действиями Станислава. — Вы не успеете добраться до больницы. — Придурок тут только ты, — ответил Семён, — но я не собираюсь с тобой сейчас это обсуждать. О чём ты вообще думал, поступая так? Так и знал, что не надо было брать тебя в дорогу. Преступники в большинстве случаев остаются преступниками, с этим ничего не поделаешь. — О каких преступниках ты сейчас говоришь? — возразил тот. — Я ни разу, к твоему сведению, не сидел! — Скоро сядешь. Ты в курсе, я пытался относиться к тебе нормально, но ты сам виноват в том, что сейчас произошло.       «Если подумать, я мог бы помочь этой девушке, — подумал Антон. — Но если бы этот пацан, — Стас, — был хоть немного более образованным, уверенным и поумнее, то сделал бы это и сам. Лучше не буду вмешиваться в чужие дела». — Извини, что тебе пришлось перетерпеть всё это, — сказал Семён, обратившись к Антону. — Я и сам в шоке от этого. — Всё в порядке, — ответил Князев, пытаясь при этом показать сочувствие, которого не испытывал. — Надеюсь, вам удастся помочь девушке.       Семён кивнул, напряжённо водя автомобиль. Из всех троих он выглядел более добродушным и разумно мыслящим, однако по какой-то причине бездействующим в том, чтобы применить первую помощь по спасению Наташи. Или же он так пытался успеть попасть в больницу, что не решался предпринимать что-либо другое. Но Антон точно знал, что ему известно, что надо делать.       Наконец, спустя три минуты, они подъехали к городской больнице. Это было не то здание, к которому приходил Антон утром, но это место тоже было ему знакомо. Как только машина остановилась, Станислав открыл дверь, вытаскивая девушку. Взяв её на руки, он, спотыкаясь, побежал прямо ко входу. — Тебя как звать? — спросил Семён, повернувшись к Князеву. — Антон. — Вот и отлично… Антон, я сожалею, что наша поездка сложилась слегка неприятной, но так или иначе мы подвезли тебя до города. Ты хороший свидетель, однако не буду настаивать на твоих показаниях в суде. На всякий случай одолжи своё полное имя и номер телефона, хорошо? — Конечно. Не вижу в этом ничего такого, — ответил Антон, когда Семён немного неловкими движениями рук вытащил из бардачка лист и ручку. — Правда? Ты нас серьёзно выручишь, если без тебя не обойдётся, — говорил он, когда Антон писал свои данные. — Что-то подсказывает мне, что Наташа уже мертва. И если это так, я собираюсь засадить Макса за решётку. — Эй, ты же шутишь, да? — спросил сзади Максим. — Ты же на самом деле не собираешься этого делать? — А ты шутил, когда делал это? — задал вопрос Семён, заставив того замолчать. — Я хоть и не знаю, как всё это делается, но вроде бы свидетели могут быть необходимы, поэтому без Антона не обойдётся… Антон Николаевич, да? — прочитал имя, отчество и фамилию Семён, когда Князев закончил писать. Ничего лишнего, что бы могло пойти против него, он не написал, и поэтому был спокоен. — Я тогда пойду? — спросил Антон, потянувшись к двери. — Да, без проблем. Спасибо тебе, и всего хорошего, — сказал Семён, убирая лист с ручкой обратно в бардачок.       Антон, отстегнув ремень, открыл дверь и вышел из автомобиля, пойдя по тротуару в сторону ближайшей автобусной остановки, так как возвращаться домой пешком ему уже не хотелось. Глядя некоторое время ему вслед, Семён повернулся к Максиму. Встретившись со свирепым и злобным взглядом Макса, он спокойным голосом произнёс: — У тебя серьёзные неприятности.

