Снежная слезам не верит

Коломбина о Скарамучче: Он… забавный. С ним есть о чём помолчать, а ещё с ним отлично получается не взаимодействовать. К примеру… Что? Ты думаешь, что я скажу о нём нечто оскорбительное? Ха-ха, нет! Такое мы обычно говорим друг другу в лицо.

 ***

  За столом сидели все Предвестники в своей нумерации. Кроме одной неугомонной дамочки,что с наглым видом уселась на место Панталоне,дабы сидеть в женском обществе. Рядом с Коломбиной расположилась Синьора, что не выпускала из рук сладкое Мондштадское вино и Сандроне, которой всё мероприятие было чуждым. Она, как представитель отбросов общества всех бедных и угнетенных, совершенно не одобряла подобное. «Ну как можно умудриться сожрать и пропить за один вечер столько, что не одна деревня нищих могла бы растянуть на несколько месяцев?!». Она была совершенно права, но кому вот только сдалась эта ее правота…   Далеко не каждый в восторге от праздника, однако, тем не менее, все одиннадцать военачальников оказались в сборе, что случалось крайне редко, а, если честно, то ещё вообще ни разу, помимо обязательных собраний.   — Хватит жрать, свинопас! От твоего чавканья воротит, — раздраженно оскалился Скарамучча на рядом сидевшего Арлекина.   А он что? Он, по всей видимости, быстренько закончил с любовными утехами, потратил силы и, вот, теперь с жадностью восполняет запас энергии через белки и углеводы. Стоит отметить, что блюд на столе столько, что им нет конца и края, одного вечера не хватит, чтобы хотя бы по чуть-чуть попробовать каждое из них. Спасибо старине Панталоне! Он впервые не зажопил бюджет так, что всё гулянье выглядело более чем роскошно. Чего ещё ожидать от Фатуи? Они много работают, а значит и заслуживают хорошенько отдохнуть.   Из какого-то странного фужера во все бокалы, рюмки и прочие ёмкости разлилась прозрачная жидкость. Не все Предвестники любители выпить, а некоторых под дулом пистолета не заставишь сделать даже глоток. Тем не менее, праздник есть праздник и второго такого уж точно не будет. Не каждый день кто-то осмеливается бросить вызов всему миру.   — Ну, давайте, поднимем бокалы! — поднялся со своего места Иль Капитано, приподнимая бокал с жидкостью вверх. — «Кто, если не мы?» — с эхом пронесся по всему огромному помещению традиционный клич.   — «Кто, если не мы!» — хором ответила толпа, повторяя действие Предвестника.   Только Миледи выдохнула полной грудью и приподняла к губам бокал как почувствовала, что по её спине что-то еле уловимо касается. Выглянув за спину Сандроне, что уже опрокидывала стопку, она увидела ухмыляющегося Тарталью, что тянулся к ней. Он так же молча прикрыл губы тыльной стороной руки, намекая на то, что это пить не стоит. И не шутил, правда не стоило этого делать…   — Фу, блять! — чуть ли не выплевывая все изо рта, сорвался Пульчинелла, — Извините, конечно, но это что ещё за хуета?   — Кх-кх-кх… Реально, что это за убойное пойло?! Где привычная огненная вода? — откашлявшись в кулак, поддержал всеобщие возмущения Арлекин.   — Позвольте, — привлёк к себе внимание Дотторе, — Я вам презентовал свой новый напиток. Названия ему пока нет, но принцип таков — он будет воздействовать на организм в три-четыре раза эффективнее, чем огненная вода. Меня просили придумать способ сэкономить на празднике — я сделал.   «Так вот где собака зарыта…» — осенило всех присутствующих. Все уж было начали радоваться, что скупой Панталоне наконец-то не зажал лишнюю копеечку, но, увы, себе он изменять не намерен. Сам сидит морщиться, явно думая о том, какую же откровенную  хуйню он сейчас выпил, но делает вид, мол, так и надо. Заодно уже можно сказать «спасибо» Доктору за то, что никого не отравил.   — Отвратно, — вынес свой вердикт Педролино, лишь понюхав содержимое.   — Кто тебе, идиоту, вообще дал право подсовывать нам что-то из своей бурды?! Ты знаешь, что я с тобой сделаю?.. — ярость Сказителя с каждой секундой все больше и больше нарастала, ее сдерживал лишь оставшийся мерзкий привкус выпитого, по-прежнему обжигая горло.   — Вообще есть два мнения: моё и ваше — пидорск…– закатывая глаза, ответил Дотторе.   — Скар! — вовремя прервала начинающуюся ссору Коломбина. — Пошли, ты мне обещал танец, помнишь? Или тебе настолько дало в голову с одной рюмашки, что на ногах не стоишь?.. Ах, простите, ты же не местный, никогда не пил ничего крепкого, бедняжка… Наверное, малышам уже и правда пора спать, какие тут танцы? — она театрально изобразила грусть, точно зная, что это не останется пропущенным мимо ушей.   Прервала так прервала… Теперь ей не избежать брызг яда от Скарамуччи. Однако когда её хоть что-то пугало? Сказитель так вообще частенько выступал объектом для ее никому непонятных игр. Уж слишком он забавно бесится. Особенно ,когда он пытается как-то оскорбить, унизить или угрожать Коломбине, но, увы, ничего никогда не получалось. Почему так? Все просто: он пытается задеть или обидеть, а она не обижается, слишком хорошо фильтрует его речь для себя. И это бесило в ней. Раздражало до тряски.   — Заткнись, — он резко поднялся с места и схватил Миледи за локоть.   Та ничуть не растерялась, засеменив на каблуках за парнем, махнула свободной  рукой музыкантам и, уже оказавшись среди толпы других танцующих Фатуи, стала выжидать начало смены музыки. Другие тут же немного расступились, всё-таки не каждый день увидишь Шестого Предвестника танцующим, а, если точнее, то ещё вообще ни разу никто не видел.   — Хах, а может ты не будешь ко мне так плотно прижиматься? Я ведь могу и всё не так принять, — игриво пролепетала Коломбина.   — Не обольщайся, я всего лишь держусь из последних сил, чтобы не раздробить твои рёбра, дебильная, — он перевёл полный презрения взгляд на девушку, чью талию крепко прижимал ближе к себе.   Прежде чем все партнёры на площадке перестроились, взгляды толпы успели сместиться с Коломбины и Скарамуччи на другой, движущийся к ним, объект. Кажется, у этого «объекта» была рыжая макушка.   Тарталья, видимо, уже был не в силах усидеть на месте и смиренно ждать, когда же его возлюбленная вспомнит про него и своё обещание. Пришлось брать всё в свои руки и ее внимание привлечь более действенным способом — потанцевать с другой. Не только же ему «наслаждаться» тем, как твой человек весь вечер развлекается с другими, оставляя тебя где-то за бортом.   Первые аккорды музыки рассыпались в пространстве, вовлекая за собой в движение. И если с Педролино было приятно и комфортно танцевать, то со Скарамуччей дело обстояло иначе… Нет, он умеет танцевать, что удивительно, но он слишком резок, слишком груб, слишком сильно притягивает к себе и сжимает. Танец с ним больше походит на сопротивление. Ты хочешь сделать какое-то грациозное движение? Хуй там, тебе не давали, не разрешали и вообще ты будешь двигаться так как прикажет он.   По идее это страстный танец, чем-то напоминающий сцены из фильма «Грязные танцы». Со стороны выглядит невероятно сексуально. Ощущение, что между партнёрами вновь и вновь  воспылают огненные искры. Но если сейчас Коломбина рядом со Скарамуччей не ощущала чего-то феерического, от чего бы захватывало дух даже от откровенных прикосновений, то стоило мельком в одном из поворотов поймать силуэт Тартальи… Сердце сделало конечную  остановку и весь воздух мигом вышибло из лёгких.   — О, неужели? — усмехнулся Сказитель. — Что? Сердечко сделало тум-дум? Ах-ах, не отверчивайся, я, в отличие от других, не слепой.   И правда, от открывшейся картины как Чайльд нагло гладит бёдра какой-то девушки, плотно прижимается пахом к её пояснице, довольно скалится, что-то нашептывая той на ухо… Кровь вскипела за мгновенье ока. Дыхание участилось, резко проступил холодный пот, а ещё захотелось блевать. Впервые Коломбина прочувствовала, что такое это ваша  ревность. До этого момента лишь Тарталье удосуживалось вкусить это отправляющее чувство. Как она могла не понять, что ему приходится переживать подобное каждый гребанный раз? Стало мерзко. От всей ситуации, от него и от самой себя.   — Я знаю твой секрет, Миледи, — прошептал Сказитель, наклоняя в танце. — И тебе дорого обойдётся его сберечь.   — Неужели? — она перевела свой взгляд с рыжей макушки и произнесла это в привычной кокетливой манере. — Опять пытаешься меня запугать? Какой же ты злопамятный… До сих пор злишься на меня из-за того случая?   