***
— Ты слышала о Море Одуванчиков? — он стоит спиной и внимательно смотрит куда-то вдаль. Конечно слышала. Не могла не слышать. Она — большая любительница книг про путешествия, где всегда при прочтении перемещалась в любой уголок мира, до сих пор оставаясь в промозглой стране. Девушка делает всего пару шагов навстречу к своему наставнику и перед ней тут же открывается та картина о которой он и говорил. Море Одуванчиков. От увиденной белоснежной пушистой поляны замирает дух, улыбка сама шире расползается по лицу, а сердце грохочет самый настоящий детский восторг. Она тут же обогнула темноволосого и пулей рванула в бескрайнее море. Коломбина бегает вприпрыжку, поднимая вслед за собой волну осыпавшихся семян воздушных цветов. Они, как маленькие назойливые мушки, пытаются догнать её и осесть где-то среди неуправляемой капны пшеничных волос. И некоторым это удаётся. Выглядит глупо. На неё уже приземлилось множество остатков одуванчиков. Искренне улыбается, зовёт за собой и звонко смеётся, как побескоенный ураганом, колокольчик. Она и была этим ураганом, если не самым настоящим штормом. — Сима, — он тихо шепчет сокращённую форму её настоящего имени. Коломбина наконец обратила своё внимание на него. Педролино стоял чуть поодаль и… Улыбался. Нет. Этого не может быть. Не сейчас. Не после того, что произошло. Он не может ей улыбаться. Это было слишком давно. А сейчас так тепло и уютно, что всё и впрямь начало в миг казаться какой-то сказкой. Точно… Ты спишь, Коломбина.***
Поминутно открывая глаза, в полутьме девушка смогла разглядеть закрытые окна, за которыми солнце стремительно скрывалось за горизонт. Сама она, по всей видимости, так и заснула за туалетным столиком в своей комнате, как только взяла в руки пудру, оставив ту так и не открытой. Не удивительно, что девушка вырубилась чуть ли не на ходу, она ведь так ни разу и не сомкнула глаз, готовя свой идеальный отчёт для недавно прошедшего собрания. Рано или поздно это бы случилось, даже Предвестники люди, которым нужны такие обычные вещи как сон. Вообще, сны — необъяснимая вещь. На эту тему можно рассуждать бесконечно. Кто-то чуть что бежит за сонниками, дабы узнать что это всё могло значить и чего примерно ожидать в ближайшем будущем, а кто-то, как Коломбина, не придавал им особого значения. Одно странно… Плечи девушки сейчас покрыты одеялом, хотя она явно не планировала вот так заснуть сидя перед зеркалом. И ещё этот голос во сне… «Сима» — въелось в сознании. Да уж, давно ее так никто не звал. Когда-то ей и другим Предвестникам пришлось отказаться от собственного имени и получить взамен новое. Она и не была против, а если точнее, то даже обрадовалась такому раскладу. Тем не менее, её настоящее имя знают только два человека: Педролино и Тарталья. Говоря о втором… Кажется, Миледи что-то обещала ему ещё до собрания. — Архонты… — она устало выдохнула, лениво потягиваясь на кресле. — Надеюсь, я не опоздаю, — врет сама себе, точно зная что уже сладко просопела как минимум торжественную часть. Девушка встала на своих небольших каблуках и теперь могла разглядеть получше свой образ в зеркале: темно-бордовое короткое платье с длинным, в несколько метров, шлейфом, закрытая спина и длинные рукава отлично балансировали с откровенным вырезом в груди и в какой-то степени неприлично короткой юбкой спереди. Надо будет отдать должное другану Арлекину за такой наряд, а за закрытую спину так вообще отдельное спасибо, не хватало ещё вновь упиваться старыми ранами на празднике, но их появление совсем другая история. Решив так и отправиться уже на начавшийся праздник, Коломбина не стала что-либо делать с макияжем и причёской — не её