bring it on home to me — sam cooke
Когда Уэйд Уилсон отправлялся на службу, то не думал о будущем. Не представлял, сколько получит медалей, какая пенсия ему достанется, сколько историй сможет поведать близким. Не считал, что он герой, даже в мыслях не допускал столь нелепую идею. Уэйд Уилсон, поступавший на службу, стоило ему утереть молоко с губ, не думал ни о чём. Отец — инфантильный уёбок, прошедший Вьетнам, был убит одним из дружков Уэйда, когда тому было лет восемнадцать, за что Уилсон не чувствовал благодарности, но и ненависти тоже. Матушка слегла с раком ещё в семидесятых, оставив Уилсона одного с этим пропитым до блевотины чучелом. У него была такая себе семья, детство ещё более мерзкое, так что героических задатков в себе Уилсон не замечал. К двадцати одному году Уэйд Уилсон был отправлен в Гренаду, в самое тупое, бессмысленное и сомнительное вторжение за историю не только американской, но и всей армии в принципе. Его отряд приземлялся позже, и только благодаря, кажется, везению самого Уэйда, не погиб при каком-нибудь голубе, залетевшем в винт вертушки (с учётом первых отрядов это не кажется глупой шуткой). Сам, правда, спустя пару минут после высадки пулю получил, но об этом даже вспоминать стыдно. И он всё ещё не чувствовал себя хорошим парнем. Так ещё работа пошатнула без того хрупкое мироощущение и психику. Если до этого он не считал, что является героем, то после Гренады стал чувствовать себя мразью.***
Они шли к мосту, стараясь быть ближе к реке. У Питера болела шея после сна в неудобной позе (он плохо помнил, как именно уснул, но проснулся у дерева, совершенно один), и он всё ещё кашлял — раздражённое горло, после попадания большого количества воды и песка, не давало покоя. Ближе к пяти утра они сделали небольшую остановку, заметив на дереве двух беличьих обезьян. Обезьянки сидели на ветке, на самом видном месте, и пялились на Уэйда с Питером. — Может, крекер им дать? — спросил шепотом Уэйд. — Спятил? Хочешь быть повинным в их смерти? — А чего они тогда так смотрят? Эй, вы, — Уэйд сделался громче, но обезьянам было плевать, — че пялитесь? Никогда таких красавчиков не видели? Одна из обезьянок моргнула и убежала. Вторая продолжала смотреть прямо на Питера большими чёрными глазами. Старк чувствовал себя неуютно под взглядом обезьяны. Надо же, испугался маленькой зверушки? Но не успел Питер ответить на собственный вопрос, та почесала задней ногой живот и тут же убежала. — Странно как-то, — сказал Уэйд и медленно пошёл вперёд. — Не стану спорить. Питер слабо помнил ночной кошмар. Лишь чувствовал неописуемую тревогу, страх за самого себя и остальных. А ещё он отчётливо видел лишь один кусочек из сна — радужный свет, сопровождаемый назойливым шепотом. Питер не любитель анализировать сны, считал это лишь глупыми проекциями разума. Но что-то в этом сне было реальное. Только что? Питер шёл за Уэйдом, изредка вставлявшим реплики относительно окружающей их действительности, но слушал лишь краем уха, не переставая размышлять о сне. Получается, ему снятся Камни? Брюс что-то говорил об их цветах, и, с учётом их количества, получается радуга. Но ведь это бред. Ну, приснились ему Камушки из легенды, когда он в Суринам прилетел. К тому же, выпавший во сне снег — ну, бред же! Просто стресс так сказался, там ведь во сне вещи и хуже были. Но всё-таки… есть вещи, которые трудно объяснить. Вещие сны, шестое чувство, наличие артефакта, способного воскрешать мёртвых. Может, Питер просто стал ощущать присутствие Камней? Глупости. Камни не говорили с ним во сне. Он мало спит. Начинает сходить с ума. С таким-то компаньоном — не составляет особого труда. Из мыслей вывел звук выстрела в районе противоположного берега, где-то в джунглях. Уэйд моментально достал пистолет правой рукой, подпирая его левой, и стал прислушиваться. — Ни. Звука, — прошептал Уэйд Через несколько секунд Уэйд стал делать шаги к реке. Питер последовал за ним. Они спрятались за папоротником, выжидая, что будет дальше. Спустя долгую минуту ожидания, Уэйд включил рацию и начал говорить: — Крошки, у вас там всё в порядке? — Ещё раз назовёшь нас крошками, я лично переплыву эту реку и плюну тебе в харю, — моментально ответила Елена. — Понятно, в кого таким Питер таким уродился. Что у вас там? — Ничего. Я увидела зайца. На несколько секунд повисла тишина. Уэйд и Питер в недоумении переглянулись. — Чего? — Питер выгнул бровь. — Ну, знаешь, животное такое… — На хрена стрелять в него? — Уэйд был не менее удивлён. — Уши у него огромные. Испугалась. — Испугалась, — с раздражением повторил Уэйд и высунулся из укрытия, махнув рукой, — видите нас? Питер увидел на том берегу, намного левее, два силуэта, махавших им. Питер и Уэйд отстали от девушек, когда остановились после прозвучавшего выстрела. — Да. Ускоряйтесь, ленивые жопы, — весело сказала Елена. — До моста ещё час переть. — Конечно. Постарайся больше ни в кого не стрелять, ладно? — Вот выскочит на тебя хрен пойми что с огромными ушами, тогда и поговорим. Уэйд запихнул рацию в рюкзак Питера, агрессивно расталкивая перед собой листву папоротника, и пошёл вперёд, ворча под нос ругательства. Легко же его из себя можно вывести.***
