Жизнь и становление господина мага. Книга I - Детство

Том-Том-Том чертов Реддл… Как выйти с ним на контакт? Ну, можно хоть просто тупо подойти и сказать: «Привет, Том, давай дружить!» Ха-ха-ха, с таким «подкатом» меня пошлет даже семилетка. Такой подозрительный, как Реддл, уж точно. Да и он уже наверняка взращивает в себе чувство величия. И тут такой я. Изначально хотел проследить за Реддлом, но вовремя вспомнил про его умение говорить со змеями. С их помощью он запросто может отследить мой интерес, а реакцию малолетнего темного лорда предсказать я не мог. Нужно как-то его заинтересовать, показать свою магию, но как лучше это сделать? То, что нужно строить контакт на магии, — однозначный факт. Я помню канон, помню реакцию парня на Дамблдора и первую показанную им магию. Старик, хотя тогда еще не старик, мог легко сделать из мальца своего вернейшего последователя, но «лучший в истории директор Хогвартса» здорово облажался — то ли по неопытности, то ли имел какой-то план. Хотя какой еще план? Он шел просвещать «сироту-маглорожденного». Какие уж тут планы? У него наверняка таких учеников еще целый список был. Да и рутина это для опытного и сильного мага. Небось вся голова была забита мыслями, что его, такого идеального, отправили работать посыльным. Хмыкаю. Может, и так. А может, и нет. Чего гадать? Через пару лет узнаю сам. Но вернемся к чертову ублюдку Реддлу, который заставляет мой маленький мозг скрипеть извилинами, пытаясь родить план. Засветить магию, кажется, довольно просто. Но Реддл не должен заподозрить меня в том, что я делаю это намеренно. Может напридумывать себе невесть чего. Также, в идеале, это должен заметить только он один. Либо понять это только он один… Хм… Черновой набросок плана следующий: нужно применить на глазах пацана что-то однозначно волшебное, потом отследить его реакцию и демонстративно идти тренироваться в подвал. Он проследит сам либо отправит змей. Так и тренировки не буду пропускать, и Реддла заинтересую. Это будет лучше, чем самому к нему подходить. В этом случае Реддл будет психологически ощущать себя просителем, а не наоборот. Теперь осталось придумать этот самый «незаметный другим, но однозначно волшебный эффект». Что у нас есть такое, на что не обращают внимание, но что важно для самого Тома? Что-то, что не вызовет подозрения… или хотя бы слишком сильного подозрения. Одежда. У большинства мальчишек она довольно грязная, часто с дырками и кучей потертостей. У мужского населения это зачастую бывает нормой, особенно в детстве. Стирают её раз в неделю, причем с десяти лет сами дети. Как только становятся «условно взрослыми» и получают путевку на лондонские фабрики. У каждого всего два комплекта одежды в наличии. Официально, во всяком случае. Новую выдают раз в год. То есть «новую», а не новую. Почти всегда её просто забирают у старших, когда они из нее вырастают. Лишь в исключительных случаях закупают действительно новую одежду. Однако мальчишки есть мальчишки, поэтому за формой мало кто следит тщательно. Реддл — исключение. План в голове наконец обрел свои черты. Хоть это и может вызвать какие-то подозрения — со стороны персонала приюта, может, какие-то вопросы — у других детей, но ничего лучшего в голову не приходит. Не в лоб же мне к нему подходить, в самом-то деле? Следующие два дня тренирую магическое воздействие на чистку грязи и как можно более незаметный толчок силой. Как джедай просто… Что-же, «Силу» почувствовать я уже смог, остальное — дело практики. «Чистку» отрабатывал на нескольких грязных тряпках, успешно реквизированных из церковной школы. Когда уже там заметят, что у них «течет»? Как бы не поймали за этим делом. А то сворованная тетрадка, теперь хоть и грязные да половые, но все же тряпки… Нужно бы быть поаккуратнее, а то мало ли… Чистка — довольно сложное дело. Тряпки рвались, тряпки комкались, тряпки выворачивались и колыхались. Но чистились плохо. С толчком дело обстояло проще. Единственный минус — нужно было застыть на пару секунд, чтобы настроиться. По-другому пока не получалось. Впрочем, я не спешил. Время еще есть, а спектакль должен быть сыгран прямо по нотам. Полторы недели ушло у меня на получение нужного навыка. За эти дни уже окончательно вошел в колею и успел освоиться с новым телом, что радовало меня отсутствием застарелых болячек, одышки и хорошим зрением. А также приноровиться к коллективу. Чтобы не терять заработанную предшественником репутацию, пришлось выделить один день в неделю, чтобы общаться с «друзьями», старшими парнями, покрутиться в коллективе и создать ощущение присутствия. Реальными друзьями мы не были, Вольфганг был по натуре одиночкой… хорошая предыстория у «персонажа», что тут говорить. Я старался не демонстрировать свое отличие, а без действительно