Dark stories

Сентябрь 1999 года Джордан Харрис, главный рекрутер «Паддлмил Юнайтед» с воодушевлением шел по коридорам Международной Федерации квиддича. Когда он оказался здесь первый раз, то постоянно трогал стены, столы, стулья, чтобы убедиться, что это реально и он действительно в том месте, где рождается квиддич. Тренер «Юнайтед» Старый Томми однажды ответил ему на подобную реплику, что квиддич рождается во дворах деревенских домиков и на поле Хогвартса, но Джордан хоть и промолчал тогда, был с ним не согласен. В форму игры со всеми правилами и догмами квиддич был облечен именно здесь. Поэтому, появляясь в главном офисе, он радовался почти как ребенок. Сейчас пройдя по галерее с огромными окнами в пол, через которых открывались потрясающие виды на Женевское озеро, он завернул за угол и чуть не столкнулся с плачущей молоденькой девушкой, от которой все еще валил дым, как будто ее только что потушили. Она неловко извинилась и взмахнув палочкой потянула за собой несколько висящих в воздухе огромных папок. Судя по ее официальной одежде, она здесь работала. Джордан еще раз оглянулся на нее и отметил, что девушка красива, так что надо взять на заметку. Причину ее слёз он в целом понимал, учитывая место, где он ее встретил и еще дымящуюся одежду на ней. Любимые проклятия похожи на личную подпись, не перепутаешь. Тем лучше, будет потом возможность ее утешить. Усмехнувшись он продолжил путь и скоро достиг своей цели — стеклянная, словно наполненная серо-сиреневым туманом стена. Джордан вздохнул, сжал кулаки для смелости и шагнул прямо сквозь стену. Проход сработал, значит Септимус не снял ограничения для него. Это радовало. Джордан оказался в большом холле, где вместо стен были витрины, выполненные из темного дерева и стекла. Внутри стояли тысячи кубков. До сих пор эта атмосфера наводила на Джордана такое благоговение, что он каждый раз задерживал дыхание. Святилище квиддича. — Добрый день, мистер Харрис. Подождите несколько минут, — раздался голос из другого конца холла. Джордан повернулся и слегка поклонился. Агнет не поднимая головы, переписывала что-то из свитка на бумагу. Святая Агнет. Строгая блондинка средних лет. Всегда безукоризненно одета, с убранными в простую прическу волосами, и не выражающая абсолютно никаких эмоций. Строгая, исполнительная, любящая идеальный порядок и единственная, кто мог выносить общение со своим боссом без вреда для психики. Джордан иногда думал, что Агнет ненастоящая, что Септимус просто оживил куклу, но развивать эту теорию дальше он не стал. Присев на диван для ожидающих приема, он покосился на продолжающую писать Агнет и спросил: — У него там сейчас кто-то есть? — Да, у мистера Флинта сейчас совещание, — Агнет даже не собиралась смотреть на него. Харрис усмехнулся. Тут все были мастера без слов указать тебе, где твое место, но красотка в коридоре все не выходила у него из головы, и он решил понадоедать Агнет: — Что обсуждают-то? Я просто встретил плачущую девушку на выходе отсюда, — Агнет даже не дернулась. «Все–таки кукла», подумал Харрис. Агнет же ровным голосом ответила: — Я не могу Вас уведомлять о целях совещания. Джордан улыбнулся. Даже под Империо Агнет бы не рассказала ему ничего. Но про девушку она может сказать: — Конечно. Это я так к слову. А как зовут девушку, тоже мне не скажешь? Задумавшись на пару секунд Агнет ответила: — Аника, отдел взаимодействия с Южноамериканской федерацией, — Джордан улыбнулся еще шире. Аника значит. Надо запомнить. Неплохо бы сейчас выпить чего-нибудь горячего. — Спасибо, Агнет. А я могу попросить кофе? Это не будет считаться ужасной наглостью? — Нет, — секретарша, не отрываясь, взмахнула палочкой и перед Джорданом в воздухе появилась чашка кофе. Он подхватил ее, и еще раз поблагодарив Агнет, принялся пить. Было тихо, слышался только мерный скрип пера. Джордан даже порадовался, что совещание длится так долго. Ему нравилось пить в тишине кофе и рассматривать кубки. Минут через двадцать дверь в кабинет распахнулась и оттуда быстро вышли два мужчины в костюмах. Джордан первое время удивлялся, что здесь