Штормовое предупреждение

Варвара, некультурно чертыхаясь сквозь зубы, — благо, никто сейчас не смог бы услышать её заковыристые пассажи, — стоически продиралась сквозь колючие жёсткие ветви и поминала Вэй Усяня, на чём свет стоит. Очередной гибкий прут смачно прилетел ей прямо в лоб и едва не рассёк нежную кожу — злопамятная Варвара прожгла дерево мстительным взглядом, обещавшим несчастному растению скорую и беспощадную расправу. Слева возник смутно знакомый косой пень, и Варвара с неудовольствием заключила, что уже битый час наматывает круги по небольшой рощице. За несколько месяцев нахождения в Пристани Лотоса, она, конечно, запомнила примерный ландшафт местности, по большей части благодаря памяти тела оригинального Цзян Чэна, но преданный друг — топографический кретинизм — последовал за ней и в новую жизнь. Вэй Усянь, ожидаемо, выучил карту куда лучше неё всего за пару недель пребывания в новом доме. Как же иначе — ворчливо, но беззлобно и даже с какой-то тщательно скрываемой гордостью думала Варвара, — он же главный герой и местный гений, а я просто скромная путешественница из параллельной реальности. Утром Варвара настоятельно попросила мальчишку не отходить от неё на слишком большое расстояние, аргументируя свою позицию соображениями безопасности, но Вэй Усянь, едва завидев в отдалении пёстрое оперение фазана, сломя голову умчался в лесную чащу с деревянным луком наперевес, несмотря на недовольное варварино бурчание. — Подожди меня здесь, Цзян Чэн, я скоро вернусь! — только и успел крикнуть неугомонный ребёнок, прежде чем с задорным улюлюканьем исчезнуть в густых зарослях цветущего кустарника. — Вэй Ин! Варвара, в мгновение ока потеряв юркую фигуру из виду, раздражённо закатила глаза — она ненавидела ждать и ещё больше ненавидела подчиняться чьим-то указаниям, даже если они звучали вполне себе разумно и обоснованно. Вот и аукнулось ей стократно собственное ослиное упрямство, когда узкая тропинка вдруг вывела её в совершенно незнакомое место — к продолговатой запруде, почти полностью заросшей камышом и болотной тиной. — Вэй Ин! — снова на пробу позвала Варвара — зеленоватая мутная вода подёрнулась едва заметной рябью, и на поверхность всплыла мелкая чахлая кувшинка. Где-то впереди послышались подозрительные звуки копошения и возни, и над малахитовой гладью водоёма пролетел, отразившись эхом, суматошный писк. — …ите! Варвара моментально насторожилась. — Вэй Ин? — Помогите! Ошибки быть не могло — голос названого брата Варвара узнала бы из тысячи. Забыв про инстинкт самосохранения, она ломанулась сквозь колючий кустарник, утопая по щиколотку в болотной грязи, и выскочила на подтопленную прогалину. — Вэй Ин! — Цзян Чэн! Мальчишка мелко трясся, прижавшись спиной к ближайшему дереву, а во взгляде серых глаз Варвара чётко различила настоящий панический ужас. — Цзян Чэн, там! Варвара осторожно проследила взором в указанном жилистым пальцем ребёнка направлении и замерла — на неё в упор, налитыми кровью глазами, смотрела огромная лохматая собака. Грязная и свалявшаяся в комки шерсть, мощные, подрагивающие, как перед прыжком, лапы и оскаленная пасть, полная пенистой слюны, — бешеная и, судя по всему, очень давно голодающая дворняга. — Вэй Ин, пожалуйста, не делай резких движений и не повышай голос, иначе ты её спровоцируешь, — тихо уронила Варвара и медленно, шаг за шагом, придвинулась вплотную к перепуганному мальчишке. — Я при всём желании не смогу сдвинуться с места, Цзян Чэн, — отчаянно прошептал Вэй Усянь и мёртвой хваткой вцепился в её рукав. — Ноги будто приросли к земле… Варвара