В доме сержанта Роудса с самого рассвета не прекращались разговоры на повышенных тонах. — В этом нет никакого смысла, Стрэндж! — Роуди готов был ударить кулаком по столу, но всё же сдержался. Хороший стол, сделанный на заказ. Не стоит портить мебель из-за сильного раздражения. — Это намного быстрее и эффективнее, нежели высовываться наружу, — Стефан закипал с каждым словом. — Забыл, что с твоим катером сделали? — Джеймс, он прав, — Брюс был намного спокойнее и говорил тише своего друга, — добраться туда на вертолёте безопаснее. — И кто пилотировать будет? Историк или ручки-трясучки? — язвительно спросил Роуди, указательным пальцем водя между ними. — Катер — надёжный. Маршрут этот никто не трогал со времён гражданки. Я без понятия, как они столкнулись с другой группой. — Можно на машине добраться, — Сэм Уилсон сбросил пепел от сигары в банку кофе, — дольше, но меньше шанс засветиться. — И почему вам не сидится дома? — Роуди встал со своего кресла, подойдя к окну, отодвинул шторку и выглянул наружу. — На машине тоже не вариант. После ночного дождя все дороги — сплошное дерьмо, пока до середины пути доберётесь, сутки пройдут. — Поэтому вертолёт — лучшее решение. — Может, тебе ещё президентский люкс предоставить? Стрэндж, повторяю ещё раз: я туда не сунусь. Не стану вашим личным пилотом и тратить время на поиски вертолёта — тем более. Мой катер в щепки разнесли, к Витагрону недавно выбило кусок палубы, и теперь, во-первых, у местных ко мне до черта вопросов, а, во-вторых, честно сказать, одно место потеет, когда я думаю о том, на что способны те ребята. — Испугался наёмников? — изогнул бровь Стефан. — Нет, доктор, я боюсь того, что эти полоумные из гранатомёта шмальнут в мой вертолёт, где, помимо вас, буду находиться я. Намочить штанишки не страшно. Страшно в горящем вертолёте падать в джунгли. — Я могу доставить их к джунглям, — пожал плечами Сэм, — мне не трудно. — Я не стану искать вам чёртов вертолёт! — закричал Роуди. Спутниковый телефон зазвонил в момент, когда Стефан хотел возразить. Раздражительность на лице вмиг сменилась усталостью; спор не был окончен, но теперь становилось понятно, что вряд ли Стефан сможет использовать почти сказанный аргумент — умная мысль тут же покинула его. Стефан взял трубку, отошёл подальше от остальных. Все в доме притихли, отложив разговор на неопределенное время. — Всё в порядке? — тихо спросил Стефан, прижавшись лбом к прохладному дереву стены. — Роуди рядом? — спросил Питер. Стефан положительно и с явным раздражением промычал. — Виду не подавай. Не знаю, чем вы там занимаетесь, но лучше валите оттуда. Не верьте ни ему, ни кому-то ещё. Нас кто-то сдал. Сделай вид, будто я что-то хорошее сказал. — Понятно, вы молодцы, — ответил с улыбкой Стефан, повернувшись к Брюсу. Показал ему большой палец. — Короче, мы думаем, это сержант нам палки в колёса вставляет. Начните собираться, скажите ему, что встретите нас, мол, мы решили сменить курс поиска. Но направляйтесь к Юлиане, окей? Будем ждать у подножья.***
До того, как раздался звонок спутникового телефона в бунгало сержанта Роудса, компания дошла до моста. Тот выглядел малообещающе: обветшалый, скрипучий на ветру и с обвалившимися досками в некоторых местах, просто идеальный мост для какой-нибудь грустной истории. Казалось, мост перебросили через реку лет сто назад, если не больше. Люди перестали им пользоваться после того, как в десятках километров впереди, в сторону океана, построили мост Бейли, и, скорее всего, из-за этого переправа сильно потрепалась: извечные дождевые сезоны и никакого ухода сделали своё дело. Одно радовало, здесь река сужалась, шириной примерно в метров сто-двести, так что перебраться через неё не составит особого труда. Правда, течение под ними усиливалось, поскольку до водопадов оставалось не так много километров, да и сам мост достаточно высоко над водой. Так что… такое себе. Елена и Кейт скептически смотрели на мост. Конечно, им нужен именно тот берег, как же иначе. Не удивительно, что так получилось. — Я думаю, лучше вам поодиночке переходить, — сквозь шум, послышался голос Питера в рации. — Мало ли. — Умник хренов, — прошипела Елена. — Монетку подбросим или как? Кейт неискренне, вымученно улыбнулась. Небо затянуто тучами, но дождь не начинался. Солнце взошло часа полтора назад, однако серые облака скрывали его. Смотря на мост и помня про погоду, у Кейт складывалось депрессивное состояние. Если она помрёт, упав с моста, это будет самая нелепая смерть в истории её семьи. — Знаешь, ещё не поздно сделать вид, что нам туда не надо, — Кейт посмотрела на реку, нахмурив брови, и пыталась увидеть там пираний. Говорят, тут ещё крокодилы есть. — Долго там стоять будете? Может, вам верёвочку кинуть? — Уэйд забрал рацию у Питера. — Верни эту штуку человеку, который меня не так раздражает, — ответила Елена. — Дай нам собраться, это не вы рискуете жизнью сейчас. — Всего-то холодная водичка и сильное течение. Уже проходили. И вообще, чего вы там боитесь? Мост как мост, вы же не через