близких друзей раскрыть меня мало кто мог бы. А те, кто и мог, не особо-то обращали на меня внимание. У всех были свои проблемы. Финальное испытание прошлось по одежде Неудачника Ларри. Причем делал я это не в комнате, где он бы мог посчитать, что я специально что-то порвал или испортил, а там, где на меня подумать было бы крайне сложно. Прямо на улице. В этот день, несмотря на осень, было достаточно жарко. Солнце пекло, от земли местами шел заметный пар. После школы во дворе собралось много народа. Болтали, играли, развлекались. По большей части небольшими группами, все же день был рабочий и старшие были на смене. Те, кто занимались своими полузаконными делами, тоже разбрелись. Их ситуация требовала постоянно держать руку на пульсе и буквально жить улицами. Остальные же в основном были детьми, которые не интересовались противоположным полом, а скорее наоборот. Так что и держались мальчики и девочки друг от друга на расстоянии. Впрочем, для моего плана это роли не играло. Ларри терся рядом с четырьмя пацанами, что играли в ножички. Когда он отошел, уступив место новому игроку, я, осторожно выглядывая из-за угла, применил на нем свою магию. Точнее, на его одежде. Подсознательно я опасался, что что-то пойдет не так либо что меня заметят, но всем было плевать. А с Ларри ничего не случилось. Штаны не свалились, рубашка не порвалась, а скорее наоборот — приобрела более светлый оттенок. К счастью, никто ничего не заметил. В этом возрасте мальчишкам почти нет дела до одежды друг друга, а с девочками те еще не общались принципиально. Как-то даже немного обидно. Хмыкаю: ну да, не удалось окончательно сгнобить парня. Отличный настрой, уважаемый Марк Антонович! Так держать! Катая в голове эти мысли, тем не менее не сумел удержать улыбки. Наконец-то. Жди меня, Том Реддл! * * * Новый день шёл стандартно, но имел небольшое отличие: по дороге в школу иду почти впереди всех, буквально за спиной самой миссис Петтерс. Между мной и ней всего два человека. Один из них — мой сосед по парте, Дэннис Батлер. Мы сидим рядом, так что на его фоне это будет особенно заметно… Иду я так, чтобы меня было хорошо видно почти всей колонне, цель — Реддл, идет ближе к концу, как обычно. Наконец замечаю её — грязную лужу — почти на последнем повороте к церкви. Несмотря на вчерашний солнечный день, она и не думала засыхать. Узкая улица и вечная лужа. Классика. Уверен, она имеет неплохие шансы дорасти до озера, создать свою экосистему. Заведутся бобры, выдры… кхм, не отвлекаться. Сейчас будет ответственный момент. Как только первые два человека, идущие за нашей воспитательницей-надзирателем, поравнялись с коричнево-серым водоемом, делаю как бы случайный жест в их сторону, зависнув на секунду. Ноги Дэна подкосились, он неуклюже махнул руками и с размахом, громким плеском и кучей брызг завалился в грязь. Окатило всех. Да и я не забыл «немного» усилить эффект, пустив часть магической волны в лужу. Вроде не перестарался. Впрочем, будущее озеро даже не показало дна. Раздался визг миссис Петтерс, которая стояла мокрая с ног до головы: — Безногий мальчишка! Косоногий олух! — Миссис Петтерс отыграла свою роль на все сто. Она явно порывалась отвесить Дэннису подзатыльник, но боялась еще больше испачкаться. К тому же сам «виновник» торжества еще бултыхался, пытаясь встать на ноги. Зато от её крика каждый, кто ещё не узнал о случившемся конфузе, теперь точно в курсе. «Пострадали» в общей сложности пятеро. Миссис Петтерс, Дэннис со своим другом и я со стоящим рядом мальчишкой. Дальше брызги уже потеряли скорость и почти никого не задели. Одновременно с криками, визгами и матами моих соседей раздается хохот. Не пострадавшие парни наперебой стали соревноваться в остроумии, девчонки, впрочем, от них не отставали. Конец словесному поносу положила утирающая лицо платком миссис Петтерс: — Заткнулись все, ублюдки! — яростно выкрикнула она. — Живо в колонну! Спорить и продолжать смеяться в такой ситуации никто не решился. Наказания в приюте были поставлены на конвейер. — А ты, — она все же не выдержала и схватила поднявшегося Дэна за ухо, тот сморщился и вцепился своими руками в ее запястье, пытаясь уменьшить боль. Но что мог семилетка против взрослой женщины? — Тебя ждет карцер на неделю! — злобно проговорила она, наконец отпуская мальчишку, напоследок все же отвесив подзатыльник. — Все испачканные после уроков сразу идут на стирку! Все поняли?! «Испачканные», включая меня, быстро закивали. Открывать рот никто уже не решался. Карцер… это не просто место, где ты сидишь один. Там не кормят. Для худющих и голодающих сирот это может быть смертельным наказанием. Воду дают один раз в день. Небольшую оловянную кружку воды из-под крана. Неделя карцера… это очень жестко. Можно здорово