сроду не боялась собак — у неё вообще не было никаких фобий, за что друзья в шутку прозвали её бездушной машиной — разве не каждый человек на земле хоть перед чем-нибудь должен испытывать страх? Единственное, что когда-то давно пугало Варвару до истерической пелены перед глазами, — внезапная смерть близкого человека, но чем больше кривых крестов строем вырастало на её личном эмоциональном кладбище, тем более тусклыми и невзрачными становились её чувства, пока не исчезли совсем, раздавленные грузом прожитых лет. Стоя у гроба отца, Варвара не испытывала ничего, кроме лёгкой досады. — Цзян Чэн, собака! Варвара вынырнула из омута невесёлых мыслей как раз вовремя — бродячую псину явно не впечатлило появление очередного слабого ребёнка, и она, припав слегка на передние конечности, с охотничьим азартом подбиралась к глупой добыче. — Вэй Ин, не отходи от меня, — жёстко приказала Варвара, всматриваясь в мутные, без капли осмысленности, звериные глаза напротив — жадные и голодные. — Место! — тихо, но твёрдо обронила она — дворняга не отреагировала, а желтоватые со сколами в некоторых местах клыки отчётливее выдвинулись вперёд. — Цзян Чэн… — Пошла прочь! — громовым раскатом гаркнула Варвара, и собака, грозно зарычав, неумолимой чёрной тенью бросилась к ним. — Цзян Чэн! — Прочь! — Варвара внезапно ощутила невыносимый жар, бурным потоком разлившийся в груди, и краем глаза заметила ровное золотистое свечение, сопроводившее её последнюю реплику, — дышать вдруг стало невыносимо тяжело, словно что-то настойчиво рвалось на свободу из рёберной клетки, а в следующее мгновение напавшая псина со всей силы врезалась в дерево напротив. Послышался мерзкий хруст сломанных костей и жалобный скулёж, переходящий в протяжный вой, но Варвара не обратила внимания на предсмертную агонию животного — грузно осела на землю под крики встревоженного Вэй Усяня. Ноздри защекотало что-то тёплое, и Варвара, оторвав ладонь от лица, с удивлением заметила на пальцах кровяные сгустки. — Цзян Чэн! Что с тобой? Она перевела взгляд на суетившегося рядом белого как мел мальчишку, задумчиво покачала головой и недоверчиво хмыкнула: — Кажется, у меня только что сформировалось золотое ядро. А потом наступила темнота.

***

Ядро лениво парило в невесомости, мерно гудело и переливалось яркими всполохами, но назвать его золотым ни у кого бы не повернулся язык — сфера оказалась цвета насыщенного графита, испещрённая глубокими бороздами, словно потрескавшийся на солнцепёке асфальт, с пробивающимся из глубины аметистовым сиянием. Варвара бесстрашно шагнула вперёд, протягивая ладонь к пышущему энергией шару, и с изумлением обнаружила, что это её собственная рука — с длинными музыкальными пальцами, покрытыми бесцветным лаком ногтями и татуировкой грозового неба на предплечье. Здесь, в нерушимых оковах подсознания, она до сих пор оставалась собой. У самого края мысленного горизонта Варвара разглядела прозрачный купол, окутанный снаружи жемчужным сиянием, — тьма, окружавшая ядро, опасалась подбираться к незримой границе и обиженно клубилась под её ногами. — Надо же, а ты умело маскируешься! — искренне восхитилась Варвара и, не удержавшись, коснулась пальцами холодного бока ядра. Притворяться кем-то другим, чтобы никто не смог догадаться о том, каков твой истинный облик, — это Варваре было понятно и знакомо, и ядро послушно подстроилось под новую хозяйку, излучая серебристо-фиолетовые искры, пахнущие озоном. Варвара, не терявшая времени даром, перечитала множество трактатов на тему самосовершенствования и формирования золотого ядра и знала, что