это. Как не старайся, все равно ничего не получится, время попусту потеряет. Стоило только покинуть стены своей комнаты, как до слуха тут же донеслись песни, задорные выкрики и музыка оркестра, что уже некоторое время гуляли по пустующим коридорам. Не удивительно, что сейчас, в некогда кишащих жизнью холодных коридорах замка, совершенно безлюдно и как-то мертвенно спокойно. Все сейчас находятся на пиру и лишь те «счастливчики», что в чем-то провинились, несли службу, неустанно охраняя стены Заполярного Дворца. Стоило только завернуть за поворот, как послышались чьи-то быстрые шаги и еле уловимое девичье хихиканье. Недолго думая, Коломбина решила затаиться и не выступать за этот злосчастный угол. До её ушей тут же донеслось нечто интересное: — Ах, осторожнее, нас же могут увидеть! — Да никто не увидит, прекрати ломаться, Люси, — с придыханием ответил писклявой девчонке знакомый голос. Следом послышался шелест одежды. Видно парочка решила тайком слинять с праздника и заняться кое-чем более интересным, не требующим отлагательств. Коломбине, что стояла за углом буквально в десятке метров, аж стало неловко. Но что теперь поделать? Выйти и сказать, мол, не отвлекайтесь, ребятки, продолжайте, я чисто мимо проходила? Или оставаться на месте и ждать что они сами уйдут? Очевидно, что второе. — Господи, я уже не могу, дело СТОИТ! Понимаешь, сладенькая? А? Обещаю, тебе понравится, всё хорошо заКОНЧИТЬся, — нетерпеливо тараторил парень. Честно? Миледи не может прекратить утухать с него. Ну, как вообще хоть кто-то на это ведётся? Кто в здравом уме даст Арлекину? Видимо, что кто-то да даст. Кто-то, но не она. Ей бы лишь поугарать над ним. А ещё появился повод потянуть за ниточки, ведь никто ещё не отменял запрет на служебные романы. Однако, это скорее не роман, а так, быстренький перепихон под огненной водой, уж Миледи то знает своих товарищей. — Я тебя по всему Дворцу должен искать? — ровный голос раздался где-то за спиной. Вздрогнув, девушка тут же обернулась и увидела перед собой никого иного как своего наставника и по совместительству Первого Предвестника. Он, как всегда, спокоен, безэмоционален и отстранён, но она всегда понимала, что это всё лишь оболочка из которой он практически никогда не выбирается. — Нет. Я просто уснула, — она виновато потупила глазки и по-детски оттопырила нижнюю губу. — Я в курсе. Пошли, — он выставил перед девушкой свой локоть, дабы та ухватилась за него. Да, её надо провожать до какого-либо места из-за мер приличия, хотя больше из-за того, что эту дурёху унесёт в противоположном направлении. «В курсе, значит…» — подметила Коломбина. Теперь не нужно гадать на ромашке кто же приходил укрыть ее пледом. — И что ты тут вообще делала? — его вопрос прозвучал в какой-то степени даже зловеще, словно подозревая в чём-то. «А что сказать? Что я тут ублажала слух стонами какой-то Люськи и вульгарными, смехотворными уговорами на секс Арлекина? Убейте. Он итак меня, мягко говоря, д долбоебкой считает.» Тем временем та парочка уже успела куда-то испариться. И слава Архонтам! Третьей Предвестнице даже не хотелось представлять как это всё выглядело бы со стороны: один Предвестник лезет в подол своей подчинённой, а его подруга, как самая настоящая тайная извращенка, подглядывает. Нет, это слишком трешово ,даже для них. — Я дура, — решила честно сознаться девушка. — Это известно, но а делала-то тут ты что? — он не переставал быть серьёзным и требовал ежеминутного ответа на поставленный вопрос. Требовать то он может и требовал, но это не значит, что получит желаемое. Коломбина просто повела плечами и ухватилась за предложенный ей локоть. С ней всегда так. Говоришь