раскалённую лаву под градом пуль перебираетесь по верёвке. Дело пяти минут, а устроили. — Уилсон, я сейчас перейду этот мост и сброшу тебя с него, уяснил? Заткнись на хрен, — перебила Елена и заглушила звук рации. — Ладно, я первая. — Уверена? — Кейт посмотрела на Елену. Елена потрепала плечо Кэтрин, улыбнулась и подмигнула. Отдала напарнице рацию. — Нырнёшь за мной, если упаду? — весело спросила Елена; заметив, что Кейт слишком обеспокоена и явно хочет сказать то, чем задолбала всех, моментально изменилась в лице. — Нет, не говори. — Пираньи, — серьезно сказала Кейт, кивнув трижды головой. — Когда ж ты перестанешь… — вздохнула Елена и пошла к мосту. Сделав первый шаг по дереву, Елена сглотнула. Шутки шутками, а падать ей не очень хотелось. Уэйд и Питер стояли по другую сторону моста, готовы помочь, в случае чего. И как помогут, интересно? Вряд ли успеют подхватить, если мост оборвётся. Лучше не думать о плохом. Лучше просто идти. Да, Елена, просто иди. Качается и качается, главное не отчаиваться. Елена крепко держалась за верёвки по обе стороны моста. Интересно, а раньше здесь было так же страшно переходить? Или это уже издержки времени, дополнительный бонус для путешественников, зашедших слишком далеко? Елена шумно выдохнула через нос. Медленно ступала, шаг за шагом, стараясь посчитать каждый. Через метров пятнадцать не хватало двух дощечек. Если перенести вес на верёвки, будет проще перебраться. Можно перепрыгнуть, но тогда сразу готовь предсмертную мысль. Да нет, не умрёшь с такой высоты. Просто не ясно, как глубоко упадёшь. Может, именно под этим мостом куча камней, что воткнутся в тело, стоит упасть на них. Или придётся плыть по течению, пока не найдёшь берег, где можно зацепиться и всплыть. К чёрту. Просто осторожно переставить ногу вперёд, не забывая переносить вес на верёвку. Чёртово сплетение нитей выглядит прочнее дерева. Елена переставила правую ногу. Затем подтянулась, слишком быстро поставила вторую ногу рядом с правой. Мост зашатался. Кто, блять, придумал эту игру на выживание? Они использовали мост как этап посвящения в каких-нибудь воинов? Или отсеивали таким образом слабые звенья племени? Идиоты. Но у неё получилось. Дальше Елена ускорилась; дощечки местами прогнили, некоторые могли вот-вот разломиться под её весом. Половина пути пройдена с ужасом, оставшаяся половина — с желанием скорее закончить. Оказавшись рядом с другим берегом, Елена злобно посмотрела на Питера и Уэйда. Передавала мысленно: «Из-за вас я раза три точно прикинула, как моё тело переживёт падение». — Твоя подруга покруче тебя будет, — с ухмылкой сказал Питеру Уэйд, подав руку Елене, чтобы она перебралась на спокойную и ровную сушу. — Если для вас перейти этот мост — круто, то чего ж не пошли на ту сторону сами? — с издевкой спросила Елена, сев на землю. Ноги подкашивались после такой переправы. — Было весело, парни, но больше на такие вечеринки меня не приглашайте. — А в канатном парке на мой день рождения ты так отжигала, — улыбнулся Питер, потрепав плечо Елены. — Там внизу были маты, Питер. Следом за Еленой пошла Кейт. За её спиной виднелся лук, рядом с ним были стрелы, а через плечо переброшена сумка. Что-то Бишоп подсказывало, что перебираться с таким грузом — опаснее, чем с парой пистолетов в кобуре, да рюкзаком с патронами. Ну почему именно разваливающийся мост? Именно на такой высоте? Конечно, как же может быть иначе, пожалуйста: у Кейт вещей — хоть собственный мост строй, перевес явный, так ещё и вдобавок страх высоты. Круто, круто, круто. Тут ведь главное — оптимизм? Кэтрин натянуто улыбнулась. Как там говорили? Если улыбнуться, подумаешь, что счастлив? Время внушить себе, что она просто гуляет в парке развлечений по мостику для детей, а под ногами не с десяток метров над рекой, а песочек, мягкий и тёпленький от солнышка. — Всё нормально будет, — шептала она, делая шаги вперёд. — Всего-то мостик. И не такое видали. Луч солнца проглянул через тучу, слепя глаза, привыкшие к затемнённому дневному освещению. Кейт поморщилась. Ну, оптимизм же! Шикарный пример силы веры. Ещё Сэм говорил, что с оптимизмом они и помрут. Кэтрин посмотрела себе под ноги и замерла. Ну, всё, приплыли. Вернее сказать, пришли, а потом и прилетим. По рации заговорила Елена успокаивающим голосом, хоть слышно было её плохо — перед этим Романова снизила громкость: — Это не так трудно, как оказалось, дорогая. Просто иди вперёд, но не быстро. Мост выдержит. Всё будет в порядке. Кейт, сведя брови вместе, смотрела себе под ноги и двигалась так медленно, как только могла. Голова кружилась, руки дрожали. Чёртова высота! Как же Кейт скучает по Бангладешу. Тогда было классно. Тогда не было дремучих мостов и ебучей высоты. Елена сидела на противоположном берегу, поджав колени к груди, и держала рацию наготове, не отрывая взгляда от Кейт. Уэйд и Питер стояли рядом, о чём-то переговариваясь. Нужно просто идти. Идти, не думать ни о чём. Шаг за шагом. Раз. Всё, на этом достаточно. Нет, нужно дальше. Полтора, почти два, ну, давай, два — давай уже! — два, да, супер, теперь два. Кейт дошла до места, где не было двух