Реальность в случайности

Вечность, измеряемая временем. Каждый живет так, словно твердо и фундаментально уверен в завтрашнем дне. Уверен, что у него впереди не день или два, а множество лет. И он успеет все сделать, все сказать. Успеет стать важным для кого-то. И не торопится, ведя размеренную жизнь с кучей бесцельных действий, откладывая все по-настоящему важное на «потом», «завтра», «когда-нибудь». Без намека на мысль о том, что того времени в будущем может и не наступить. На секунду, только лишь на какое-то мгновение, прикройте глаза и представьте, что вам приставляют дуло пистолета к виску. Что бы вы хотели сделать в последний раз? Навряд ли это будет что-то типа «купить телевизор» или «съездить в Париж». Скорее «обнять любимого», «извиниться перед мамой» или «услышать смех сына». Так, простите, что вам мешало сделать это раньше? Гордость? Принципы? Почему вы способны понять то это, только когда перед вами возникает неминуемый факт конца? Боже, какая раздражающая нелепость. София увидела сквозь заляпанное кровью охранника стекло двери, как около здания столпилась местная полиция и ФБР, разбивая что-то наподобие штаба. Пальцы уже более-менее перестали дрожать, а сердце постепенно сбавляло сумасшедший такт, отпуская девушку от приступа панической атаки. - Все не по плану, - тихо простонал один из грабителей другому, почесывая дулом пистолета затылок и нервно сжимая и разжимая кулак. – Убийство не входило в план…Что делать-то? Зачем мы вообще его взяли с собой, я же говорил, что он псих! Стрелявший грабитель проходил мимо заложников, откидывая сумки и личные вещи подальше от их обладателей. «И зачем? Копы все равно уже тут», - прикинула логичную мысль Бейкер, следя исподлобья за его телодвижениями. Он был спокоен, хладнокровен, слишком методичен для убийцы. Словно он только что получил экстаз от своего деяния. Рядом с Софи лежала та молодая мамаша, а рядом с той стояла коляска с по-прежнему надрывающимся от слез малышом. Шаг. Еще шаг. В полуметре от лица Бейкер убийца остановился и нервно повел плечом. Она оглядела его ботинки: массивные, черные, бережно смазанные кремом и без единого дефекта, но явно не новые. Похожи на военные ботинки с высокими берцами. - Встань, - глухо, как вдалеке пронесшийся рокот грома, прозвучал его голос над Софией, отчего она в миг перестала дышать и подняла глаза выше. Он обращался не к ней, а к ее «соседке», которая, осознав это, разрыдалась чуть ли не громче своего ребенка, запричитав себе под нос что-то типа «нет, нет, нет, пожалуйста, только не это» и даже не подумав подчиниться обращавшемуся. - Что ты делаешь? - нервный грабитель подошел к нему, раздраженно кидая ему вопрос и поворачивая за локоть к себе. – Ты и так тут уже дел натворил, тебе нужно еще больше неприятностей? – соучастник шипел на него, чтобы минимум людей видело их разлад в группе. Ведь иначе будет сложнее контролировать толпу. - Кто ты мне такой, чтобы указывать? – одернул локоть убийца, выпячивая грудь вперед от возмущения, что его авторитет подорван. Он чувствовал себя главарем этой шайки, но видимо таковым не являлся. - Что ты тут докопался до бабы? Нужно придумать, что нам делать дальше, пока копы не начали штурмовать здание. Пошли, - напарник все также полушепотом старался привести человека в маске к стабильности, лишние смерти им видимо совершенно ни к чему. - Думать? – слегка взвизгнул стрелявший и повторно повел плечом. София сделала вывод, что у него некий нервный тик. – Как можно думать, когда этот мелкий ублюдок верещит без умолку? – мужчина перешел на крик, пистолетом тыча в младенца, но не поворачиваясь к нему лицом. Своим возгласом