в отличие от Англии не любят мантии и традиционную одежду. Мужчины с удивительной скоростью проскочили холл и почти выбежали через стену в коридор. Джордан успел обратить внимание, что рты у них отсутствовали. Ну что ж, бывает. Дверь в кабинет медленно закрывалась, но Джордан успел услышать — Я вырву твое сердце и съем его… Дверь захлопнулась. Джордан усмехнулся и кивнув в сторону двери спросил у Агнет: — Не в настроении сегодня? Она подняла голову, слегка задумалась, а потом ответила: — Нет, сегодня у него хорошее настроение. Джордан снова улыбнулся ей, но она не отреагировав принялась писать дальше. Говорят, что работать с Септимусом было почти невыносимо, поскольку он не принимал чужих мнений, требовал безукоризненного исполнения поручений в строго обозначенные сроки и даже за малейший недочет мог проклясть. Результат работы, правда всегда был безупречен, но мало кто находил это стоящим того. Джордан не находил, но он с Септимусом никогда и не работал. Все их договоренности были строго неформальными и переводить их в официальный вид Джордан не хотел совершенно. Наконец дверь распахнулось и молодой мужчина, слегка побледневший и слишком сильно сжимающий свой портфель выскочил из кабинета. Он задержался у Агнет и попытался спокойно сказать что-то насчет документов. Испанского Джордан не знал, но отдельные слова угадывал. Ему доставляло удовольствие наблюдать за посетителем Септимуса. Мужчина пытался казаться уверенным, чтобы голос не дрожал. Но голос дрожал. Агнет кивнула и на английском уведомила, что будет ждать документы. Джордан обернулся на дверь. Септимус стоял в проеме и слегка прищурившись наблюдал, как его посетитель переговаривается с Агнет, а затем спешит к стене, чтобы убежать из этого проклятого места. Септимус почти не менялся с того времени, как перестал играть. Неизменные белые рубашки с закатанными по локоть рукавами, как дань квиддичной форме, неизменно дорогие костюмы. Выбрит, подстрижен, все доведено до совершенства. Может на теме любви к порядку они с Агнет и сработались. Септимус перевел взгляд на Джордана и слегка ухмыльнувшись сказал: — Харрис! Ты какого хера приперся? Так по мне скучаешь? — Джордан улыбнулся. Зная Септимуса это было доброе приветствие старого друга. Он встал, пожал руку Септимусу и ответил: — Ну да. Скучно в Лондоне стало. Думаю, дай зайду к Флинту, посмотрю, как он головы подчиненным откусывает. У нас такого давно нет. — Ты б знал с какими мудаками работать приходится, — Септимус расстроено покачал головой. — Никто нихера делать не хочет. «Мистер Флинт я не уверена, что это входит в мои обязанности». Пошла-ка ты на хер. Если не входит, найди того в чьи входит. Мне насрать, кто делать будет, мне нужен результат. Как же бесят. Если б не я и Агнет, то тут бы все нахуй развалилось! Агнет не отреагировала на похвалу. Джордан подумал, что Агнет единственный человек, кого Септимус хвалит, и именно ее это и не волнует. Септимус кивком головы пригласил Джордана в кабинет, а потом крикнул: — Агнет, притащи, нам кофе какого-нибудь. Кабинет был просторным, с большим столом из темного дерева, деревянными шкафами-витринами в которых стояли самые ценные кубки. Здесь было гораздо уютнее, чем в холле и вообще в здании Федерации. На стене у стола висели десятки колдографий со всеми легендами квиддича. Из окон также открывался вид на Женевское озеро. Септимус сел за стол, и указал Джордану на большой стул с резной спинкой. — На этот садись. Те, нихера не удобные, — Септимус взмахнул палочкой и три стула поменьше исчезли. Джордан сел, было и правда удобно. На столе возникли две чашки кофе. Отпив из своей, Джордан обратил внимание на колдографии на столе Септимуса — жена и сыновья. — Слушай, а сын-то у тебя играет? Он же очень хорош был. — Ну да, сейчас в Париже играет. В прошлом году из Андорры к ним перешел. Уж сколько лет играет. Ты что, вообще газет не читаешь? — удивленно приподнял бровь Септимус. — Он же на чемпионате играл в Сборной. — А ну хотя да, точно. Вспомнил на Чемпионате, играл же. Память у меня уже так себе, — Харрис вспомнил, как