***
В Павильоне изящных искусств кипела жизнь. Ученики строем ходили туда-сюда, у каждого в руках был музыкальный инструмент. Возбуждённое галдение наполнило воздух, тут и там раздавались звуки игры на цинь или эрху, в комнатах кто-то усиленно дул в сяо, видимо решив, что знание, как играть не так важно, когда ты можешь использовать всю силу лёгких. Острый слух физического культиватора страдал от ужасной дисгармонии. К ее сожалению, страдал совершенно зря, потому что Хуа Юань здесь не было, а Хуа Синьи была так занята, что едва поприветствовала ее в перерывах между одновременным разговором с пятью учениками. Она лишь успела сказать, что сестра наверняка в своем кабинете, как оказалась в центре внезапной драки. Су Сиянь не стала лезть, помня, как учёные теряли берега в конфликтных ситуациях. Особенно если это касалось их инструментов, как сейчас. Мысленно пожелав Хуа Синьи удачи, она сбежала на поиски да-шицзе. Собственно, ей следовало с самого начала идти в Павильон Волшебных Цветов. Су Сиянь слишком привыкла, что находит Хуа Юань в комнате ее сестры, что забыла, где та по-настоящему живёт. В кабинете Хуа Юань ее ждала та же картина. Несколько учеников с разных направлений осаждали да-шицзе, но их голоса были снижены до того вежливого максимума, который допустим в этикете. Под строгим контролем Хуа Юань они высказывались по очереди. Су Сиянь кивнула в ответ на мимолётно брошенный взгляд и устроилась в углу. Постепенно ученики во дворце понимали, что за острой красотой скрывается холодная личность. Первое впечатление Су Сиянь и Хуа Юань оказалось верным в плане опасности пренебрежения ею. В этом году первая ученица Хуаньхуа взяла на себя множество обязанностей Мастера дворца, и те, кто саботировал ее действия, вскоре пожалел об этом. Лао Гунжу никак не препятствовал ей. Тогда все поняли, что становление Хуа Юань следующей хозяйкой дворца лишь вопрос времени. Нефритовые глаза обратились к Су Сиянь, вырывая из вороха мыслей. — Су-шимэй просидела целый шичэн в ожидании, пока освободится эта ученица. Что же привело тебя к ней? Она даже не заметила, когда ушел последний проситель! Ужасно, ее бдительность на нуле. — Мой шифу сказал, что ты взяла миссию с суккубом. Я желаю сопровождать тебя. — Это чудесно, есть ли скрытый мотив у шимэй? Хуа Юань подготовила чашку чая для Су Сиянь. Так как большую часть времени она проводила в кабинете, то для ее удобства здесь хранился не один сервиз. Это напомнило Су Сиянь о пакетике, ждущем своего часа в цянькунь. — Я никогда раньше не сражалась с суккубом. Это будет полезно как опыт, — Сиянь сделала глоток, глядя, как да-шицзе элегантно убрала прядь волос за спину. Второй рукой она держала веер, привычным жестом уперев кончик в подбородок. Значит, она задумалась. — Мне ясна цель Су-шимэй. Я должна предупредить, что суккуб увел мужчин из нескольких деревень, и я запросила максимальный срок для выполнения данной миссии. По ее окончанию я надеялась посетить свой дом. Будучи дочерью, а не сыном, Су Сиянь могла понять, когда родители пытаются контролировать твою жизнь. Она до сих пор находится в состоянии затяжной войны с отцом за право оставаться независимой. Су Сиянь помнит, как ее пытались выдать замуж за человека, которого она даже не знает, и после этого желание навещать семью пропало. Отрадно слышать, что хотя бы у сестер Хуа нет таких проблем. Они ездили в отчий дом иногда вместе, иногда по очереди, пару раз в полугодие покидая секту. — Син-цзе присоединится ко мне через какое-то время. Теперь Сиянь понимала. Они не