дощечек. Просто переставить ногу. И пойти быстрее. Кэтрин следила за тем, как шла Елена, она уловила ход её мысли. К тому же, та тактика оказалась выигрышной. Переставить ногу, подтянуться немного вперёд, а дальше, будто по углям — быстро, но не беги. Как же мост скрипит! — Ночью я тебе говорила, что ненавижу пауков, — спокойный голос Елены отрезвлял, помогал двигаться дальше, — после того, как убила одного. Но я это сделала, переборов в себе отвращение. Потому что он полз прямо по твоей спине, — акцентировала внимание на деталях Елена. В голосе звучало отвращение, но напоминало оно, скорее, веселье. Кэтрин усмехнулась. Она понимала, к чему клонила Елена. — Столкнуться со своим страхом в реальности и замереть от ужаса — нормально. Так бывает. А в таких экспедициях, кажется, постоянно. Но ты же Кейт Бишоп. Перейти мост для тебя сущий пустяк. Это не так сложно, правда ведь? Под Еленой мост не обвалился, и с ней ничего не произойдёт. Кейт сделала шаг вперёд. Повторила те же манипуляции, что и Елена. С улыбкой выдохнула. Сделала ещё один шаг. Следующая дощечка провалилась. — Блять! — Кейт крепко держалась за верёвки, чувствуя, как вместе с правой ногой под мост уходит сердце. Левой ногой Кэтрин успела зацепиться за доску позади. — Твою ж мать, — прошипел Питер, готовый сорваться с места, чтобы успеть ухватить Кейт. Между ними было около двадцати метров. — Не дёргайся! — прокричала Елена; не ясно, кому было адресовано, но Кэтрин и Питер замерли. Елена взяла рацию и включила её: — Медленно подтянись. Без резких движений. — Тебе легко говорить! — закричала Кэтрин. — Всё будет в порядке, но если ты продолжишь висеть в таком положении, то у тебя просто устанут руки, так что делай, что я говорю: подтянись на верёвке вперёд, — быстро проговорила Елена. Кейт выдохнула через сжатые зубы. Елена была права. Ещё какое-то время она сможет так держаться за верёвки, поскольку весь вес переносился лишь на левую ногу, единственную опору, но уже сейчас мышцы сильно сводило. Ладно. Оптимизм, оптимизм, оптимизм. На гору она точно не полезет. Ну, уж нет. Кейт сделала всё так, как сказала Елена. Потянула верёвку на себя, вытянулась вперёд и подняла правую ногу. — Просто опусти тело на доски впереди, они выглядят надёжно, — продолжала говорить Елена. — Только, умоляю, не падай на них. Осторожно, будто на шар надутый ложишься. Кэтрин подумывала придушить во сне Елену. Подушкой? Пакетом для выпекания? Хотя советы, конечно, цельные. Только она и без неё понимала. — Мне надоело это шоу, — рассердился Питер. — Стой, идиот! — прокричал Уэйд, ухватив Питера, намеревавшегося пойти на помощь, за талию и крепко прижав к себе. — Отпусти, блять, ей помощь нужна! — вырывался Питер. Кэтрин уже перебралась на надёжные, по словам Елены, доски. Легла на живот и подтянула к себе ноги, замерев. Питер медленно ступал вперёд, стараясь избегать гнилых дощечек. — Ты только хуже сделаешь! Но Питеру удалось вырваться из рук Уилсона, больно ударив того локтём в живот. Стоило Уэйду ослабить хватку, Питер тут же рванул к мосту. — Поднимайся! — крикнул Питер. — Я иду! Кэтрин Бишоп вспомнила момент, когда ей позвонила Елена с предложением помочь найти Клинта Бартона. Кейт не отказалась, не задумалась в тот момент, она моментально согласилась. Клинт был её другом, наставником, практически отца заменил, так что она готова была к чему угодно. Елена говорила что-то о возможном риске, но Кейт и значения не придала. Согласилась так, будто всю жизнь ждала этого момента. Стоило для начала подписать контракт, запрещающий гнилые и разваливающиеся мосты. Мамочка с отчимом, наверное, в полном восторге. Кейт поднялась. Вцепилась сначала правой рукой в верёвку, потом — левой. Встала на ноги и посмотрела вперёд. Елена закусила указательный палец, Уэйд напряжён до предела, а Питер, чуть ли не вдвое сложившись, шёл вперёд. Команда мечты. Она больше никогда никуда с ними не поедет, не полетит, не пойдёт. Даже не пытайтесь звать на дни рождения, безумные кретины. Питер остановился на первой доске моста. Крепко вцепившись в верёвки по обе стороны, сделал первые два шага к Бишоп. — Иди, я рядом, — подал голос Питер. «Поймаю, если ты в очередной раз провалишься», звучало между строк. Кэтрин Бишоп пошла. Ей терять было нечего. Упадёт — значит, упадёт. Не упадёт — вообще круто. Жизнь довольно забавная штука. Ночью они с Еленой делились историями из жизни, часто смеялись и были счастливы. Теперь, вот, Кейт может умереть. Слишком драматизирует? Прежде, чем смеяться над Кэтрин Бишоп, поживите в её шкуре хотя бы пару дней. Начиная с момента, когда она согласилась помогать этим идиотам. Сидела бы сейчас дома, занималась своими делами. Ходила бы на работу, делая вид, что любит её. Всё было бы как в обычной жизни. Ни перестрелок на катере, ни ветхих мостов над рекой. Кейт делала осторожные шаги вперёд, а мост всё трясся и трясся. Питер старался быть ещё более медленным, лишь бы не усугублять ситуацию. Что между Кейт и Питером, что между Питером и мостом было около полутора-двух метров. Осталось совсем немного. — Если он не умрёт, я сам его