только в юном возрасте есть шанс сотворить достаточно устойчивую сердцевину. Конечно, и взрослые заклинатели множество раз делали попытки добиться появления внутри функционирующего ядра, но груз прошлых ошибок и собственные сожаления обычно сводили все усилия на нет. Она каждый день пыталась представить, во что в итоге выльется соединение детского тела местного Цзян Чэна и её взрослой, потрёпанной души из другого мира, давно разбитой на сотни разрозненных осколков. Появятся ли внутри зачатки духовной энергии даже без капли веры в чудо с её стороны? Смогут ли они спрессоваться в нечто, хотя бы отдалённо напоминающее золотое ядро? Теперь, ощущая кожей ледяное покалывание, Варвара точно знала ответ на свой вопрос. Шар снова мигнул, и тонкий фиолетовый жгут обвил её указательный палец, посылая множество маленьких разрядов по нервным окончаниям, — было щекотно и в какой-то степени забавно. Ядро пыталось познакомиться, и Варвара с радостью откликнулась на призыв, вдыхая полной грудью аромат проливного дождя, прислушиваясь к эфемерному перезвону колокольчиков в голове и погружаясь в некое подобие медитативного состояния. Возвращаться в реальность категорически не хотелось, поэтому Варвара пришла в себя только поздней ночью. Она ожидаемо располагалась в своей комнате на кровати — заботливо переодетая в ночные одежды и по уши закутанная в одеяло. Липкий неприятный жар после пребывания в чарующей тёмной прохладе подсознания вызвал лишь чувство тошноты и раздражения. Варвара постаралась как можно скорее выпутаться из тесного кокона и замерла, когда прямо под боком что-то сонно завозилось и надсадно засопело. Серые глаза широко распахнулись и уставились на неё с выражением безграничного счастья. — Цзян Чэн! — Вэй Ин, — тихо откликнулась она и с трудом приняла сидячее положение, опираясь запястьем о ложе. — Ты в порядке? Собака… — Псину знатно приложило, — фыркнул мальчишка, с наслаждением вытягивая нескладные ноги. — Госпожа Юй сказала, что ей чудом голову не оторвало на месте, — он заговорщицки подмигнул Варваре, и та поморщилась, в красках и подробностях представив сие нелицеприятное зрелище. — Матушка была здесь? — Госпожа Юй объяснила, что тебе следует отдохнуть пару дней, — усиленно закивал Вэй Усянь. — Золотое ядро должно приспособиться к окружающей среде и обжиться в организме. Напитаться энергией извне, чтобы правильно функ… функ… — Функционировать, — подсказала Варвара и ласково потрепала его по голове. — Спасибо, что передал мне её слова, — она помолчала несколько секунд и подняла на мальчика укоризненный взгляд. — Вэй Ин, почему ты меня не послушался? Я же попросил тебя не отходить далеко. Ребёнок потупился и словно разом сжался в комок — сделался меньше и незаметнее; руками он нервно терзал белоснежную ткань и не решался взглянуть Варваре прямо в глаза. — Я просто хотел принести тебе фазана, — робко уронил он. — Хорошо, — кивнула Варвара и подпёрла подбородок кулаком — в её лилово-серебристых радужках плясали смешинки, но Вэй Усянь, прикипевший взором к полу, пока не мог этого видеть. — И где мой фазан? — А? — всё-таки соизволил вернуться из астрала в бренный мир названый брат. — Фазан, — терпеливо повторила Варвара — кончики её губ подрагивали в еле сдерживаемой улыбке. — Где он? — Цзян Чэн! — в чужом тоне было столько праведного возмущения, что Варвара звонко расхохоталась, неловко заваливаясь обратно на подушки, и тут же ойкнула, получив болезненный тычок в бок. — Я чуть не умер там от ужаса, — пробормотал мальчишка, складывая вихрастую растрёпанную голову на её живот. — Уже с