заткнуться? Поздравляем, вы открыли словарный понос Миледи! Чего-то просишь не делать? Сделает с точностью да наоборот! Приказываешь не лезть куда-то? Угадай, где именно ты её теперь найдёшь! Она — полная его противоположность. Если он скрытный, молчаливый, местами чёрствый и ко всему безразличный, то она неугомонная, целеустремлённая душа компании. Он — холодный, галантный и рассудительный. Она– ветреная и порой слишком добродушная. Они как солнце и луна, что никогда не должны были встретиться. — Завтра у тебя будет выходной, — смотря на глубокие синяки под глазами девушки, он ласково заправил выбившуюся прядку волос ей за ухо. — Возможно, послезавтра тоже. Она смотрит на него своими бездонными, полными чего-то светлого и тёплого, глазами. Сейчас они не просто серые, как казалось всегда, нет, они напоминают цвета неба в ноябре. Напоминают нечто родное и давно забытое. Ей же его чёрные очи казались как и другим — тягучим омутом. Вот только одно её отличало от остальных: упрямая девица никогда не боялась прыгнуть в поглащающий взгляд Первого Предвестника с головой. Сейчас они начали вести немой разговор, просто утопая в глазах друг друга и невольно вспоминая всё, что с ними было связано. А связано было многое. Всю сознательную жизнь Коломбина провела под присмотром Педролино, а он… Он словно забыл всё, что было в жизни до её появления. Завернув к торжественному залу, девушку тут же проиграла этот поединок взглядами, переводя свой растерянный взор на всё что там происходит: большая часть в середине была пустой для танцев, по периметру располагались небольшие столы с закусками и выпивкой, где-то в стороне находились музыканты. Ну, а в самом конце, на небольшой возвышенности расположился горизонтально вытянутый стол за которым и сидели все Предвестники. Миледи бегло прошлась по всему происходящему взглядом, отметив для себя что ещё никто не пьян, скука какая… А ещё Царица отсутствует. Видимо, она произнесла поздравительную речь в честь начала войны и удалилась. Что ж, так даже в каком-то плане легче. У девушки все внутри загоралось от предвкушения грядущего веселья, она даже не заметила как чуть крепче сжала рукав за который до сих пор держалась. Тем временем Педролино не прекращал смотреть на неё. Можно только гадать о чём он может думать, когда вот так внимательно вглядывается в её бледное личико. Казалось, что он впервые видит девушку или пытается сделать в ней дыру взглядом. Но нет, всё куда сложнее, чем можно только представить… Пока Коломбина находилась в небольшой растерянности и метала изучающие взгляды в разные стороны, она даже не заметила как её кавалер сопроводил их только до середины зала и остановился. До неё дошло все к чему это ведёт лишь когда она стала ловить на себе заинтересованные глаза окружающих. Музыка как по щелчку сменилась и зазвучал вальс. Только вот щелчка никакого не было. — Никто не танцует. — Значит, мы будем первыми, — непреклонен как и всегда. Сердце девушки глухо застучало, выбивая ритм об ребра. Волнение, которого не было прежде, накатило волнами, заставляя дрожать и покрываться холодным потом. Все присутствующие в зале тут же бросили все свои дела и разговоры, внимательно рассматривая пару в центре. Как по команде заиграла музыка, нежная, струящаяся. Она сменила атмосферу гулкого зала на чуть спокойную, романтичную. На талию Коломбине легла рука в перчатке, а она отвернулась, пытаясь скрыть подкрадывающееся смущение. Первые аккорды сменились более громкими звуками, означающими начало движения. Танцевать с Педролино легко и волнующе, его движения грациозны и властны одновременно, чувствуется его крепкая хватка ведущая танец. С