Первый Путь

Пока в Азиатско-Тихоокеанском регионе только сгущались облака будущей войны, в Европе уже разгорелись первые сражения. В особенности именно данная война больше всего интересовала всю Европу, многие нейтральные страны континентальной Европы активно проталкивали своих офицеров в качестве наблюдателей на обе стороны фронта, что позволяло довольно оперативно получать, собирать воедино и обдумывать любую информацию поступающую с двух фронтов. В особенности активно данным способом пользовались разведки как самих противников, так и нейтральных стран, некоторые из которых охотно ими торговали. Сама же война началась еще за нескольких недель до первых боев, а именно с начала подготовки снаряжения и последующей массовой мобилизации. После официального объявления собранные Французские и Германские войска постепенно транспортировались и наращивались возле границы. Переданную мной стрелковую дивизию так же отправили к границе и приписали к первой Германской армии под командованием генерала Карла фон Штайнмеца, сама же армия расположилась возле города Трира. По известной мне информации основная армейская группировка будет расположена в данном районе, была еще четвертая армия, которая была расположена возле Оффенбурга. Что позволяло временно связать Французскую армию если она пойдет на юг, и позволит ударить по ней с севера как через Германские земли, так и через земли самой Франции, заодно перерубая любые линии снабжения наступающей Французской армии. В данном случае основные Германские войска расположенные между рек Рейн и Мозель могли действовать буквально во всех направлениях, в отличии от Французских войск, которые до сих пор еще продолжали проведение мобилизации. Война хоть и началась с Французского наступления и захвата Саарбрюккена, но настоящая война началась шестого августа с наступления третей и четвертой Германских армий на Вейсенбург, как потом оказалась пять Немецких корпусов численностью почти в сто тысяч солдат вели недолгое и кровавое сражение с одной Французской дивизией, но наличие большого количества самого современного оружия серьезно усилило Германские войска, что и позволило за рекордные сроки разбить Французов. В особенности это серьезно сказалось у небольшой Французской деревни Верт, где почти двадцать семь тысяч Французов попытались остановить семидесяти пяти тысячную Германскую армию к которой уже подходили еще почти семьдесят тысяч «отборных Немецких солдат». В итоге Немцы за несколько часов боя «попросту разгромили Французские дивизии» как официально сообщали Германские, Английские, Американски, Русские и другие крупные газеты Европейских государств. Данное быстрое и еще более кровавое сражение вызвало панику не только у отступающих в сторону Парижа остатков Французских войск, но и в самом Париже. В будущем как потом мне станет известно у третей и четвертой Германской армий больше никаких крупных сражений на данном направлении не происходило, а только мелкие стычки и осады небольших Французских крепостей. Шестого числа так же произошло еще одно крупное сражение в которой принимала участие и моя дивизия, а именно произошло сражение при Шпихерне. В котором именно мои подразделения показали как надо вести новую войну современным оружием, если Германские войска в основном шли в бой почти как при Наполеоне, а именно отдельными группами с двумя строевыми линиями, то мои войска наоборот шли довольно разобщенно и постоянно вели стрельбу из винтовок по врагу не считаясь с расходом боезапаса, что вызывало шок у Германских офицеров, которые придерживались той тактики, которую им вбили в голову во время их учебы и службы, а именно что одиночная стрельба с дальних расстояний почти бесполезна и только ведет к расходу драгоценного боезапаса, что и вынуждало Германских солдат сражаться на более близких дистанциях боя, даже при наличии винтовки способной поражать человека с куда более безопасных для стрелка расстояний. Сама битва была довольно кровавой, как и все сражения данного столетия, часто случались и штыковые атаки с обеих сторон, переходящие в неконтролируемые «рукопашные сражения». Данная битва как ни странно не принесла хоть какого то серьезного урона моей легкой стрелковой дивизии, так как французы были больше заняты тем, что пытались отбиться от штурмующей их Германской пехоты и обстреливающих их артиллерии, чем попытками нанести урон моими людям которые вели дальний по нынешним меркам стрелковый бой на расстоянии трёхсот и четырехсот метров, благо поле боя позволяло вести огонь на такие дистанции. Единственный минус такой тактики был в том, что после окончания битвы и отступления остатков Французских сил Германские офицеры признали ее «как не уважающей противника» или говоря просто «трусливой», ведь в отличии от идущих в бой солдат и офицеров мои люди сидели в тылу и «бессмысленно тратили драгоценные Немецкие патроны». В будущем именно данная тактика моих войск сыграет со мной очень неприятную и обидную шутку. Пока на Европейских полях сражений танцевали такие известные всем личности, как поражение, победа, боль и смерть, во Французской политике так