Любимый кот-барашка

      — Антон? Поехали домой, — просит Арсений Сергеевич.       Антон не хочет ехать к Попову, но, одновременно, и хочет. Антон хочет лежать на холодном мокром полу домика, но, одновременно, хочет сесть на мягкий диван, поджав ноги к груди, укутавшись в тёплый плед и попивая зелёный чай. Антон хочет с напором выгнать Арсения Сергеевича, но, одновременно, хочет признать, что он просто очень упёртый и согласиться вернуться назад к Попову. Антон метается от одного варианта к другому, не понимая, что лучше. Из-за подступающей болезни голову противно распирает от боли, что мешает Антону принять верное решение.       «Арсений Сергеевич вылечит и пожалеет дома, а на улице ты помрёшь скоро, — размышляет Шастун. — Но Арсений Сергеевич ведь может опять начать пить и, во время алкогольного опьянения, что-нибудь со мной сделать, возможно, даже убить, тогда уж лучше умереть на улице. Сука, как же сложно...»       — Антош? — напоминает о своём присутствии Попов.       — А? Арсений Сергеевич... — начинает было Антон, но его перебивают.       — Тогда, я задолбался, поехали, возражений не принимаю, поговорим дома, — не выдерживает Арсений, хватая Шастуна за локоть и вылезая из домика.       Антон не успевает толком и сказать что-то. Машина оказывается припаркованной достаточно близко к домику. Удивительно, и как Антон её не заметил? Видимо, невнимательность.       В машине тепло, пахнет ароматизатором со вкусом кофе и играет какая-то песня по радио. Уютно. Нос неожиданно начинает сильно чесаться, и Антон звонко чихает, словно кот.       — Заболел-таки, барашка, — вздыхает Попов. — Ладно, дома тебя полечу.       — Ничего я не заболел, со мной всё хорошо, я прекрасно себя чувствую, — быстро тараторит Антон.       — Да-да, конечно, я слышу, не выкобенивайся, Тош, — ласково просит Арсений Сергеевич.       Антон на эти слова ничего не отвечает. Он лишь поворачивает голову к окну, наблюдая за улицей. Повсюду большие лужи. Люди ходят, укутавшись в платки. На улице уже холодает, не удивительно, что Антон заболел, тем более под дождём.