сам расстраивался, что у них силовые охотники есть, а с техничными мелкими проблема. — Да я только за английскими клубами слежу, так что он у меня и не на виду. Слушай, а что ты его в Англии играть не пристроил? Он бы у тебя как сыр в масле катался. — Поэтому и не пристроил. Нахер, нахер. Это ж не должно быть просто. Я ему сказал, что в клуб я его продам, но только если его захотят купить. То есть играть, он должен охеренно, — Септимус вообще не любил делать детям никаких скидок, наоборот дрессировал их еще сильнее, чем обычные тренеры или учителя. Он считал это идеальной методикой воспитания, поэтому сейчас объяснял Харрису, казалось бы, очевидные факты. — От меня он никаких поблажек или помощи в квиддиче не дождется. Я его научил, а дальше пусть сам крутится. Взрослый мальчик уже. А в Англии бы его с ног до головы облизывали. Это неправильно. — Ты его агент? — Харрис слегка дернулся от своего вопроса. Если да, то он уже мысленно пожалел младшего сына Септимуса. — Нет, конечно. Мерлин упаси. У него отличные агенты, они все юридические формальности решают. В плане игры есть тренеры, ну, я, в крайнем случае, могу подсказать. Ты чего? Я ж его отец. Я буду предвзят. Вдруг еще жалеть начну. В квиддиче это недопустимо. — Ну, ты блин, суров, — Джордан слегка поежился. Жалеть парня Септимус бы точно не стал. Он сам рассказывал, как заставлял его тренироваться невзирая на травмы и боль. Слегка посочувствовав младшему сыну Септимуса Джордан спросил: — Как он играет-то? — Охуенно играет. Молодец, прям вот молодец. Смотрю, и сердце радуется, — Септимус даже улыбнулся, но потом, взглянув на Харриса спросил. — Ты давай лучше рассказывай, нахера ты приперся? — Может я просто хотел увидеть старого друга, — Джордан и Септимус выразительно посмотрели друг на друга и потом одновременно засмеялись. — Нехер мне лапшу на уши вешать. Ты ходишь ко мне только когда у тебя какие-то вопросы. Что тебе надо? — Это насчет квиддича, — аккуратно пояснил Харрис. — Радует, что не насчёт твоих баб, — Септимус неодобрительно покачал головой. — И да я в курсе, и ты охеренно палишься. Я сейчас не веду дела в Британии, так что ты не по адресу. Иди к Кристоферу, он поможет. А я пас. — Типа я не в курсе, что ты променял нас на Федерацию. Нахера ты ушел? С Кристофером невозможно же. Мямлит все что-то, никакой конкретики. Мне не нравится с ним работать. — Джордан замолчал, пытаясь подобрать слова. Септимус слегка напрягся. Кто-кто, а Джордан за словом в карман не лез. Дело было явно непростым. — Короче… — слегка улыбаясь, начал Харрис. — Надо мне одну девочку пристроить. Девочка неплохая, я посмотрел. К себе не возьму. У меня с охотниками проблем нет, а куда пристроить не знаю. Но девочка вполне рабочая. До «Превосходно» не дотянет, но на «Выше ожидаемого» выйдет спокойно. — Ну, так и пристрой. С другими рекрутерами ты контачишь. Проблема что ли? — Септимус насторожился. Устройство неплохого охотника в клубы было делом простым и даже проходным. Поэтому такое повышенное внимание Харриса к девчонке интриговало. — Типа у тебя никто не спрашивал про неплохого охотника? Они вечно ломаются, так что уж кто-кто, но охотники всегда нарасхват. — Это я все знаю. Девчонка просто уж больно необычная. Я подумал, ты сам захочешь с ней познакомиться, — Харрис замолчал, ожидая вопросов от Септимуса. — Интригуешь. Что за девчонка? Чем хороша? Знатная или что? — пытался прощупать Флинт. — Да не, не знатная, — Джордан отвел взгляд. Ему нравилось немного бесить Септимуса. — Там в другом дело. — Хватит блять темнить, — Флинт начинал злиться — Не люблю загадки. — Она жена Поттера, — Харрис улыбнулся и взглянул на удивленного друга. — Ни хера себе! — даже присвистнул Септимус. — Ты серьезно? Жена Поттера в квиддич играть собралась? С хера такое счастье? — Девка играет неплохо, — пояснил Джордан. — Смотрел. Но ситуация сам понимаешь. — А с хера они к тебе обратились? — Септимус прищурился. — Не то чтобы я тебя не ценил, просто пытаюсь понять откуда веревочка вьется. Ты клубный рекрутер, не спортивный агент. — Это да, — снова улыбнулся