Днями-ночами

      Доми закидывает свои ноги на колени Ноя. Луи делает ещё глоток малинового сидра из стеклянной бутылки в ухоженной руке сестры и хочет вывернуть себя наизнанку, прямо на блестящий дубовый паркет. Приторное послевкусие оседает на языке то ли от сладкого алкоголя, то ли от цветочного запаха духов Доминик, пропитавшего не только её волосы, но и всё пространство вокруг, включая, кажется, самого Луи. Ной совсем не возражает против нарушения его личного пространства длинными почти обнажёнными ногами в высоких белых кедах.       Конверсы не сочетаются с коротким чёрным платьем, но каким-то образом, его сестра выглядит неотразимо. Её длинные чёрные волосы мерцают в неоновых отблесках светодиодов, и это выглядит, как истинное волшебство. Луи знает, что весь секрет — во множестве мелких чёрных блёсток, усыпающих их. Доминик поправляет волосы, перекидывая прядь за плечо, и блёстки сыпятся вниз крошечными чёрными дождинками, устилая пол.       Луи не имеет ни малейшего представления, для чего люди ходят в ночные клубы, и не видит никакого веселья и эстетики в пьяных телах, извивающихся на танцполе словно в конвульсиях. Громкая музыка бьёт наотмашь по рёбрам глухими басами. В подобном месте он впервые, в отличие от сестры, совсем недавно отметившей своё совершеннолетие в рок-клубе.       Это был первый раз, когда свой общий день рождения близнецы праздновали по отдельности: Доми — в Париже с шумной компанией подруг, Луи — в поместье дедушки, с Ноем, ужастиками и огромной пиццей на двоих, заказанной в службе доставки. Первый, но наверняка не последний, ведь чем взрослее они оба становятся, тем шире становится пропасть между ними. Одно лицо и две разные жизни. Однажды судьба разведёт их в разные стороны, и тёплые совместные посиделки, задушевные разговоры на кухне, многочасовые созвоны в скайпе, все эти дорогие сердцу моменты сменятся открытками с поздравлениями на Рождество и будничными звонками, чтобы дежурно поинтересоваться, как дела.       Тем страннее и неожиданнее для Луи стало то, что Доми вдруг решила пропустить выпускной своей гимназии в каком-то пафосном ресторане Парижа и приехала к ним. Когда Ной зашёл в зал, галантно сопровождая под руку его сестру, Луи обомлел от неожиданности. Никто из них не говорил, что они собираются пойти на выпускной вместе.       — Сюрприз! — громко воскликнула Доминик и широко улыбнулась, однако вместо радости при виде сестры Луи отчего-то испытывал досаду, прикрывая её нервной улыбкой и стараясь затолкать это неправильное чувство поглубже.       Но оно никуда не уходит даже к середине вечера, распаляясь в груди лишь сильнее, и Луи тщетно пытается потушить пламя внутри себя алкоголем. Прекрасно осознавая, что не помогает этим своему горю, он топит себя всё сильнее и ждёт, когда его физическое и душевное состояния наконец сравняются, и станет совсем невмоготу.       Луи предпочёл бы оказаться где угодно, но главное подальше от этого глупого праздника, от всех своих одноклассников, не вызывающих тёплых чувств, и даже от Доми с Ноем… Особенно от Доми с Ноем. Он ни за что не пошёл бы на выпускной, если бы не Ной, которого будоражила сама мысль об этом вечере ещё задолго до выпускных экзаменов.       Ной говорил, что его выпускной не будет полноценным без Луи. Они даже заранее договорились одеться в одинаковой цветовой гамме, и оба сдержали слово — Луи пришёл в фиолетовом пиджаке в клетку, а Ной в фиолетовом жилете с узорами, вышитыми на нём тонкими серебряными нитями (ручная работа его бабушки, как он сам смущённо признался). Сразу после вручения выпускных аттестатов, Ной схватил его за руку и потащил в фотоугол, чтобы сделать совместный снимок на память, и на сей раз Луи даже не сильно сопротивлялся, разве что поворчал для вида. Ему даже успело показаться, что этот праздник выйдет не совсем дерьмовым. Но очевидно, слишком рано.       Доминик убегает к барной стойке, чтобы заказать ещё выпивку, и весело щебечет о чём-то с Миной и Фанни на другом конце зала. Девчонки дружат с детства, и Мина, похоже, уже и думать позабыла о своих прошлогодних коротких недоотношениях. Луи остаётся вдвоём с Ноем и, глядя на пустое место между ними, хочет подвинуться ближе, однако, его опережают.       