могли часто уходить вместе, поэтому Хуа Юань использовала хитрость. Что ж, ее это не касается. У Су Сиянь свои причины, чтобы отправиться на эту миссию. Они вышли на рассвете, направив духовные мечи на север. После миссии с крысиным королем Су Сиянь не летала этим путем, но ее память хорошо помнила дорогу. Пролетая над знакомым городом, Су Сиянь заметила, как копошатся люди вокруг амбаров с зерном. За столько лет немудрено, что жизнь наладилась. Полет продолжался около трёх часов, когда они приземлились возле первой деревни из списка пострадавших. Хуа Юань полностью взяла в руки переговоры с местными жителями, позволяя Су Сиянь сохранять энергию для битвы с суккубом. Распределение обязанностей, где ей не приходилось контактировать с людьми, позволяло Су Сиянь делать то, что она умела лучше всего — сражаться. Хотя она прекрасно осознавала, что боевые навыки да-шицзе в некоторой степени даже превосходят ее, Су Сиянь все равно считала себя главной атакующей силой в их дуэте. В конце концов, именно она преемница Мастера меча секты. Как и ожидалось, суккуб увел мужчин близлежащих деревень и развлекался с ними днями напролет. Женщины пытались вернуть мужей в дом, однако те даже не узнали их, полностью одурманенные чужим ядом. Демон не причинил никому видимого вреда, и предварительно Хуа Юань посчитала его разновидностью суккубов, которые не убивают своих жертв. Конечно, точнее они определят после столкновения с ним. Жены указали на место, где суккуб устроила гнездо. Это оказалась заброшенная мельница неподалеку, окружённая бурьяном и с единственной дорогой, ведущей туда. Культиваторы преодолели препятствия на мечах, не заморачиваясь расчищением пути. Старая мельница поросла мхом и покосилась, но даже издали испускала демоническую ци. Су Сиянь сжала рукоять верного клинка, выступая перед Хуа Юань. Та отнюдь не возражала прикрыть тыл. — Су-шимэй впервые столкнется с суккубом, верно? — спросила главная ученица, пока они приближались к зданию. В ответ на кивок, та продолжила: — Рекомендую не позволять битве длиться продолжительное время, а лучше и вовсе обойтись без обнажения меча. Чаще всего, с суккубом легче договориться нежели ввязываться в сражение. — Почему? — Суккуб старается избегать битвы там, где может. Однако если разозлить демона достаточно сильно, то она атакует с помощью сильнодействующего яда, отравляющего воздух. При вдыхании он будет действовать как мощный афродизиак. Сложно устоять перед суккубом, будучи порабощенным его ядом. Су Сиянь приняла информацию к сведению. — Будет ли действовать афродизиак на нас? — Зависит от демона, — сказала Хуа Юань. — Суккубы предпочитают мужчин, однако привлекательная женщина может показаться им хорошей добычей. Су-шимэй должна быть осторожной. Глядя на недоумение Су Сиянь, Хуа Юань продолжила с лёгкой насмешкой: — Разве у Су-шимэй есть сомнения в собственной внешности? Мечница сделала паузу, чтобы привести ускорившийся пульс в норму. — Хорошо, что ты надела вуаль, — пробормотала Су Сиянь, отводя взгляд. Не желая отвечать на вопрос в глазах шицзе, девушка пошла быстрее. Первый этаж мельницы приветствовал их отсутствием пыли, которую можно было ожидать, глядя на общее заброшенное состояние. Повсюду хранились следы использования мельницы по назначению, Су Сиянь даже нашла мешок с заплесневелым зерном, куда заглянула просто по инерции. Пока она рыскала в поисках демона, Хуа Юань остановилась в центре комнаты, выглядя странно в богатой мантии Хуаньхуа посреди куцей обстановки. Су Сиянь не успела вернуться к ней, как