жизнью попрощаться успел до твоего прихода. — Значит, я появился вовремя, — Варвара участливо похлопала ладонью по чужой макушке. — Вдвоём ведь было не так страшно, да? Вэй Усянь попытался согласно кивнуть, но только боднул её лбом под ребро и тут же замер в неудобной позе, вслушиваясь в размеренную пульсацию внутри чужой грудной клетки. — Цзян Чэн, ты ведь не будешь злиться, если я кое в чём признаюсь? — вдруг тихо спросил ребёнок — засмотревшаяся на звёздное небо в приоткрытое окно Варвара даже не сразу сообразила, что он обращается к ней. — Что-то ещё случилось? — снова сосредоточившись на мальчике, спокойно поинтересовалась она — Пристань Лотоса, вроде, не лежала в руинах, а значит, неугомонный главный герой снова забил себе голову какими-то несущественными глупостями. Вэй Усянь приподнялся на локтях и хрипло выдохнул — лицо, в последнее время набравшее необходимую здоровую округлость на сытных харчах, покрылось алыми пятнами смущения. — Я тоже… — едва слышно пробормотал он и будто мигом иссяк, с тревогой закусив пухлую губу. — Ты тоже что? — поторопила Варвара, ещё в прошлой жизни всем своим естеством ненавидевшая загадки и недомолвки. — Сформировал золотое ядро! — выпалил мальчишка на одном дыхании и дёрнулся в позорной попытке сбежать на своё спальное место (а то и вовсе наружу — прямиком в озеро цветущих лотосов), но бдительная Варвара, ловко перевернувшись, длинной ногой пригвоздила его к месту, надёжно зафиксировав чужую поясницу коленом. — И когда это произошло? — благодушно осведомилась она, лениво наблюдая за мелькающей на детском лице паникой. — И, что ещё более важно, — когда ты собирался мне всё рассказать? — Я вообще-то никому не сообщил, даже шицзе! — поспешно затараторил мальчишка, преданно заглядывая ей в глаза. — Думал подождать, пока ты… пока у тебя тоже… не появится золотое ядро. Варвара тяжело вздохнула. Да что не так с этими детьми? — А если бы ждать пришлось несколько лет? — резонно спросила она, с трудом припоминая канон. — Так бы и прикидывался немощным? — Не пришлось бы, — уверенно отмахнулся Вэй Усянь. — Цзян Чэн самый сильный. Ну конечно. — Вэй Ин, запомни раз и навсегда — не нужно скрывать свои истинные возможности, даже если ты считаешь, что это во благо, — Варвара устало потёрла переносицу. — Завтра же мы пойдём к матушке, и ты всё ей расскажешь, — заметив, как протестующе взвился и приоткрыл рот для новой тирады ребёнок, Варвара привычным жестом призвала его к молчанию. — Нам следует как можно скорее начать полноценные тренировки, разве ты не согласен со мной? — Согласен, — неохотно буркнул Вэй Усянь и тут же стрельнул в её сторону умоляющим взглядом. — Только можно мы пойдём каяться к дяде Цзян? — Нет, Вэй Ин, мы отправимся на поклон именно к матушке, — безапелляционно разрушила чужой коварный план Варвара. — И в следующий раз ты хорошенько подумаешь, прежде чем скрывать действительно важные вещи. — Цзян Чэн иногда очень жестокий, — прошипел несносный ребёнок в ответ и отвернулся, всем своим гордым видом демонстрируя негативное отношение к предложению названого брата. — Госпожа Юй наверняка не ограничится простыми нотациями, а от кнута далеко не убежишь! Варвара хмыкнула и по-свойски перекинула руку через вздрогнувшее от неожиданности тело, щёлкнув мальчишку по носу. — Но я ведь буду рядом с тобой. Неужели всё равно страшно? — Не страшно, — подумав, сонно отозвался Вэй Усянь. — И ты больше не будешь мне лгать? — Не буду. Варвара удовлетворённо кивнула и набросила на них обоих одеяло — из распахнутых створок ощутимо потянуло предутренней прохладой.