подорвать здоровье. Интересно, его реально будут держать там неделю? — Простите меня, миссис Петтерс, — залепетал мгновенно побледневший мальчик, — пожалуйста, не отправляйте в карцер, прошу вас, я что угодно сделаю, я на все готов, миссис Петтерс, не надо карцер, миссис… Мощная оплеуха заставила его замолчать. Женщина не спешила сменять гнев на милость. Упс… не повезло. Жестковато получилось, впрочем не думаю, что мой сосед по парте просидит в карцере всю неделю. Это реально больше похоже на убийство. Уверен, что его выпустят уже на второй-третий день. Однако воспитательный момент — он такой. Краем глаза замечаю, как Реддл презрительно кривит губы, глядя то на скулящего Батлера, то на «грязнуль», как нас шепотом уже стали называть. Шепотом, чтобы не услышала миссис Петтерс, а то Дэннис получит пополнение. Ну-ну, посмотрим, что ты, Том, скажешь, когда поймешь, что не один здесь «избранный». — Что, измарались и довольны? Думаете, не пойдете в школу?! — принялась за нас мегера, услышав предложение «не пачкать класс», а пойти на стирку сразу. Либо хотя бы переодеться. — Ну уж нет! Зайдете в подсобку и приведете себя в порядок. Сидеть будете так, — она злорадно улыбается, — в качестве своего наказания! В следующий раз будете лучше присматривать за своим одноклассником! А теперь марш в конец колонны! Приемлемо, — думаю я, направляясь мимо всех вместе с еще двумя «неудачниками» и ревущим Дэном. Зато теперь я уверен, что ошметки грязи и влагу заметят все. Так и происходило. Девчонки демонстративно зажимали носы, а мальчишки отвешивали «остроумные» замечания. Идущего и завывающего Дэнниса дважды пнули прямо под зад, когда он шел вдоль колонны, в самый ее конец. «За дело» — раздался одобрительный гул. В церкви, когда наша группа заходит в класс, мы заворачиваем в подсобку. По дороге, оставшись без строго пригляда, Дэннис стал жаловаться на несправедливость и пускать сопли. Жалкое зрелище, но я его в чем-то понимаю… Остальные стали его утешать по мере сил, хотя периодически порывались отвесить тумака, все же они по его вине сейчас выглядят как свиньи, измазавшиеся в грязи. А одежда здесь в почете… Я же, пока остальные заняты разговорами а также какой-никакой попыткой чистки рубашек и штанов, подставляя их под ледяную воду, за их спинами использую магию. Тут не нужно полутонов: убираю всё, чтобы ни единого пятнышка не осталось. Теперь быстрая сушка… На всё про всё ушло меньше десяти минут. Поглощенные своими делами и разговорами, парни даже не заметили, как я ушел. Выглядываю в коридор — пусто. Отлично, миссис Петтерс уже ушла, ожидаемо. Наверняка спешит переодеться в приюте. Значит, реальных свидетелей нет. Отец Рикардо вообще не знает, о чем речь, а остальные… дети есть дети, они ничего не будут пересказывать взрослым, тем более таким, как миссис Петтерс. Гордой походкой захожу в класс. — А, это ты Вольфганг. — Отец Рикардо прервал свою речь, обратив на меня внимание. — А где остальные? Мне сказали, что вы четверо сильно испачкались, но вижу, что это преувеличение, — он мазнул по мне взглядом, быстро оглядев с ног до головы, — садись на свое место и будь аккуратнее в будущем. Уроки пропускать нельзя, иначе тебя накажет бог. Под удивленные перешептывания сажусь за стол, священник подает мне тетрадь. Урок продолжается. Математика, моя любимая… Что будет сегодня? Мы наконец выучим числа больше десяти? Еще примерно через двадцать минут в класс вваливаются насквозь промокшие, плохо почистившиеся мальчишки. Особенно выделялся Дэннис — с грязными разводами по всему телу и уже успевшей подсохнуть непонятной тиной в волосах. Ух как им всыпал наш «святой отец». Во-первых, за пропуск занятия, так как я пришел гораздо раньше, а значит, остальные где-то прогуливали. Во-вторых, за срыв урока, придя в таком неподобающем виде. В-третьих, что от них остались грязные следы и уже натекла лужа. Попытки перевести стрелки на меня я быстро отсек. Нечего тут меня выставлять в плохом свете и привлекать излишнее внимание. Заинтересованный, даже чересчур заинтересованный взгляд Реддла я уже успел углядеть. — Не знаю, чего вы там возились, — с деланной ленцой говорю я, — я сразу привел себя в порядок и пошел на урок. Быстрее нужно быть. — Как ты так быстро… — начал говорить «грязнуля», но бодрый вжух от палки отца Рикардо заставил его взвизгнуть, прикрываясь руками. Он еще и по мокрому ударил, — мысленно поморщился я. Экзекуция длилась недолго, парней выгнали на улицу, пообещав все рассказать миссис Петтерс. Судя по лицам, их проняло. Спорить, однако, они не стали. Успели выучить, что священник этого не любит. Пожалуй, это даже хорошо, а то Дэн явно забрызгал бы меня, сидя рядом. Да и на парте следов наоставлял. В течение остальных занятий замечаю, как Реддл