Ангельский поток

Глава 41 С ебаным Рождеством! Питтсбург, декабрь 2005 г. Прежде чем Майкл успел остановить, Брайан прыгнул в лифт. Дверь закрылась, и он уехал. Отделение интенсивной терапии казалось безмолвным по сравнению с шумной, деловой атмосферой остальной больницы. В этот ранний час на посту медсестер было тихо. Миниатюрная Рождественская елка на столе мерцала огоньками, а зеленый пластиковый венок провозглашал: «Счастливого Рождества!». «Рождество, — подумал Брайан, — я совсем забыл. Гребаное Рождество! Наша годовщина», — он закрыл глаза и постарался успокоиться. — Извините. Мне нужно увидеть Джастина Тейлора. Медсестра посмотрела на него из-за стола. — Чем могу помочь, сэр? — Я сказал, что мне нужно увидеть Джастина Тейлора, — повторил Брайан, — он мой партнер. И он здесь! Я должен увидеть его! Медсестра нахмурилась. — Кто вы? — Его партнер! — слова прозвучали громче, чем намеревался Брайан, и эхом разнеслись по коридору, — я Брайан Кинни. Я только что прилетел из Сан-Франциско. Я летел всю ночь! А теперь мне нужно увидеть Джастина! Женщина встала и отошла от стола. Она нервно огляделась. — Мне очень жаль, Мистер Кинни, но к пациенту не пускают посетителей. — Пожалуйста, позвоните Дженнифер Тейлор, — взмолился Брайан, — я знаю, что она здесь. Она позволит мне увидеть его! — Думаю, вам лучше уйти, — сказала медсестра, потянувшись к телефону. На этаже открылся лифт, и Майкл выскочил наружу. — Брайан! Что происходит? Брайан повернулся к своему другу. — Они не позволяют мне увидеть Джастина! Это, блядь, чушь собачья! — Пожалуйста, уходите, — твердо сказала медсестра, — сейчас же! Я уже вызвала охрану! Майкл коснулся руки Брайана. — Пойдем в приемную в конце коридора. Там мама. Там можно подождать. — Я не хочу ждать в какой-то чертовой приемной! — взорвался Брайан. — Я хочу видеть Джастина! Мне необходимо видеть Джастина! — Брайан огляделся по сторонам. — Где он? В какой палате? Появилась еще одна медсестра и преградила Брайану путь. — Я должна попросить вас уйти, сэр. — ДА ПОШЛА ТЫ НА ХУЙ! — возразил Брайан. — Я увижу своего партнера, даже если мне придется перевернуть это чертово место вверх дном! Из палаты вышли двое мужчин в халатах. — Что это за шум? — спросил тот, что пониже ростом и постарше. — Доктор Бентли, это мистер Кинни, — сказала сидевшая за столом медсестра, — он настаивает на встрече с Джастином Тейлором. — Простите, сэр, — сказал доктор, — семья Тейлор не допускает посторонних посетителей. Джастин Тейлор был очень серьезно ранен, и для него было бы лучше, если бы не было никаких неурядиц. — Значит, ты думаешь, что я — неурядица? — Брайан почувствовал, как у него закипает кровь. — Я его чертов партнер! Мы живем вместе! Он не ребенок! Ему 23 года! Он хотел бы, чтобы я был рядом с ним. Он в сознании? Скажи мне хотя бы это! Доктор помрачнел. — Он все еще без сознания. Мы следим за его состоянием. Вы ничего не можете сделать для вашего… друга сейчас. Я предлагаю вам пойти домой и ждать дальнейшего развития событий. Брайан наклонился к доктору, и Майкл схватил его за руку и попытался удержать. — Ты хочешь отправить меня домой? Ты что, с ума сошел? Я должен быть здесь! Что если Джастин очнется, а меня нет? Не рядом с ним? А вдруг он проснется, а я не держу его за руку? Что он будет делать, думаешь? Как он будет себя чувствовать? — Простите, но сюда допускаются только члены семьи, — произнес Доктор Бентли. — Я его гребаная семья! — крикнул Брайан. — Неужели ты не понимаешь, чертов гомофобный ублюдок! Услышав голос Брайана, Дебби вышла из приемной и поспешила по коридору. — Брайан! Ты вернулся! — Они его не пускают, ма, — сказал Майкл, — не позволяют ему увидеть Джастина. — Это что еще за новости? Пропустите его, — умоляла Дебби доктора, — если он знает, что Брайан здесь, Солнышко очнется! Все, что ему нужно сделать, это услышать голос Брайана! — Все не так просто, — сказал доктор, — парень ничего не слышит. Он в коме. Дверь лифта снова открылась, и из него вышли два охранника, а за ними полицейский из Питтсбурга. — Что здесь происходит? Мы получили сообщение о беспорядках. — Это тот самый человек! — медсестра за стойкой указала на Брайана. — Он отказывается покидать отделение! — Идемте, сэр, — сказал полицейский. Двое охранников пыхтели у него за спиной, — вам нужно уйти. Но Брайан отвернулся от них. — А где Дженнифер Тейлор? Я хочу поговорить с ней! Дженнифер! Ты меня слышишь? Ты же знаешь, что Джастин хотел бы меня видеть! — Довольно! — рявкнул полицейский, — здесь есть