***

      Восемь часов вечера. Антон стоял, ожидая автобус у остановки. Здесь же стояло ещё несколько человек. Напротив располагался небольшой магазин. Повернув голову в правую сторону, он увидел своего знакомого. По тротуару медленно шёл Авдерлинер, без интереса осматривающийся по сторонам. Подойдя к остановке, где Люди старались сторониться его, выражая свой ужас от одного лишь взгляда на демона, он встал рядом с Князевым. — Хорошая сегодня погодка, да? — спросил он, сложив на груди руки и процарапывая ногтями локти, но не доводя их до ранений. — Ага, — ответил Антон, посмотрев на вечернее небо. — Знаешь, ухаживать за Антоном-младшим оказалось не очень-то и интересно. К тому же, как не прискорбно это признавать, он нагадил на твою Светлану. Но не переживай, я принял с ней ванну, теперь она чистая. — Можно без этих подробностей? — Так и быть, больше не буду… К слову, как ты провёл этот день? Тебе понравилось? — Нормально. Ничего особенного, хотя одно меня беспокоит: выжила ли та собака, которую сбил мотоцикл? — Хм, мне тоже стало это интересно. Я тебе не говорил, но я могу посмотреть в твои воспоминания. Раньше, когда я был с тобой одним целым, то следил за тобой ежеминутно. Однако с сегодняшней ночи, обретя своё тело, мне неизвестно, чем ты там занимался весь этот день. Ну-ка, дай залезу в твои мозги. — Пожалуйста, — разрешил Антон, и Авдерлинер положил руку ему на голову, осторожно обхватив пальцами и не причиняя боли. Как только прошло десять секунд, он убрал руку, задумавшись. — Нет, — наконец сказал он. — Эта собака сдохла сразу же, я уверен. — Я тоже склонялся к этому выводу, но у меня оставались сомнения. Благодаря тебя я узнал, что мои догадки верны. — Здесь и догадок не нужно. Ты видел этот удар? Без шансов. — Согласен. — Куда направляешься сейчас? — Домой. Довольно-таки трудно бродить по городу без какой-либо цели. Время так и ползёт. — Тебе же необязательно ходить бесцельно, так ты ничего не добьёшься. Тебе стоит с кем-нибудь познакомиться. Я не предлагаю знакомиться с женщинами, если не хочешь этого. Найди Людей, с которыми будет интересно взаимодействовать, Хотя легче сказать, чем сделать… — Да, сегодня я в этом убедился. Скучно преследовать отсутствие цели в одиночку. — А ещё легче будет, если ты примешь Антона-младшего. Разве это так сложно? — Я не могу. Я до сих пор хочу избавиться от него, поэтому лучше забыть о его существовании навсегда. — В таком случае, продолжай свой путь. Рано или поздно ты всё равно должен будешь принять его. — Вряд ли. — Интересно, кто из нас окажется прав. Планируешь что-нибудь на завтра? — Совершенно ничего. — Я тоже. Если ты не против, в твоё отсутствие я позаимствую некоторые твои вещи. Давно хотел поиграть в компьютерные игры и поубивать время в интернете. Кайф. — Мой дом полностью в твоём распоряжении. Разрешаю тебе всё, но в пределах нормы. — Благодарю. Естественно, разрушать твой дом я не буду. А как дела обстоят со Светланой? Она ещё принадлежит тебе, или как? — С этого дня она принадлежит нам. — Не зря я твой личный демон, — улыбнулся Авдерлинер. — А вот и твой автобус.       После его слов к остановке подъехала маршрутка. Двери открылись, и несколько пассажиров покинули его, расходясь кто куда. Напуганные Люди, не сводившие глаз с Авдерлинера, поторопились войти внутрь. Антон поспешил за ними. — Удачной поездки, Антон! — крикнул вслед демон. — Я буду ждать тебя дома!       Обернувшись и махнув Авдерлинеру, Антон начал подниматься по ступеням автобуса, рассчитывая, во сколько часов примерно прибудет домой.

***

      Около десяти часов вечера Антон вошёл в свой подъезд. Поднимаясь по лестнице, он вспомнил, что его так волновало на протяжении всего дня. Не испытывая усталости или голода, эти желания внезапно возобновились именно сейчас. «И как я умудрился простоять целый день на ногах?» — удивился он, открывая дверь квартиры.       Войдя и закрыв дверь на замок, он понял, что Авдерлинер говорил правду. Светлана, которая была покрыта грязью и кровью, когда Антон видел её в последний раз утром, сейчас была вымыта и выглядела прекрасно. Младенец с надетым по инициативе Авдерлинера подгузнике поменял своё местоположение, находясь у левой груди, и спокойно спал.       Антон прошёл в первую комнату, в которой горел свет. Авдерлинер сидел на диване, обхватив колени и смотря телевизор. Заметив вошедшего, он отвлёкся от экрана, похлопав возле себя по дивану: — Присаживайся, Антон. Посмотрим телик. — Мне сейчас не до этого, — ответил Антон. — Может, ты что-нибудь приготовил? — Нет, извини. Дело в том, что я не нуждаюсь в потреблении пищи, поэтому ничего не делал. Про тебя я совсем не подумал, да и готовить-то не особо умею. — Ну и ладно, до завтра как-нибудь протяну.       Антон подошёл к дивану, сев на свободное место, куда пригласил его Авдерлинер. Устремив взор на экран телевизора, он чувствовал, как у него начали слипаться веки. Неинтересное и глупое шоу только заставляло его закрывать глаза и углубляться в свои мысли. — Если честно, это шоу мне не нравится, — сказал демон, поменяв сидячую позу, скрестив ноги. — Первые выпуски были намного лучше, чем то, что показывают сейчас. А ты как считаешь? Антон?       Заметив, что Антон не отвечает, Авдерлинер повернулся к нему. Тот сидел, закрыв глаза и думая о чём-то своём, однако ещё не спал. Слабо толкнув его в плечо, отчего тот открыл глаза и обратил внимание на демона, Авдерлинер сказал: — Видимо, ты сегодня очень устал по сравнению со мной. Жаль, что мы так мало времени проводим вместе, как это было раньше, но ты должен отдохнуть. — Точно. Не каждый день я прохожу столько километров, — произнёс в ответ Антон, вставая с дивана и направляясь в свою комнату. — Спокойной ночи, Авдерлинер. — Спокойной, Антон.       Как только Антон ушёл, Авдерлинер повернулся к телевизору. Досмотрев передачу, он выключил его, и сделал важный для себя вывод: человек, которому он принадлежал, был до сих пор мёртв, но находился на правильном пути.