же шли активные баталии, а именно связанные с тем, стоит ли армии после поражения стоять на линии Верден-Мец или отступить глубже в страну и встать на линии Шалон-Реймс. Сами баталии были как ни странно довольно тихими как для Французской политики, но тем не менее такими же ожесточенными. С одной стороны данное отступление позволит быстро восполнить потери за счет накопленных, но не успевших отправиться на фронт мобилизованных частей и подразделений, да и даст время на выстраивание обороны, до того когда к данной линии подойдут Немецкие войска. С другой стороны противники данного решения видели в таком отступлении очень немалую и честно оправданную угрозу повторения «красного восстания», а так же то, что Немцы попросту могут не дать достаточно времени для постройки оборонительных рубежей и попросту проломят незаконченную оборону Французской армии и далее уже пойдут на Париж. В итоге пока во Франции политические и военные круги думали как поступить Германские войска начали действовать первыми. В начале первая полевая армия своей атакой попросту сорвала все-таки начавшееся отступление Французский войск из Меца, через пару дней уже вторая Германская армия провела недалеко от Меца сражение по итогам которой отступление Французской армии к Вердену и вовсе прекратилось, а уже третья и решающая битва вынудила остатки Французской армии отступить в крепость города Мец. Сама же Французская армия на тот момент примерно насчитывала после данных сражений чуть более ста пятидесяти тысяч солдат, с одной стороны это была серьезная победа Германской армии, которая окружила почти треть всей армии Франции, с другой стороны наличие большого количества припасов как в самой крепости, так и городе, а так же почти ста пятидесяти тысячная опытная Французская армия несла смертельную угрозу для тылов двух Немецких армий в случае прорыва. Решений данной проблемы было всего два. Первое в виде штурма самой крепости, что означало бы потерять как драгоценное время, так и сотни тысяч своих солдат в данном штурме, второй вариант был лучше, но не намного, а именно взять крепость и сам город в длительную осаду и продолжить войну уже только одной армией, пока вторая будет сдерживать Французских солдат. По итогу именно второй вариант и был выбран высшим Германским командованием, в итоге из первой и второй армий выделили почти двести тысяч человек и создали из них особую армию, цель которой была в том, чтоб не допустить прорыва запертых в Меце Французских солдат, в данную группу полностью вошла и моя дивизия, так как «У Русских солдат и офицеров нет настоящего воинского духа для взятия Парижа», что было очень неприятно, но возможности оспорить решение и поднимать серьезную бучу по этому поводу мои старшие офицеры не смогли, так как приказ касался всей армии, но то, что мою дивизию включили в данную осаду по политическим целям было мне прекрасно известно. В дальнейшем войну вели только третья, четвертая и пятая Германские армии, общая численность которых равнялась более трехсот семидесяти тысяч человек. Французы для защиты Парижа по моим более точным данным, в отличии от Германских смогли насобирать почти сто пятьдесят тысяч человек с трехсот восьмидесятью орудиями, почти сотней картечниц и несколькими десятками пулеметов возле Французского Шалона. Вообще наблюдая за принятием решений как в самом Париже, так и в генеральном штабе Германской армии было видно, что действия Французских военных иногда вызывают сильное «удивление» у Германских штабистов, в особенности это было связано с перемещением ста пятидесяти тысячной армии из Шалона сначала к Реймсу, а потом и к Седану под активное обсуждение данного процесса в прессе, что сначала хоть и вызвало недоверие, но постепенно оно перешло в непонимание плана Французских войск в Германском штабе, а в тоже самое время в Париже данное решение было принято из-за переданной моими шпионами информации, о том, что окруженные в Меце Французские солдаты смогли прорваться и сейчас идут на север в сторону Седана. В дальнейшем официально версия данного решения была именно такова, что из Меца в Париж передали неверную информацию, опираясь на которую и было принято решение направить Шарлонскую армию на встречу с прорвавшимися Французскими войсками, данное решение обошлось Франции сильнейшим ударом который и привел ее к поражению. В дальнейшем на перехват ушедшей на север армии были направлены третья и пятая Германские армии, которые в течении нескольких сражений смогли разбить Шарлонскую армию при Седане. По факту именно данное сражение окончательно положило конец Франко-Грманской войне. В тоже самое время когда третья и четвертая армия только пошли на север за Французской Шарлонской армией пятая армия пошла на Париж и к моменту битвы возле Седана Париж уже был окружен и уже активно шли первые городские бои. К шестнадцатому сентября на помощь пятой армии была отправлена третья и к двадцать третьему сентября Париж пал под сапогом Германской военной машины. В самом же Париже к моменту начала штурма города горожане уже смогли достать и повесить как самого правителя Франции Герцога