больные люди! — Что, черт возьми, происходит? — Крейг Тейлор вышел из одной из боковых комнат и уставился на Брайана, — это тот самый человек, о котором я вам говорил, доктор Бентли. Я знал, что он придет сюда и устроит скандал! — Я не устраиваю скандал, — настаивал Брайан, — а только хочу увидеть своего партнера. Я имею право видеть его! — Ты не имеешь никаких прав! — усмехнулся Крейг. — Из-за тебя Джастина чуть не убили! Тебя и твоего отвратительного образа жизни! Джастин не стал бы бродить по Либерти-Авеню посреди ночи, если бы ты не развратил его! На него бы не напал какой-то извращенец! Или я должен сказать, какой-то другой извращенец, так как ты первый извращенец, у которого была грязная связь с ним! Брайан посмотрел на Дебби и Майкла. — Что происходит? Джастин подвергся сексуальному насилию? Это правда? Дебби покачала головой. — Мы не знаем, милый! Никто нам ничего не говорит! — Просто дайте мне увидеть Джастина! — Брайан умолял Крейга Тейлора. — На две гребаные секунды! — Офицер! — крикнул Крейг. — Выставите этого человека отсюда! — Брайан! Пойдем со мной и ма! — взмолился Майкл. — Ну пожалуйста. Мы вернемся позже. Мы найдем способ увидеть Джастина! Карл что-нибудь придумает! — Забудь об этом, Майки! — Брайан плюнул в Крейга. — Этот надменный ублюдок никогда не позволит мне увидеть его! — Офицер? — Крейг повернулся к полицейскому. — Вы собираетесь выполнить свой долг и убрать этого извращенца? — Конечно, — полицейский кивнул, — если вы сейчас же не уйдете, сэр, нам придется надеть на вас наручники. — Так надевайте! — вызывающе сказал Брайан, — И ИДИТЕ НА ХУЙ! Потому что я не уйду отсюда добровольно! Двое охранников схватили Брайана за руки, а полицейский сковал ему руки за спиной. — Это действительно необходимо? — кричала Дебби, когда они тащили Брайана к лифту. — Зачем арестовать его? Я Дебби Хорват. Мой муж — лейтенант Карл Хорват. — Простите, Миссис Хорват, — сказал полицейский, — но мы везем этого человека в центр. И я предлагаю вам тоже пойти домой. Эти люди явно не хотят видеть вас здесь. — Это еще мягко сказано! — усмехнулся Крейг. — Я хочу, чтобы вы, уроды, оставили меня и мою семью в покое! Потому что ты никогда больше не увидишь Джастина, и мне будет что сказать по этому поводу! И Крейг повернулся и вернулся в реанимацию. — Не волнуйся, Брайан! — крикнул Майкл. — Мы позвоним Карлу! И Мелани! Мы вытащим тебя, как только сможем! — Да, конечно, Майки, — сказал Брайан прямо перед тем, как двери лифта закрылись, — и веселого ебаного Рождества! Глава 42 В тюрьме Питтсбург, декабрь 2005 г. Брайан ожидал, что его увезут в недра старого полицейского управления, в печально известную «Королевскую каталажку», поэтому был удивлен, когда принимающий офицер посадил его в общую камеру на первом этаже. Ебаное Рождество! Брайан был в окружен грязными алкашами, отсыпающимися после Рождественской попойки, хорошо одетые пьяницы угрюмо развалились по углам, и парочка жертв домашнего насилия, лицо одного из мужчин было рассечено на части, как будто его вторая половинка вдарила ему так же хорошо, как и он сам. Вот что праздники заставляли делать людей: топить свои печали и жестоко поступать с женой и детьми. По крайней мере, это был его собственный опыт Рождества. И казалось, что и у многих других так же. Он подумал об отце, ебаная пища для червей, вот кем он был теперь. В чем же был смысл его жизни? Джек родился, вырос, испортил жизнь другим людям, в основном своим детям, и потом умер, мучительно и несчастно. И теперь он был забыт всеми, кроме Джоан и Клэр. Отцы. Какие же они были дерьмовые! Его собственный, а теперь и Джастина, проклятый Крейг Тейлор! Тот ублюдок постарается сделать так, чтобы Брайан никогда больше не увидел Джастина. А что если Джастин никогда не очнется? А если он умрет? Или, что еще хуже, проведет остаток своей жизни с какой-то трубкой, поддерживающей его жизнь для гребаного научного проекта! Это было бы похоже на Крейга. Играть в мученика с сыном, который был не более чем овощ. Крейг и Джоана должны быть вместе. У них много общего. Они топят вас в дерьме при жизни и хотят, что вы не выбрались из него, пока они не позволят! К разговору о тотальном контроле! «Но Джастин может умереть, так и не увидев меня еще раз, — подумал Брайан, — не прикоснувшись ко мне снова. Это может произойти в любую секунду. Это уже могло произойти, пока я здесь сижу». Брайан прислонился спиной к цементной стене камеры и уставился вверх. Там было высокое зарешеченное окно под самым потолком. Слабый