Между мирами, или Двойная жизнь

      И снова духота.       Стоило Джейн открыть глаза, как эта горячая влага бетонной плитой свалилась ей на тело, придавив. Девушка скривилась и перевернулась на другой бок, уставившись в стену перед собой злым взглядом.       «Здесь было бы хорошо прятаться и жить, когда ты с кем-то поссорился, — она почти что улыбнулась своим мыслям, но вдруг почувствовала противную боль, расползавшуюся от плеча к голове, и тихо заскулила от злости. — Но явно не когда ты голодный и измотанный подчистую!»       — Вставай, — холод, как от морозильной камеры. Джейн открыла глаза и перевела взгляд вбок.       — Сколько времени?       — Время вставать, — сказал как отрезал. Девушка стиснула зубы и закатила глаза. Объяснил — так объяснил! Тем не менее она перевернулась и неохотно сощурилась на Учиху.       — И долго нам сегодня идти? Я вся пропотела и хочу принять душ, даже если в речке какой-то.       Саске бросил на Джейн скептичный взгляд через плечо, а затем просто отвернулся. Та мрачно проводила его глазами — судя по всему, душ ей вряд ли обломится. Хотя в душ хотелось. Джейн чувствовала, как прилипли к коже сор и грязь, как пот превратился в поганую жирную плёнку, а волосы отяжелели не только от влаги вокруг, но и от кожного сала и, даже несмотря на вчерашний дождь, чище они от этого не стали. Джейн нащупала камень, больно впившийся в плечо, и отбросила его. День обещал быть весёлым.       — Как насчёт еды? — Джейн с нажимом, но без особой надежды посмотрела в спину Учихе. Её желудок был пуст и скорбно выл, протестуя против вчерашней солнечной диеты.       Саске почти закатил глаза. Редкие гости в этой пустой голове, и даже те — о еде. Джейн так сильно напоминала Наруто этой идиотской назойливостью и бестолковостью.       — Ау? — на оклик Учиха чуть поморщился.       — По пути поедим.       Джейн безнадёжно-зло цокнула, вздохнув. Как же её бесил этот выскочка.

