***
Мартин мутно оглядывал инструменты и оборудование. Ему претила сама мысль находится в студии. Голова мучительно гудела вот уже несколько дней от нескончаемых потоков алкоголя, которыми он накачивал себя. Единственное, чего сейчас хотелось — оказаться в каком-нибудь шумном баре, где смешавшиеся в единый унисон голоса перекрыли бы мерзкий звон в ушах. Если не настойчивые просьбы Миллера собраться хотя бы один раз на репетицию перед следующей частью тура, Мартин никогда бы не явился сюда по своей воле. Подумаешь. Они и без предварительных репетиций обычно справлялись. Но Дэниэлу было трудно отказать. Тем более, остальные участники группы сразу согласились. У Мартина просто не оказалось выбора. Хотелось избежать лишних расспросов про свое отсутствие. Мартин с трудом концентрировался на чем-либо. Повезло, что все синтезаторные партии уже давно заучены и требовалось только нажимать на клавиши. Он особо не разговаривал во время сессии, перекинулся лишь парой фраз с Энди. Таким образом музыкант пытался скрыть свое состояние. Но по его помятому виду и без разговоров можно было догадаться, что Мартин уже спит с бутылкой виски. Он даже не заметил, как быстро пролетело время и репетиция подошла к концу. Теперь парни были уверены в успехе предстоящего продолжения тура. Быстро попрощавшись со всеми, Мартин хотел в гордом одиночестве направиться в ближайший бар, как вдруг его окликнул знакомый голос. — Мартин, подожди. Перед музыкантом возник Дэйв. От всего его вида веяло жизнерадостностью, а глаза вновь сияли позитивом. Мартину всегда казалось, что вокалист просто не способен испытывать негативные эмоции. Часто удивительным образом настрой Дэйва передавался и всем остальным участникам группы. Все признавали, что рядом с ним трудно предаваться унынию. Правда, странное беспокойство промелькнуло на лице Гаана, но Мартин не придал этому особое значение. — Не знаю, куда ты направляешься, — произнес Дэйв, чуть запыхавшись, — но предлагаю забежать в бар, если ты свободен сейчас. Мартин безмолвно кивнул. Часто он напивался в компании себя любимого и этого было достаточно. Но раз представился случай заполучить собутыльника, пусть и довольно разговорчивого, Гор решил не отказываться. Обычно музыкант предпочитал выходить куда-то вместе с Энди, однако тот старался вести здоровый образ жизни и никогда не преминул упрекнуть Мартина, если выпивки за вечер становилось слишком много. Сейчас Гор меньше всего хотелось слышать какие-либо нравоучения и просто забыться. — Я знаю одни бар тут поблизости. Там подают просто обалденные шоты. Мартин дал понять, что готов пойти куда угодно, лишь бы в этом месте была выпивка. Дэйв широко улыбнулся и повел Гора в указанный бар. Музыкант не следил за временем, но ему показалось, что шли они целую вечность. Вокалист пытался завести разговор на отвлеченные темы, чтобы хоть как-то скрасить их поход, и постоянно терпел неудачи. Мартин не охотно шел на диалог. Однако, Дэйв не особо переживал по этому поводу. Он знал, что хороший алкоголь быстро развяжет его другу язык. Наконец, они добрались до бара, который по факту оказался небольшим ночным клубом. Обстановка здесь в точности такая, какую так желал Мартин. Идеально шумное место, настолько шумное, чтобы заглушить поток обременяющих мыслей и в кои-то веки расслабиться. — Мистер Гаан! — воскликнула миловидная девушка, держа в одной руке поднос с несколькими стопками с прозрачной жидкостью, а в другой — бутылку пива. — Решили привести друга? — Да, и он обязан хорошо здесь провести сегодняшний вечер, — пытаясь перекричать громкую музыку, доносившуюся со всех сторон, ответил Дэйв, положив руку на плечо Мартина. — Тогда принесу, как обычно. — И не забудь бутылку виски этому парню, — вокалист указал пальцем на Мартина. Официантка удалилась. Дэйв отвел музыканта к дальнему столику в углу большого зала. Гор иногда ловил на себе восторженные взгляды, ожидая, что сейчас какой-нибудь нетерпеливый посетитель все-таки возникнет перед ним и будет умолять об автографе. Поэтому он старался не оглядываться, чтобы никого не смущать. Он все еще не чувствовал особого желания разговаривать