периодически косился на меня. Наживка проглочена, теперь нужно подсекать. Под очередные завывания штатной надзирательницы, которая успела переодеться и теперь забрала нас со школы, но ничего не сказала, глядя то на чистого меня, то на троицу трубочистов, я демонстративно встал в самом конце колонны. Всю дорогу моим «соратникам по луже» прилетало так и эдак, на меня же женщина изредка задумчиво поглядывала, но по итогу просто приняла свершившееся как факт. По пути, кстати, никто из детей не поинтересовался подробностями, хоть я и озаботился парой-тройкой отмазок. От откровенно шутливых до вполне серьезных. Дети, что с них взять? Сейчас большинству присутствующих от пяти до двенадцати лет. А даже современный двенадцатилетний ребенок — это ребенок, у девяноста девяти процентов которых мозг еще не особо работает. Это просто факт, с этим ничего не поделать. А тут накладывается недостаток образования и общая недоразвитость из-за голода. Конечно, всегда есть исключения. Одно из которых не сводит с меня глаз… Ты так косоглазие заработаешь, Том, веди себя проще. Увидев здание приюта, чуть отстаю, благо что я и так в самом конце, а потом сворачиваю на соседнюю улицу, направляясь к знакомому подвалу. Придется пропустить обед. Жаль, у меня и так одна кожа да кости. Но этого требует план. Интерес Реддла не должен успеть угаснуть. Он вполне может убедить себя, что просто чего-то не заметил или я просто не так сильно измарался либо нес с собой сменку… Да мало ли что в его голову взбредет! Лови его потом снова «на живца». Нужно срочно успеть показать свою «необычность». Иду неспешно и не оглядываясь. Если Том следит, то не должен знать, что я его заметил. Подойдя к подвалу, а выбрал я в этот раз не вонючее место, уже привычным движением убираю доски, ныряя в провал. Тут же подбегаю к углу стены, там отошли кирпичи, создавая приличных размеров щель, которую снаружи не видно из-за кустов. Обзор правда из-за этого тот еще… — Получилось, — не сдержав эмоций, тихонько шепчу, замечая Реддла. В груди разгорается пожар, эмоции простимулировали магический источник, кажется, вот-вот случится выброс, если я не успею слить всю магию. И как раньше с ней справлялся Вольф? Не каждый же день он кулаки напитывал да дрался. Память подкидывает воспоминания об играх, где он часто тратил энергию, чтобы стать быстрее или сильнее, а потом залечивал свои ссадины и потянутые мышцы. Также магия тратилась на ощущение чувств и мыслей других людей. Ну, тогда да, согласен, на это тоже уходит немало, хотя источник его никогда не показывал дно. Тем временем Реддл, озираясь по сторонам, шёл в моем направлении. Когда он остановился недалеко от досок, явно прикидывая, как лучше их убрать, чтобы не поднять шум, я понял, что пора начинать заключительную часть. Выхожу в центр подвала, вызываю шар люмоса и, используя недавно выученный прием, подкидываю его в воздух. Фишка тут в том, что я знаю, что так можно. А зная, уже было не сложно повторить. Хотя пришлось повозиться, конечно… Шар света зависает у самого потолка, давая хороший обзор. Теперь напрягаюсь и магией начинаю поднимать камни, кирпичи и прочий строительный мусор, валяющийся повсюду. Тяжело… трудно… магия расходуется довольно бодро, но выглядит всё это жуть как пафосно и эффектно. На руку играют эмоции и близость выброса. Да и как тренировка — очень даже ничего. Контроль тоже нужно нарабатывать. Ну-с, почувствуй силу, Вольф! * * * Том Реддл ПОВ Очередной скучный день. Урок был ужасно уныл, отец Рикардо по десять раз разжёвывал одно и то же для этих тупиц. Вот как можно быть такими глупыми? Раздраженно кручу огрызок карандаша в руке, наконец положив его на парту, чтобы не сломать в приступе гнева. Я уже успел бы изучить следующую тему! Десять тем! О да! Только этого не хватало! Давай, расскажи про бога еще раз! Против воли чувствую, как мурашки пробежали по спине. Бог… я много думаю об этом. Далеко не все проповеди старика-священника удается пропускать мимо ушей. Зачастую я задумываюсь, что значит моя сила? Я тоже божий сын? Мотаю головой, вытряхивая эти мысли. Тут скорее от дьявола. На лице отражается едва заметный оскал. Гнев на одноклассников приходилось сдерживать, тем более было кое-что, что сегодня меня особо заинтересовало. Вейбер… не сложить два и два мог только законченный слепец. Впрочем, это были все окружающие меня люди. Тем не менее… что это было? Задумываюсь, мысли отходят от темы урока, благо что отец Рикардо слишком поглощен новой проповедью и мало что замечает. Нет, рано делать выводы. Нужно проверить, убедиться. Это вполне может быть случайность. Но как же хочется верить, что я не единственный такой! У меня ведь тоже так происходило! Ведь раньше… мне частенько попадало. Однако без последствий такое не