***

      Арсений с Антоном быстро доезжают до дома. Попов прям с порога загоняет юношу в его комнату на диван, чтобы тот лежал под одеялом, меря температуру. А сам Попов идёт на кухню искать нужные таблетки и заварить зелёный чай для заболевшего Шастуна.       Дома тепло и, как всегда, уютно. Антон даже не жалеет о том, что Попов его нашёл и привёз сюда. Единственное, что волнует Шастуна — предстоящий разговор. О чём он будет? Что Арсений Сергеевич хочет у него узнать? Обычно такие разговоры с учителем заканчивались посыланием нахуй от Антона. Чем закончится этот разговор?       — Ну что? Сколько там? — намекая на градусник, заходит в комнату Арсений Сергеевич с чашкой чая в одной руке и с какими-то таблетками в другой.       — Тридцать восемь и один, — взглянув на градусник озвучивает Антон.       — Ой, горе ты моё луковое, — вздыхает Арсений. — Вот тебе чай, эти две таблетки выпей, должно стать лучше, — даёт указания он.       — А если это от... — заходится в кашле Антон, — ...отрава?       — Если бы я хотел тебя отравить, то сделал бы это уже давно, — смеётся Попов. — Пей давай, я пока пойду тебе что-нибудь от кашля сделаю, — уходя из комнаты, говорит учитель.       Антон закидывает таблетки, заботливо принесённые Арсением Сергеевичем, в рот и запивает их горячим чаем. Чай согревает горло, делая так, что бы оно не так сильно болело. Антон невзначай вспоминает, как его лечила бабушка. Шастун помнит, как она приносила ему тёплую смесь из малинового варенья и мёда. Вкусную такую, сладкую. Он помнит, как бабушка не отходила ни на шаг от него, когда он болел. Она заботливо гладила внука по голове, совсем на него не злясь, а лишь шутливо повторяя, что он маленький дурашка, ведь она просила надеть шапку и шарф, а Антоша не слушал её. Антон тогда стыдился и просил бабушку уйти, лишь бы не слушать ни единого её слова. А сейчас... Сейчас Антон бы всё отдал, лишь бы бабушка хотя бы минутку посидела с ним рядом и, как раньше, потрепала его по голове. От того, что этого больше не вернуть становится больно. Антон решает после своего выздоровления сходить на кладбище к бабушке с папой. Он был там месяц назад, но очень хочется увидеть родных людей снова.       — Тош? — стучится в дверь Арсений Сергеевич. — Я тебе принёс от кашля лекарство, вот, выпей, — протягивает чашку с розоватой жидкостью Попов.       Антон без слов берёт чашку и делает глоток. Вкусно. Бабушка тоже делала ему это лекарство. Оно сладкое, со вкусом малины. Антифлу, вроде так оно называется.       — Поговорим? — мягко начинает Арсений, присаживаясь рядом с диваном Антона на стул.       — Давайте, о чём? — хриплым голосом спрашивает Антон.       — Прости меня, — на выдохе говорит Попов.       — За что? Это же я, идиот, сбежал и заставил Вас переживать, — искренне не понимает Шастун.       — Ты ведь из-за меня сбежал, да? Из-за того, что я пил, как последний алкаш? —продолжает Арсений Сергеевич.       — И нет, и да, забейте, всё хорошо, — быстро проговаривает Антон.       — Какое тут хорошо? Ты сбежал из-за того, что я пил, заболел теперь, это по-твоему хорошо? — возмущается учитель.       — Но ведь я тоже виноват, меня никто не заставлял сбегать, Арсений Сергеевич, — признаёт Шастун. — Получается, мы — квиты, поэтому забейте и идите спать, Вам завтра на уроки, — отмахивается юноша.       — Не сбегай больше, пожалуйста, Тош. — Арсений кладёт свою ладонь Антону на плечо. — Ты мне очень дорог, я не смогу спокойно жить с мыслью о том, что ты там, где тебе плохо. — Попов встаёт и идёт к выходу из комнаты. — Спокойной ночи, барашка.       — С-спокойной, — находясь в шоке, заикается Антон.       «Что это было? — не понимает Антон. — Я, что, нужен кому-то?»       Шастун вспоминает, что он как-то слишком грубо закончил диалог с последним самым близким ему человеком — с Эдом.       «Он ведь переживает, наверное», — набирая номер друга, думает Шастун.       — Ого, кто же это? Неужели сам Батон Шампунь соизволил мне позвонить? — отвечает Выграновский.       — Не выёбывайся, — цокает Антон.       — Как дела, Тох? — интересуется Эд.       — Такое себе, заболел, — честно отвечает Шастун.       — Плохо, но неудивительно, Арсений Сергеевич тебя нашёл, надеюсь? — с волнением спрашивает Эдуард.       — Нашёл, ты ему рассказал про то место? — заранее зная ответ, ведь кроме Эда о том домике никто не знал, спрашивает Шастун.       — Ага, кто же ещё? — усмехается Выграновский.       — Понятно, спасибо, — без доли сарказма, благодарит Антон. — Я извиниться хотел, повёл себя, как мудак последний, прости.       — Да ничего страшного, Тох, всё нормально, главное, что ты живой, — мягко отвечает Эд. — Иди-ка спать, Шастунишка, поздно уже, а ты ещё и болеешь, тебе спать много надо, — просит он.       — Ладно, хорошо, спокойной ночи, Эд, — соглашается Шастун.       — Спокойной ночи, — кладя трубку, говорит Выграновский.       Антон, мягко говоря, в полном шоке. Его не избили, его не назвали конченным ублюдком, его даже не наругали. Его просто попросили больше так не делать. Витя бы его избил чуть ли не досмерти, приговаривая какой Антон никчёмный уёбок. Хотя, что уж там, Витя бы даже искать Антона не стал, как и мама. А Арсений Сергеевич нашёл. Нашёл, помог, отогрел и показал, что Антон ему нужен. Этот мужчина невероятный.       «Может ему можно доверять? — думает Антон. — Возможно так и есть».