Джордан. — Короче, помнишь, ты мне давно подогнал вратаря в юниорку. Вуд. Неплохой парень. Его уже в основу поставили. Так вот, этот Вуд дружит с Поттером. Вроде они даже в школе играли вместе. И ему Поттер рассказал, что его женушка мечтает в квиддич играть, но не знает, как туда попасть. Вуд сказал, что-ему-то просто повезло. Его никто не искал. Такая вот удача! — Септимус зажмурился и засмеялся, а Джордан покачав головой продолжил. — Как вратарь он золото, но наивный, что пиздец. И они даже какое-то время подождали. Но естественно никто их не нашел. Ну, потому что, как это ни прискорбно, все неплохие игроки еще со школьной скамьи расписаны. Вуда, кстати, не только ты заметил, но мы просто успели первыми. Я его поймал, минут через десять, после того, как ему диплом вручили. Он даже не помнит, что он твоим парням предварительный агентский подписал. Тупые, конечно, правила, что школьникам играть нельзя. Ты вот играл и нормально. Вон у болгар Крам точно играл, когда еще в школе учился. Так нет же блин ввели эту херню после войны в 83-м, типа забота об образовании. Чушь. Ладно, ближе к теме, насчет женушки Поттера. Девка в школе играла, но из-за этой войны у нее конечно была проблема. Рекрутёры ее прошляпили. Но не только ее, — словно оправдываясь, пояснил Харрис. — С 96-го года такая жопа была, что не до того было. Тем более она не на позиции охотника играла частенько. А ловцов сейчас хватает. Им бы агента искать, который со всеми подвязан. Ну как обычно это все делается. Самим выходы не найти, хотя может у Поттера бы и получилось. Все-таки ореол славы вокруг него до сих пор есть. Но все равно без связей и денег не вариант. Но они ж все честные и наивные, сидели на жопе ровно. И тут Вуд совершил неимоверное мозговое усилие и решил напрямую у меня спросить, не нужен ли нам охотник. Мне кажется его стоит за это как-то поощрить. Такой шаг вперед. Короче, я спросил, что за херня, а он все и рассказал. Говорю ж святая простота. Девку я посмотрел. Вполне себе, играть может, но к себе не возьму. Она к нам не впишется, другой стиль игры, хотя локти кусаю немного. К другим-то я ее пристроить мог бы, но, когда тебе в руки такой козырь падает, обидно все просрать. — Хочешь продать подороже и деньги себе в карман положить? — Септимус прищурился. — Хочу, — Джордан не любил ходить вокруг да около, тем более с Флинтом этого и не требовалось. — Сам не продам, мне нельзя. Я ж клубный рекрутер. Мне запрещено быть свободным агентом. А отдавать знакомым агентам не хочу. Спасибо Мерлину если они мне процентов 5 отстегнут. Да и не продадут они ее задорого. А вот ты можешь продать, у тебя выходы хорошие есть, да и умение убеждать на высшем уровне. Поэтому я тут и сижу, кофе твой пью. — Так я и деньги себе возьму, — усмехнулся Септимус. — Ты ж понимаешь. — Ты мне комиссию за такой подгон все равно заплатишь. И это будет больше, чем я сам получу, если отдам ее агентам, — Харрис был невозмутим. Отпив кофе он, слегка откинулся и пояснил. — Септимус, я очень прагматичный человек. Я люблю деньги и квиддич. Ну и красивых баб. Но именно в этом порядке. Я в курсе, что ты в Британии сейчас не светишься, но такая сделка и тебя заинтересует. Что скажешь? — Хер знает… — Флинт слегка скривился. — Девок я не люблю. — Они играют не хуже, — Джордан знал, что многие спортивные агенты обычно предпочитают парней девчонкам, но сам всегда считал иначе. — Не в этом дело, — Септимус что-то просчитывал в уме — Сколько ей лет? — Девятнадцать, — спокойно ответил Харрис. — Смазливая? — Ну да, вполне ничего, — Джордана немного удивило, что Флинт не спрашивает у него, как она играет. — На лицо смазливая, фигура хорошая. Рыжая только. Она из этих, из Уизли. — Герои войны, — скривился Септимус. — И вот это чудо уже замужем за Поттером? — Почему нет? — пожал плечами Джордан. — После войны много свадеб было, так что неудивительно. — Ну да, и Поттера хотелось застолбить. — Что тебе не нравится? — прямо спросил Харрис. — Она залетит года через два-три, — Септимус слегка развел руки, как бы поясняя очевидные вещи. — А с пузом на