Между нами

Дождь барабанит по крыше так, что здесь, в коридоре последнего этажа старого многоквартирного дома, всей разницы с улицей — на голову не льёт. Не то чтобы ощутимое улучшение, когда они обе уже промокли насквозь. Рио решительно вжимает вглубь кнопку дверного звонка, выглядящего таким дряхлым, что вряд ли рабочим, игнорируя шипение под руку о том, насколько плохая эта идея. Как будто у них такой большой выбор. Здесь хотя бы точно можно получить помощь. Если, конечно, он вообще дома, но в такую погоду… Наконец, после почти пяти минут ожидания, за дверью раздаются приближающиеся шаги, и она с душераздирающим, как в дешёвых ужастиках, скрипом начинает открываться. Прошипев что-то явно нелестное, хозяин квартиры подхватывает её за ручку и открывает уже гораздо медленнее, но потише. А потом приваливается плечом к косяку и вредно ухмыляется: — Кажется мне, что Нью-Йорк не тот город, в котором душ из дождевой воды может оказаться полезным. — Очень смешно, Паркер, — Юрико выходит чуть вперёд, будто прикрывая её собой. — Так и будешь зубоскалить или пустишь? Питер — которого они, судя по общепомятому виду и криво застёгнутой на всего пару пуговиц рубашке, выдернули из постели — выпрямляется и стирает ухмылку. — Я-то пущу, мне не сложно, а вам нужно. Но, Рио, ты же понимаешь, где ночует твой сын, когда ночует не дома? — Два часа дня. — Это не мешало нам спать ещё пять минут назад, — вздохнув, он отходит в сторону, пропуская их в квартиру и запирая дверь. — Ванная дальше по коридору. Полотенца я найду, а вот с одеждой могут быть проблемы. — Может быть, есть одеяло? — Да, но есть нюанс… Ладно, что-то придумаю. Идите, не хватало вам ещё заболеть с такой погодой. Женщины переглядываются. Непросто выбрать, кого первой отправить в желанный до дрожи горячий душ, а кого оставить продолжать мёрзнуть, тем более если предполагаемое одеяло, скорее всего, одно, и попасть под него лучше бы одновременно. Куда проще и рациональнее не изображать ханжескую скромность, тем более было бы, перед кем, а просто принять душ вместе. Одеяло действительно оказывается единственным. Как и стул на крошечной кухне, видимо, у хозяина квартиры (или, правильнее уже, хозяев — Майлз действительно слишком часто не ночует дома в последнее время) редко бывают гости. Рио усаживается на колени к Юрико, поплотнее укутывая подругу в её половину одеяла. Питер, уже прилично одетый, хотя всё ещё босой и растрёпанный, протягивает им две кружки восхитительно-горячего кофе. И, судя по подрагивающим уголкам губ, героически сдерживает себя от любых комментариев, спасибо ему за это. Но зато в этой квартире есть ещё тот, кому сдерживаться не обязательно. — Свидание пошло не по плану, да? — вошедший на кухню Майлз — выглядящий едва ли приличнее, в джинсах, причём Рио таких у сына не помнит, и мятой футболке — душераздирающе зевает и, проходя мимо, выдёргивает у Питера третью кружку прямо из рук. Правда, тут же смазывает эффектность своего появления тем, что спотыкается и едва не падает. Питер аккуратно подхватывает его за плечи, не позволяя ни упасть, ни расплескать кофе, и сразу же вскидывает ладони вверх. — Я ни при чём! Я молчал. Рио с тревогой присматривается к сыну, но он выглядит совершенно спокойным, давно всё понявшим и принявшим. Может быть, она действительно напрасно так долго с этим тянула и волновалась. Всё-таки, у неё очень мудрый сын. — Давно ты в курсе? — Мам, я твоё рабочее расписание наизусть знаю. Так что, — он пожимает плечами. — Вычислил примерно за неделю, но ждал, пока сама расскажешь, всё-таки, личная жизнь и всё такое, — Майлз отпивает кофе и ухмыляется. — Кто же знал, что для этого разговора вы вдвоём ввалитесь к моему парню. — Паркер, ты испортил ребёнка. Он теперь такой же невыносимый. — Вообще-то, это я его испортил, — гордо ухмыляется Майлз, приваливаясь к Питеру плечом. У него сбиты костяшки на правой руке, вцепившейся в кружку, под воротом футболки отчётливо темнеет засос, а в глазах посверкивает неприкрытое ехидство. Такой взрослый. И такой похожий на отца. — Ты… не против? — осторожно спрашивает Рио. Майлз резко переключается в «серьёзный режим». Отставляет кружку на стол, проходит вперёд и опускается перед стулом на колени, аккуратно берёт её за руку. — Мам, ты мне на один вопрос ответь. Ты счастлива? Рио на мгновение оглядывается через плечо. На Юрико, которая, кажется, даже дышать перестала в этот момент. Оборачивается обратно к сыну и решительно кивает. — Да. — Вот это главное, — Майлз мягко, успокаивающе гладит её пальцы. — И потом, не то чтобы я в принципе могу быть против той, кто нам, вообще-то, жизнь спас. И это не предательство. Жизнь продолжается, и отец хотел бы, чтобы ты была счастлива. И я тоже хочу этого, — он вдруг проказливо ухмыляется. — Пит, ты тут спец по биологии, ориентация по наследству передаётся? Питер, как раз допивающий кофе из той же кружки, мучительно закашливается. Юрико, выпутав руку из одеяла, на правах старшей тётушки пытается отвесить обнаглевшему мальчишке заслуженный подзатыльник, но тот легко уклоняется и тихо смеётся, поднимаясь на ноги. — Всё хорошо, правда. Вам не обязательно было так долго скрываться. Рио буквально слышит грохот свалившегося с её души камня. Зная привязанность Майлза к отцу, она и правда не могла быть точно уверенной, как он отнесётся к её новым отношениям. И всё же… У неё действительно очень мудрый сын. Валяющийся на полке со специями телефон тренькает входящим уведомлением. Парни почти сталкиваются над ним пальцами, но Питер успевает чуть раньше, хотя победная улыбка и стирается тут же. — Вот почему их не останавливают ни выходные, ни праздники, ни погода?.. — Что там? — Ограбление в трёх кварталах. Что значит, — Питер оборачивается к окну, где ливень и не думал стихать. — Промокну насквозь ещё по пути туда. — Без тебя не обойдутся? — И это мне советует капитан полиции! — Питер посмеивается, но качает головой. — Нет, надо проверить, что там. Хотя бы на всякий случай. Дамы, мой дом — ваш дом. Майлз, остаёшься за главного. Надеюсь, вернусь быстро. Он уносится в комнату. Почти сразу там что-то с грохотом падает и, после непродолжительных шорохов, под бодрое: «Я ушёл!» открывается-закрывается окно. Майлз выдыхает, качая головой, разминает пальцы. — Ладно, я хотя бы знаю, где его заначка. Так что, ещё кофе? И поговорим.