ним невозможно споткнуться или сделать хотя бы один поворот в ненужную сторону, ведь он все досконально контролирует и к тому же отлично чувствует музыку. Ещё в первый раз, когда девушке удосужилось с ним потанцевать, то она не могла выкинуть из головы мысль, что её наставник вероятно голубых кровей. Не сказать, что он любитель праздников и уж тем более танцев, но всегда с почетом нёс ношу Первого Предвестника и открывал бал, а избранницей для этого выступала никто иная как Коломбина. Это уже стало своеобразной традицией. Поворот за поворотом, всё вокруг расплывалось от быстрых движений в танце. Оставалось только перестать уже наконец озираться по сторонам и вернуть всё внимание кавалеру, что ни на секунду не отводил глаз от своей горе-подопечной. И как только они встретились взглядами, то тёмноволосый крепче прежнего сжал свою хватку, говоря ей тем самым, чтобы здесь и сейчас она смотрела только на него. Многое изменилось с годами. Многое, но кое-что, кажется, всё-таки останется неизменным и несокрушимым любыми обстоятельствами…[flashback]
Всё рушится. Мир буквально сгорает до тла. В воздухе пахнет гарью, пылью, страхом и смертью. Он привык к такой атмосфере, она уже стала для него родной, неким последователем за ним. Где появляется Педролино — там и весь невообразимый ужас этого прогнившего мира. Эта участь не миновала и маленькую деревушку на отшибе страны, где ранее проживали лишь старики и дети. Дети… Вот они то и понадобились им. Нужны как нечто ценное и одновременно бесполезное. Во-первых, в них скрыто много энергии, что несомненно подходит для экспериментов. Во-вторых, здесь они никому не нужны, так как деревня находится на грани вымирания от голода и пандемии, так какая этим пропащим душам разница где умирать: в лаборатории или на поле от изнуряющей взрослой работы за кусок хлеба? Никакая. И третье, самое важное, из-за чего на них обрушился гнев недавно сформировавшейся организации в стране — они украли нечто ценное. Кто-то из мелких воришек прокрался в полевой лагерь и украл у Первого Предвестника дорогую ему вещь. Конечно, воровство в стране — это не новость, но никто не мог подумать, что хоть у кого-то хватит наглости или же смелости обокрасть такого человека, как Педролино. — Нашли? — из-за густой пелены пламени показался худой, бледный, как сама смерть, мужчина. «Он точно демон» — думали про него его же подчиненные. А как иначе объяснить его безупречный вид в таком хаосе и ровный спокойный голос в полной неразберихе и суматохе? Гражданские разбегались кто куда, если это им вообще удавалась. Большинство уже либо лежали замертво, утопая в грязи, либо их трупы догорали в адском пламени. Ну, а «счастливчики» были пойманы в клетки, ожидая судьбу не лучше. — Н-нет. Мы работаем над этим! — как скороговороку отчеканил солдат и поспешил скрыться от греха подальше, мало ли и он под горячую руку попадёт, испытывать в любом случае не стоит. Педролино задрал голову к небу, его ночную ясность полностью затмевает распространивший дым. Он держит себя в руках даже сейчас, когда казалось бы любой уже давно находился на пике ярости. Вновь ничего не испытывает. Как и всегда полное отторжение и игнорирование мира. Его даже не заботят душераздирающие крики и вопли по всей округе. Ничего. Полная пустота. — Ай! — сзади что-то врезалось где-то в районе ноги. — ПОЧЕМУ ТЫ ТУТ СТОИШЬ, ДУРАК?! СКОРЕЕ, БЕЖИМ! Перепачканный грязью и кровью коротко стриженный ребёнок безалаберно схватил парня за руку и начал тянуть за собой. Маленькое существо металось и как только могло хваталось за жизнь. Ребёнок напуган и находится в стрессовом состоянии — это понятно, но… О чём это дитя