убью, — сказал Уэйд, держа верёвки моста, будто это могло как-то помочь. — Встань в очередь, — прошептала Елена, подойдя к началу моста. Все были напряжены. Казалось, лишь Питер не ощущал того риска, что наступал им на пятки. — Ты мост сломаешь! — крикнула Кейт. — Проваливай отсюда! — Я тебе помочь хочу! — крикнул в ответ Питер, сделав ещё шаг вперёд. — Он, блять, на одного человека кое-как сделан! — взревела Кейт. Расстояние становилось всё меньше. Питер остановился, вытянув руку Кэтрин. Кэтрин, сжав губы так, что их не было видно, приняла самое простое, но при этом сложное решение в своей жизни: начала быстрее идти вперёд. Каждая третья доска то трещала под ногами, то начинала ломаться. Кейт просто ускоряла шаг, чуть ли не бежала к Питеру. Когда между ними оставалось не больше пары шагов, доска под Кейт проломилась, но Питер, вовремя среагировав, успел схватить её за руку и потянуть на себя. Жалкий вид моста можно было оценить не только с воздуха, но и смотря на него прямо. Большая часть конструкции давно свалилась вниз, уплывая к океану; бреши в мосту закрепляли за переправой звание «самой древней» и «самой опасной». Питер, потянувший на себя Кейт, прекрасно понимал, что дальнейший путь сможет пройти только один человек. Отвратительный мост. Если бы можно было ставить оценку, он бы однозначно поставил отрицательную. Потребовал бы компенсацию от владельцев. Засудил бы! Мост не рекомендую к посещению. Оформлен красиво, но только для фотографий. Переправляясь через него, я чуть не умер. Мне нужны годы терапии после такого. Схватив Кейт за руку, Питер потянул её на себя. Кейт оказалась достаточно сильной девушкой: стоило корпусом опуститься на доски, Кейт тут же начала ползти вперёд, а Питер, ухватив девушку под талию, толкал её дальше, помогая быстрее оказаться на берегу. Питер подумал, всё не так уж и плохо. Питер развернулся, хотел встать и пойти вслед за Кейт. Не успела Кейт доползти до берега, мысленно молясь всем богам, гнилые доски под Питером проломились. Уилсон и Романова, готовые в любую секунду подскочить к компаньонам, тут же схватили Кейт под руки, вытянув её на берег. А вот Питер. Питер как обычно. Он частенько попадал в неловкие ситуации. В школе на нём порвались штаны. Как-то раз он нашёл старый выпуск Плейбоя, с интересом разглядывая картинки, поскольку для него это было впервые, и именно в тот момент в комнату вошла Елена (спасибо Господу, блять, Богу, что она забыла это). А ещё он напился с Уилсоном в Египте, там что-то произошло, из-за чего Уэйд целые сутки смеялся, смотря на Питера. Питер понятия не имел, что тогда произошло. А ещё, вот одна нелепая ситуация. Как-то раз Питер согласился сотрудничать с одним наёмником. А тот его кинул, и Питеру пришлось пройти самую страшную школу жизни — тюрьму. О, вот ещё. Как-то раз Питер решил помочь малознакомому человеку, ну, как бы, члену его экспедиции, но это пока не официально. А потом провалился на разваливающемся мосту вниз и умер. Анекдот! Провалившись всем телом под мост, он успел ухватиться за верёвку одной рукой. Вися над рекой, Питер пытался подтянуться, но мост опасно качался из стороны в сторону, а старая верёвка обжигала кожу. Питер вряд ли сумеет уцепиться за что-то ещё. Мост сильно раскачало, у него сил хватит удерживаться лишь на пару мгновений. Уэйд быстро отпустил Кейт, тяжело дышавшую после перехода по мосту самоубийц, и тут же остановился на самом краю, и шагу не сделав на мост. Дальше нельзя: мост качается, а живые доски смогут выдержать вес одного человека. Елена притянула к себе Бишоп, крепко обнимая её. Всячески успокаивала и приводила в чувство. Ну, зато страх переборола, да? Нет? Зато будет, что рассказать друзьям. Друзей нет? А как же я? Ладно, потом поговорим. Экспедиция идиотов. Самоубийц и идиотов. Сидели бы себе дальше дома, язвы пубертатные, да пялились в потолок. Чего потянуло в такие дали? Зачем в перестрелку ввязались? Какого хрена выбрали этот мерзкий мост? Нет, откатить бы чуть назад, по безопасному перейти, где обычно машины проезжают, сразу же понятно, что так намного лучше, нет, они решили выбрать самый старый и самый разрушенный из всех мостов, что есть на этом континенте, если не на чёртовой планете. Питер подтянулся. Зацепился за доску, еле доживавшую свои дни на мосту. Вроде, крепкая. Начал подниматься, когда та затрещала под его весом. Что-то подсказывало, экспедиция Старка старшего такой хуйней не страдала. Интересно, когда они проплывали здесь, как сильно смеялись над людьми, что захотят перейти через этот мост? Питер почти взобрался, когда доска треснула громче. Понятно, шансов нет. Ну, может, он переживёт падение. Бывают же такие везучие моменты? Нет. Не бывают. Но у него могут случиться. Доска красиво разломилась пополам. Чтобы не думал, как в жизни хорошо бывает. Питер не успел ухватиться за ветхие верёвки моста. Начал ощущать паническое состояние свободного падения. Краткая секунда, когда понимаешь, что дальше — пустота. Да и к чёрту, не придётся дальше по этой духоте топать. Его ухватили обеими руками за запястье, как последнее сокровище в