***
Ночь. На небе красиво расстилается ковёр звёзд. Антон лежит на полу домика и смотрит в дырку на потолке, любуясь ночным небом. Почти полная тишина. Лишь только сверчки напевают понятную только им самим песню. Ну и Эд какого-то хрена бухтит под ухом о том, что ему на деревянном и, как он говорит, гнилом полу пиздец как неудобно спать, портя Антону всю атмосферу ночи. — Шаст, ты уверен, что спать здесь — ахуенная идея? — пытаясь удобно улечься на грязном деревянном полу домика на дереве, неуверенно спросил Эд у Антона. — Ну, подумаешь, неудобно, зато живыми останемся. — пожал плечами Антон, переворачиваясь на бок, потому что спокойно полюбоваться ночным небом, лёжа рядом с Эдом, видимо, не получится. В отличие от Выграновского, Шастуну улечься на полу домика получилось легче, хотя он, между прочим, гораздо длиннее Эда, поэтому сейчас он лежал прикрыв глаза и чуть ли не проваливается в сон. — Блять, а нам вот вообще идти некуда? У нас же Димка с Ирой есть, ну и Сергеич твой, почему мы не можем к ним пойти? — не оставлял попытки избежать неудобного и холодного сна Эд. — Витя именно туда и пойдёт нас сейчас искать, не тупи, — обломал Эда Шастун. — Сука, ладно, хорошо, так уж и быть, посплю в этом маленьком полуразрушенном гнилом сарае на ветке, — продолжал ворчать Эдуард. — Угомонись ты, сам не спишь и мне мешаешь, — заткнул Эда Антон. — Угомонись, угомонись, — передразнил Выграновский. — Как тут, блять, угомониться?! Буквально одно лишнее движение и мы, блять, окажемся на земле под этими гнилыми досками, — взяв указательным и большим пальцем одну из досок, якобы показывая Антону, что доски, и правда, гнилые, брезгливо отозвался Эд. — Вот именно, поэтому давай спи, без лишних движений, — уже в полудрёме бормотал Антон. — Ну-ну, уснёшь тут, — всё ещё ворчал Эд. — Да заткнись ты! Ляг и спи спокойно, а не мне мешай! — не выдержал Шастун. — Та хорошо-хорошо, не ори ты, — всё-таки согласился Эд и, наконец-то, улёгся на пол, потихоньку засыпая. «Ну неужели!» — пронеслось в голове у Антона, прежде чем сам Антон провалился в глубокий сон.***
Оба парня провалились в сон, смотря кошмарные сны. Кто-то, то есть Эд, о том, как падает и рушится домик на дереве. А кто-то, то есть Антон, в очередной раз видит сон о тех, кого уже никогда не вернуть — о бабушке и папе. Такие сны, к счастью, уже не так сильно тревожат Шастуна, как раньше, но, всё же, Антона немного трясёт после пробуждения от таких снов.***
— Сука, ну где же ты? — Арсений в очередной раз набирает номер любимой, сидя в машине. В голове просто не укладывается то, что его жена могла его вот так вот бросить. Арсений уже подъезжает к парковке возле работы Алёны. На телефоне всё ещё набран номер девушки. Но та не отвечает на звонок и не сбрасывает трубку. Арсению страшно потерять Алёну. Окна рабочего здания девушки погашены. Возможно, там никого уже и нет. Но Арсений ждёт и верит, что его любимая просто задерживается. Вдруг, из трубки слышатся противные гудки. — Линия занята, — громким пятном отпечатывается в голове Арсения. Сбросила. Услышала, но сбросила. — Сука! — Попов отчаянно бьёт по рулю. «Нетнетнет, не может быть, она не могла, нет», — раз за разом, повторяет Арсений в мыслях. Не верит. Не хочет в это верить. Вдруг, на телефон поступает долгожданное сообщение от Алёны. Алёнушка❤: *фото* А она хороша, Попов. 23:01 На фото Арсений лицезреет свою жену. Абсолютно голую, спящую на столе какого-то офиса. Лишь какой-то, явно мужской, пиджак укрывает нагое тело девушки. Где-то под столом валяется белая рубашка Алёны, которую Арсений сам лично гладил, перед уходом жены. Возле шкафа скомканы чёрные брюки, тоже Алёнины. На стуле аккуратно висит бежевый лифчик и, такого же цвета, трусы девушки. Арсению больно смотреть на это фото. Он выходит из диалога с женой и выключает телефон. Глаза противно колит. Ощущение, будто ком застрял в горле. Она смогла. Арсений поворачивает ключ, заводя мотор. Поворачивает руль, направляясь домой. Дома остался человечек, которого Арсений должен, отныне, беречь и охранять сильнее всего. Его любимая доченька, Кьяра. Его маленькое солнышко, которое не должно узнать о случившемся.***