он привлек внимание любопытных заложников и те подняли на него глаза, как и Бейкер. – Глаза в пол! В пол, я сказал! – он дулом грубо нажал на затылок Софии, так как она была к нему ближе всех, заставляя последовать этому примеру и остальных. Бейкер зажмурила глаза так сильно, что перед глазами появились мигающие точки в кромешной темноте, она могла только вдыхать маленькими порциями воздух, не в силах даже разжать от страха зубы, чтобы попросить о пощаде. Мышцы сковало до такой ноющей боли, что казалось, будто еще чуть-чуть и сухожилия разорвутся от поглотившего их напряжения. Она перестала слышать все вокруг, кроме уханья своего сердца, которое разливалось по всему телу громогласной вибрацией. - Встать! – гаркнул он вновь на мамашу, отводя пистолет от Софии и переводя его на рыдающую девушку. Она, всхлипывая, приподнялась на четвереньки и, не выдержав собственной истерики, рухнула в обморок, растягиваясь рядом с Бейкер неподвижным пластом. София вздрогнула от этого случайного прикосновения, но, как и прежде, глаза не открывала, стараясь не привлечь внимания гнева грабителей. Убийца подопнул бессознательное тело девушки, убеждаясь в том, что она не притворяется, и шумно выдохнул. - Если сейчас кто-нибудь не успокоит ребенка, я его пристрелю! – гневно выкрикнул он, подходя к малышу и наставляя на него оружие. - Ты сдурел?! – подлетел к нему напарник, стараясь отодвинуть его от младенца, но, по всей видимости, у убийцы окончательно сдавали нервы. Ситуация накалялась с каждой секундой. - Отойди! – проревел он на своего соучастника и перевел пистолет в его лицо под маской, заставляя мужчину сделать шаг назад. – Я всего лишь прошу, чтобы этот мелкий выродок замолк, и всего! Или ты хочешь оказаться на его месте? - наступила тягостная тишина между ссорившимися мужчинами, понятная лишь им самим. – Вот и отлично, - убийца вновь обратился к заложникам. – Что, нет желающих? Тогда да здравствует тишина… - Нет! – неосознанно выкрикнула Бейкер, приподняв голову, как только услышала щелчок взведенного затвора, и зажала рот ладонью, словно желая засунуть порыв эмоций обратно в глотку. Как бы она не хотела оставаться незамеченной, неприметной серой мышью, как и многие здесь находившиеся, не привлекая внимания этих психопатов, что, вероятно, могло бы спасти ей жизнь, девушка не смогла сдержать спонтанное желание защитить младенца. Она не жаждала стать героиней, спасая ребенка, но и дать ему умереть, когда была возможность его спасти, тоже не могла. По лежащим заложникам, прошелся легкий рокот, смешанный с негромкими всхлипами и кое-где облегченными вздохами. «Прелестно. Еще бы я знала, как успокаивают детей…» - София пробежала взглядом по толпе, отмечая женщину с дочерью лет восьми, и умоляюще на нее взглянула, словно упрашивая выйти вместо себя, ведь та хотя бы была матерью и имела опыт. Словно поняв ее взгляд, она чуть приметно отрицательно мотнула головой, прижимая девочку к себе поближе, давая понять, что она, конечно, не желает смерти маленькому, но ей не нужно этого, у нее свое дитя, которое нужно оберегать. - Что разлеглась? – убийца, грубо схватив Бейкер за волосы, рывком поднял ее на ноги, отчего девушка, зажмурившись, простонала и поднесла руку к затылку, где мужчина больно сжимал ее волосы. – Действуй! – он толкнул ее к коляске, девушка открыла глаза, спотыкаясь о руку матери ребенка, и упала на колени перед раскрасневшимся от слез мальчиком. «Боже, что же делать? Что же делать? Тише, тише ты. Может дать ему соску или бутылочку?» - ледяной страх безысходности и бесконтрольности данной ситуации охватил девушку, которая понятия не имела, как угомонить