о чем-либо. Мартин нетерпеливо выглядывал официантку, скорее всего знакомую Дэйва, с заветным напитком. Желая разрядить обстановку, Гаан разговорился о новой части тура, о сегодняшней сессии. Он надеялся, что непринужденная беседа поможет Мартину расшевелится. Оно как раз пришлась на долгожданное виски для Гора и шоты из пяти стопок для Дэйва. Этим парни не ограничились и периодически заказывали новую порцию горячительного. Мартин, для которого алкоголь был своего рода панацеей, стал более охотным на разговоры. Подавленность и тупое равнодушие сменились теперь легкой веселостью. Музыкант даже отошел от темы жизни группы и спросил у Дэйва, как поживает Джо. Слушая веселые рассказы вокалиста о том, как он романтично проводит время со своей девушкой, как они живут друг другом и вроде даже подумывают сыграть свадьбу, Мартин болезненно вспоминал об Алисе. Он опустил голову, хотел спрятать от вокалиста взгляд, полный печали. Чем он так не мил судьбе? Почему девушка, захватившая его сердце с самых первых секунд знакомства, обошлась с ним так жестоко? Впрочем, жизнь не обязана быть справедливой. — Мартин? — в голосе Дэйва слышалось переживание. Вокалист заметил гримасу боли, промелькнувшую на лице музыканта. — Я в порядке, — заплетающимся языком ответил Гор и приложился в стакану с виски. Он чувствовал себя недостаточно пьяным, что сильно его раздражало. — Мне так не показалось. — Что ты имеешь ввиду? Желая поддержать коллегу, Дэйв тоже наполнил свой стакан янтарным напитком. На его взгляд, момент для душеизлияния настал подходящий. — Ты какой-то подавленный, — Гаан сделал пару глотков, а потом добавил. — Ну, ты всегда выглядишь немного подавленным. Но сегодня ты особенно потрепанный, будто тебя грузовик переехал, — Дэйв усмехнулся своему небольшому каламбуру. Уголки губ Мартина слегка дрогнули, но полноценной улыбки так и не вышло. Дело в том, что музыкант не слишком заботился о своем внешнем виде и о том, что могут подумать другие. Плевать на чужое мнение. Пусть думают, что хотят. — А уж алкоголем от себя несет, будь здоров, — продолжал Дэйв. — Что-то тебя гложет. — С чего ты взял? — проворчал Гор и налил новую порцию виски. — Все нормально. — Да перестань, Мартин. Я вижу, что это не так. Все это видят. Музыкант недовольно отвернулся. Так вот для чего Дэйв навязал свою компанию. Захотелось устроить вечер разговоров по душам. Интересно, чья это была инициатива: Дэниэла и парней или вокалиста лично? Хотя, впрочем, какая разница. Мартин действительно ловил себя на мысли, что, возможно, ему станет легче, если выложит все наболевшее, если найдет человека, который его поддержит, даст совет. — Если тебя что-то беспокоит, — голос вокалиста вырвал Мартина из раздумий, — ты можешь рассказать мне. Я все-таки не только твой коллега, но и друг. Гор тяжело выдохнул. Он больше не видел смысла скрываться. Если он не выскажется сейчас, то ненависть к себе, к Алисе, ко всему миру поглотит его полностью. — Мы с Алисой расстались, — спокойной произнес Мартин. — Она мне изменила. Дэйв отставил стакан в сторону. Он хотел быть в более-менее трезвом уме, чтобы не упустить ни единого слова. Правда, разум его уже слегка затуманился от пяти стопок текилы и нескольких стаканов виски. Но это не мешало ему внимательно слушать Мартина. — Вот как, — сочувствующе отозвался Гаан, — С кем? В этом вопросе не было абсолютно никакого смысла, так как ни для кого в группе не являлось секретом, с кем Алиса разделила постель помимо Мартина. Дэйву казалось, что Алан этим в некоторой степени гордится. Вокалист не одобрял поступок Уайлдера. Не в его праве было влезать в личную жизнь другого человека, тем более коллеги. Признаться, Дэйв даже переживал за целостность группы после этого. — Неважно. Главное, что изменила, — Мартин молчал какое-то время. Вокалист не мог найти подходящих слов, чтобы утешить музыканта. Неожиданно тот продолжил. — Я не могу ее простить. Но и не могу забыть. Я до сих пор чувствую, будто она рядом. — Ты не виделся с Алисой после расставания? — Нет. А зачем я ей? Она спокойно может и без меня жить. Дэйв положил руку Мартину на плечо. — Ты должен