Осколки нашей ненависти.

Дейдара с искренним интересом, но с той же настороженностью, заглядывал в каждую комнату, завороженно проводил пальцами по каменным стенам и чуть брезгливо вдыхал запах гнили и сырости. Давно у него не было таких приключений. После выхода из колонии всё время пришлось отдавать учёбе и никуда не высовываться, потому что с полицией шутки плохи, это он усвоил на «пять с плюсом». Полицию Дейдара и ненавидел и боялся, и презирал. А ещё винил. В смерти своего драгоценного товарища, с которым они во времена былой славы грабили всё, что только попадалось на глаза (от дряхлых домов пенсионеров до крупных, относительно богатых заведений). Напарник его был старше, много старше: об этом говорил не только сам возраст, а ещё и тот факт, что он приютил бедного брошенного Дейдару под своё крыло. Кажется, даже официально: там были какие-то бумаги и походы к разно-должностным личностям, но Дейдара не уверен в этом, в силу своего шокового состояния и отходняка. Нелегко было перейти из одинокого и промёрзлого голода в тёплую квартирку со всегда накрытым столом и мягкой кроватью. Однако вскоре на смену расширенным зрачкам с проглядываемым испугом и раскрытым в немом потрясении губам пришла благодарность. Настоящая, от всего сердца. Дейдара стал любить его, будто истинного отца. И однокомнатная квартира стала для него домом, о котором так много пишут в книгах, песнях и во всех таких произведениях. Стоило Дейдаре адаптироваться, как Господин (именно так он обращался к приютившему его человеку, восхваляя и приравнивая того к богам) поведал ему удивительную, и вместе с тем совершенно не пугающую тайну. Тайну о том, что все «заработанные честным трудом Господина» деньги, на самом деле, нагло украдены. Дейдара в тот момент совсем не изумился, не стал хуже относиться к наставнику. В общем и целом, ему было абсолютно безразлично на эту новость. Но последующие слова Господина о том, что «Я хочу научить тебя мастерству кражи и воровства, чтобы мы грабили вместе», разожгли в нём дикое желание похвалы, желание быть достойным Мастера, и чтобы он гордился им. Тогда-то и начались сложные, тяжёлые, трудоёмкие тренировки, требующие от Дейдары полной отдачи на все сто пятьдесят процентов. Когда Господин убедился в том, что Дейдара в некоем смысле имеет достаточное количество навыков, он в первый раз взял его на совместную вылазку. Бесшумно перемещаясь, Дейдара, кажется, слышал стук своего сердца, гулкий, частый и взволнованный, и очень переживал, что этим звуком сдаст их обоих. А такого исхода не хотелось, как не хотелось и подводить Господина, из уважения к нему и из-за его фразы перед операцией «Не справишься со своими обязанностями — получишь наказание». Первый грабёж Дейдары прошёл как нельзя удачно: местный продуктовый магазинчик не имел никаких камер, а потому пробраться туда ночью и наскрести немного наличных купюр из кассы оказалось проще простого. Взбудораженности и восхищённому возбуждению не было пределов, когда деньги, как влитые, оказались у юного вора в руках, потом в рюкзаке, а затем, по приходе домой, вновь в руках, потому что Господин поведал ему, что «Деньги любят счёт». А Господину надо верить, что Дейдара усвоил на всю жизнь. Но Дейдара заигрался. Пелена какой-то нездоровой радости застилала глаза каждый раз, как совершалась новая вылазка, он забывал про всё и про всех, в том числе и то, что их с Господином действия, вообще-то, представляют собой полное беззаконие. А наставник его каждый раз напоминал, что надо быть начеку. И в один из таких случаев Дейдара, как всегда, пропустив важные слова мимо ушей, ринулся с практически безумной (но счастливой) улыбкой к новой точке, беспечно просмотрев периферическим зрением стоящих сбоку в засаде доселе не встречаемых полицейских. А Господин, как настоящий профессионал, увидел их, похожих на хищников, поджидающих свою жертву в засаде, и в любой другой ситуации убежал бы, да так, чтоб только пятки сверкали, но сердце обливалось кровью и силком тянуло туда, за юнцом, потому что бросить того на произвол судьбы — казалось чем-то нереальным сейчас и таким поступком, за которое он себя бы не простил. Поэтому он досадно поджал губы, побежал, и пятки сверкали, но не в том направлении, в котором твердил здравый смысл, они должны были сверкать. Хищники настигли их, когда выбегали из дома с рюкзаками, полными наличных купюр, очень крупного номинала. Дейдара растерялся, а в глазах вновь застыл парализующий страх, заставляющий учащённо сглатывать вязкую слюну и подгибаться колени. Но, отчего-то, в голове застряла одна мысль «Бежать!» И Дейдара помчался в противоположную сторону, намереваясь ловко перепрыгнуть через забор. Однако дуло пистолета, наведённое на него, и дежурная фраза, произнесённая звонким юношеским голоском, «руки вверх, ни с места!» почти гипнотическим действием остановили. Страшно. Тогда Дейдаре по истине было страшно. И от ситуации, и от незнания скорого будущего, и от нахмуренных бровей Господина. Последний в тот момент резко дёрнулся и встал перед ним. Теперь Дейдаре открывался вид на надёжную и мощную спину его Господина, хотя почему-то именно сейчас она