Ванитас бесцеремонно заваливается на их диванчик, заставляя Луи рефлекторно подвинуться в сторону, чтобы избежать физического контакта. Однако, полностью этого сделать не удаётся, и он по-свойски закидывает руки на их плечи. Луи совершенно не в настроении разыгрывать спектакль, что они друзья, и скидывает чужую руку. Ной лишь неуютно ведёт плечом, но не отстраняется.       Ванитас всё так же собирается поступить в медицинский, и всё так же неуместно навязчив. Однако, сегодня вечером он пришёл на выпускной вечер с некой девушкой. Луи не разглядывал её, но заметил её светлые розоватые волосы, напоминающие сахарную вату, и лёгкое белое платье. Она держалась скромно, но с достоинством, в сторонке ото всех, а после и вовсе исчезла из поля зрения.       — Тебе не кажется, что это по-гейски, приглашать на выпускной девчонку, настолько сильно похожую на лучшего друга? — Ванитас неприятно улыбается, насмешливо обращаясь к Ною.       — Доми — моя подруга детства, — спокойно отвечает Ной. Луи диву даётся — и как у него только получается совладать с собой и остаться всё тем же спокойным и вежливым Ноем?       — Горячая подруга, — комментирует Ванитас, присвистнув после оценивающего взгляда в сторону Доминик.       — Между прочим, ты говоришь о моей сестре-близняшке, — напоминает Луи, который до сего момента надеялся избежать любого возможного диалога с уже, к счастью, бывшим одноклассником.       — Можешь счесть за комплимент, — Ванитас легонько пихает Луи в плечо своим плечом и ухмыляется.       Луи почти вжимается в ручку дивана в попытке оставить между ними как можно больше пространства и едва не скрипит зубами от раздражения. Кажется, нарушать его личные границы — по-прежнему любимая забава Ванитаса.       — Я хочу предложить Жанне встречаться, — сообщает он так, словно делает важное заявление. — Сегодня, на вечеринке.       Очевидно, он говорит о своей спутнице. Луи совершенно не хочется поддерживать с ним диалог, равно как и знать что-то о его жизни. Вот и что он должен ответить? «Молодец»? «Сочувствую ей»?       Положение спасает Доминик, вернувшаяся с тремя бутылками вишнёвого пива, элегантно придерживая их за горлышки, зажав между пальцами, и пакетом каких-то снеков. Луи сразу же забирает одну из бутылок для удобства сестры, и Ной следует его примеру.       — Я извиняюсь, но на этом диване есть место только для троих, — говорит она, встав прямо над Ванитасом и глядя на него сверху вниз.       Хотя бы одна проблема на сегодняшний вечер оказывается решена.       — Это и есть ваш школьный клоун? — Доми тут же занимает освободившееся место и неодобрительно фыркает вслед Ванитасу, сдувая прядку волос со своего лица.       — Ага, он самый, — мрачно подтверждает Луи.       — Да ладно вам, Ванитас в целом неплохой парень, — неожиданно встаёт на защиту Ной.       Луи поражает его способность видеть в людях хорошее. Сколько раз их одноклассники выводили Ноя из себя, задевали за живое, а после пользовались его добротой, но он никогда не держит обиды. Ванитас не следит за словами, пытается изобразить из себя остряка, влезает с непрошенной критикой, и очевидно, не сумел найти себе во всей школе других приятелей, раз целый год продолжал следовать хвостом за Луи и Ноем. Луи с трудом мог бы отыскать в нём хоть сколько-нибудь положительную черту, а Ной вот разглядел за образом задиры и прилипалы неплохого парня.       «Наверное, по той же причине и во мне он увидел что-то хорошее», — думает Луи.       Услышав вступление любимого трека, Доминик порывисто хватает Ноя за руку и тянет на танцпол, окрасившийся неоновым пурпуром. Луи, оставшись в одиночестве, глотает ставшее безвкусным пиво и наблюдает за взглядом Ноя, прикованным к глазам напротив. Со своего места он легко может разглядеть лицо лучшего друга в светодиодном освещении. Ной тепло улыбается, окутанный пурпурным цветом, мягко ложащимся на его белые волосы, пиджак и брюки. Его фиалковые глаза кажутся ещё ярче.       Доминик вдруг останавливается и достаёт из своей сумки маленький пластиковый пакетик, наполненный мерцанием крошечных фиолетовых звёздочек, и, мазнув по ним своими пальцами, проводит подушечками по скулам Ноя, а после зарывается мерцающими ладонями в его волосы. Ной замирает на месте, а она смеётся своей выходке. Они оба смеются, а Луи ощущает, словно сотни пластиковых звёздочек царапают его горло, забиваются в дыхательные пути и заполняют лёгкие.       