поток света просачивался сквозь грязное стекло, сообщая Брайану, что был еще день. Рождество. Год назад он был готов покончить со всем этим. Может быть, он должен был! Крейг был прав, Джастин, наверное бы не пострадал, если бы никогда не встретил Брайана. Может быть, он жил бы дома, работал на свою семью. И семья все еще могла быть в целости и сохранности. Но он бы был в гребаном шкафу! Скрывая, кто он такой, и кем он был. Жил в ебаной лжи! Но в безопасности, а не лежал в больнице с разбитой головой из-за какого-то сумасшедшего! Если Джастин умрет, Брайан знал, что ему делать. Он уже много раз думал об этом. Даже спланировал. Однажды он попробовал скарфинг, предоставив судьбе решать жить ему или умереть. Но Майки ворвался в лофт и в самый последний момент стащил его со стропил. Что ж, судьба, несомненно, решила именно это. И судьба решила насчет рака тоже. У него уже был билет до Ибицы. Огромный запас наркотиков и алкоголя, на хуй святош, и затем закончить все это в красивом месте, в окружении красивых мужчин. Но в последний момент он поменял билет на Балтимор и закончил тем, что его яйцо было удалено и нарезано кубиками в Центре Джонса Хопкинса. А потом, год назад, Джастин остановил его от выбора легкого пути. Трусливого пути. Превратился в ебаного нытика в депрессии и жалости к самому себе, готовым сделать что-то действительно глупое. Но Джастин спас ему жизнь. Другого способа взглянуть на это не было. Ангел милосердия. Но если Джастин выживет, то никакой адской власти — ни Крейга Тейлора, ни больницы, ни Джима Стоквелла или всего гребаного полицейского департамента Питтсбурга, штат Пенсильвания, не помешать ему быть с Джастином. Ничто не могло помешать им быть вместе. Никакое ебаное дерьмо! Брайан вытер слезы, боясь, что кто-нибудь их увидит. Но никому в камере не было до этого дела. Они все были слишком погружены в свои собственные страдания, чтобы заботиться о том, что какой-то мудак в помятом винтажном смокинге от Армани плакал, как гребаная девчонка! Если Джастин умрет, он последует за ним. Это был единственный выход. В противном случае, в чем был гребаный смысл жизни? Не было никакого гребаного смысла. — Кинни? — дверь камеры открыл полицейский. Один из пьяниц пошевелился, но даже не посмотрел вверх. — Здесь есть Брайан Кинни? Брайан встал и осторожно поправил свой смокинг. Он знал, что выглядит ужасно, но все же не хотелось позорить некогда прекрасный костюм. — Я Брайан Кинни. — Шаг вперед, — полицейский взял его за смокинг и скорчил гримасу, — сюда, Кинни. Брайан последовал за полицейским. Он совсем не удивился, увидев в коридоре Карла Хорвата, ожидающего его с мрачным выражением лица: — Вытащить тебя из этой дыры было последним делом в моей рождественской программе, — прокомментировал Карл. Брайан пожал плечами. — Ты же знаешь, как это бывает. Карл бросил на Брайана угрюмый взгляд. — Ты устроил грандиозную сцену в больнице! Бедняжка Деб, вернувшись домой, выплакала все глаза, потому что ее не пустили обратно! — Зачем она там сидела? — мрачно сказал Брайан. — Они не позволят ей увидеться с Джастином. Они не позволят и мне увидеть его. Это, блядь, бесполезно! — Но она хотела быть там, — сказал Карл, — так ей было легче. И она молилась. Брайан фыркнул. — Она может молиться и дома. Или сходить в церковь. Но это все равно бесполезно! Все гребаные молитвы в этом мире Вика не вернули. И Джастину они тоже не помогут. — Может, и нет, — согласился Карл, — но они заставляют Дебби чувствовать себя лучше, и это все, что меня волнует. Пойдем, — Карл направился к главному входу в здание. Брайан удивился. — А как насчет моего ареста? — Твой арест не состоялся, — мягко сказал Карл, — не задавай кучу глупых вопросов. Просто иди за мной. — Куда мы идем? Они вышли наружу, в ослепительный полуденный свет. Там было очень холодно, а Брайан не взял пальто. — Домой, — сказал Карл. Глава 43 Тишина в лофте Питтсбург, декабрь 2005 г. Брайан подождал, пока они не оказались на полпути к лофту, чтобы задать вопрос, который крутился у него в голове. — Майкл сказал, что ты искал парня, который это сделал. Он говорит, что ты его видел и знаешь кто это. Это правда? Карл кивнул, не отрывая глаз от дороги. — Я сидел в закусочной, составляя компанию Деб на Рождество, когда вошел Джастин. Он только что закончил работу и заехал взять домой пару лимонных брусочков. Тогда-то я и сказал ему, что Кенни Райкерта отстранили от работы. Брайан нахмурился, глядя на Карла. — Кого? — Копа. Бывшего напарника Джима Стоквелла. Этот