выглядела сжато, будто уменьшилась в размерах, и хрупко. Резкий и неожиданный звук выстрела. Словно кто-то вдруг решил выбить всю пыль из ковра. Кажется, это был тот молодой полицейский. Но в руках была не хлопушка для ковров, а самое настоящее огнестрельное оружие. И жертвой был вовсе не ковёр, а его Господин, безвозвратно истекающий кровью. Дейдара помнил глаза убийцы-полицейского — в них плескалось противное самоудовлетворение и отвратительное восхищение. Видимо, стажёр или новенький. Потому что бывалый не совершает таких непростительных ошибок. Хотя, ему, возможно, простительно: он ведь полицейский, а Господин — совсем не ангел, сошедший с небес. Но для Дейдары он таковым и был — Ангелом, посланным Богом. Падшим Ангелом. При проникновении в бывшую лабораторию прошлое невольно врезалось в память. Эта вся обстановка напоминала Дейдаре их с наставником миссии. Погружённый в события былых лет, он абстрагировался от реальности, машинально следуя вперёд. И в мыслях он следовал вперёд, туда, где могло случиться их с Господином счастливое будущее. Уже совсем немного. Ещё чуть-чуть дотянуться, рукой подать и… — Дейдара! — Итачи крепко сомкнул пальцы на тонком запястье. Дейдара резко остановился, вздрогнул, возвращаясь в реальность. Конечно, наяву не могло быть счастливого будущего с Господином. Дейдара вообще не знал, есть ли у него будущее здесь. Но зато здесь у него есть другой человек, разбавляющий скудную жизнь своим присутствием. — Осторожнее, чёрт возьми. Ты чуть не наступил на… на труп. Дейдара изумлённо поглядел сначала на серьёзного и немного обеспокоенного Итачи, а потом опустил глаза вниз. Прямо в миллиметрах от подошвы его ботинка лежала женщина, точнее, её останки. От её вида невыносимо мутило, к горлу подступил тяжёлый ком, а сознание услужливо подставляло идентичную картину, но тело на ней было другим, не чужим, а таким родным. Руки задрожали, а дыхание сбилось, словно после десятикилометрового марафона. Дейдара медленно отступал, шаг за шагом, и в итоге сорвался на бег, скрываясь в темноте коридора. Итачи бегло осмотрел комнату, но не нашёл в ней ничего, кроме тех же сгнивших трупов и кровавой надписи на стене в стихотворной форме. Не вчитываясь в её составляющее, Итачи сфотографировал её, ещё раз пробежался взглядом по помещению, убеждаясь, что больше они ничего не упустили, и выскочил вслед за Дейдарой. Он еле-еле стоял на трясущихся ногах, опёршись плечом о стену, и глубоко дышал. Последние крупицы самообладания проскальзывали сквозь пальцы, однако попытки восстановить прежнее состояние не прекращались. Дейдара не сталкивался раньше с такими казусами. Да, порой воспоминания накатывали огромным пугающим цунами, но до таких панических атак никогда не доходило. Сейчас же страшно было вдвойне: из-за вида мертвеца и из-за собственной реакции на это. И что делать с этим — было не понятно. — …Эй! Ты меня слышишь? Очнись! — Итачи тряс Дейдару за плечи, вглядываясь в голубые глаза и силясь понять, как привести его в чувства. Лучшей идеи, чем дать несколько несильных пощёчин, в голову ему не пришло. — Ты в порядке? — Всё нормально, — твёрдо выдохнул Дейдара сквозь зубы, становясь ровно. Вроде бы, отпустило. — Мы всё обошли в нашем крыле? Тогда возвращаемся. Наруто, наверное, нас уже ждёт. И он, не дожидаясь ответа, быстрым шагом поспешил назад. Заострять внимание на себе и своём состоянии не хотелось вообще, хоть Дейдара и понимал, что, как только они с Итачи окажутся наедине, от расспросов уйти не получится. Но для этого ему сначала надо было объясниться с самим собой. Пока он в чём-то не уверен, делиться с другими совсем не улыбалось. — Что это было? — спустя несколько минут давящего молчания, всё-таки поинтересовался Итачи. Оставлять друга на растерзание своим мыслям, доводам и рассуждениям он не собирался. Ему особенно хорошо было известно обо всех минусах и неимение плюсов этого самокопания. — Потом, — сдавленно и безэмоционально сказал Дейдара. Кулаки болезненно сжались. — Потом — суп с котом, Дейдара, — Итачи попытка уйти от вопроса не понравилась, и он остановил блондина за запястье, которое уже изнывало от постоянных захватов. Однако руку из его пальцев резко выдернули. — Я сказал «потом»! — Дейдара одарил Учиху взглядом, полным злобы, досады и беспомощности. Сердце у Итачи как-то странно сократилось, что даже выбило воздух из лёгких. Не повиноваться он теперь не смог бы, даже если бы сильно захотел. Поэтому Итачи отвёл взгляд и первым зашагал дальше, огибая Дейдару. Весь оставшийся путь они так и шли: в тишине, взглядом последний раз проходясь по голым стенам. Дейдара уже начал погружаться в себя, а у Итачи снова затрещала голова, словно наглый дятел решил на нём оторваться, поэтому сосредоточиться на чём-то одном не получалось, ворох из разных мыслей лишь ухудшал обстановку. В конце, а точнее, в самом начале развилки, как и ожидалось, находился Наруто, нервно отстукивающий носком какой-то мотив. Заметив двух парней, он направился к ним на встречу. — Нашли что-нибудь? — с ходу начал Узумаки. — Потому что я — да. — И мы тоже, — кивнул Итачи. — Что ж, тогда — в машину. Будем делать «разбор полётов».