с ней поговорить. Я уверен, она раскаивается в содеянном. Я видел ее пару раз мельком, когда она шла к себе в номер. Не похоже было, что она нашла тебе замену. Вокалист знал, о чем говорит. Для себя он описал вид нынешней Алисы, как вид человека, которого держали взаперти без средств личной гигиены и новой одежды, настолько она изменилась. — А если она уже разлюбила меня? — Мартин, — утверждающим тоном начал Дэйв, — я видел, какая Алиса была рядом с тобой. Она сияла, просто смотря на тебя. Разве после такого ей нужен кто-то другой, кроме тебя? Гор задумчиво посмотрел на Дэйва. Выпитое обильное количество алкоголя не позволяло Мартину глубоко поразмышлять над ведущимся сейчас разговором, но слова, кажется, оказали нужный эффект. — Я уверен, Алан затащил Алису в постель против ее воли. — Но ты же не можешь знать наверняка, — горько усмехнулся Мартин и сделал длинный глоток. — Да, я думал, тебе от этого станет легче, — протараторил Дэйв. — Но дело не в этом, а в том, что все мы совершаем ошибки, — продолжал он уже более спокойно. — Алиса чувствует свою вину. Я уверен, она любым образом попыталась бы заслужить твое прощение. Тем более, я слышал, она вены резала из-за тебя. Под потоком оглушающей музыки и под воздействием виски, Мартин соображал в пол силы, поэтому одурманенный мозг уловил немного иной смысл сказанного. — Подожди, — недоумевающе ответил Гор, — ты предлагаешь мне вены ради нее порезать? — Нет, — смутился Дэйв. — Я хотел сказать: на что ты готов ради Алисы? — На все готов, — без долгих раздумий ответил музыкант. — Да я бы Луну для нее с неба достал. Уже хорошо, подумал про себя Дэйв. Значит, он почти донес до Мартина основную мысль. Остается последний штрих. — Послушай, — вокалист придвинулся ближе, чтобы Мартин ничего не упустил. — Ты можешь и дальше предаваться унынию, тем более я знаю, ты любишь этим заниматься, и жить в прошлом, закрыться от всего мира и утонуть в своей обиде и обвинениях. Или можешь уступить место чувству, которое дает нам смысл жизни и ощущение значимости. Этим ты сделаешь легче не только себе, но и Алисе. Дэйв сделал паузу. Он ждал, пока Мартин переварит суть этой небольшой речи. Когда Гаан заметил осознание и понимание на лице музыканта, многозначительно добавил: — Если любишь — двигайся дальше. Гор несколько раз одобрительно кивнул. Слова Дэйва залегли в его сознании, как камень, твердо осевший на глубине озера. Крылась в них истина, которую Мартин хотел познать. Наверно, ему все-таки стоит поступить так, как велит сердце. Избавиться от преследующего стремления к самоуничтожению. Музыкант хотел что-нибудь ответить, так как заметил вопросительный взгляд вокалиста, застывшего в ожидании. Но вместо этого громко икнул. — О, дружище, — Дэйв засмеялся и похлопал Мартина по плечу, — думаю, нам пора закругляться. Я заплачу. С этого момента Гор мало помнил происходящее. Вот он вышел из клуба, кто-то крепко держал его за руку. Кажется, это Дэйв? Конечно, это он, а кто еще. Вокалист аккуратно усадил Мартина в такси, назвал адрес гостиницы, где остановился музыкант — возможно, узнал как-то от Энди. Дверца такси с шумом захлопнулась и веки музыканта медленно опустились. В следующую секунду он уже оказался на полу своей гостиной.***
Мартин и Алан вышли из телестудии, где только что у них брали интервью, посвященное вышедшему альбому Some Great Reward. Гор все еще молчал, устало уперев взгляд себе под ноги. Почти все на съемочной площадке быстро поняли, что музыкант после сильного похмелья, но сам он даже не задумывался об этом. Если кто-то и не усмотрел это по затуманенному взгляду, то по сбивчивой речи сразу становилось понятно. Практически все интервью активным оставался именно Алан. Как всегда, ему задавали одни и те же вопросы про сэмплирование, оборудование в студии и на концертах Depeche Mode и он принимался долго и нудно объяснять. Когда же Мартина попытались спросить про значение песни Master and Servant, он сперва отнекивался под предлогом, что не любит заниматься этим делом. Но назойливая ведущая быстро вывела из себя своим писклявым голосом. — Вы когда-нибудь занимались сексом? — со злой