мире, способное исчезнуть во тьме бездны; крепко и без намёка на то, что эти руки разожмутся когда-либо в жизни. Питер вцепился второй рукой в кисть спасателя, просто по инерции, веря, что так точно не упадёт. Какое-то время Питер висел над рекой, чувствуя, как одна из возможных жизней покинула его, вместе с духом, сердцем и надеждами на будущее без панической оглядки на этот момент. — Я держу тебя, — послышался хриплый голос Уилсона. Уэйд тянул Питера наверх, подхватив того под плечи. Потянув Питера на себя, Уэйд упал назад, обессиленный и заебавшийся. Казалось, большего стресса за последние несколько лет он не испытывал. Возможно, пара седых волос уже отчётливо проглядывала за ухом. Никогда больше в жизни он не согласится на столь неблагодарную работу. Ни-ко-гда. — Держу, — на выдохе сказал Уэйд, почувствовав, как последние капли сил и самообладания покидают его, стоило Питеру на него упасть. Питер выдал из себя панический смех человека, вот-вот готового распрощаться с жизнью. Тяжело дышал и с улыбкой смотрел на Уэйда. Я держу. Звучало многообещающе. Становилось уютно, как дома. — Проваливай, пока папочка тебе не надавал по жопке за непослушание, — Уэйд попытался скинуть с себя Питера, но у него еле хватило сил толкнуть его в грудь. — Какое там стоп-слово? Пошёл на хуй? — Питер явно веселился от происходящего. Уэйд застонал, запрокинув голову назад. — Я ему жизнь спас, а он меня посылает! — возмутился Уилсон. — Что, блять, с твоим поколением не так? — А что, расцеловать должен? — Питер так и не собирался подниматься с Уэйда: просто не мог пошевелиться. Да и, честно сказать, сейчас ему было куда комфортнее, чем за последние пару дней. Как на большой и мягкой подушке. — О, малыш, про должен ты верно подметил, — усмехнулся Уэйд, вновь пытаясь сбросить с себя Питера, — всю жизнь расплачиваться будешь, смекаешь? — За что? За то, что в последний момент подключился? — Питер крепче вжался в Уэйда, не давая тому и шанса сбросить с себя надоедливое тело. — Или за то, что лапаешь меня? — За преждевременную седину, блять. Слезь на хер! Мне дышать трудно! Уилсон и Старк продолжали бороться, когда Кейт, толкнув Елену локтём в бок, прошептала: — Может, напомним им, что они тут не одни? — Не, — Елена мотнула головой, откусив ломтик вяленого мяса, что достала из сумки Кейт. — Они похожи на двух слепых котят, залезших друг на друга. Это забавно.***
Когда четвёрка отошла от адреналинового экстаза после сомнительной переправы, прошло не больше двадцати минут. Они сидели у моста, поглядывали друг на друга со злостью, но иногда посмеивались над тупостью всей ситуации. Идти дальше не было особого желания. Им следовало сначала переварить этот опыт. Тогда-то и зазвонил спутниковый. Романова протянула жёлтый телефон Питеру, мол, ты тут затейник, вот и болтай с остальными. Питер поднёс телефон к уху, произнеся заветное «Слушаю». — Малыши, — незнакомый голос звучал приятно и располагал к себе, но в то же время напоминал сено, сжатое в руках: суховато, шершаво и напрягает, — вы моих парней порешали. Так дела не делаются, вы знаете? Улыбка с лица Питера пропала. Уэйд, смотревший всё это время на него, губами спросил, кто это. Питер поставил на громкую связь. — Советую вам свалить с моей дорожки, потому что я чертовски зол. — Да? — в горле Питера пересохло, но он пытался звучать уверенно. — А ещё что сделать? И вообще, папуля меня учил с незнакомцами дел не иметь, так что засунь свои советы себе в жопу, малыш. — Я думаю, ты прекрасно знаешь, кто я такой, Питер, — в голосе слышалась улыбка. Питер закрыл глаза. Он понятия не имел, что за человек звонил ему прямо сейчас. Но был ли смысл устраивать допрос? Было ли у Питера хоть какое-то преимущество? Ясно лишь одно — звонил человек, повинный в перестрелке на Коппенаме вчера. А ещё этот засранец их знает. Прекрасное завершение чудесного дня. Назойливый шепоток намекал на то, о чём так не хотелось думать. Но к этой мысли, рано или поздно, им бы пришлось придти. Среди них крыса, верно? — Откуда номер? — Питер прикусил щёку и смотрел на воду, протекающую в реке под ними. — Какой любопытный, — человек по ту сторону рассмеялся. — Не следует доверять кому попало. Неужели, папочка тебя не научил? Повторяю ещё раз: не суйтесь, щенки, если жить хотите. Прежде, чем Питер успел что-то ответить, человек сбросил звонок. Питер посмотрел на друзей. Елена спрятала лицо в руках, потирая пальцами глаза, Уэйд отвернулся, разглядывая другой берег, Кейт закусила ноготь большого пальца, смотря на Питера. Заебись.***