Луи стремительно выбегает из клуба на свежий воздух, упирается ладонями в свои колени и хрипло кашляет, пытаясь избавиться от фиолетовых звёзд в своих лёгких, но вместо них наружу вырываются лишь всхлипы. Совсем недавно прошёл летний дождь — влажно поблёскивает тротуар в свете неоновой вывески, да с карниза накрапывают редкие ленивые капли — но дышать легче не становится. Он нашаривает в кармане пиджака электронку и зажимает её в дрожащих губах. Звёзды растворяются в сладком виноградном дыму и перестают царапать своими острыми кончиками, позволяя вздохнуть.       Луи хочет уйти домой и закрыться в своей комнате. Он не хочет видеть ни сестру, ни лучшего друга, пусть голос разума и шепчет, боязливо и неуверенно, что обижаться на них не за что. Если они нравятся друг другу, это их право, а Луи должен порадоваться за двух самых близких людей, даже если испытывает сжигающую, уничтожающую пустоту в своей грудной клетке. Ведь, наконец, только Доми он может доверять, как самому себе. Она точно постарается сделать Ноя счастливым, а это единственное, о чём стоит беспокоиться.       — Эй, ты чего? — Луи вздрагивает от неожиданности, поскольку не замечает, как рядом с ним оказывается сестра. — Решил проветриться?       — Ага, — кивает он. — Всё-таки клубы — это не моё.       — Надо было устроить наш собственный выпускной на троих, — сочувственно улыбается Доми. Она знает, что брат не выносит людные места.       — Я не хотел бы быть третьим лишним, — не удерживается от колкого ответа Луи.       — Что за глупости? — будто не веря своим ушам, сестра отшатывается в сторону, как от ожога. — Вы с Ноем ближе друг для друга, чем я для любого из вас. Он пригласил меня на выпускной, потому что хотел устроить сюрприз тебе. Ной хотел, чтобы хоть какая-то часть твоей семьи была рядом с тобой в этот день.       — Ты не понимаешь…       Луи вдруг замолкает и смотрит на Доми болезненным, воспалённым взглядом сквозь мутную пелену дыма в тусклом фиолетовом свете вывески (цвет, что всегда был его любимым, сейчас раздражает до рези в глазах). Наконец, он тихо произносит на выдохе.       — Я люблю его. Ноя люблю.       Доминик сочувственно смотрит на брата, и в её взгляде нет ни намёка на удивление, лишь тихое молчаливое понимание. Она улыбается, сдержанно кивает и протягивает руки, чтобы притянуть его к себе и обнять. Луи обнимает сестру в ответ и пытается не разрыдаться то ли от облегчения, то ли от ноющей боли в груди. Несколько минут они стоят так под приглушённые звуки электронной музыки, доносящиеся даже из-за закрытой двери, а после Доминик берёт брата за руку и тянет обратно в клуб, где Ной, оставшийся в одиночестве, наверняка уже заждался своих друзей.       Конец вечера знаменуется медленным танцем. Клуб погружается во тьму, озаряемую лишь мягким рассеянным светом, льющимся сверху на центр танцпола, и, стоит прозвучать первым нотам, выпускники расходятся по залу в поисках партнёра.       Ной поднимается со своего места, немного неловко озираясь, однако, Доминик проносится ураганом между ним и Луи, куда-то на другой конец зала. Проходит несколько мгновений, и оторопевшие друзья наблюдают, как она, ухватив под руку, гордо тянет на танцпол какую-то блондинку. Не сразу, но Луи узнает в ней спутницу Ванитаса — кажется, Жанну.       Ной встаёт напротив него, закрывая обзор на танцующую пару, и Луи ощущает, как ёкает сердце в груди. Он любуется переливами фиолетовых звёзд на смуглой коже, редкими блёстками, застрявшими в его растрепавшихся белых волосах. Но даже звёзды затмевает блеск фиалковых глаз. Ной смотрит на него выжидающе, и не сразу, лишь опустив взгляд, Луи замечает, что он протягивает ему ладонь.       — Хей, Ванитас, присмотришь за нашими напитками? — бросает он однокласснику, который, насупившись, стоит неподалёку и буравит потяжелевшим взглядом девушек на танцполе.       Впрочем, Луи уже мало волнует, что скажет Ванитас по этому поводу. Он хватает Ноя за руку и сейчас же кладёт вторую ладонь на его талию. Он слишком порывисто притягивает его к себе, отчего они оказываются прижатыми вплотную друг к другу. От неожиданности, Ной наступает Луи на носок ботинка и смущённо бормочет извинения, но тот мягко прикладывает к его губам указательный палец.       Всего пара минут — и этот вечер завершится. А заодно и целый этап жизни. Но порой всё самое лучшее достаётся лишь под конец.