***
Кто-то усердно трясёт Антона за плечо и что-то говорит. Антон сначала не может ни разобрать слова, ни узнать голос. Но потом понимает — этот «кто-то» — Арсений Сергеевич. А где-то возле уха раздаётся ещё и голос Эда. — Тоха, вставай давай, — говорит Эд. — Ну не смешно уже, мы трясём тебя уже минут пять, ты обязан был проснуться. — Правда, Антош, просыпайся, — просит Арсений, продолжая трясти плечо Шастуна. Антон открывает глаза и встречается с обеспокоенными голубыми глазами-океанами Арсения. — Ну наконец-то! Не прошло и года! — шутит Выграновский. — Давай вставай, Тош, нам в школу надо, я тебя подвезу, — сообщает Арсений. — Не, ну нахуй, дайте поспать, — ворчит Шастун, натягивая тёплое одеяло на нос. — Так, Шастун, быстро вставай, ты у меня дома не один ребёнок, мне второе чудонько тоже разбудить надо и в садик отвезти, — включил режим строгого учителя Арсений. — Ну, Арсе-ень Серге-е-ич, — мычит Антон, — ну да-айте поспа-ать. — Не АрсеньСергеивнячей мне тут, подъём и на кухню завтракать, — приказал Попов и, хлопнув Антона по ляжке, на что получил забавное ойканье от Шастуна, пошёл будить дочь. Делать нечего, пришлось вставать. В голове пробегают моменты из сна. «Что это было? Откуда они меня гнали? Дичь какая-то», — думает Антон. Где-то на полу, на гениальном сооружении из подушек и одеял, чтобы спина не болела, ложится снова спать Эд. Везёт ему, он может спать долго, ему никуда не надо. А вот Антону надо идти в ненавистное ему место — школу. Антон ходит туда, на самом деле, только из-за Димки с Ирой, не хочет он их одних в этом аду оставлять. Поэтому Антон, через силу, встаёт, пытаясь не наступить ногой на лицо Эда. Быстро дойдя до ванны, Антон понимает, что почистить зубы у него не выйдет, потому что зубных щёток в ванной только две: Арсения и Кьяры. Антону в голову приходит гениальный план: почистить зубы пальцем. Шастун так и делает. Он выдавливает немного зубной пасты на палец и растирает эту пасту по зубам. Почистив зубы, Антон быстро умывается и идёт на кухню, где уже сидят Арсений и Кьяра. — Доброе утро, Тось, — говорит Кьяра. — Доброе, Кьяр, — отвечает ей Антон, потирая заспанные глаза. — Антон, давай ешь быстрее, нам надо ещё в садик успеть заехать, Кьяру отвезти, — обратился Арсений к Шастуну, и Антон сел есть кашу, приготовленную Арсением. — Солнце, я надеюсь, ты дойдёшь до группы сама? Мы с Тошей просто не успеем в школу, если тебя доведём, — спросил у дочери Попов. — Конечно, дойду, я уже совсем взрослая, — гордо вздёрнув носик, ответила девочка. — Вот и прекрасно, взрослая моя. — улыбнулся Арсений и встал с места, чтобы помыть свою тарелку и тарелку дочки. — Серьёзно? Овсянка? — возмутился Антон, брезгливо помешивая кашу. — Да, Тош, она, между прочим, очень полезная, кушай, — ответил Попов, — и не морщись так, каша очень даже вкусная, правда, Кьяра? — Да! Мой папа самый лучший повар, Тося, — голосом, полным гордости за папу, ответила девочка. — И не сомневаюсь, — саркастически сказал Антон. — Так, Шастун, не ёрничай, а ешь, — наигранно строго, приказал Арсений. — Ла-а-адно, — протянул Антон, всё-таки отправляя ложку с кашей в рот. — Ну, что? Съедобно? — ухмыльнулся Арсений, вытирая руки полотенцем. — М-угу, — жуя ответил Антон. — Ну, вот, видишь, а ты возмущался, — довольно улыбнулся Арсений. — Кьяр, иди собирайся, мы сейчас уже выходить будем, Антон, ты тоже доедай и собирайся, — раздал указания детям Попов и сам пошёл собираться. Антон же, через силу запихав в себя кашу, тоже пошёл собирать вещи. Брать с собой Антону, собственно, нечего, потому что абсолютно всё осталось дома. Взять с собой Шастун мог только наушники, телефон, какую-нибудь тетрадь, чтобы учителя сильно не доёбавались, и, конечно же, пачку Бонда. Сложив какую-то тетрадь в пакет, выданный Арсением, и запихав телефон с наушниками в карман толстовки, Антон пошёл в коридор, чтобы надеть ветровку и кросовки. В коридоре Антона уже ждали, полностью собранные Арсений и Кьяра. — Я готов, — сообщил Шастун. — Как-то маловато у тебя вещей, — оценивая вид Антона, сказал Арсений. — Нормально, всё дома осталось, а туда мне нельзя, — отмахнулся Антон. — Ну, ладно, — ответил Попов. — Так, выходим, а то опоздаем все, — открывая дверь и жестом пропуская в тамбур детей, сказал Арсений.***