Дозвонившись на последний заряд спутникового телефона до Стефана, команда Питера направилась к Юлиане. Около часа пути они молчали, ощущая нависшую над ними угрозу. С одной стороны, незнакомец мог блефовать. Если это тот же человек, о котором говорил Тони в последней кассете, становилось ясно — он понятия не имел, где искать сокровище. Следовательно, у них были шансы. С другой стороны, он отправлял к ним своих людей; по чистому везению они смогли пережить встречу с парой накаченных ребят, имеющих в своём арсенале неплохое оружие. Даже Уэйд Уилсон с прошлым наёмника не имел никакого значения, стоит подумать о том, сколько людей при себе имел незнакомец. Их могли убить в любой момент: на берегу реки, в джунглях, на самой реке или где-то ещё на половине пути к артефакту. Питер понимал, что компания — в опасности. История циклична, не так ли? Один Старк потянул на дно свою команду, очередь передалась следующему Старку будто по наследству. Честно сказать, Питер не хотел ощущать до конца дней то, что испытывал его отец после смерти Стива. Рвущую душу беспомощность от факта, что прошлое — не закольцованный артефакт, который можно вертеть от одного символа к другому, лишь бы разгадать секрет. Он не мог в любой момент времени вернуться к тому, с чего начал. Не мог спасти тех, кто умер. Не мог избежать неудачного падения в бездну или пули в грудь. Если что-то случилось, оно уже случилось, и это неоспоримый факт. К моменту, когда наступило около полудня, компания сделала небольшой перерыв. Уэйд рассказал про обезьян, которых они с Питером видели. Кейт поделилась, что с Еленой они ночью видели летучих мышей. Бишоп и Уилсон разговаривали, делали вид, будто звонка по спутнику не было. Вскоре к ним подключилась Елена. Питер, которого всё ещё грызли твари сомнения, решил подать голос. Они отдыхали минут сорок, но за это время атмосфера между четвёркой возвратилась к той же безмятежной и спокойной, какая была во внедорожнике по пути к реке или на самом катере. А стоило им встать и двинуться дальше, возобновилось пугающее молчание. Каждый думал о своём. И у всех было то самое чувство тревоги, когда знаешь, что наступит дерьмо, но не знаешь — когда. Мост казался ерундой. Обыденным делом. Постепенно стирался из памяти, будто неважная информация. Ну, было когда-то что-то вот такое, не припомню, что именно там было, но, да, сталкивались. Никто уже не мог сказать точно. Они шли до Юлианы пока не стемнело. До гор оставалось совсем ничего, но было принято решение устроить перевал. В этот раз компания сдвинулась вглубь леса, дальше от реки. Все чувствовали отвратительную усталость от длительного пути, многие были голодны и испытывали жажду. Питер вспоминал о виски, бессовестно выпитом вместе с Уилсоном прошлой ночью. Следовало оставить немного. С ним проще засыпать. Елена и Уэйд разожгли костёр. Кейт и Питер собирали поблизости ветки. У Бишоп в сумке было несколько пайков для солдат, которые она разделила с остальными. Непринуждённая атмосфера с прошлого привала не передалась в этот раз. Все молча ели, смотря на слабый огонь костра. Питер, собирая хворост, вышел к саванне, напоминавшей ту, что он видел во сне. Мотнув головой, будто во время внезапной дрожи, Питер развернулся обратно, поднимая ветки лишь там, где было больше деревьев. Ближе к ночи они сидели у костра, подбрасывая всё, что было под рукой, в огонь. Питер не мог поднять взгляд на остальных. Ему казалось, словно все ненавидят его. Это было не так. Елена, большую часть времени, думала о сестре. Её не волновал голос по спутниковому телефону, так банально угрожавшему им. Елена не думала о том, доберутся ли Стефан и Брюс до них, не думала о том, чем могла закончиться переправа через мост. Елена видела перед собой лишь Наташу, отдававшую ей чёрную кожаную куртку. Слышала её ободряющий голос по кассете, которую она явно записала перед полётом. Елена перестала думать о Камнях, ради которых затевалась первая экспедиция. Ей была важна лишь Наташа. И плевать, если кто-то получит пулю в ногу или спину. Кэтрин вспоминала Клинта Бартона. Она гордо могла сказать всем, кого знала, они с Клинтом — лучшие друзья. Только действительно ли это так? Кейт гордилась тем, что знает Клинта, что он её обучал, что он был рядом, когда никто другой не мог. И Кэтрин, не задумываясь, помчалась, по первому зову Елены, в Суринам, чтобы найти Клинта, потому что дорожила им. Даже если Клинту Бартону было плевать на Кэтрин Бишоп. Какая разница? Кейт чувствовала себя обязанной перед Бартоном. К тому же, думала Кейт, приключение вышло интересным. Мама говорила, Кейт нужны друзья. Вот, пожалуйста. Возможно, она обрела их. Только, судя по говору парня из телефона, недолго у неё будут друзья. Кейт долго не могла признать самой себе, что Клинт Бартон спас её. Спас тогда, когда нашёл. Когда предложил помощь. Когда начал обучать, шутки ради, пока не заметил потенциал в бешенном подростке. Клинт спас Кейт. Он оказался в нужное время в нужном месте, аккурат после смерти отца, после сомнительных махинаций матери, после тотального ощущения безнадёжности, он оказался рядом, не претендуя ни на что, и шутливо предложил выпить кофе и пострелять из лука. Он сделал именно то, в чём нуждалась Кэтрин. Он спас её. Кэтрин хотела отплатить долг. Она нуждалась в этом. Уэйд же отключился от всего, что происходило вокруг. Игнорировал окружающий мир, погрузившись в свой собственный. Он не желал думать о человеке, позвонившем им. Не представлял первую экспедицию Старка. Не составлял план отхода на тот случай, если появятся люди, пожелавшие угробить их всех. Уэйд смотрел на огонь. И видел в нём лишь силуэты. Силуэты людей, сцепившихся друг с другом, воюющих и ненавидящих. Уэйд видел настоящий раздор. И он понимал, что та же ситуация вскоре настигнет их всех.***