откуда-то раздался мелодичный голос. — Вот уж не ожидала встретить молодых культиваторов, явившихся по мою душу. Свесившись с перил второго этажа, на них смотрела красивая женщина в откровенной одежде. Мягкие волосы струились по голым плечам, подчёркивая розоватую кожу, а декольте показывало грудь на грани полного обнажения. — Мы пришли за жителями деревень, которые слишком задержались у вас, — спокойно ответила Хуа Юань, задавая тон разговору. — О? Ты хочешь забрать моих мужчин? Но мне так одиноко в этом холодном мире, я расстроюсь, если ты это сделаешь. — Я понимаю, но законы гостеприимства гласят, что нехорошо заставлять гостей оставаться. — Как грубо! Мои гости не желают покидать сие скромное убежище, наоборот выражают крайнюю признательность за предоставление крова и тепла! — фыркнула суккуб, балуясь с тонким прозрачным шарфиком на своей шее. Су Сиянь следила за переговорами, медленно приближаясь к Хуа Юань. — Возможно я могла бы убедиться в этом, увидев и поговорив с ними лично, — предложила та. Демон не выглядела довольной этой идеей, ворчливо ругаясь себе под нос. Честно говоря, Су Сиянь могла просто убить ее. Ее руки уже чесались от желания врезать по наглой твари, но Хуа Юань не давала знака атаковать. — Я подумаю, что могу сделать с этим предложением, — недовольно отозвалась суккуб и перевела взгляд на Су Сиянь, стоявшую с холодным выражением лица. — Ах, какая несправедливость, что подобная красота досталась женщине. Будь ты мужчиной, я была бы так счастлива. — Моя шимэй не только несравненно красива, но и так же сильна, — усмешка в голосе Хуа Юань стала явственной, когда она заявила это с абсолютно уверенным видом. Щеки Су Сиянь потеплели. — Сильных женщин я не люблю ещё больше, — раздражённо ответила демоница, не вполне осознающая свое положение. — Значит, наши вкусы расходятся в данном вопросе, — спокойно парировала да-шицзе. Вслед за щеками загорелась шея. — Вот поэтому тебе и не везёт в личной жизни. Подумать только: столько красных нитей вокруг тебя, а ты до сих пор как одинокое облачко в небе. — У тебя было достаточно времени, чтобы все обдумать. Я бы все же хотела увидеть жителей деревни, — невозмутимо настаивала на своем Хуа Юань. Су Сиянь поймала себя на том, что подалась вперёд, в надежде услышать подробности. Осознав, она вернулась в боевую стойку. — Что, ни капли не тронуло? Из какого камня сделано твое сердце, — цокнула суккуб в досаде. — Обычно люди пытаются больше узнать о своей судьбе, ты же, кажись, совсем не заинтересована. Су Сиянь почувствовала то изменение атмосферы, как будто в воздухе запахло озоном, предвещающим грозу. Она посмотрела на Хуа Юань. Та не двигалась с начала диалога с демоном, однако опасность, исходящая от нее, вынудила чувства Су Сиянь взвыть. — Я дала тебе достаточно времени для поиска пути отступления. — О-о чем это ты толкуешь? Я разве должна искать выход? Несомненно, демон тоже уловила, что игры закончились. Она занервничала, сминая полы прозрачного шарфа. — Су-шимэй. Пол под ногами Су Сиянь взорвался от количества духовной энергии. Она стрелой перелетела расстояние между ними, за секунду оказавшись прямо перед шокированным лицом суккуба. Страх отразился в искривленных чертах. Вес меча попал в правую руку Су Сиянь, когда та завела ее за спину в стандартной боевой позиции, разве что она все ещё была в воздухе. Ее ноги коснулись перил в тот момент, когда всплеск адреналина в теле демона привел к оглушительному облаку ядовитых феромонов. Последняя атака суккуба искажала ее тело до неузнаваемости, так