метле не летают. А потом дети, пеленки, распашонки. А потом она второго родит и в квиддич не вернется. Не сможет наверстать. По сути мне надо продать охотника со сроком годности три года. Мало кому это понравится. — С чего ты взял, что она залетит? — иногда логика Флинта была неподвластна Джордану. — А типа это не очевидно? — Септимус удивленно посмотрел на друга. — Девка-то не тупая. Зачем ей за Поттера так сразу после школы замуж выскакивать? Она не из «28», где это принято. Из простых. Могла бы просто с ним мутить. Но нет, вышла замуж. А через пару лет и залетит. Во-первых, Поттера к себе наверняка привяжет, а во-вторых она из такой семьи. Сколько у этих Уизли детей? Десять? — Семь вроде. — В любом случае дохера, — Септимус считал, что даже у него слишком много детей. Двоих было бы достаточно, но он продолжил объяснять свою мысль Харрису. — В ее мозгах-то это крепко впечатано, что дети должны быть и их должно быть много. Так что это только вопрос времени. Сложновато ее продать будет. Была бы она не замужем, можно было бы покрутить. А так… Я ж не один такой умный. Все рекрутеры на это внимание обратят. — Это да, но подумай сам, — Джордан слегка подался вперед. — Ведь это жена Поттера. А значит про их клуб будут писать, а раз будут писать, то будет и реклама. А где реклама, там деньги. Не мне тебя учить. — Да уж конечно не тебе, — Септимус замолчал что-то обдумывая. — А контракта нет? — Нет, пока ничего нет, — Джордан помотал головой. — Но про них и не знает никто. Хотя тянуть все равно не стоит. — Это да, — раздумывал что-то Флинт, потом задержал взгляд на Харрисе и пару секунд погипнотизировав его сказал. — Ладно. Скажи, что я могу с ним обсудить перспективы его жены. Ничего пока не обещаю, но обсудить могу. — С ним? — Харрис удивился. — А я что-то не слышал, чтобы она там рыпалась. Поттер ей место подыскивает. И Вуд. Ну, Вуда оставь себе, а с Поттером я поговорю. — А если он скажет, чтобы ты с ней все обсуждал? — Джордан пытался выяснить границы своих полномочий. — Тогда ты ему ответишь, что в моих кругах бабы права голоса не имеют, и с ней я обсуждать ничего не буду, — Спокойно пояснил Флинт. — Посмотрим насколько ему это надо. — А если он решит действовать сам? — Харрис бы не хотел, чтобы так произошло, но такой вариант имел право на существование. — Карты в руки. Кто ж против? — Септимус слегка улыбнулся. — Только ты ему нормально объясни, как в этом бизнесе дела решаются. И кто такой ты и, кто такой я. Дальше пусть сам думает. Мы ж не изверги. Мне на девку-то похер. Это ему вроде надо. Деньги за сделку получить мне лишним не будет, но я не тот человек, который нуждается в деньгах. — К тебе в офис прислать? — Харрис снова отпил кофе. — Не. — Септимус покачал головой. — Пусть ко мне домой приходит. — Домой? — Джордан чуть не поперхнулся кофе. Он никогда дома у Септимуса не был и считал, что это запретная территория. — Ага, домой, — утвердительно кивнул Септимус. — Поттер гордый, он не пойдет договариваться насчет своей жены прилюдно. А тут его заметят. И поверь, он достаточно популярен, так что и в Европе про него в курсе. А репутацию моей семьи даже за сто лет не отмыть. Не комильфо герою войны и мракоборцу с темными магами дела вести. Да и я не хочу его светить. А то ж мудацкие писаки, как стервятники налетят и сделку мне сорвут. Нахер. Так что пусть домой приходит. — Ну лады, — Харрис поставил пустую чашку на стол и встал. — Но я отпишусь тебе в любом случае. — Давай. Оставь воспоминания. Мне ж девку тоже посмотреть надо, чтобы прикинуть, кому ее предложить, — Джордан достал из внутреннего кармана пиджака три пробирки с переливающимися сгустками серебристого тумана внутри и передал их Септимусу. Тот аккуратно взял. Положил на стол, затем спросил. — Как ее зовут-то? — Джиневра Поттер, в девичестве Уизли. — Джиневра. Как жену короля Артура, — задумался Флинт. — Занятная личность была, ты знал? Еблась с его лучшим другом, пока он дела решал, — затем Септимус тоже встал и подошел к Харрису, — Ладно, посмотрю. Будем на связи. Джордан отсалютовал и вышел из кабинета.