Той ночью всех посетили странные сны. И в каждом из них странный голос, напоминающий эхо сотни голосов, обещал им то, в чём они так нуждались. Питер Старк возвращался в прошлое, был ещё совсем ребёнком. Рядом отец и Харли. Мама заканчивала собирать яблоки в саду. Они играли во дворе в мяч и громко смеялись. Тони, голос которого напоминал множество других, обещал больше не отправляться в путешествия. А мама улыбалась тепло и искренне, не принимая никаких таблеток. Кэтрин Бишоп жила в домике своего детства. Рядом был отец, погибший двенадцать лет назад. Кейт готовила с ним гаспачо и громко смеялась. Её мама надела фартук со смешной надписью. По радио играла приятная музыка, а за окном светило солнце. Голоса шептали, что позволят ей ощутить это в реальности. Елена Романова танцевала с сестрой в их собственном доме. Они больше не зависели от её экспедиций со Старком — Елена нашла сокровище, достойное жить долго и счастливо без сторонней помощи. Родители Наташи и Елены стёрлись из памяти, скрывшись на задворках сознания. Были только они, вдвоём. Иной мир лишь дорожка к великим достижениям. Голоса обещали им лучшую жизнь. Уэйд Уилсон слышал Голоса, но отмахивался от них, как от назойливых комаров Суринама. Они обещали ему вернуть матушку, почившую от рака. Уэйд шёл дальше. Тогда Голоса вспомнили про все войны, существовавшие в истории человечества; Уэйд Уилсон покачал головой, двигаясь вглубь джунглей. Когда Голоса сказали о возможности избавиться от последствий истории в Египте, о возможности вернуть доверие Питера, Уэйд остановился. Уэйд почти пошёл по звуку Голоса, надеясь застать момент, когда он будет счастлив. Кто-то двинулся. Привычка со времён службы не искоренится, даже если Уилсон отрубит себе голову. Моргнув несколько раз, Уэйд заметил Питера, идущего в джунгли. Стоило бы попытаться уснуть дальше, но он больше не мог. Не покидали мысли о странном сне.***
Питер проснулся с сильной болью в мышцах. Он чувствовал ссадины и синяки по всему телу: на лице, ногах, торсе и руках. Потянувшись, он блаженно улыбнулся, услышав, как пара костей хрустнула. Лучшее, что дала природа человечеству: хрустеть чем-то, когда так в этом нуждаешься. Младший Старк посмотрел на друзей. Все спокойно спали, укрываясь чем попало. Лишь Уэйд прижался к очередному дереву, блюдя пост. Только всё равно уснул, стражник хренов. Питер улыбнулся, но будить Уэйда не стал. Завершит свои дела и сменит его пост. Уилсону следовало отдохнуть, посчитал Питер. Питер помнил, что в рюкзаке Елены должны были храниться самокрутки в жестянке; сувенир из Венесуэлы, который она не выбрасывала из-за спонтанных желаний Питера покурить. Тихо открыв рюкзак и порывшись там какое-то время, Питер нашёл то, что искал. Прошептав: «Бинго!», Питер вытащил одну из самокруток и пошёл вглубь леса. Наваждение от сна с отцом и братом ещё какое-то время преследовало младшего Старка. Достав из кармана старую зажигалку, Питер шёл всё дальше и дальше, прокручивая в голове моменты из сна. Они казались такими реальными. Что, хуже всего, желанными. Питер вышел к саванне, запримеченной ранее. Сел на землю, прикурив самокрутку от зажигалки, привезённой из Египта. Питер выдохнул густой дым. Думал обо всех своих снах. Глупость. Тони Старк не обратил бы на это внимания. Сны — проекция переживаний. Питер просто боялся. Но чего? Шуршание среди деревьев в метрах пяти от него, вырвало из размышлений. Ягуар? Питер готов был рассмеяться, вспомнив про пираний Бишоп. Тут-то они точно не потревожат. Насчёт остальных животных Суринама Старк не в курсе. Он толком не знал, кто здесь живёт, кроме зайцев, о которых рассказывала Елена, и милых обезьянок, которых видели они с Уэйдом. Опустив руку с сигаретой к земле, Питер притаился. Выдохнул остатки дыма в кофту, смотря в сторону, откуда пошёл шум. Высокая трава и папоротник тряслись в той стороне, двигаясь прямо к нему. Питер, затушив самокрутку о влажную землю, приподнялся, но старался скрыться за деревом. Спрятав промокший бычок в кармане штанов, Питер, прижимаясь к земле, двигался к месту, от которого шёл звук. Мысленно молясь, что это не ягуар. Шорох еле слышен, но Питер, привыкший быть всегда начеку, моментально определил, откуда шло то, что шло. Не ясно, люди это, животные или же катится по почве кокос. Когда он стал таким параноиком? Питер пытался обогнуть дерево, выглянуть из-за него, опознать угрозу или же друга. Стоило ему высунуться, план моментально накрылся. Параноик, не умеющий прятаться. Молодец. Младший Старк не успел вырваться. Не успел дать по лицу, животу или ногам. К его глотке приставили что-то острое, это факт, неоспоримый, так что лучше следовать правилам игры. Прижали к этому самому дереву, как школьника на перемене, чуть ли не за шкирку подняли. А когда Питер понял, кто перед ним стоял, мастерски выразил эмоции, подступавшие, как тошнота перепоя, двумя лишь словами. — Какого хуя? — прошептал Питер Старк. Потому что иначе это не объяснишь.