оставалось. Каждый, кто делал мне плохо, получал ответку. С кем-то происходили несчастные случаи: упал, поскользнулся, напала собака, как на ту мерзкую девку, что посмела смеяться надо мной! Да, как же весело было смотреть, как все воспитатели стали бегать и причитать! «Ах, бедная Джуди, надо быстрее доставить ее в больницу!». Ха-ха-ха. С трудом давлю улыбку. Она получила свое. И получит еще, если снова откроет свой поганый рот. А Толмен? Как он тогда завалился с лестницы? А ведь его никто не толкал! Жаль, правда, что ничего не сломал, упал-то на мистера Ханта, а тот мужик крепкий. И его поймал, и сам не пострадал. Но это случалось с обидчиками после. Благодаря этому, кстати, они со временем и отстали. Ну и кулаки тоже шли в дело. Я никогда не сносил побои молча и без сопротивления! Но решающую роль все же сыграл мой дар. Обидчики сумели провести параллель между нападением на меня и совершившимися вскоре происшествиями. Но вот с последствиями этих «нападений» мне приходилось бороться самому. Тут были и закидывания камнями, и побои, и катание в грязи… Поэтому я отлично понимаю, как сложно после такого привести себя в порядок. Если, конечно, использовать «обычные» методы. Лондонская грязь крайне сложно отмывается. Это я знаю на практике. Часто приходилось самому чистить и зашивать потертую ткань. А в приюте Вула для сирот доступна лишь холодная вода. Прекрасная перспектива. Мысли свернули на случай, когда меня избили за спортивной площадкой, бросив в кустах. Тогда шел дождь. И, оклемавшись, подходя к зданию приюта, я услышал голос миссис Коул, которая как раз стояла в прихожей. Если бы она меня увидела в таком виде… Карцер. Точно карцер. Тогда это и случилось. Я мгновенно приобрел идеальный вид! Чистая, сухая и даже, кажется, более новая одежда и обувь. Причесанные и чистые волосы, лицо и руки. Грязь и кровь испарились даже из-под ногтей! Она ничего тогда не сказала, лишь коротко кивнула головой в сторону столовой. Моя сила спасла меня. Именно после этого я стал придумывать новые способы работы с ней. Не только направлять злость на обидчиков, после чего с ними и происходили все несчастья. Но еще как-то применять ее в помощь себе самому. И сейчас я являюсь свидетелем похожей ситуации. Когда кретин Батлер не смог справиться со своими ногами, то досталось всем находящимся рядом. Включая Вейбера. А потом он зашел в класс чистый и сухой. Почти сразу! Сколько прошло времени, пять-десять минут?! «Но не мгновенно» — билось в голове. «Не сразу, а значит, он не такой, как я. Он другой, слабый, обычный. Ничтожество». Осторожно скашиваю глаза. Вейбер сидит с самым обычным видом, но если присмотреться, заметно, как ему скучно. Знает тему или просто слишком туп и не понимает, о чем речь? Отвожу взгляд. Этого я не знаю. Никогда никем не интересовался. Закусываю палец, вновь переводя внимание на священника. Новая задача? Хм. Неужели что-то интересное? Но даже решая задачу, не могу не думать о другом. Как же хочется, чтобы так и было… Что, если он такой же, как я? Как с ним общаться? Мы будем друзьями? Острый кончик карандаша больно колет ладонь. Даже не заметил, как воткнул его. Что со мной сегодня такое? У меня уже есть друзья! Шайса и остальные. Пожалуй, загляну к ним сегодня, после того как прослежу за Вейбером. Скоро начнутся холода. Нужно будет как-то подкармливать Шайсу, которая наверняка опять уговорит меня забрать ее с собой. Хитрая… змеюка. На руку играет отсутствие у меня соседа. Хи-хи, последний неудачник буквально на коленях умолял миссис Коул переселить его в другое место, любое, хоть на чердак или даже на улицу. Но вот причину «почему» он так и не сказал. А что еще ему было сказать? Он четко слышал, что если хоть слово станет известно воспитателям, то его уже ничего не спасет. Маленькая ядовитая змейка… она легко пролезет в любую комнату приюта, слишком уж тут здоровые щели. А после… о-о, ему это не понравится. Усмешка против воли выползает на лицо. Запугивать других мне нравилось. И получается это весьма хорошо. Оставаясь один в пустой комнате, я могу позволить себе держать питомца. В мою комнату перестал заходить даже персонал приюта. Необъяснимый страх. Вот что я уловил из чувств этих взрослых женщин. Как мне это удалось? Загадка. Жаль только, что распространяется лишь на комнату. Но я чувствую, будто бы переливаю часть своей силы на место своего проживания, и это работает. Мысли вновь вернулись к моим способностям и Вольфгангу Вейберу. Все же подружиться было бы здорово! В отличие от других мальчишек, он никогда не обзывал меня и не бил. Мы вообще не общались раньше. Он играл и проводил время совсем с другой компанией, но в последнее время прекратил. Теперь он регулярно куда-то пропадает из приюта — после обеда и до самого