парень… он был плохим копом. Он преследовал геев на Либерти-Авеню. Джастин говорил, что он остановил вас на Хэллоуин. — Черт, — выдохнул Брайан, — я его помню. Он уже останавливал Джастина и проверял его документы. Это сделал он? Ты уверен? — Уверен, — сказал Карл, — Джастин ушел из закусочной, забыв лимонные брусочки, и Деб послала меня за ним. Я услышал, как кто-то зовет на помощь из переулка, побежал, и вдруг кто-то чуть не сбил меня с ног. Это был Райкерт. Я попытался удержать его, но не смог, но понял, что он мог сделать что-нибудь с Джастином. Он преследовал его. Джастин соответствовал профилю — молодой, стройный, белокурый. Райкерту нравились именно такие парни. — Подожди! — У Брайана голова шла кругом. — Этот парень преследовал Джастина? Откуда ты знаешь? — Джастин сказал мне, когда я встретил его на улице несколько недель назад, — объяснил Карл, — Райкерт был предупрежден держаться подальше от Либерти-Авеню, но я видел его там. Потом встретил Джастина, и он рассказал мне о парне, который останавливал его уже не раз. Как я уже сказал, Джастин соответствовал профилю того, кто нравился Райкерту. Он был известен тем, что ловит хастлеров, и все они молодые блондины. И, это трудно сказать, но он был подозреваемым в убийстве молодого проститута несколько лет назад, которого нашли в мусорном контейнере на улице. Я расследовал это убийство, когда встретил Деб. Но Стоквелл, который был тогда шефом полиции, свернул следствие. Райкерт был вынужден уйти в отставку, но когда Стоквелл стал мэром, то взял его обратно патрулировать улицы. — Ебаный Иисус! — выругался Брайан. — И это полиция, которая должна нас защищать? Это дружественный семье Питтсбург Стоквелла? Это чушь собачья, Карл! Копы арестовывают педиков за то, что те целуются на улице, пока другие копы трахают, а потом убивают других педиков? Ты хоть представляешь, что это за хуйня? — Согласен, — сказал Карл, — и мне очень жаль. — Почему Джастин не сказал мне, что его преследуют? — Брайан повысил голос. — И какого хрена ТЫ мне не сказал? — Я думал, ты знаешь, — ответил Карл, — думал, Джастин рассказал тебе все. Что я могу сказать? Джастин очевидно, не хотел, чтобы ты беспокоился о нем. Он думал, что сможет сам о себе позаботиться. Но Райкерт… он был психопатом. Я знаю, что виноват. Вся полиция, и в том числе Стоквелл, виноваты. Что я могу сделать? Это не изменит того, что произошло. Брайан в отчаянии хлопнул ладонью по приборной доске. — И я полагаю, что этому ублюдку-убийце снова все сойдет с рук! Ебаный Стоквелл придет ему на помощь! Это бред сивой кобылы, Карл! Полный абсурд! Карл остановил машину перед домом Брайана. — Райкерт никуда не денется. Он уже никуда не делся. Мы сегодня утром пришли к нему домой, чтобы арестовать его. Он был мертв. Выстрелил себе в голову из своего служебного пистолета. — Хорошо, что мертв, — произнес Брайан, — это избавляет меня от необходимости убивать его. — Слушай, — предупредил Карл, — обо всем позаботится департамент. Стоквеллу не удастся уйти от ответственности на этот раз. Он позволил Райкерту сбежать, и так же, как и все, ответственен за то, что случилось с Джастином. Я готов уйти в отставку, Брайан, но не уйду из полиции, пока этот вопрос не будет решен. Это мое последнее обязательство, как офицера полиции Питтсбурга. Я тебе это обещаю. И обещаю Джастину. — Да! — кашлянул Брайан. — Это охуенно меня утешает! Закон и полиция Питтсбурга! — Даю тебе слово, — сказал Карл, — это все, что я могу сделать. Карл вошел в здание вместе с Брайаном, и они молча поднялись на лифте. Брайан был погружен в себя, переваривая то, что сказал ему Карл. Это было невероятно! Но он знал, что Карл сказал правду. И эта правда была слишком болезненной для того, чтобы принять ее. Джастин хотел быть мужчиной и заботиться о себе, чтобы он и Брайан были равными. Он был слишком храбр для своего же блага. Слишком, блядь, храбрый! Но какой ценой? Его жизни? Его здоровья? А если ему станет лучше, станет ли он когда-нибудь прежним? Потому что Брайан знал, что он уже никогда не будет прежним. Никогда. Брайан отпер дверь и потянул ее на себя. Первое, что он увидел, было маленькое Рождественское дерево, стоящее на его гребаном кофейном столике от «Mies van der Rohe». Брайан подошел к нему и потрогал одну из веток, с которой свисала прядь мишуры. — Иди домой, Карл, — сказал Брайан, — Дебби, должно быть, ждет тебя. Ты же не хочешь погубить ее Рождественский ужин. — Пойдем со мной, — настаивал Карл, — не оставайся здесь один. — Я привык