как яд выходил прямо из кожи. Су Сиянь отрубила голову демону без малейшего сожаления. Тело и голова упали с разной скоростью. — Оставайся вне поля моего зрения, шимэй, — Хуа Юань остановила ее, когда Су Сиянь собиралась вернуться на первый этаж. — О чем предупреждала эта шицзе? Ты надышалась и пропиталась ядом. Изолируйся. Тогда до Су Сиянь дошло, что она всё-таки испытает действие феромонов суккуба на себе. Она нашла комнату и осталась в ней, ожидая, когда да-шицзе вернётся. Все это время чувство тепла атаковало ее изнутри, вынуждая бродить по закрытому помещению словно ужаленная пчелой собака. Су Сиянь и ощущала себя собакой, ища что-то… или кого-то. От нетерпения она едва не прыгала в узком помещении. Тут не было ничего кроме пары ящиков и мотков веревки, чтобы Су Сиянь могла занять себя, пока Хуа Юань не придет. При мысли о главной ученице она ощутила знакомое чувство. Она вытащила меч. В животе разгорался огонь сражений, она давно не испытывала такого азарта. Капелька пота прочертила висок. Тяжесть распирала изнутри, становилась неуютной. Су Сиянь должна освободиться. Знакомая ци вошла в периметр обнаружения тонкими чувствами Су Сиянь. Она пнула дверь, которую сама же заботливо закрыла на замок, выбивая крошево каменной пыли из несущих стен. Острые нефритовые глаза вспыхнули. Да-шицзе наверняка поджала губы при виде подобного вида Су Сиянь, но той уже было все равно. Она нашла своего противника. — Достань меч! Хуа Юань раздражённо вскинула брови, отпрыгивая с места, куда ударила Су Сиянь. — Ты потеряла мозг за такое короткое время? Тц, Су-шимэй, я полагала в тебе больше выдержки. И кто вообще дерётся под воздействием яда суккуба? Все вопросы были риторическими, Су Сиянь знала этот колючий тон. Его Хуа Юань использовала в общении с младшими учениками, когда делала строгие выговоры. Внезапно ей захотелось, чтобы шицзе продолжила ругать ее. С яростным рычанием Су Сиянь замахнулась снова, на секунду задерживая руку в надежде, что Юань вытащит свой Цзюэхуэй, однако та лишь проворно увернулась. Су Сиянь использовала деревянную бочку, чтобы оттолкнуться от нее одной ногой и упасть на Хуа Юань сверху. Пол в этом месте проломился. — Сражайся со мной, шицзе! Хуа Юань использовала дворцовый стиль боя, но в ее исполнении это выглядело как танец. Может быть дело в природной грации, а может главная ученица сама родственница суккуба, но Су Сиянь любила спарринговать с ней ещё и потому, что это всегда красиво. Почему-то сейчас взгляд Су Сиянь цеплялся за полы мантии, длинные рукава и шелковистый чернильный хвост. Она отвлеклась, бегая за верткой шицзе, и пропустила неожиданный удар сзади. Тогда она наконец заметила, что одна рука Хуа Юань все это время была спрятана за спиной. Цзюэхуэй ударил ее рукоятью по голове, почти лишив сознания. Су Сиянь хотелось разодрать кожу на себе, чтобы избавиться от ноющего чувства внутри. Хуа Юань разоружила ее парой быстрых и сильных движений, в таком ослабленном состоянии у Су Сиянь не были ни шанса на победу. Она упала на пол, недалеко от дыры, которую проделала своими руками, и тяжело выдохнула. Лезвие коснулось ее щеки плашмя. — Подумать только, насколько слаба Су-шимэй перед красивой женщиной, — она имела в виду суккуба, но едва ли Су Сиянь услышала ее: вуаль Хуа Юань шевельнулась от потока воздуха при первых словах. — Сдавайся, Су-шимэй, и веди себя смирно, пока я не отведу тебя к ближайшему ручью. Фигура, нависающая над Су Сиянь, ледяной взгляд и ощущение чужой силы — всего этого стало слишком много. Су Сиянь в панике скрестила ноги, дыша часто-часто. О черт. Ее пальцы схватили ткань чужой униформы и сгребли ее в кулак. — Шицзе, — тихо пробормотала Су Сиянь и зажмурилась. — Шимэй?***