вечера. Чем он занимается? Слухи и обрывки чужих мыслей не дали мне ответ на этот вопрос. Хотя приют — не то место, где долго хранятся секреты, всё у всех на виду. Если держать уши открытыми, то многое можно узнать. А среди людей у меня нет друзей. Вот и слушаю. Руки автоматически записывают текст под диктовку учителя, мысли же пытаются разгадать этот секрет. А я люблю загадки. Уроки закончились, я уже решил, что сегодня после обеда попробую проследить за этим странным парнем. Но по дороге самым позорным образом едва не упускаю его. Ведь этот… будто мысли мои прочитал и даже не собирался идти на обед! Вейбера удалось заметить самым краем глаза, когда я уже заходил в приют. А ведь пахло рыбой… такое пропустить, это же редкость страшная! Скотина Вейбер, только посмей оказаться обычным! Только попробуй! Я прокляну тебя, натравлю Шайсу и всех ее друзей! Живот забурлил. Быстро выбежав обратно на улицу, благо что миссис Петтерс ничего не заметила, бросаюсь в погоню. И вот… смотрю на странное, очевидно заброшенное здание. Вейбер залез в подвал. «Стоит ли туда идти?» Мысль проскочила мимо, пока руки уже убирали доски, перекрывающие проход. Нужно постараться убрать их тихо, чтобы только заглянуть, осторожно посмотреть, что там происходит… Я ожидал разного, но то, что увидел, заставило буквально замереть на месте. Эмоции захлестнули, слов не было, голова пуста. Впервые за весь день никаких лишних мыслей. Я стою, задрав голову под потолок, уже даже не думая скрываться, и смотрю, как вокруг Вольфганга летают светящиеся огни и предметы. Я… не один. Конец ПОВ Тома Реддла * * * Да! Моё представление получило своего зрителя! Теперь пора заканчивать, да и сил уже почти не осталось. Строительный мусор стал останавливаться, аккуратно собираясь в одну кучу, шар люмоса пока что решаю не убирать. — Ты! — изображаю, что только что его заметил, — ты не должен был это видеть! — опущенные ладони сжимаются в кулаки, с серьёзным лицом делаю шаг ему навстречу. — Стой! — Реддл, похоже, струхнул. Конечно, увидев произошедшее, можно много чего вообразить. Небось думает, что я его сейчас этими кирпичами и пристукну. А он и сделать ничего не сможет. Будет потом похоронен в этом подвале. Давлю улыбку, представляя страх будущего темного лорда. — Я такой же! — он указывает на светящийся шар, который я всё ещё не убрал. — Я тоже могу делать, — он экспрессивно машет руками, — разное! — Его лицо залил лихорадочный румянец. — Я могу передвигать вещи, не касаясь их, как ты! Могу заставить животных делать, что захочу. Могу делать больно моим обидчикам, не трогая их даже пальцем! Оглушительная тишина наполнила подвал после слов Реддла. Наконец решаю, что пауза достаточна. — Докажи! — жёстко говорю я то, что он и ожидал услышать, указывая пальцем на кучу мусора, которую только что левитировал по воздуху. — Подними её, — специально ехидно и недоверчиво улыбаюсь, — хотя бы один кусок, — после этого демонстративно отхожу в сторону, убрав руки в дырявые карманы. Реддл слегка неуверенно посмотрел на обломки. Если он специально не тренировался, то поднять всё в воздух будет тяжеловато. Я бы не смог, если бы, только попав в этот мир, сразу замахнулся на такое. Но Том ничего не сказал и, молча подойдя ближе, направил руку на ближайший камень. Некоторое время стояла тишина. Лицо мальчика кривилось, но вот камень шевельнулся, раз, другой, вот неуверенно взлетел в воздух. Смотрю на Реддла — напряжен, но вроде не чрезмерно. А вот он поднимает вторую руку: теперь взлетают помятая жестяная банка, обломок кирпича и кусок штукатурки. Лицо Тома уже сильно перекосилось, зубы сжаты, замечаю капельку пота на лбу. — Хватит, я верю тебе, — но он продолжает удерживать предметы. Замечаю, что в воздух рывками подлетает ещё один осколок. — Остановись! Если сильно перенапрячься, то будет плохо! Мусор тут же падает на землю. Том падает тоже, пытаясь отдышаться. Подхожу к нему ближе, протягивая руку. Секунду он смотрит на неё, что-то прикидывая в уме, наконец хватает и поднимается. — Убедил? — спрашивает он деланно безучастно, отряхивая штаны. — Да, — открыто улыбаюсь ему, — Вольфганг Вейбер, будем официально знакомы. — Томас Реддл. —Он тоже улыбается, хоть и получается слегка криво, отвык совсем уже, поди, бедолага. — Вот и познакомились. — Присаживаюсь на широкую отломанную батарею, которую приспособил под стул. Реддл подсаживается рядом. Собираюсь разыграть перед ним такого же, как он сам, не знающего о магии человека. — Тебя кто-то учил? — первым делом спрашиваю его. — Нет, — хмурится. — Я думал, что один такой, — прошептал он, — я всегда знал, что не такой, как все, что я особенный. Всегда знал, что что-то такое есть. — Как оказалось, не один, — не останавливаясь, продолжаю: — и, видимо, не