Герой для первой полосы.

В таверне толпился народ, местный люд, крестьяне, солдаты, фермеры обсуждали смерть кузнеца. Диего спешился, помог Аните спустится с седла и проводил её в таверну. После их объяснения по дороге в город, Диего обрел и друга, и поддержку, и любовь. Любовь вольную, не ограничивающую его, не требующую подчинения или восхищения. Однако пока между ними было не решено всё до конца, молодые люди решили в молчаливом договоре не афишировать их сердечные отношения. Так, легкая симпатия и учтивость по отношению друг к другу. - О, дон Диего! – услышали влюбленные. – Здравствуйте, дон Диего и вам доброго дня, сеньорита! – их увидел сержант Гарсиа. - Присоединитесь, сержант? – молодой человек приветливо подвинул военному стул. - О, благодарю вас, сеньор. У меня совсем пересохло в горле от всех этих разговоров о смерти кузнеца. - А…что вы знаете о нем? - Ничего, дон Диего, мирный добрый человек, приехал когда-то из Испании. Хороший мастер, и где теперь мы будем подковывать лошадей. Комендант говорит, что его убили двое проходимцев. Но кто они и где теперь…Да и зачем им было убивать кузнеца? - Возможно, он что-то знал об этих людях, – сказал задумчиво Диего. – Выпьете с нами, сержант? - С радостью, сеньор. - А где сейчас комендант, сержант? Мне бы переговорить с ним. - Я хотела бы пойти с тобой, Диего. - Думаю, сеньорита, вам лучше остаться в таверне, капитан ужасно зол на вас, лучше бы вам его не дразнить. - Я думаю, что сержант прав, Анита. Прости, я ненадолго оставлю тебя. Диего нежно прикоснулся губами к пальчикам девушки, с которых наконец-то стараниями служанок удалось смыть краску и чернила, и покинул шумную таверну. У дверей казармы его встретил сам Монастарио. - А, де ла Вега, вы решили сдаться властям? - С какой стати, комендант? - Ну, ваша семья укрывает заговорщиков. - Неправда, вы сами себе это придумали. Право, капитан, когда нечего делать – столько можно придумать себе разных интересных историй. А потом еще и поверить в них. Вы побурели, хорошо себя чувствуете? В вашем возрасте уже пора бы подумать о своем здоровье. - Замолчите, де ла Вега, иначе я посажу вас за решетку. - Привычные угрозы, сэр. Ничего нового я от вас не ждал. Но – я по другому вопросу, вы сбили меня с мысли. Что слышно об убийстве кузнеца? - А вам что до того? Проблема не в том, кто его убил, а в том, где теперь взять нового. Не хотите послужить пользой и делом обществу и поработать руками? Хотя, что-то я размечтался. Где вы и где рабочая сила…Кроме книг и музыки вы, кажется, ни к чему не способны. - Всё лучше, чем драть глотку почем зря, щеголять в белых штанах и не принять участия ни в одной серьезной стычке. И это глава военного гарнизона? А медали вы купили на рынке фальшивомонетчиков в Мексике? То-то я думаю, и чего вы до сих пор не поймали Зорро. - Послушайте, де ла Вега… - Ни слова больше, капитан, всё, что я хотел – я услышал. Вы провалили расследование и теперь пытаетесь свалить всю ответственность на других. Что будет, когда в Лос-Анджелес приедет с проверкой кто-нибудь из Монтеррея, а вам нечего будет доложить? Впрочем, состряпать ложный рапорт вам не впервой. Энрике в ярости замахнулся, чтобы ударить язвительного соперника по лицу, но Диего увернулся. - Полегче, капитан. Я могу и ответить. - Вы? Вы – трус и бездельник, де ла Вега. - А вы – бездарь и нищеброд. Это было чересчур. Монастарио задохнулся от ярости, выхватил пистолет и выстрелил в Диего. Но оружие дало осечку. Диего даже не успел понять, что могло бы случиться, как капитан бросился душить его. - Я убью тебя, мерзавец, - хрипел капитан, сжимая горло своего врага. Тело Диего отреагировало в этот раз мгновенно. Он схватил капитана за сжатые в судороге на своей шее запястья и что есть мочи отшвырнул коменданта ногой в сторону. Рухнули оба. Энрике выхватил из-за пояса нож, Диего оставался безоружным, раненая рука дала о себе знать в тот же момент. Размахнувшись, капитан что есть мочи вонзил лезвие ножа в то же самое место, куда не так уж и давно он ранил Зорро. От адской боли Диего потерял сознание, лезвие прошло по-живому, разодрало руку, и алая кровь мгновенно залила белую рубашку. - Уберите это жалкое отродье с площади, - велел капитан, вытирая кровь де ла Веги с ножа и едва удержавшись от желания как следует пнуть сапогом невероятно, просто неприлично