В этом весь Шестой Предвестник… Он никогда ничего не забывает и уж тем более не прощает. И если, не дай Боже, вы наступите ему на ногу, то будьте уверены, что в самый неожиданный момент та нога, которой вы это сделали, окажется у вас же в заднем проходе. Он слишком долго выжидал подходящего момента, хоть какой-то маленькой детали за которую можно подцепить старую обидчицу. Теперь упускать этот шанс ни в коем случае не намерен.   — Дури голову своему голубоглазому придурку, — с его лица не сползала самодовольная ухмылка. — Я знаю, что вы с ним чуть больше, чем просто товарищи.   Прелесть какая. Час от часу не легче. Ещё она не успела отойти от увиденной неприятной картины на которой Тарталья чуть ли не в трусы залазил к какой-то барышне, как поверх этого на голову свалилась не менее «очаровательная» новость. Да и ладно бы от кого, но от Скарамуччи, мать его! Узнай это, например, Сандроне или Синьора, то им, вероятно, не было бы до такого никакого дела. Но он… Он явно желал сделать этот секрет своим новым козырем против Третьей Предвестницы.   Если бы она только знала, чем может обернуться её поддразнивание, то ни за чтобы не встала из-за стола. А лучше вообще оставаться и дальше дремать за туалетным столиком в своей комнате.   Танец подходил к концу. Несмотря на буйствующий поток мыслей и эмоций, девушка внешне выглядела совершенно спокойно, так, словно это она ведёт эту игру, чарующе произнесла:   — Прежде, чем попусту молоть языком, предоставь хотя бы одно весомое доказательно, Куникудзуси.   — Я ткну им под нос тебе, этому рыжему ебалаю и твоему обожаемому па-по-чке, — последнее слово он особенно выделил, прищурив глаза.   Некоторые раньше дразнили Коломбину то принцессой, то папиной дочкой, ссылаясь на ее привилегированные отношения с Первым Предвестником. Они говорили это так, словно сама Миледи ничего не добилась в этой жизни и вообще на пост Предвестницы её поставили по блату. Хорошо бы, если оно было действительно так. Но по-правде, девушка всего добивалась кровью и потом, а Педролино наоборот был некой преградой ко всему. Так что такие поддразнивания не сильно били по самолюбию, но всё же раздражали и порой выводили, особенно если ими тыкают в подобном тоне.   Благо танец закончился. Коломбина, даже не поблагодарив партнера за него, развернулась на пятках и уже хотела направиться выпить чего-нибудь покрепче. Можно даже ту бурду Дотторе, лишь бы поскорее остудить пыл и не натворить делов. Терпение ведь ни у кого не железное.   — Давно хотел сказать, что ты для меня всего лишь дешёвка, которая строит из себя…   Громкий шлепок разрезал внезапно образовавшуюся минутную тишину.   Все повернулись на его звук и увидели как у Коломбины вздёрнута рука, а на лице у развёрнуто от сильного удара Скарамучии красуется красный отпечаток ладони. Девушка врезала ему смачную пощёчину, которая уже смогла заставить того пошатнуться на месте. Сложно представить, что бы с ним могло быть, будь то крепко сжатый кулак, а не наотмашь кинутая ладонь.   Все замерли. Замер и сам Сказитель, какое-то время приходя в себя. Раздражён? Он в бешенстве. Как только эта девица посмела поднять на него руку при коллегах и подчиненных? Всё же эта пощечина послужила ему хорошим отрезвителем от ядерной настойки Доктора, что, видимо, и развязала Шестому Предвестнику ни без того колкий язык.   «Ладно, ты не дешёвка, признаю. Дешёвки так не бьют, но ты за это ещё ответишь.» — на этот раз мысленно выругался Скарамучча и, бросив напоследок  полный ненавистью взгляд, скрылся в противоположном направлении.   А что публике делать? Даже как-то грустно, что концерт так просто закончился. Сначала они горячо танцевали и шептались, а потом она влепила ему леща и они разошлись? Фе… Никакой драмы или боя на смерть. Ожидалось чего-то более захватывающего, хотя и эту новость ещё очень долгое время будут перетирать в стенах замка.   Девушка тоже не осталась стоять столбом на месте. Под провожающие её в спину взгляды она покинула торжественный зал, мысленно коря саму себя за то, что не смогла сдержать себя в руках.  Теперь она уже боится не за себя, что все вокруг узнают какая она на самом деле, а боится за то, что она может расхуярить добрую половину Заполярного Дворца, если сию минуту не успокоится или не переключит своё внимание.