Хуа Синьи встретилась с ними в небольшом городке, расположенном в получасе полета на мече от деревушек. Она прибыла через день после того, как Хуа Юань вернула жертв суккуба обратно в их дома. Остаток времени она и Су Сиянь потратили на отдых в гостинице и небольшую прогулку по местному рынку поздним вечером. — Позволь мне заплатить, — голос Су Сиянь растерял весь холод, когда она обратилась к Хуа Юань, выбирающей закладку. Шэнь Цинцю опустила ресницы и кивнула, наблюдая, как ее спутница более уверенно вручила торговцу монеты. Видит бог, она не умеет утешать людей. После того, что случилось на мельнице, Су Сиянь выглядела смущенной, и Хуа Юань не стала разговаривать на эту тему. Однако сейчас казалось, что это было не лучшее решение. Может сорвать пластырь надо было сразу, и не было бы неловкости между ними. Сейчас момент упущен, и Хуа Юань решила сделать вид, что ничего не произошло. Шэнь Цинцю считала, что стыдиться нечего, в конце концов, не по своей воле Сиянь попала в такую ситуацию. Пройдет время, и Су Сиянь тоже придет к этой мысли. — Ах, вот вы где. Ученица Мастера изящных искусств очаровательно смотрелась в розовой мантии. Хуа Юань тоже воспользовалась случаем, чтобы сменить золотую форму на бело-синие одежды. После уничтожения старого ублюдка Шэнь Цинцю планировала немного изменить дизайн униформы Хуаньхуа. Добавить больше белого, золотой оставить для рисунка и в качестве нити. По крайней мере, так ученики перестанут напоминать рождественские ёлки. Первоначально Шэнь Цинцю не собиралась оставаться во дворце после всего. Однако куда ей ещё идти? Она могла лишь бродить по миру, и это не самая плохая перспектива. Но Шэнь Цинцю сделала ужасную ошибку: она привязалась. Ученики завидовали ей, некоторые учителя пытались сломать развитие, однако среди кучи мусора непременно нашлись настоящие бриллианты. Хуа Юань нашла их, очистила и заботливо уложила в корзинку. Их мало, но достаточно, чтобы Шэнь Цинцю задумалась о том, что их ждёт после свержения лидера секты. Хуаньхуа выстоит, это факт. Часть руководства уйдет вместе с Лао Гунжу, оставшиеся проконтролируют работу секты. Кто-то из Мастеров займет должность главы, либо Су Сиянь придется учиться не покладая рук. Не бывает незаменимых людей. Как зима сменяется летом, а ночь днём, так и череда невзгод завершится белой полосой. Ничего разрушительного с Хуаньхуа она делать не собирается. Однако, как уже говорилось, Шэнь Цзю — всего лишь жадная крыса. Лишь раз признав что-то своим, она больше не отступится. Водная тюрьма в Хуаньхуа ассоциировалась с сектой в целом. Она чувствовала себя взаперти и одновременно так знакомо. Это чувство схоже с годами жизни на Цинцзине, который изначально был ее домом. Дом превратился в клетку, так отчего тюрьма не сможет стать домом для маленькой грязной рабыни? Мысль стать настоящей хозяйкой дворца посещала ее все чаще. Хотя перспектива называться Сяо Гунжу или Хуа Гунжу все ещё вызывала в ней отвращение. Однозначно нужно будет много перекроить в этом месте, чтобы Хуа Юань чувствовала себя комфортно. Хуаньхуа специализируются на массивах и талисманах, ничего подозрительного, если она превратит его в неприступную крепость. Ни одна тварь больше не проскочит в ее дом, чтобы все испортить.***