быть один, — ответил Брайан, — помнишь? Брайан-Чертов-Кинни! Одинокий Волк! Кот, Который-Гуляет-Сам-По-Себе. Это мое естественное состояние. — Пожалуйста, — сказал Карл, — пойдем к нам, что-нибудь поедим. Эммет помогает Деб с обедом. И Тед тоже там будет. — Вы, ребята, развлекайтесь, — Брайан проводил Карла до двери, — а у меня другие планы. Есть о чем подумать. Надо кое-что устроить. — Держись подальше от этой больницы, — сказал Карл, — я не хочу, чтобы тебя дважды за один день арестовали. — Приму это к сведению, — Брайан открыл дверь, — передай Деб от меня «Счастливого Рождества». — Чуть не забыл, — Карл достал что-то из кармана, — это было найдено на тротуаре, рядом с джипом. Кстати, он все еще припаркован на Либерти-Авеню, так что ты можешь его забрать. И тебе понадобится это, — Карл вложил маленький предмет в руку Брайана — брелок «Желтая подводная лодка». Пальцы Брайана сжали его. — О Боже! Он ведь не умрет, нет? — Нет, — твердо сказал Карл, — я так не думаю. Джастин — боец, и ты тоже. Одна вещь, которую я узнал, живя с Дебби это то, что вы — педики — крепкие. Крепче, чем я когда-либо думал. Вы должны существовать для того, чтобы бороться с дерьмом, которое мир посылает вам. Что это за песня, которую всегда напевает Дебби? «Я выживу»? — Только не это! — сказал Брайан. — Что угодно, только не эту гребаную песню! Этого достаточно, чтобы превратить меня в натурала! Карл обнял Брайана за плечи. — Я так не думаю. Но песня правильная. Думаю, что вы выживете. Вы оба. Так что держись, Брайан. Этот пацан нуждается в тебе так же, как и ты в нем. После ухода Карла Брайан бродил по лофту. Он включил гирлянды, которые Джастин натянул по всей комнате. И лампочки на маленькой елочке на журнальном столике. Потом сел и смотрел на нее, пока на улице не стемнело. Потом снял одежду, аккуратно сложил смокинг от Армани и долго принимал горячий душ. После попытался съесть кусочек тоста, но желудок скрутило, и он не смог его проглотить, поэтому выпил стакан молока, налил себе стакан «Джим Бим» и присел у окна, чтобы, пить, курить и смотреть, как начинает падать снег. Было уже поздно, и Рождество почти закончилось. Джастин любил снег. Ему нравилось смотреть, как он падает. Он любил город, когда тот становился белым и тихим к середине ночи. Рассказывал, что когда был ребенком, снежинки напоминали ему ангельские крылья. — Крылья ангела, — прошептал Брайан. Но потом он уже не мог шептать. — Джастин! — крикнул он, как можно громче, — Джастин!!! Глава 44 Молитвы Дженнифер Питтсбург, декабрь 2005 г. Прошло много времени с тех пор, как Дженнифер Тейлор молилась. Может быть, не так, как когда, будучи маленькой девочкой, просила у Бога новую куклу, или чтобы получить учителя, которого она хотела для третьего класса. Или попросить, чтобы мама перестала пить и вести себя так странно все время и просто была нормальной. Первые две вещи дались ей легко, Бог помог, но последняя… что ж, она все еще ждала этого. Она не помнила, молилась ли о том, чтобы Крейг Тейлор влюбился в нее, и попросил выйти за него замуж. К тому времени она даже не думала об этом. Она думала, что покончила с молитвами, покончила с Богом. Но, очевидно, Бог не закончил с ней. — Пожалуйста, — молилась она, сидя у постели Джастина в палате интенсивной терапии, — не забирай моего прекрасного сына! Пожалуйста! У него вся жизнь впереди. Я знаю, что он совершал ошибки, и Крейг, и я совершили много ошибок! Но обещаю, что буду лучше заботиться о нем в будущем. Любить его больше. Уважать больше, — Дженнифер остановилась и посмотрела на бледное, покрытое синяками лицо Джастина, — пусть он будет тем, кто он есть, а не таким, каким я хочу его видеть. Если бы я могла вернуть прошлый год, я бы это сделала. Если бы только могла вернуться к прошлому Сочельнику я бы отнеслась с большим пониманием, и просто сказала своему сыну, что люблю его, несмотря ни на что. Никому не позволю, даже его отцу, плохо с ним обращаться. Или обращаться с ним так, как-будто он ненормальный. Потому что все, чего я хочу, это чтобы он… чтобы он жил! Жил и был счастлив! Это единственное, что важно! Дженнифер ждала, как-будто могла услышать голос, говорящий ей, что все будет хорошо. Но все что она услышала — затрудненное дыхание Джастина. Щелчок и насос машины, предназначенной для поддержания жизни людей. Или вздохи и кашель других пациентов за задернутыми шторами. И время от времени тихие шаги в коридоре. В отделении интенсивной терапии не было окон, так что невозможно было сказать, день сейчас