иронией в голосе спросил Гор. — Сейчас я вам объясню… Музыкант уже начал описывать этим безмозглым зевакам в зале в ярких подробностях, что такое БДСМ, но его тут же остановила девчушка-ведущая, которая сразу же перевела все в шутку. Дальше Мартин ее не слушал. Он просто хотел побыть в одиночестве, вдали от этих пустых глаз публики. Мужчина осознавал, что ему физически больно находится здесь. Даже выпитые пол бутылки виски не могли заглушить эту боль. Мысли об одной единственной девушке, которая приказала стать смыслом его жизни, но так бессовестно растоптавшая его любовь, доставляли неимоверные мучения. Вот уже долгое время Гор бессмысленно пытался забыться в алкоголе. Все тщетно. Казалось, сама судьба хотела, чтобы он мучился, только и думал о голубоглазой нимфе. — Ну ты и задал жару, — словно откуда-то издалека раздался голос Уайлдера, который, тем не менее, вернул Мартина в реальный мир. — В эфир они такое точно не пропустят. Алан не смог сдержать небольшой смешок, не оставшийся для Мартина незамеченным. За эти недели, что музыкант пытался справится со своим горем, он вспоминал о последних словах, сказанных ему Алисой про Алана. Тогда Гор был слишком зол, разбит, чтобы действительно задуматься над ними. Но сейчас… — Алан, нам надо поговорить, — наконец отозвался мужчина. Его голос звучал глухо, сказывалось долгое молчание. — О чем? — спросил Уайлдер. — Ты спал с Алисой? — Мартин задал вопрос, когда парни были уже за пределами студии. — Да, — без колебаний ответил клавишник. — Какие-то проблемы? — Хотя бы честно ответил, — пробубнил себе под нос Гор. Он вспомнил, что говорил ему Дэйв про Алана и Алису, про совращение силой. Алкоголь заглушал все его чувства, оставив только бесконечную пустоту внутри. Поэтому он не ощущал ни обиды, ни гнева. — Если она твоя девушка, то прости, я не знал. Думал, она свободна. — Она была моей девушкой, — Мартин ответил не сразу, но голосом особо подчеркнул слово «была». — Вы уже расстались? — с поддельным удивлением спросил Алан. — На самом деле, я думал, она твоя девочка по вызову. От услышанного Мартин будто проснулся. Его покоробило от сказанного Уайлдером. Алиса до сих пор слишком многое значила для музыканта. Воспоминания о ней каждую секунду истязали его и без того израненные сердце и душу. И эти же воспоминания давали ему смысл существования. — Или мы ее по кругу пустили? — вульгарно усмехнувшись, добавил Уайлдер. Он не подозревал, что пробудил в музыканте давно дремавшие эмоции, а именно гнев. Но эта фраза совсем вывела его из себя. Приплетать сюда Дэйва, который верен своей девушке, и Флетча, постоянно державшегося в стороне от шумных вечеринок парней, было совсем низко. — Ты хочешь сказать, что Алиса шлюха? — Мартин резко остановился и развернулся к клавишнику. — Я этого не говорил… — в недоумении ответил Алан, но Гор его тут же перебил, словно пропустил сказанное мимо. — Не смей ее так называть! И вообще, держись от нее подальше. Она и так многого от тебя натерпелась. Мартин почти перешел на крик, однако решил поумерить свой пыл, чтобы не привлекать лишнего внимания. — И что ты сделаешь в противном случае? — с вызовом ответил Алан, скрестив руки на груди. Ему стало любопытно, что последует от музыканта далее. — Тогда полетишь из группы, — произнес Мартин только через мгновение. Казалось он выпалил первое, что пришло ему в голову. Лучшего он не придумал, но Гор надеялся, это немного припугнет Алана. — Хорошо, я тебя понял, — Уайлдер развел руками, показывая свое согласие с этим условием. Конечно, клавишник не воспринял подобные угрозы всерьез. Алан увидел лишь новые возможности для себя. На этом парни решили разойтись. Наблюдая за удаляющимся Уайлдером, Мартин сжал кулаки, пытаясь подавить в себе гнев. В голове стояла только одна картина: его кулак опускается на наглую физиономию коллеги. Теперь музыкант убедился: Алан — главный источник проблем в их с Алисой отношениях. Если бы он догадался об этом раньше, не причинил бы девушке столько боли. Мартин сделал глубокий вдох и отправился в ближайший бар. Он глубоко задумался и совершенно не обращал внимания на гудящий вечерний город.