Дом семьи Хуа располагался в низине, окружённый холмами и лесом. Родоначальник специально построил его, немного спрятав от города за деревьями, что давало небольшое чувство защищённости. Помимо отца и матери Синьи в доме проживают на постоянной основе только слуги, все остальные родственники отделились от гнезда и разлетелись по всей империи. Шэнь Цзю добиралась сюда пешком, по дороге собирая лекарственные травы и продавая задешево до тех пор, пока не накопила на приличную одежду и комнату в гостинице, чтобы привести себя в порядок. После жизни на улице она оставалась болезненно худой, но сильнее всего выдавал волчий взгляд. Как бы ни старалась, Шэнь Цзю бы не сумела сыграть наивного ребенка с такими отправными данными. Поэтому она и не пыталась. Первая встреча с семьёй Хуа стала началом ее новой жизни. В прошлом один из ее учеников попал в неприятную ситуацию на миссии, когда представитель благородного клана Фэн потребовал дуэли до смерти. Тогда Шэнь Цинцю невольно оказалась втянута в кровавые распри аристократии и узнала историю падения Хуа. Конфликт начался с убийства жены главы семьи Хуа и главы клана Фэн. Обе женщины встретились для подписания делового контракта, а затем были обнаружены мертвыми, со следами драки друг с другом. И, хотя супруга Хуа тоже погибла, Фэн обвинили во всем их. Спустя пару лет семья Хуа облажалась с заказом императора на его свадьбу с новой императрицей, и они потеряли его благосклонность. Это также значило полное удаление от двора, так как никто не захотел иметь с ними дел, и соответственно неотвратимую бедность. Выжила только Хуа Синьи и несколько ее кузин, одна из которых вышла замуж и родила ребенка, который годы спустя попался на глаза Повелителю пика Цинцзин. Шэнь Цинцю коллекционировала истории жизней своих учеников и для нее не стало проблемой найти для себя подходящую. Она не рассчитывала, что все получится с первого раза, так как понятие благодарности за спасение у аристократии граничит с лишением свободы. Почему-то многие считали, что служить им в качестве раба уже достаточная награда. В двенадцать лет сложно сделать что-то по-настоящему серьезное, но этот возраст как раз идеален, чтобы человек не заподозрил тебя в заговоре. Люди склонны верить детям, которые выглядят как маленькие ангелочки. Шэнь Цинцю следила за всеми передвижениями супруги Хуа, пока, наконец, не заметила ее в городе вместе с женщиной в мужской одежде. Никто из них не был культиватором, и Шэнь Цинцю подслушала чужой разговор, удостоверившись, что это те, кого она искала. Засада была обнаружена по дороге в особняк Хуа. Две женщины без охраны не сумели бы отбиться, и лишь фактор неожиданности в лице Шэнь Цзю помог им выжить. Не без последствий, конечно. Глава клана Фэн была тяжело ранена, будучи той, кто сражался, в то время как Хуа пыталась не мешаться под ногами. По крайней мере, Фэн продержалась достаточно, чтобы отбить желание обвинить вторую женщину в убийстве. Дальнейшее расследование по следам наемников позволило раскрыть картину полноценного заговора. Но это уже другая история. Спасённая женщина привела Шэнь Цзю в дом, приняла ее как свою дочь и ни разу не показала, что считает бременем. В отличие от своего мужа, которому пришлось долго привыкать. С реальностью его примирил лишь факт, что Хуа Юань только использовала их фамилию и сразу же заявила о намерении отдалиться от мира смертных. Из года в год Шэнь Цзю исполняла дочерний долг, воздавая должное людям, что приняли крысу в дом. Хотя это было спровоцировано ее усилиями, тем не менее она ценила их. Между ними никогда не было любви, но вместо нее вполне подойдёт взаимная признательность.