или ночь. Возможно она просидела там несколько часов или недель. Время не имело никакого значения. Ничего не имело значения, кроме ее прекрасного сына, лежащего перед ней сломленным. Время от времени Джастин шевелился. Он задыхался, как ныряльщик, выныривающий на поверхность. Его голова двигалась, веки трепетали, и Дженнифер казалось, что он вот-вот откроет глаза. Но потом он снова погружался в беспокойный, безнадежный сон. Почти. Почти. Врачи заверили ее, что Джастин поправится. Что это только вопрос времени. Но когда проснется, они не могли сказать. Еще час или еще неделя, месяц или дольше? Это все было непредсказуемо. Так много зависело от того, насколько сильно пострадал его мозг от удара. Врачи следили за ситуацией. Было еще рано, слишком рано, говорить. У него был перелом черепа, но все было не так уж плохо. Так сказал доктор Бентли. Череп не был проломлен, никакого кровоизлияния в мозг и дышит он сам. Это все хорошие признаки. — Ваш сын получил сильный удар, но могло быть и хуже. Он прикрыл голову руками, защищая себя от нападения. Следовательно, его правая рука приняла на себя основную тяжесть удара. Рука сломана, запястье раздроблено, а кисть вывернута. Все эти вещи нужно поправить, и они поправимы. Рука будет долго восстанавливаться и нуждаться в физиотерапии, но ему станет лучше. В «Allegheny General» есть несколько отличных хирургов-ортопедов. — А как же его рука, доктор? — спросила Дженнифер. — Он хочет стать художником. Это очень важно для него. Ему нужна рука, чтобы рисовать. Доктор отвел взгляд. — Это не моя специальность, миссис Тейлор. Доктор Готтлиб сможет рассказать вам об этом попозже. Но никто не может гарантировать, что у него будет такая же подвижность в руке, как раньше. Может быть, с большими усилиями и получится. Но это в будущем. Прямо сейчас я беспокоюсь о том, чтобы он очнулся, и чем скорее, тем лучше. — Когда Джастин очнется, вспомнит ли он, что с ним случилось? Доктор Бентли предупредил, что при травмах головы часто бывает амнезия. Возможно, что это был гуманный способ природы защититься от ужасной реальности. Дженнифер снова молилась, молилась, чтобы Джастин не помнил, что с ним случилось. Не вспомнил бы о нападении того ужасного человека. Не помнил боли, которую он, должно быть, испытывал. Или страха. А потом появился Крейг. Расхаживает по больнице, готовясь к драке. Он едва перекинулся десятком слов с Джастином с момента окончания им Дартмута, за исключением той ужасной сцены на День Благодарения, но в ту минуту, когда Дженнифер позвонила ему и сказала, что Джастин в больнице, он уже был там. Пытаясь захватить власть. Спорил с врачами, играя роль обеспокоенного отца. Возможно, Крейг действительно заботился о сыне. Дженнифер знала, что в глубине души Крейг любил Джастина, по крайней мере, она надеялась, что любит. Крейг всегда так гордился Джастином. Гордился его оценками и достижениями в Академии Сент-Джеймс, одной из самых элитных школ в Питтсбурге, гордился тем, что Джастин никогда не попадал в беду, никогда не причинял им беспокойства. Но с тех пор, как сын открылся, все изменилось. Все эти годы, будучи идеальным сыном, казалось, что он исчез в одно мгновение, по крайней мере, в сознании Крейга. И это не помогло, их брак разваливался на части. Подружка Крейга подталкивала его к разрыву с Дженнифер. А теперь это… Она знала, что Брайана Кинни нет в городе. «Он в Сан-Франциско по делам», — сказал Джастин, планируя приехать на рождественский ужин. Только они втроем — Дженнифер, Джастин и Молли. Дженнифер купила баранину и приготовила сливовый пудинг в британском стиле. Сейчас они бы уже обедали. Или, может быть, уже закончили. Время. Это больше не имело смысла. Крейг сидел в кресле, уставившись в пространство, когда они услышали шум у поста медсестры. Дженнифер узнала голос Брайана и поняла, что любовник ее сына пытается пробиться к нему. Отчаянно пытается. Крейг бросился вон, и произошла неприятная стычка. Брайана Кинни забрала полиция, и Крейг был доволен своей победой. А Дженнифер понимала, что была трусихой, если стояла в стороне и ничего не говорила. Единственным человеком, которого Джастин хотел бы видеть, когда очнется, был Брайан Кинни. Человек, которого он любил. Дженнифер знала это и ненавидела. Ненавидела, что этот человек занял место в сердце Джастина, которое должно принадлежать ей. Первое место. Но если бы Брайан был женщиной, женой Джастина, разве Дженнифер завидовала бы ей за это место? Позволила бы она Крейгу прогнать ее? Позволила оттащить