Садик Кьяры находился недалеко от школы, поэтому Арсений Сергеевич с Антоном быстро добрались в школу. В 7:49 Антон уже сидел за партой с Ирой. Дима с Ирой молча, а иногда и нихрена не молча, ахуевали от того, что Шастун так рано припёрся в школу и даже не опоздал. — Пиздец, Тох, нам завтра, что ли, ждать дождь и дохлых волков? Ты как так рано? — выпучив глаза, пытался понять, в чём дело, Позов. — Ничего не надо ждать, просто я с Эдом временно живу у Попова, а этот пидор просыпается, кажется, в пять утра, чтобы дочку в садик отвезти, — сообщил Антон. — Пиздец, а жена его чего не может этого делать? — не понимала Кузнецова. — А, они с Поповым разводиться собираются, она ему, вроде как, изменила, — ответил Шастун. — Ахуеть, — лаконично и одновременно отвели Поз и Ира. — У меня была примерно такая же реакция, когда я это узнал, — сказал Антон. — Ну, всё, Шаст, бойся теперь, он же теперь холостяк, изнасилует тебя где-нибудь и всё, и пиздец, — сделал вывод Дима. — Ц, иди нахуй, Поз, — цыкнул Антон. Бурный диалог парней и Иры прервал звонок на урок и Александра Степановна, учительница по географии, вошедшая в класс. — Здравствуйте, дети, присаживайтесь, — поздоровалась учительница. — Сразу к делу, вам на дом был задан первый параграф, вы пока что повторите, а я журнал заполню, потом задам вам вопросы. — сообщила географичка. Антон, конечно же, ничего повторять не стал, а вместо этого принялся листать ленту в ВК. Учительница, вроде бы, уже начала пытать по параграфу, но Антон её не слушал. Среди кучи мемов в рекомендациях он нашёл нечто очень интересное в ВК, а именно — страницу Попова. Шастун не стал кидать заявку в друзья, а начал рассматривать фотки Арсения. Как Антон понял, Попов прям ходил на фотосессии. Потому что такие фотки на телефон, уж точно, не сделаешь. Вот, Арсений валяется в шапке на снегу на фоне какого-то оленя. Вот, Арсений показывает пальцами сердечко. А вот, то, на чём Антон конкретно залип. Первая фотка, где Арсений в воде и в очках. А вторая, где Арсений в белой футболке оттягивает какие-то ремешки. На этих фотках Попов получился особенно красивый. Антон, сам не зная зачем, скачивает эти две фотки на телефон и продолжает их рассматривать, непроизвольно сглатывая слюну. Из мыслей Антона выводит толчок от Иры локтём. Антон дёргается и уже было, собирается высказать своё недовольство Ире, но лицезреет перед собой злое лицо Александры Степановны. — Шастун, Вы совсем совесть потеряли? Отвечайте на мой вопрос! — прикрикнула учительница. — Что за вопрос? — откладывая телефон, спрашивает Антон. — Второй вопрос после параграфа, где Ваш учебник, Шастун? — всё ещё злится Александра. — У меня его нет, прочитайте мне вопрос, — просит Антон. — Нет уж, Шастун, возьмите учебник у соседки по парте и прочитайте вопрос сами, — приказывает учительница. Антон берёт из рук Иры учебник и читает вопрос, на который показывает пальцем Кузнецова. — Какое значение имеют теоретические разработки в современной географии? Приведите примеры, — читает Антон. — Честно? В душе не еб... Не чаю, — быстро исправляется Шаст. — Шастун, Вы учили параграф? — интересуется учительница. — Нет, — честно отвечает Антон. — Два, Шастун, идите за классным руководителем, без него не возвращайтесь, — приказывает учительница, что-то записывая в журнал, видимо, ставя в журнал двойку Антона. Антон такой просьбе был очень даже рад. За Арсением Сергеевичем он, конечно, не собирался идти. Вместо этого Антон направился в кабинку туалета, чтобы покурить. В пачке сигарет осталось где-то пять или шесть сигарет. В принципе, пока что можно не покупать. Антон закуривает сигарету и вдыхает едкий дым. Дым приятно обжигает лёгкие и расслабляет тем самым Антона. До конца урока осталось ещё двадцать с чем-то минут, поэтому Антон сильно не торопится и медленно докуривает сигарету. Вдруг, дверь туалета открывается. — Ну ёмаё, как так? Опять кто-то в