такой уж особенный. — Замечаю на его лице злобное выражение, ну-ну, эти розовые очки тебе надо разбивать, а то потом, столкнувшись с целой школой магов, ты снимешь их сам, но будет это гораздо больнее, чем сейчас. — Какой шанс, что появятся сразу двое избранных? Сразу два исключительных человека в масштабах одной страны, города, приюта, в конце-то концов! — Начинаю говорить неспешно, под конец ускорив речь и усилив голос, — изначально я думал так же, как ты! Снова спокойным голосом: — Очевидно, что мы такие не одни. Есть другие. Они могут быть опасными, могут нет. Могут помочь, а могут и навредить. Нужно быть готовым, тренироваться использовать эту силу, — поднимаю руку и смотрю на сжатый кулак, — чтобы суметь за себя постоять. — Небольшое молчание. Реддл переваривает мои слова, его лицо перестало показывать гнев. Ему нужно быстрее учиться не демонстрировать свои чувства так явно. Очевидно, что с возрастом это прошло, но у нас не так много времени. Я не хочу, чтобы он привлек внимание Дамблдора. — Впервые «это» я заметил три года назад, — продолжаю говорить как ни в чем не бывало, — когда в драке смог использовать некую… энергию, силу, — смотрю на свои пальцы, вспоминая, как маленький Вольф впервые применил магический выброс, даже не осознав этого, — тогда я направил ее в кулаки, и мои противники разлетелись кто куда. — Улыбаюсь. — Потом я как-то подзабыл про это и вспомнил лишь через несколько недель, когда вытаскивал занозу из ладони. Тогда я применил эту силу снова, чтобы достать её и залечить ранку. — Реддл внимательно слушает каждое слово. — А дальше я стал ощущать, что эта сила, — трогаю свою грудь, — внутри меня. Ей хочется выйти наружу, что-то сделать, — замолкаю, едва слышно хмыкаю и продолжаю: — тогда я стал использовать её для укрепления своего тела. Быстрее бегать, прыгать, бить… Лишь недавно я осознал, что это только вершина айсберга. Можно использовать её и так, — показываю на обломки кирпичей и мусора, — и так намного эффективнее, — продолжаю я, — вдобавок эмоции играют свою роль, облегчая процесс. — На это Реддл кивнул, он тоже это заметил. — Я долго думал обо всем этом, и ты только что подтвердил мою теорию. Эти способности работают у нас одинаково. А это значит, что мы не единственные. Том долго и задумчиво молчал, перед тем как ответить. — Звучит убедительно, — вздыхает. — Но почему тогда мы оказались среди этих, — он дергает плечом, — простых людей? Почему нас никто не забрал, если мы не одни такие, особенные? — Не знаю, — смотрю на стену, — но думаю, что была причина. Миссис Коул рассказала, что мои родители оставили меня здесь не просто так, они от кого-то скрывались. Они дали мне придуманную фамилию и оставили медальон, который не открывался. Я видел его лишь один раз, в кабинете директора. Довольно долго тогда пытался что-то с ним сделать, подцепить ногтем, найти скрытую кнопку… Уверен, что там будет подсказка, но он явно закрыт с использованием этих… способностей. Поэтому я пока что не понимаю, как его открыть. Но родители откуда-то знали, что смогу! Значит, меня обучат этому. Может, есть какая-то школа или что-то вроде того… Само собой, что выводов из этой ситуации можно сделать много. Очень много. Как и предположений и допущений. Но я знаю, как будет на самом деле! Так что подталкиваем события к одному итогу. — Тебе повезло. — Том скрестил руки на груди. — Моя мать умерла, не оставив мне ничего, кроме фамилии и имени. — А отец? — пока что он реагирует хорошо, включая и личные вопросы. Вот он, плюс моей теории о подселении в приюте! Вряд ли Реддл стал раскрывать кому-либо душу в Хогвартсе. Да и старше бы он уже был более озлобленным. — Про него я ничего не знаю, — он задумался на пару секунд, — я думаю, что он был таким же, тоже имеющий силу. Мать не могла, иначе бы она не умерла. — Понятно, — пока это всё, что я могу ему сказать, быть может позже… — Так это твоя тренировочная площадка? — Реддл решает перевести тему, чему я даже рад. — Угу, наткнулся случайно на эту развалину, — обвожу руками помещение, — представь себе, здесь даже живут люди. — Что, прямо тут? — он тыкает пальцем на пол. — Не-е, — хихикаю, — подвал полностью заброшен, поэтому я и выбрал его. Я имею в виду дом. Видел, какой он снаружи? — он согласно кивает. — Вот! Едва стоит, весь в трещинах, того и гляди — рухнет прямо на голову. — Усмехаюсь. — И в этом доме живут люди. — Люди как тараканы, — шепчет Реддл, — селятся в каждой щели. — Они редко бывают дома, — продолжаю я, — поэтому этот подвал — хорошее место для тренировок. Никто не выгонит, и достаточно разного хлама для использования сил. — Твоя одежда, — проговаривает он, — ты же очистил её своими способностями? — Верно, — вздыхаю я, — ты потому и решил за мной проследить? — Угу, это