ее в тюрьму, протестующую и зовущую своего любовника, но напрасно? Этого бы никогда не случилось. Джастин был беспокоен. Казалось, он борется за сознание. Но потом соскальзывает обратно. Ускользает от нее. Дженнифер взяла сына за руку и сжала ее. — Джастин? Ты меня слышишь? Пожалуйста, дорогой! Очнись. Поговори со мной! Но шли часы, а Джастин все еще спал. «Это может занять несколько дней, миссис Тейлор, — сказал дежурный ординатор, — почему бы вам не пойти домой и не отдохнуть немного? Ваш муж ушел домой». «Да. Он выиграл этот раунд у Брайана Кинни. Он может пойти домой и наслаждаться своим бесполезным триумфом», — подумала Дженнифер. — Нет, — ответила она, — я хочу быть здесь, когда он проснется. Когда бы это ни было. Я должна быть здесь. Хочу, чтобы мое лицо было первым, что он увидит. Таким образом, он будет знать, что он безопасности. — Это ваше решение, — сказал доктор, — счастливого Рождества. Ей понадобилось несколько минут, чтобы позвонить Молли и убедиться, что с ней все в порядке. Она осталась дома у подруги. Родители обещали позаботиться о ней, но это было не очень веселое Рождество для ее бедной дочери. Ее семья была разрушена, брат болен. Потом Дженнифер позвонила своей сестре Джун в Чикаго. Джун собиралась завтра приехать в Питтсбург. Она всегда была такой организованной. Джун привезет Молли домой и приведет дом в порядок. Она скажет Дженнифер, что правильно, а что неправильно. И будет знать, как вести себя с Крейгом. Она даст Джен мужество сделать то, что она должна была сделать. Было уже поздно, ближе к полуночи. Вошел одна из ночных медбратьев — пожилой афроамериканец — проверить Джастина. И он также проверил Дженнифер. Он сказал, что его зовут Рэй, и чтобы она позвонила ему, если ей что-то понадобится. Все, что угодно. — С вашим сыном все будет в порядке, — сказал он, — за ним присматривает прекрасная мать. Это достаточная причина, чтобы очнуться. Дженнифер кивнула. Но так ли это? Она почувствовала, что задремала, но что-то ее разбудило. Она посмотрела на Джастина, а он смотрел на нее широко раскрытыми голубыми глазами. Его рот был открыт, но губы и язык были сухими. Он попытался что-то прошептать низким и хриплым голосом. — Что, дорогой? — нетерпеливо спросила Дженнифер. — В чем дело? Что тебе нужно? Скажи мне! — Брайан! — прохрипел Джастин. — Он звал меня! Где он? Где Брайан? Я хочу его! А потом Джастин в изнеможении закрыл глаза и снова заснул. Глава 45 Пробуждение Питтсбург, декабрь 2005 г. — Он приходит в себя! — воскликнула Дженнифер Тейлор. — Он действительно просыпается! — Это, безусловно, хорошая новость, миссис Тейлор, — спокойно ответил Рэй, — разве я вам не говорил? Ваш парень будет в порядке. Дежурный ординатор пришел проведать Джастина и согласился, что тот медленно приходит в сознание. — Невропатолог первым делом осмотрит его утром и проведет еще одну компьютерную томография. Может быть, тогда мы сможем переместить его в обычную палату. — Это будет чудесно, доктор! — Дженнифер почувствовала такое облегчение, что чуть не расплакалась. — Большое спасибо! — Теперь нам остается только дать парню выздороветь, — сказал ординатор, подавив зевок. Он был на дежурстве с полудня, а сейчас уже перевалило за полночь, — медсестры позовут меня, если что-то изменится. После ухода доктора Рэй предложил Дженнифер немного отдохнуть. — Рядом есть свободная палата. Вы могли бы прилечь там и несколько часов поспать, чтобы утром у вас были радостные глаза. Вы же не хотите, чтобы ваш сын проснулся, а вы уснули посреди разговора с ним? — Нет, конечно, — Дженнифер чувствовала себя совершенно опустошенной, но все же колебалась, — а если он снова проснется? Что, если я ему понадоблюсь? — Вы будете рядом, — Рэй провел ее в пустую комнату, — если что-нибудь случится, я приду за вами. Дженнифер скинула туфли и опустилась на кровать. Она была такой мягкой, такой гостеприимной. А она так устала. — Может быть, на несколько минут… — Отдыхайте, миссис Тейлор, — сказал Рэй, — вы это заслужили. — Спасибо, Рэй, — сказала благодарная Дженнифер. Все здесь были такими добрыми и поддерживающими. — Мы делаем все, что в наших силах, — Рэй накрыл измученную женщину тонким одеялом, — утро вечера мудренее. Убедившись, что Дженнифер Тейлор спит, Рэй заглянул к Джастину. Его рот подергивался, веки трепетали, как будто он был на грани бодрствования. — С тобой все будет хорошо, как я и говорил твоей маме, — сказал Рэй дремлющей фигуре, — но у тебя есть еще ради чего стоит очнуться. Кто-то, ради кого хочется