Антуана Аженора Альфреда де Грамона, многих членов его кабинета министров, других пойманных высших чиновников и даже пару моих Французский шпионов, что серьезно осложнило переговоры о капитуляции перед Германией. Все-таки переговоры состоялись и как было в моей истории они происходили в Версале, где новый президент, только не Французской империи, а Третей Французской республики Луи Адольф Тьер и Канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк хоть и заключили предварительный мирный договор цена которого для Франции была огромна, так как кроме земель, а именно кроме изначальных Эльзаса и небольшой части Латорингии, Бисмарк забрал у Франции все земли восточнее западной реки Мозель, а расположенные рядом с ней Французские крепости должны были быть разрушены. Вообще изначально в мои планы были рассчитаны на новые германские территории, которые не только активно будут использоваться моими компаниями и даже в частных встречах это было оглашено, но они так же будут являться для Франции красной тряпкой, которая не позволит наладить хоть какие-то серьезные дипломатические отношения между данными государствами. Так что данное еще более жесткое решение Бисмарка, который изначально был противником данного решения видя в нем угрозу того, что Франция в будущем объявить войну Германии из-за этих земель, все-таки решил не только оттяпать изначальные территории, но и почти всю Латарингию и северную часть Франш-Конте, что было даже для меня сильным удивлением, хотя я имею ряд как своих высокопоставленных людей в Германии, так и других шпионов, но так и не узнал каким именно способом Германский монарх продавил такое решение. Вторым моментом данных переговоров была величина выплат по контрибуции, которая составила даже больше чем я помнил по прошлой жизни, а именно семь с половиной миллиардов франков, а последнее условие было в качестве подстраховки и для «сохранения общественного порядка» во Франции, где за счет самих Французов будут расквартированы Германские войска до момента окончания всех выплат по контрибуции. Вообще мой генеральный штаб довольно много для себя подметил в качестве тактики и ошибок с двух сторон, но основные ошибки были таковы. Первая ошибка была в том, что если изначально война планировалась только на территории Эльзаса и Лотарингии с быстрым и безопасным снабжением прямиком из Германии, то после захвата Парижа Германской армии для ее снабжения требовалось преодолеть более трехсот пятидесяти километров, в которых все активнее начинали действовать как партизаны, так и бандиты. Вторая ошибка была в том, что довольно серьезные силы были связаны в середине войны при осаде и контроле как самой крепости Мец, так и более десятка более мелких крепостей, что серьезно ограничило Германскую армию и если бы не пятая сто двадцати тысячная южная армия, то взять Париж в столь короткие сроки было бы невозможно. Третья ошибка была в том, что Германия активно собирала и привлекала к охране своих тылов Ландвер, в основном состоящий из людей старшего возраста не слишком то и годных к строевой службе, что и позволяло резвиться различным бандитам и партизанам. Четвертая крупная ошибка была в неправильном применении пулеметов и винтовок, а именно «Еврейская» экономия боеприпасов, которая стоила жизни тысяч солдат. Пятая ошибка состояла в невозможности точно найти и оценить силы противника, данная проблема хоть и будет решена ближе к двадцать первому веку, но Немцы, как и Французы довольно топорно использовали как саму конницу для разведки, так как отправить в дозор целый эскадрон было вполне себе нормой для обеих сторон конфликта, а что его слышно и видно издалека уже никого не волнует. Так же хоть и были применены новые виды разведки в виде воздушных зондов, но их малое распространение и проблемы с передачей данных часто сводило на нет куда большую их эффективность в нынешних боях. Так же за процессом данной войны наблюдала вся Европа, и многие из нейтральных государств довольно активно кредитовали Францию, так как ожидали именно победы Французской империи и были серьезно обеспокоены началом самой войны, а затем и шокированы тем, что Германия не только победила, но и вместо долгой и кровавой бойни, данная война закончилась за несколько месяцев катастрофическим поражением Французской империи. Кроме потери земель и выплат в качестве репараций семи с половиной миллиардов франков Германия так же заимела страх всех Европейских государств, которые увидели ту скорость и мощь которые имеет Германская армия. Касаемо финансовой стороны данное мирное соглашение вызвало смерти многих очень хитрых как Английских, так и Европейских ростовщиков, которые брали крупные суммы в долг и под больший процент выдавали его Французам, рассчитывая в конце войны заработать на разнице, но Франция потерпела поражение, что и вызвало массовые потери в среде немолодых и как они считали умных бизнесменов. Именно большие финансовые потери понесенные в данной войне и становление Германии как центральной Европейской державы стало отличным топливом для начала Англо-Германского соперничества, а по факту холодной войны.