красивое лицо кабальеро. – Никто еще не называл меня слабаком безнаказанно. В шуме таверны никто толком и не услышал происходившего на улице. Диего от кровопотери спас торговец, что держал несколько лавочек на площади. Вбежав в таверну, он поднял тревогу, но когда жертву Монастарио окружили люди, Диего был уже в сознании. - Славно мы поговорили с капитаном, - попытался пошутить он, ища взглядом лицо Аниты. Ах, вот же она, совсем рядом. - Носилки, скорее, - крикнул сержант Гарсия. – Сеньор Гонсалес, можно мы разместим дона Диего у вас? – спросил он. - Да, сеньор Гонсалес, позвольте! – заговорила и Анита, пытаясь унять уже спекавшуюся на солнце кровь. - Разумеется, разумеется, я пошлю за доктором. А за доном Алехандро съездит кто-нибудь? Пусть приедет сам и привезет слуг. Везти сейчас дона Диего на гасиенду нельзя. В верхних комнатах было пусто, и Диего уложили в постель в самом лучшем номере таверны. - Я побуду с ним, спасибо за все, сеньор Гонсалес, - сказала Анита, провожая за дверь хозяина и сержанта Гарсиа. – Пожалуйста, отправьте нарочного за сеньором де ла Вега. - Я всё сделаю, сеньорита. Доктор тоже скоро будет здесь. - Анита, мне нельзя доктора, он же догадается… - О чём? - В ночь вашей погони, Монастарио ранил Зорро в руку. А сегодня то же самое место проткнул ножом, только стало всё подживать. Мне ужасно стыдно, что ты сейчас видишь меня слабым. - Мне кажется, тебе стыдно за это перед самим собой. Диего поцеловал ей руку и откинувшись на подушки, закрыл глаза. - Тебе бывало и хорошо, и плохо одновременно? - Да…когда я писала тебе, но не могла открыться. Диего, зачем ты полез к Монастарио? Ведь тебе нельзя раскрывать себя. - Обычно наши перепалки заканчивались вполне невинно. С капитаном пора кончать. Отец…Боже, отец….Он обязательно полезет в драку и его посадят, потому что комендант творит здесь чёрт знает что. Завтра я поеду в кузницу. Надо там еще раз как следует всё обыскать. - Завтра ты будешь спать в своей постели. - Кстати, Бернардо не глухой. - Я догадалась. Спустя два часа в дверь постучался доктор, а следом в комнату ворвались дон Алехандро и дон Теодор. Бернардо еле поспевал за ними, неся в руках седельную сумку со сменой одежды. - Сеньорита, я могу попросить вас выйти, мне нужно осмотреть дона Диего… - Пойдем, детка, подождем внизу, - подхватил Аниту за локоть сеньор Лучиа. Она покорно вышла. - Что с тобой, милая, вы поговорили? - Да, дядя. И всё решили. - Я могу узнать – что? - Я дорогА ему. Но ни он, ни я не готовы сейчас пожениться. - Но ведь ты любишь его? - Да. Но еще больше я люблю саму себя. - Как у вас, молодых, всё сейчас сложно. В прежние времена если юноша и девушка любили друг друга, то они просто женились без особых раздумий. А вы с Диего выдумываете чёрт знает что. - Я знаю, что ты скажешь. И про партию тоже. И про то, что женщине нельзя быть одной. Я не знаю, как тебе это объяснить. То чувство, которым я живу. Я люблю его, но мне хочется и чего-то другого, семья – тюрьма для женщины. Мы решили, что хотим равенства. Но готовы ли мы к нему – большой вопрос. И готово ли к нему общество… - Девочка, общество никогда ни к чему не готово, запомни это. Никогда. Оно будет смотреть на вас и удивляться, презирать, завидовать, ненавидеть, а может боготворить. Но пока вы не попробуете то, чего хотите…. С верхней галереи вниз спустился дон Алехандро. - Диего надо увозить домой, здесь ему не место, тем более в такой близости от казарм. Я не знаю, что я сделаю с капитаном Монастарио, но сына я ему не спущу и не прощу никогда. Следом за сеньором де ла Вега в общий зал спустился доктор. - Что скажете, можно увозить Диего на гасиенду? - Очень бы желательно, дон Алехандро. Скажите, а что у вашего сына с рукой, какое-то странное повреждение, если бы не было ножевого ранения, я бы решил, что ему прострелили руку. - М, он говорил, что неудачно упал с лошади. - Я сорок лет практикую и ни разу не видел, чтобы так неудачно падали с лошади. Анита замерла и притихла. - Завтра я заеду на гасиенду, дон Алехандро. Кто будет ухаживать за доном Диего? - Я, - воскликнула Анита. - И Бернардо, я думаю, - улыбнулся обеспокоенный отец. – Он никому не уступит место у постели Диего. - Хорошо. Я пришлю вам в помощь одного из своих фельдшеров. Нам нужно спасать руку, сеньор де ла Вега. Не приведи Господь начнется гангрена…