звонкий плач. Она смотрела на маленького и боялась прикоснуться к нему, боялась, что он разрыдается еще громче и в конец разозлит убийцу. - Я просил его успокоить, а не гипнотизировать! – проорал почти над ухом грабитель, отчего Софи испуганно прищурилась и вжала шею в плечи, протягивая трясущиеся руки к ребенку. Девушка расстегнула ремень на его животике и аккуратно, будто он хрустальный, достала малыша из коляски, держа его двумя руками за подмышки перед собой. Он прокашлялся от слез, успокаиваясь на пару секунд и давая себе передохнуть, и не ощутив никакого комфорта на руках у Бейкер, вновь заплакал, дрыгая ножками в воздухе. Мимолетное облегчение заново сменилось ужасом. «Нет, не плачь, прошу, не плачь», - мысленно умоляла его София, жалостливо глядя на него и сводя брови на переносице. Ощутив, как холодное дуло пистолета сильнее прижимается к ее виску, она притянула ребенка к плечу и, держа его одной рукой, другой достала соску с сидения, судорожным движением предлагая мальчику взять ее в рот. Казалось, что с того времени, как она вошла этот треклятый банк, София впервые за все проведенное здесь время выдохнула, прикрывая глаза и умиротворенно сглатывая. Малыш, жадно принявшийся сосать пустышку, перестал плакать, вцепившись крохотными пальчиками в пиджак Бейкер. - Хм, надо же, справилась, - с толикой радости и спокойствия сказал ей убийца. Девушка, оставаясь по-прежнему на коленях, перевела затуманенный от слез взгляд на его обувь, не смея поднять на него глаза, и выжидала его дальнейших действий. – Живи, - он ткнул ей в висок дулом и пошел дальше по ряду заложников, возвращаясь к изначальному занятию – отпинывать сумки и вещи от их обладателей. София чувствовала, что с каждым удаляющимся шагом грабителя ее начинает все сильнее потряхивать всем телом, а это совершенно не нравилось маленькому, ведь тот только собирался задремать, утомленный собственным плачем. Краем уха услышав, что шайка бандитов столпилась у телефона, договариваясь об условиях освобождения заложников с ФБР, девушка поспешила усадить малыша обратно в колясочку, дабы своей паникой не вызвать у него новый приступ слез. Мальчик недовольно хныкнул, но тут же переключил внимание на почти полную бутылочку с молочной смесью, изгибаясь в сидении, чтобы дотянуться до нее. Бейкер бросила взгляд на бессознательное тело его матери, которая бы ей сейчас совершенно не помешала, но, придя к не утешающему выводу, что девушка сейчас ей не помощник, потянулась рукой расстегивать замок бокового кармана, из которого виднелась крышка сосуда с детским питанием. - …У вас есть час, чтобы удовлетворить наши требования! А после мы начнем по одному убивать заложников! – пронесся грозный крик одного из грабителей в трубку, которая тут же была кинута на пол и растоптана. Яркая демонстрация того, что они на взводе. Что им нечего терять. Что они непререкаемы. - Эй! – казалось, что этот ужасный грубый рык преследует Софию. – Ты какого черта делаешь? – убийца в несколько шагов пересек расстояние между ними, швырком разворачивая девушку и отталкивая от коляски. Бутылочка упала на колени маленькому, тот довольно выплюнул соску и принялся жадно поглощать свою еду. - Я…решила покормить его… - шепотом ответила Бейкер, часто моргая и пытаясь отползти назад, услышав леденящий звук взведенного затвора пистолета. Она прекрасно помнила, что случилось с охранником из-за его непослушания, и сотню раз мысленно себя прокляла, что не способна даже в такой ужасающей ситуации вести себя неприметно, как остальные. - Ах, ты решила!? – с издевкой и полу усмешкой в голосе, вторил ей грабитель. – Ты, значит, решительная у нас! Ну хорошо, посмотрим как ты теперь будешь принимать решения, - даже сквозь черную непроницаемую маску чувствовалась злорадная улыбка этого психопата. Мужчина наклонился к перепуганной его словами Софи, рывком поднимая ее за локоть на ноги и, вопреки ее вспыхнувшим попыткам сопротивления, таща за собой. - Нет…прошу…не надо…я больше не буду...