Все проблемы решай по-философски

Эмир быстро проскользнул в кабинет, улыбаясь расстроенным студентам. Они то понадеялись, что препод опоздает на большее количество минут и им удастся избежать пар, а в итоге… но им рано расстраиваться. -Привет, привет. Я уверен, что вы меня «невероятно ждали», так что давайте поскорее начнём это занятие. Сегодня я не хочу много занудствовать и рассказывать о философах античности, поэтому есть у меня идея. Можем просто поговорить. Вы у меня что-то спросите, я у вас. Ну как вы относитесь?-он взглянул вглубь аудитории. Оттуда уже доносились голоса согласных студентов, которые с радостью приняли такое предложение. -Так, давайте потише. Договоримся всё-таки о поднятой руке. По крайней мере сегодня.-он лучезарно улыбнулся и выжидающе заходил по классу. Вверх поднялись сразу несколько рук.-Ну давайте, Нурлан, я слушаю. -Вы любите свою работу?- вопрос звучал спокойно, это даже любопытством не выглядело, скорее лёгкий интерес. -О-о, это хороший вопрос. Я свою работу обожаю. Сначала казаться добрым, а потом валить студентов на экзамене. Ну прямо мечта!- с прищуром сказал препод. Он как всегда мил со студентами, а те только надеются, что сказанные про экзамены слова лишь шутка. А потом ещё несколько вопросов и «тот самый», который почему-то привлёк всё внимание. Задала его милая девушка Света, а звучал он так: -А у вас есть вторая половинка?-она многозначительно взглянула на него и кокетливо состроила глазки. Она красивая, умная, понимающая, но почему-то невероятно раздражающая. Она не скрывает симпатии к Эмиру и это делает из неё объект для гнева. Каждое её движение, её взгляд и жест, всё это выводило из себя. Но конечно же агрессия не вышла наружу, хотя бы потому что у Макара есть совесть. -Я преподаватель по философии в ВГПУ. Глубоко сомневаюсь, что понравлюсь кому-то кроме студенток и других преподавательниц, хотя кто знает… мне кажется, что любовь — это слишком непостижимое чувство, чтобы рассуждать о нём так сухо. Ведь «любовь» это не про «блондиночка», «брюнеточка», это про восхищение и… зависимость. Это как наркотик или даже вирус, хоть он тут и не в тему. Но это так! Человек, который любит, не может избавится от этого чувства, он думает-думает-думает, и всё скатывается к желанию, а вот какое это самое «желание», зависит от того, насколько чиста любовь. - ответил Кашоков, усмехаясь каким-то своим мыслям. Он неоднозначно кинул взгляд на Илью, тот прислушивался к каждому слову, будто не имея права на невнимательность. Странное чувство разлилось в душе, словно что-то затрудняло дыхание изнутри, это «что-то» обволакивало сердце, мешая биться. Это даже больно, как горечь после поражения, но отличия в том, что параллельно появилось нечто приятное. Это было, как приятный запах ядовитого растения. Оно убивает, но убивает красиво, с ароматом. Непонятные ассоциации появляются в мыслях, они как бы на подкорке, будто он уже размышлял такими фразами. Только вот вспомнить не удаётся.

***

А Илья всё понял. Он лежал на кровати и втыкал в потолок. Потолок обшарпанный, кое-как сделанный, поэтому и смотреть на него очень даже интересно, а так как он не сильно яркий, то и мыслям не мешает. Хотя Макар бы и хотел этим мыслям помешать, да так, чтобы они больше никогда не приходили в голову. Он влюбился. Влюбился невероятно, до скрежета зубов, до царапин на руках и обкусанных губ. А обьектом этой любви является не прекрасная девушка Зоя, а преподаватель по философии! И эта его речь о любви… Всё слишком сложно. Нельзя любить мужчину, просто нельзя! Другим ещё простительно, но самому как-то неправильно. А как отреагируют родители? Нет, пока никому лучше не рассказывать. Теперь понятно, что чувствовал Серёжа, когда влюбился в Руста, ему наверняка тяжелее было. Интересно, как он там… наверняка где-то счастливый встречается с человеком, которого любит, и даже не вспоминает о добром друге. Слишком детские мысли, нужно выкинуть их из головы. Плохо так думать. Нужно запретить себе размышлять, а то и с ума сойти недолго.