вообще? Куда бежать? От кого? От самого себя?.. — Ну же, не стой столбом! Может ты знаешь, как этим пользоваться? — шубутной ребенок резко развернулся и протянул в маленькой ладошке светящийся Глаз Бога. — Я не знаю что с ним делать! Но он может нам помочь! Давай же, будешь стоять — умрешь! Я спасу тебя. «Я спасу тебя» — эти слова комом встали в горле, засели в сознание и мертвое сердце, кажется, сделало первый свой удар. Большие заплаканные серые глаза смотрят прямо в душу, которой будто бы и вовсе нет. Они смотрят с надеждой, силой и отвагой. Эти глаза на какое-то время захватили разум Предвестника. Они не просто серые, они — тот пепел, что скапливается вокруг. Они не серые. Нет, они горят чем-то непобедимым и непреодолимым. О чём это дитя вообще лепечет? Она собирается кого-то спасти, но себя разве спасти не хочет? Почему ей важен какой-то незнакомый странный дядька? У ребёнка дрожат руки и ноги, что совершенно никак не гармонирует с полным отваги взглядом. А ещё Глаз Бога… Очевидно, этот малыш здесь кого-то потерял. Да, так и есть. Наверняка у него умерли все родственники, либо в этом пожаре, либо по вине его подчиненных. Какая нелепая ситуация… И этот ребёнок хочет его спасти? Смешно. До абсурда смешно. — Ты, верно, ничего не понимаешь… — начал мужчина, медленно присаживаясь на корточки. -Нет, умалишённый, это ты ни черта не понимаешь! Я итак вижу, что ты давно уже сдался, но я нет! Не могу позволить, чтобы хоть кто-то ещё… Дитя не смогло закончить свою мысль, поскольку за спиной присевшего перед ней парня показались стремительно приближающиеся фигуры. Вот теперь и мальца настигла паника. Думает, что их преследуют, что это конец и их уже догнали, загнали в угол. Ребёнок зажмурил глаза и бросился на шею к Педролино. Первая его мысль — это то, что он испугался. Не удивительно, он же тоже слышал как к ним приближаются люди и кричат его имя. Хотелось скинуть эту милюзгу с себя, превратить в пыль как и все остальное, но почему-то в голове вновь возникло это отчаянное «я спасу тебя!» и он замер. Это был не страх, это оказалось не так. К тому моменту, когда подданные подошли к ним, то Предвестник заметил, что ребёнок потерял сознание, а вокруг их тел возникла воздушная преграда, что по кругу отделяла и защищала их от внешнего мира. Кто-то снаружи попытался проникнуть через неё и тут же был отброшен прочь мощным порывом ветра. Это не щит. Это что-то другое, похожее на кромсающие ветряные потоки, которые по какой-то причине никого близко не подпускали. — Что за хренота? — за барьером послышался недовольный возглас Дотторе. Педролино поднял ребёнка на руки и бросив на сослуживцев полный пренебрежения взгляд произнёс: — Я оставлю этого себе. Никто ничего не понял, но спорить или задавать лишние вопросы как-то не хотелось и так по всему телу пробежались мурашки от этого холодного голоса. Доктор, конечно, мог воспротивиться, ведь это его «материал», но заметив в маленьком кулачке Анемо Глаз Бога решил, что так оно будет лучше. Детей с такой полезной побрякушкой нет, а это может послужить куда полезнее, чем просто опыты, да и он уже добыл себе необходимое количество подопытных. Первый Предвестник сам не ведал что творит. А главное… почему? Просто что-то заставило его ожить в тот момент. Что-то в этом ребёнке с первой секунды изменило в нём. Впервые за очень долгое время он что-то почувствовал. Впервые на его лице проявилась легкая, еле заметная, улыбка. В тот день она не соврала с первых же слов. Он Дурак, а она спасла его.[end of the flashback]
Танец подошёл к концу, а она до сих пор смотрит на него теми же наполненным жизнью глазами, так же крепко сжимает его плечи.