умоляю вас, - всхлипывала жалобно девушка, стараясь разжать его пальцы, до ноющей боли сжимавшие ее руку. - Заткнись! – сказал, как отрезал, убийца и с силой тряхнул Бейкер, отчего у нее даже клацнули зубы. – Всем встать! Быстро! – властно крикнул он остальным, останавливаясь в центре обширного холла и разворачивая девушку спиной к себе, сжимая рукой в кожаной перчатке ее шею и утыкая в ее поясницу дуло пистолета. Глаза Софии застилали горячие слезы, попеременно скатывающиеся по щекам и капающие на ключицы, где они остывали и продолжали дальше бороздить свои дорожки уже ледяными ручейками. Она выгибалась в спине, чтобы оказаться как можно дальше от грабителя и уж тем более от пистолета, холод которого ощущала даже сквозь одежду. - Выстроиться в линию по периметру! Живо! – скомандовал он заложникам, которые медлили подчиняться. – Помоги им, - попросил он тем же приказным тоном своего напарника, который покорно направился к людям, расставляя их в линию перед стеклянными дверями и окнами. Некий живой щит от снайперов на крыше. Просто одушевленные пешки, разделяющие чужую смерть. - Прекрати дрыгаться, - прошипел убийца практически в ухо Бейкер, которая пыталась расцепить душащую хватку на ее горле трясущимися пальцами. – Поиграем, малышка? – он прижал ее еще ближе к себе и глубоко вдохнул. – От тебя так приятно пахнет страхом… - он провел носом по ее шее, София зажмурилась, чтобы не заорать от мерзкого соприкосновения шершавой черной ткани с ее кожей. Психопат движением головы подозвал к себе напарника, полушепотом объясняя ему что-то, но Бейкер даже не желала слышать что именно. Мало ли какие чертовы игры взбрели в его больную голову. Грабитель кивнул, подтверждая, что все понял, и направился к сумкам, вытряхивая их содержимое и подбирающим только лишь паспорта. - А мы с тобой пока что проверим твои способности, - убийца ткнул дулом пистолета в спину Софии, побуждая ее сдвинуться с места и подводя ее к девочке, стоящей рядом со своей матерью, которая отказалась помочь с младенцем. – Ты же так любишь у нас все решать, да? – спросил он Бейкер, когда они остановились напротив ребенка, которого мать старательно пыталась спрятать за спиной. – Теперь ты должна будешь решить, кому жить, а кому умереть. Для этого тебе всего лишь требуется определить возраст. Ошибиться ты можешь только лишь на разницу в один год. Все легко, не правда ли? - Ч-что? – Софи не верила своим ушам. Что-что, простите, она должна сделать? - Не прикидывайся дурой, - хладнокровно ответил он. – Отойди, - приказал он женщине, переводя на нее оружие, тем самым разделяя дочь и мать. – Смотри. Смотри внимательно на девочку, - убийца принудил Бейкер приблизиться к ребенку. - Я не… не знаю… - прошептала девушка, захлебываясь в слезах. – Я не буду…этого делать, - никто в жизни не сможет пережить такую ответственность, непрошено взваленную на ее плечи. - Будешь! – рявкнул он. – Ты будешь делать все, что я скажу! А теперь отвечай! – мужчина наставил пистолет на девочку, заставив Софию обомлеть от ужаса. Неужели он способен вот так вот легко убить ребенка? Просто потому, что она не хочет играть в эту бредовую игру. Без сомнения. - Не вынуждай… - раздраженно сказал он, взводя затвор. – У тебя минута. Я жду. Обратный отсчет. 60 секунд. А на кону чья-то жизнь…