Ночь прошла беспокойно. Арсений никак не мог уснуть, он ворочался или же просто лежал пялясь в потолок, из-за чего уснул только в третьем часу ночи. В голове всё ещё не укладывалось то, что его любимая жена смогла ему изменить. Арсений не хочет в это верить, но он видел всё своими собственными глазами. То фото прочно отпечаталось в голове мужчины. Больно. Арсений набирается сил и встаёт с кровати, ему всё же надо накормить Кьяру и собрать вещи Алёны. Он не собирается прощать измену. Он, несомненно, любит Алёну, но простить измену, ни под каким предлогом, Арсений не готов. На кухне пусто. Никто не готовит завтрак с утра. Непривычно. Арсений открывает холодильник и берёт оттуда пару яиц, молоко и колбасу. По ингридиентам, думаю, понятно, что будет готовить Арсений. Попов часто готовил омлет, пока Алёна была в командировках, а самому Арсению приходилось сидеть с дочерью. Поэтому Арсений прекрасно знал, что просто омлет его маленький метеорчик не любит, Кьяра любит, когда в омлет добавляют порезанную колбасу. Пока сковорода нагревается, Арсений замешивает яйца с молоком, не забыв добавить соль. Когда сковорода достаточно разогрелась, в неё попадает нарезанная колбаса. А следом за ней, спустя некоторое время, в сковороде оказывается и сама смесь для омлета. Пока еда готовится, Арсений заваривает себе кофе, а дочке, её любимый, чай Greenfield Cherry Blossom, или же, как говорит Кьяра — чаёк с вишенкой. Омлет почти готов, чай заварен, а значит, время будить Кьяру. Арсений аккуратно открывает дверь в комнату дочери и подходит к её кровати. — Кьяр, солнце, вставай, я нам кушать приготовил. — Попов легонько потрёс девочку за плечо. — Ммм. — зевнув, потянулась Кьяра, чуть ли не сбивая Арсения кулачками, — сейчас приду, пап. — Хорошо, жду на кухне. — Арсений поцеловал дочку в лоб и пошёл, как и сказал, ждать на кухню и заодно разложить омлет по тарелкам. Только Арсений взял вилку, как на него налетел маленький метеорчик-Кьяра. — Доброе утро, папуль. — девочка крепко сжала отца в объятиях, — а где мамочка? — вопрос, ставящий Попова в ступор. Если б Арсений сам знал, где его, пока ещё, жена... — Доброе утро, солнышко, мама уехала в командировку, надолго, — соврав, выкрутился Арсений. — Садись кушать, я нам с тобой омлет с колбаской приготовил. — Спасибо, пап! — девочка подбежала к столу, сразу хватая вилку и начиная есть. Вдруг, на телефон Попова поступает звонок. «Алёнушка❤» высвечивается на экране. Без раздумий, Арсений берёт трубку и выходит из кухни, чтобы Кьяра не услышала ничего лишнего. — Алло? Привет, Алён, ты что-то хотела? — безразличным тоном сказал Попов. — Арсюш, прости меня, дуру, пожалуйста. Я не хотела, правда, — всхлипывая, умоляла девушка. — Я как лучше хотела, Сюш, честно. Прости, пожалуйста, — протараторила Алёна. — Алён, нет, ты же знаешь, я такое никогда не прощу, не ной, — выдохнул Арс. — Я твои вещи начал собирать, напишу, как дособираю, потом приедешь и заберёшь. — Арсений, Арсюш, ну не надо, пожалуйста, не надо, — девушка ещё сильнее зарыдала, — Сень, ну я же люблю тебя и Кьяру нашу люблю, я не смогу без вас, Арсюш, пожалуйста. — Алён, я тоже тебя люблю, но нет, успокойся. Приезжай где-то в три, чтобы Кьяра не видела, для неё ты в командировке, заберёшь вещи, а потом через недельку в суд пойдём, — диктовал Арсений. — Арсюш, ну пожалуйста, не надо, я не хочу разводиться с тобой, пожалуйста, не бросай меня, мне же идти некуда. — Не ври, есть тебе куда идти, точнее к кому, вот к нему иди. — Сюш, ну не могу я к нему, не бросай меня, Сень. — Я всё сказал, пока, — Арсений не выдержал и сбросил трубку. Слышать плачущий голос любимого человека очень больно. А ещё больнее заставить себя разлюбить этого человека. Но Арсений сможет, он уверен в этом.***