очнуться. У твоей мамы хорошие намерения, но иногда ребенку нужно больше, чем мать. Рэй выглянул на пост медсестры. Шерил, дежурная медсестра, была в офисе, занятая делопроизводством, в то время как Хуана и Шакира, две другие ночные медсестры, ушли пить кофе. Рэй тихо пересек коридор, миновал ряд лифтов, подошел к двери, ведущей на лестничную клетку и открыл ее. — Молчи! — предупредил он. — Я серьезно! — Я молчу, — прошептал Брайан, выходя из тени, — это ты тут топаешь по коридору, как гребаное стадо тягловых лошадей. — Молчи, пока мы не войдем в палату, — прошипел Рэй, — если я потеряю работу из-за этого, я хочу, чтобы это было по правильной причине. А теперь шевели своей тощей белой задницей! — Да, сэр, — отсалютовал Брайан, — уже двигаю своей, на самом деле довольно восхитительной, белой задницей. Он последовал за Рэем, быстро проскальзывая мимо пустующего поста медсестры. Рэй толкнул Брайана в темноту палаты и закрыл за собой дверь. Брайан затаил дыхание, когда увидел лежащего Джастина. Он был так неподвижен, так бледен. Но также красив. И он был жив! — Его… его лицо, — Брайан протянул руку и дотронулся кончиками пальцев до разбитой щеки Джастина. — Его избили, но он принял это как мужчина, — признался Рэй, — выглядит не очень, но скоро все заживет и царапины исчезнут. Кости заживут, но другие вещи займут больше времени, намного больше. — А его волосы, — Брайан сделал паузу. Правая сторона его головы была покрыта бинтом, а левая выбрита наголо, — его прекрасные волосы. — Волосы отрастут снова, — заметил Рэй, — нельзя допустить заражения. Не бойся прикоснуться к нему. Просто следи за его головой и правой рукой. И не трогайте бинты и капельницу. Ты должен это помнить. А может, и нет, ты всегда был проблемным пациентом. Брайан продолжал смотреть на Джастина. Реальность того, что он лежал там, раненый, была ошеломляющей. — Расскажи правду, Рэй. Все действительно плохо? С Джастином все будет в порядке? Рэй пожал плечами. — Нет ничего хорошего в ударе по голове — это всегда плохо. Но я видел и похуже. Видел людей настолько разбитыми и близкими к смерти, что никогда бы не подумал, что они могут уйти отсюда на своих ногах. Но они действительно уходят. И этот мальчик уйдет. И уйдет вместе с тобой. Брайан потер лоб. — Если его гребаный отец снова не арестует меня. — Ты должен использовать этот шанс, — сказал Рэй, — но ты и так это знаешь. — Жизнь не стоит того, чтобы жить, если ты не рискуешь, — торжественно произнес Брайан. Рэй закатил глаза. — Чувак, ты просто сумасшедший ублюдок! Оставлю вас наедине. Мне нужно проверить пациентов. Но я скоро вернусь, чтобы забрать тебя отсюда, хорошо? Брайан не сводил глаз с Джастина. — Конечно. Что угодно, — он даже не заметил, что Рэй вышел, закрыв за собой дверь. Брайан взял левую руку своего любовника и сжал ее, его правая рука и ладонь были плотно забинтованы. Ему показалось, что он почувствовал легкое пожатие в ответ, но не был уверен. — Джастин, — пробормотал Брайан, — ты меня слышишь? Я прилетел так быстро, как только смог. Знаю, я всегда говорю, что никогда не прошу прощения, но это исключение. Прости, что меня не было рядом, чтобы защитить тебя. Мне так чертовски жаль! Джастин? Ты сможешь простить меня? Сможешь? — Джастин пошевелился, и Брайан наклонился ближе: — Ты меня слышишь? Или ты где-то еще? Где бы ты ни был, Джастин, вернись! — Джастин пошевелил губами, но нельзя было сказать, было это движение сознательным или непроизвольным. — Джастин? Прошел уже год. Я ничего не забыл. Год с тех пор, как ты спас мою никчемную задницу, с тех пор, как ты заставил меня снова захотеть жить. Не оставляй меня сейчас. Если ты это сделаешь, клянусь, я уйду за тобой. Тебе так просто от меня не отделаться! Я не позволю тебе уйти одному! — Брайан нежно поцеловал Джастина в щеку, потом в распухшие губы. Целовал их так сильно, как только мог, и в тоже время нежно. — Это не может быть концом всему! — прошептал Брайан. — Это только начало! Я знаю, что это так! Джастин! Скажи мне что-нибудь, чертов маленький пизденыш! — Брайан, — голос Джастина был хриплым и низким, но слова звучали ясно, — перестань орать мне в ухо. Господи, я тебя слышу! Все слышат до самой Либерти-Авеню! Брайан почувствовал, как бешено забилось сердце. — Я просто хотел убедиться, что ты меня слышишь, малыш. Я не знал, как далеко ты был. И сможешь ли вернуться. — Я слышал, как ты звал меня. Было темно, но я слышал твой голос. И вот я здесь, — Джастин открыл свои голубые глаза, — Брайан, я вернулся.