***

      Тяжелая одежда, прилипшие волосы, лоснящаяся жиром кожа — Джейн хотелось провалиться сквозь землю прямо здесь, и желательно сразу в баню. Но Учиха был словно не человек и не испытывал того же всего, поэтому они и шли, и шли, и шли.       Постепенно лес сменился равниной, и спасать от солнца стало совсем нечему, поэтому вскоре черноволосая ощутила себя перегревшейся лампочкой, готовой вот-вот зажечься без электричества. Она выла про себя, что так больше нельзя и эта скотина точно над ней издевается (по пути она перехватила лишь оставшиеся печенья, которых — ей показалось? — стало меньше).       На её измученное «Саске, а почему мы идём так долго?» Учиха колко бросил: «Долго? Шиноби преодолевают это за четыре часа», — и Джейн всё же вспыхнула, уловив подтекст «ты тормозишь весь процесс сама». После этого она молчала, горько жалея, что согласилась пойти (хотя интуиция говорила, что суть бы не поменялась и её всё равно бы потащили с собой, но уже связанную по рукам и ногам). Девушка не могла представить, что её теперь будет ждать, и неизвестность ситуацию лучше не делала. Даже попытайся она сбежать — Саске поймает её обратно легче малька в сачок. Он с АНБУ разобрался, с АНБУ — о чём тут вообще может идти речь? Она ничего не могла противопоставить ему и потому была вынуждена молча покоряться судьбе.       Солнце было в самом зените, когда Джейн удалось наконец рассмотреть на горизонте что-то вроде речки. Воспылав радостью, девушка бросилась вперед, обгоняя насторожившегося Саске и напрочь забыв даже о голоде, крутившем желудок.       Когда Джейн уже добежала до берега (Саске лишь устало проводил её взглядом), мир перед глазами резко помутнел, горизонт и земля смешались в одно, и Джейн потеряла контроль над телом, разом опустошённая. Девушка запнулась и, обмякнув, рухнула на горячую траву мешком картошки.       Чужой чакры не ощущалось — Саске моментально оказался рядом и, присев, непонимающе посмотрел на разрумянившуюся Джейн, волосы-пакли которой облепили лицо. Что с ней? Учиха приложил тыльную сторону руки ко лбу той — она горела, а на коже появилась испарина. Тепловой удар? Саске едва удержался, чтобы не застонать. Сколько же с ней проблем!.. Если бы не она, он бы уже давным-давно вернулся, а не стоял бы тут!       Учиха послал мысленное проклятие в сторону Джейн, а потом достал кунай и оторвал кусок с её куртки.       ...       Что-то противно ползло в ухо, и Джейн нехотя коснулась там пальцами, приходя в себя. Девушка открыла глаза и, сцепившись взглядом с палящим солнцем, вновь зажмурилась, закрываясь рукой. Пальцы коснулись чего-то холодного, и Джейн непонимающе подняла над собой мокрый кусок капюшона собственной куртки. В глаз тут же упала капля с напитавшегося водой серого меха, на что девушка тихо выматерилась. Впрочем, злость быстро сменилась на ошарашенность, потому что вместо рукавов зелёного джемпера Джейн лицезрела собственные голые руки.       На голову шмякнулся ещё один мокрый лоскуток (бывшего) капюшона, капли с которого вновь брызнули в многострадальные глаза. На этот раз Джейн выматерилась уже не тихо.       — Что за чёрт?! — черноволосая подскочила, отбрасывая шматок и едва не распушаясь от злости. Перед ней стоял Саске, лицо которого оставалось максимально невозмутимым. Из его руки свисали другие лохмотки её бедного капюшона. Последние события быстро проигрались в голове, обрываясь на береге. — Что произошло? — севшим голосом спросила Джейн, резко ощутив слабость во всём теле.       — Ты перегрелась, — голос Учихи был будничным и спокойным, словно он говорил о погоде.       — А? Это как перегрев компьютера? — Джейн ни разу в своей жизни не сталкивалась с тепловыми или солнечными ударами и только что-то слышала о них, и то мельком. — В смысле... я даже не заметила этого, — бровь Саске скептично изогнулась (едва заметно, но Джейн чётко уловила это изменение мимики). — Я серьёзно! Мне просто было жарко и душно, а потом... — девушку резко своротило от приступа тошноты, и, едва она успела отвернуться, её тут же внезапно вывернуло. Когда спазм отступил, Джейн едва не падала от слабости и дурноты и поэтому, стараясь оставаться максимально естественной, осела обратно на землю. — Какого чёрта...       — Приложи ко лбу и на шею сзади, — в плывущем вокруг мире показались мокрые лохмотки капюшона. Джейн сделала над собой усилие и подняла глаза.       — Зачем?       — Просто делай, что говорят, — сил спорить не было, и поэтому Джейн послушно взяла лоскуточки и положила всё так, как и сказал Саске. Желудок был тяжёлым и болезненно сжимался, норовясь снова выплеснуть содержимое (которого не было), и девушка, побледнев до состояния мертвеца, согнулась пополам и медленно завалилась на бок, рвано и часто дыша. — Что ж так плохо-то...       — Вставай.       Джейн была так слаба, что любой звук сейчас бил по ушам сиреной, а голос Учихи так и вовсе вызвал приступ резкой и отвратной головной боли.       — Тебе надо спуститься к реке и остудиться.       Джейн проигнорировала Саске, всё так же свернувшись в позе ракушки. Головная боль билась где-то во лбу, при каждом ударе расползаясь по всему черепу внутри. Тело начало трясти, а сознание куда-то ускальзывало. Саске, видя, что та вот-вот вновь помашет ручкой сознанию, выматерился про себя и, в очередной раз пожалев, что ввязался во всё это, сухо спросил:       — Ты сможешь встать? — на что Джейн никак не отреагировала.       Учиха, еле сдерживая клокотавшую ярость, осознал, что та выбыла из строя на ближайшие полдня. Судя по её навыкам выживания (которые были на нуле), если она когда-то и была шиноби, то совсем никаким и совсем давно. На секунду мелькнула мысль бросить её тут и уйти, раз она не шпион и информации от неё всё равно в итоге никакой не получить, но Саске быстро и не без сожаления отбросил эту затею. Если она не шпион, а какой-то беглый шиноби, который даже себя защитить не может — так это же идеальный образец для Орочимару и его экспериментов. Саске мало обо всём этом знал, но даже ему приходилось слышать, что образцы с развитой системой чакры ценятся порядком выше, а тут ещё и неспособный обороняться — это вообще находка (к тому же, кажется, недавно Орочимару говорил, что у него нехватка материала). На миг Учиху кольнула совесть: он собирался просто отдать её на эксперименты до смерти, как какую-то жабу или крысу. Но в следующую секунду Саске холодно напомнил себе, что у него есть цель, что ему нужна сила, и если эта Джейн — ключ к получению большей силы, то да будет так. Чего бы это ни стоило, я убью тебя, Итачи.       Саске прогнал вспенившуюся злость и сделал короткий вдох, а потом поднял Джейн на руки и стал спускаться к реке. Девушка коротко ойкнула и округлила глаза, таращась, однако недолго: рёбра или что-то там ещё внутри начали сильнее давить на желудок, и Джейн скрутило от боли. Она стиснула кулаки и с силой прижала их к животу, тихо и мелко дыша.       Саске холодно напомнил себе, что она просто образец и нечего её жалеть. Он зашёл в тень отвесного берега и посадил Джейн на камни, наполовину спустив её в воду. Девушка зашипела от резкого холода и подскочила на локтях, зло-растерянно стреляя глазами сперва на воду, а потом на Учиху. Она явно не слышала ни его предыдущих вопросов, ни объяснений и теперь была сбита с толку.       — Тебе нужно остудить тело, — бросил Саске. В его голосе больше не слышалось ни злости, ни высокомерия: Джейн уже не представляла из себя даже иллюзорную угрозу, а значит не бесила своими притворством и глупостью. Идиотов полно вокруг — конечно, из-за конкретно этой глупости им теперь торчать здесь весь оставшийся день, но это можно пережить. В конце концов, все его старания (и страдания) ведь окупятся. Джейн сконфуженно посмотрела на Саске, а потом неловко пробормотала: «Угу, спасибо», — и на этом весь их разговор закончился.       Учиха сел на камни справа и, достав свитки, начал их читать, а Джейн, устало выдохнув, полностью погрузилась в воду, расслабляясь и отдаваясь её прохладе.