Чайник издаёт характерный ему щелчок, означающий то, что он закипел. Алёна должна придти с минуты на минуту. Кьяра спит за закрытой дверью своей комнаты. Арсений заваривает себе чай. Алёне не заваривает, он не собирается с ней разговаривать. Он просто отдаст ей вещи и выгонит из квартиры. Руки предательски трясутся, из-за чего Арсений обжигает себе палец горячим чаем. Громко шипя и матеря чай за то, что он горячий, Попов бежит к раковине и включает ледяную воду, надеясь, что ожога не будет. Через пару минут домофон заходится звонкой трелью, и Арсений бежит со всех ног к нему, молясь всём богам, чтобы этот звон не разбудил Кьяру. — Да-да? — отдышавшись, отвечает Попов. — Это я, Алёна, Сюш. — Открываю. Из подъезда слышен хлопок двери, а затем и цоканье каблуков. Арсений берёт из спальни два чемодана и три сумки Алёниных вещей и, как можно тише, выносит их в коридор. Дверь открывается. На пороге стоит Алёна. В той же самой одежде, в которой она вчера и уходила. — Привет, я войду? — попросила девушка. — Только если для того, чтобы взять чемоданы, — холодно ответил Арсений. — Сень, прости. — Алёна подошла к Арсению и взяла его за руку, — я тебе всё объясню, только выслушай. — Нет, я уже всё увидел, мне достаточно, забирай шмотки и вали на все четыре стороны, встретимся и поговорим в суде, — рыкнул Попов, убирая свою руку из рук девушки. — Арс... — Алёна встала на цыпочки, касаясь своими губами губ Арсения. — Совсем охренела?! Иди к хахалю своему новому с вот этим вот всем, ему хотя бы не изменяй, — шикнул Попов, отпихивая Алёну. — Арсюш, у меня никого нет, я только тебя люблю. — по щеке девушки покатилась хрустальная слеза. — Мне плевать, такси тебе вызвать? Или за тобой заедут? — сказал Арсений, вытаскивая телефон из кармана. — Я уже вызвала такси, скоро приедет. — Алёна, потеряв надежду на прощение, смахнула слезу и схватила чемодан. — Помощь не нужна, я сама. — Хорошо, я в коридор вынесу, чтобы ты Кьяру лишний раз не будила. — Арсений накинул на одну руку сумки, а в другую взял чемодан и вынес это всё в коридор. — Ладно, пока, Сюш, передавай Кьяре привет от меня, — попросила девушка, перед тем, как Арсений закрыл за ней дверь. — Хорошо, пока, — закрывая дверь сказал Попов. «Ну вот и всё, получается, разошлись», — подумал Попов, заглядывая в полупустую спальню. Там до сих пор пахнет духами девушки, а на полках шкафа стоят их совместные фотки: со свадьбы, из роддома, когда Арсений забирал оттуда Алёну с новорождённой Кьярой, из парка и многие другие. Теперь осталась только память. Через неделю суд, где, пока ещё, супруги будут разводиться. А потом у Арсения наступит холостяцкая жизнь вместе с Кьярой.***
— Пиздец, я больше тут спать не буду, Тох, — разминая спину после неудобного сна, снова начал ворчать Эд. — У тебя есть вариант ночлега получше? — не понимая возмущений Эда, спросил Антон. — Куча! Димкина хата, Иркина и Сергеича твоего, выбирай, — предложил Эд. — Блять, Эд, нас там найдут, ну, точнее, у Иры с Димой найдут, а Сергеич нас нахуй пошлёт. — Тебя этот пидор не пошлёт, я тебе гарантирую, — уверял Выграновский. — Ну-ну, конечно, — саркастическим тоном отозвался Шастун. — Я, блять, серьёзно, — возмутился Эд, — как там говорится? Не попробуем — не попробуем, попытаться, Тох, стоит. — Ладно, уговорил, ща я ему напишу, — всё-таки согласился Антон.Вы: Здравствуйте, Арсений Сергеевич. У меня небольшая проблема возникла. Мне и моему товарищу жить негде некоторое время. Ваша квартира — единственное место, где нас не будут искать, можете нас приютить ненадолго, пожалуйста? 15:37
Ответ приходит неожиданно быстро. Пидр-Попович: Привет, Тош, конечно могу. Приходите, буду ждать) 15:40Вы: Спасибо большое! 15:41