туалете курил, — послышался голос Попова. Из крана потекла вода. Видимо, Арсений Сергеевич пришёл помыть тряпку. Антон тихо засел в кабинке туалета, пытаясь не издавать ни звука, чтобы Арсений его не заметил. Вдруг, послышался звонок телефона. — Да, Паш? — сказал Арсений. Видимо, ему позвонил Павел Алексеевич. К сожалению или к счастью, того, что говорил Павел Алексеевич, слышно Антону не было. — Да, я отошёл, посиди пока что с ними, — вёл разговор Арсений. — Ну, Паш, сейчас я приду, их же хер одних оставишь, они разнесут весь кабинет, ну посиди с ними, — просил он. — Спасибо, Пашка, ты лучший, я скоро приду, — сказал Арсений и, видимо, сбросил трубку, потому что больше он ничего не говорил и вышел из туалета. Антон с облегчением выдохнул — его не заметили.***
Остальные уроки прошли примерно так же, как и первый. Учителя, как и всегда, кричали на Антона и говорили идти за классным руководителем. Антон же, естественно, никого не звал, а сидел в кабинке туалета в телефоне, иногда закуривая сигарету. К концу уроков в пачке осталось две сигареты, поэтому Антон решил пойти в киоск и купить новые. С последнего, седьмого, урока Антон свалил, оставив Иру с Димой мучаться одних. Потому что: — Ну, какие имбицилы ставят физру последней?! Быстро схватив куртку и надев её, Антон выбегает со школы, пока надоедливая вахтёрша отошла и начала доёбываться до Антона. Антон уже начал представлять, что будет говорить кассирше в ларьке. Но не тут-то было. Прям перед школой стоял Витя. «Пиздец», — единственное, что проносится у Антона в мыслях, прежде чем его хватают за шкирку и тащат куда-то за угол школы. — Добегался, пиздюк?! — начал прикрикивать Витя, швыряя Антона на землю. — Где ты шлялся?! — Не твоё дело, — не подумав отвечает Антон, на что ему прилетает сильная пощёчина. — Хорошо, и правда, не моё, — сквозь зубы отвечает Витя, после чего гадко ухмыляется. — Я лишь хотел сказать тебе радостную новость: мы с Майей женимся, она беременна. — противная улыбка сияет на лице Вити. — Какого хрена?! — вскрикнул Антон, на что получил пинок ногой по животу. — Заткнись! — крикнул Витя. — Это ещё не всё. Ты уёбываешь из нашего дома, ты всё равно там не бываешь, а нашему с Майей ребёнку надо где-то жить, — сообщил "радостную" новость он. — У тебя есть две недели, чтобы собрать вещи и съебаться, пока мы с твоей матерью поедем на медовый месяц в Турцию, чтобы, когда мы вернёмся, от тебя там ничего не оставалось, если что-то останется, то оно полетит на мусорку, — предупредил Витя. — Без проблем, — согласился Шастун. Он всё равно хотел быстрее съехать от Вити с мамой, а тут такая возможность. — Вот и чудно, а теперь уёбывай, туда, куда ты шёл, — сказал Витя, напоследок пнув Антона ногой.***
В киоске к Антону, как и всегда, не было вопросов, так как он выглядел довольно старше своего возраста. Ну и ещё это же Воронеж, тут всем пофиг на то во сколько лет ты куришь. Могут, конечно, чисто для галочки спросить, есть тебе 18 или нет, но это ни на что не повлияет. И вот, Шастун направляется к дому Попова, где его ждёт Эд. Идти не прям долго, но, всё же, долго, минут пятнадцать. Но это время пролетает мгновенно, потому что Антона унесли мысли очень далеко, а музыка, играющая из наушников, помогала ему не отвлекаться от этих мыслей. В голове воспоминания о сне. Антон всё никак не мог понять, откуда его гнали? Зачем? Сошедшись на мысли о том, что это просто какой-то бред из-за вчерашней усталости, в голову приходит новая мысль: «Неужели даже мама не против выселить меня из дома? Неужели ей стало настолько на меня похуй? А ведь раньше она меня любила...» — на душе, стало невыносимо больно. Мама — последний родной человек Антона, и ей на сына абсолютно наплевать. По щеке течёт слеза. — «Неужели я не заслужил её любви? Что я сделал не так?» Больно. Антон терпит и смахивает слезу, делая сильную затяжку. Не время ныть. Антон сильный. И не такое переживал. Справится. «Похуй», — думает он, прежде чем сделать последнюю затяжку, выкинуть окурок, затушенный об мусорку, нажать цифру «7» и зайти в подъезд, дверь которого открыл Эд.