было слишком заметно. — Да, — притворно огорченно говорю я, — сглупил, конечно. Пока мы разговаривали, чувствую, что успел немного отдохнуть и подкопить сил. — Обычно я действую немного по-другому. Но сидеть в грязи на уроке совсем не хотелось, — слегка дергаю уголком губ. — С одеждой пришлось повозиться, нужно было быть аккуратным, благо что я чистил её раньше и примерно представлял, как действовать. В основном я отрабатываю несколько другие способности. Встаю и подхожу к своей «макиваре» — исцарапанной стене. — Смотри, — вытягиваю руку и выпускаю импульс с чётким желанием сделать разрез. На стене появляется длинная и достаточно глубокая царапина. То что надо. Правда, боюсь, что скоро придется искать новое место для тренировок. Таким темпом эту стену я скоро снесу. — Ого, — Реддл подскакивает, рассматривая стену, — да тут их полно! — он замечает другие разрезы-царапины. После этого оборачивается ко мне, желая что-то сказать, но тут его глаз цепляется за огонек люмоса, всё ещё висящий под потолком. — Научишь? — его глаза горят желанием творить. — Научу, — важно надуваюсь, — но и ты научи тому, что знаешь, — быстро говорю в ответ. — Само собой, — усмехается тот, — нужно узнать, кто что умеет, и выучить приёмы друг друга. — А потом тренироваться, — дополняю я. — Я заметил, что от тренировок увеличивается сила способностей, — показываю на стену, — посмотри вот тут, видишь, какая царапина? Реддл подходит ближе, рассматривая кладку. — А теперь посмотри на последнюю, — тыкаю в только что сделанный разрез, — видишь, вторая гораздо больше и толще, а разница между применениями всего неделя. — Угу, — Реддл зачарованно кивает, не отрываясь от изучения остальных отметин. Что же, начало положено. Теперь нужна осторожность и аккуратность. Томми у нас мальчик обидчивый, так что необходимо прокачать дружбу достаточно крепко. Все же один лишь факт того, что мы оба маги, не будет играть ключевую роль, если характеры будут совершенно разными. Но мой опыт преподавателя говорит, что подружиться мы все же сумеем. А дальше начались наши совместные тренировки. Хотя правильнее сказать — игры. Мы кидались сырой магией в стену, оставляя на ней рану за раной, кромсая кладку вдоль и поперек. Потом был люмос, что ожидаемо довольно просто получился у Тома. Мы просидели в подвале до самого вечера, истощив источники почти до дна. Мне кажется, что и заночевали бы там, забив на живущих в доме людей, если бы животы не начали выдавать совсем уж громкие трели. — Ненавижу этот приют, — бурчит Том, медленно шагая. Я поддерживаю его за плечо, так как он с непривычки слишком сильно выложился. — Зато есть крыша над головой, — отвечаю ему, — и еда, какая-никакая. — Скорее никакая, — морщится он, — я уже думал о том, чтобы сбежать, но адекватных мыслей не было. Может, ты что подскажешь? — он с надеждой смотрит на меня. Приятно, когда в тебя верят, пусть это и семилетний мальчишка. — Нужно как-то добыть нормальной пищи. — На самом деле я уже думал об этом ранее. — В школе нас ничему толком не учат, — замечаю, как одобрительно кивает Реддл, — а кроме еды и учёбы, здесь делать нечего. Если мы как-то решим эти вопросы… — То будем свободны, — он мечтательно улыбается, но чувство радости почему то не красит его, наоборот, лицо несколько исказилось, а выражение приобрело какие-то звериные черты. Хмыкаю в ответ: — Можно попробовать использовать свои способности, страхуя другу друга. — Да. Из-за поворота показалось знакомое здание приюта, мы почти пришли. Он перестаёт на меня опираться, начиная идти самостоятельно, чтобы не показывать другим свою слабость. — Можно пощипать каких-нибудь богачей, — он кидает на меня быстрый взгляд, отслеживая реакцию, — многие так делают, но рискуют попасться. Если же мы используем способности… — Согласен. — Он чуть слышно выдыхает. — Потренируемся друг на друге, потом можно попробовать. — Вольфганг… — Можно просто Вольф, Том. — Хорошо, Вольф. Ты знаешь, — он немного замялся, уже на самом крыльце приюта. Не тороплю его, — я сейчас один в комнате живу, другие долго не могут протянуть со мной вместе, — усмехается, — я тут подумал… — Собравшись с духом, он быстро проговаривает остаток фразы: — может, мы будем жить в одной комнате? Я уговорю миссис Коул, она даст разрешение! Можно будет общаться не только на тренировках, но и просто так, а ещё я могу тебе во всем помогать и даже поделюсь едой, я… — Отличная идея, Том! — легонько хлопаю его по плечу, прерывая несколько самоуничижительную речь Реддла. Видать, одиночество доперло его сильнее, чем он показывал. Да и план действительно хорош. — Тогда давай после ужина вместе подойдём к миссис Коул. Вдвоем уговаривать будет проще, чем одному. Реддл довольно кивает, после чего мы наконец заходим в приют.