Между мирами, или Двойная жизнь

      — Кабуто, готов? — Орочимару влетел в кабинет и с порога начал возбуждённо суетиться. Якуши открыл папку и кивнул.              — Всё как вы просили.              Саннин довольно мерцнул глазами и осклабился.              — Чу-дес-но, — он бросил свиток на стол, попутно собирая волосы.              — Вы явно в предвкушении, — Кабуто мягко изогнул угол губ. Орочимару вернул ему улыбку, но с хищно торчавшим клыком.              — Возможно. А тебе разве не интересно?              Медик плавно отвёл взгляд.              — Я думал, что она всё же сама дойдёт, — к Орочимару вернулись его высокомерие и нарочитый пафос.              — Задачу нельзя решить, не зная исходных данных. А о её прошлом мы знаем по сути ничего.              Якуши промолчал. Орочимару был прав. Даже зная нынешний уровень, изучив чакру, тело и возможности, они не могли предсказать до конца последствий. Все ответы крылись в генетике и крови — это был единственный способ узнать наиболее вероятную реакцию.              — Кстати, ты так ничего и не нашёл? — Орочимару распечатал Джейн, и теперь та лежала посередине стола. Якуши встал на жест саннина и подошёл ближе.              — Нет, наши шпионы тоже молчат. В списках АНБУ её не было.              На секунду Орочимару стрельнул в него глазами и сощурился.              — Что-то не так? — Кабуто прекратил отстёгивать сумку с поясницы Джейн и выпрямился.              — Да нет, — саннин загадочно ухмыльнулся. — Просто забавно твоё явное облегчение от этого.              — Что поделать, — медик тоже усмехнулся. — Она и правда хорошо помогает мне, — Орочимару щёлкнул выключателем, и над столом зажглась операционная лампа.              — Да, ей в самом деле удалось влиться в здешнюю атмосферу, — признал он, стягивая с ученицы сапоги. — Кстати, она сегодня сказала, что её запасы увеличились. Это правда?              — Да, — Кабуто покорно улыбнулся, а потом поднял глаза на саннина. — Хотите прекратить занятия? — тот склонил голову и поморщился.              — Зачем? В нашем случае любое развитие чакры идёт в плюс, — на миг он задержался, запутавшись с застёжкой на сапогах, а потом пробормотал: — Жаль только, что так медленно.              — Разве дальше не должно стать проще? — Кабуто отстёгивал с Джейн напульсники. — Вы говорили, что она стала ещё больше лечить соперников, — Орочимару скривился.              — Лечит, лечит... Но печать это всё равно не пробуждает, — на столе что-то шурхнуло, а затем упало. Якуши обернулся и вздохнул — это покатился свиток, задетый мышью. Даже тут от них покоя нет. Как же они надоели.              — Может, провести ещё один бой с Саске?              Орочимару рассмеялся.              — Я думал, ты хочешь, чтобы она оставалась здоровой, — Кабуто усмехнулся, проверяя тело Джейн на повреждения.              — Это так. Но пробуждать новый уровень всегда лучше самому, чем лекарствами.              — Оо, даже так... — Орочимару многозначительно выгнул брови, внимательно посмотрев на Якуши. Кабуто поправил очки и вернул ему ухмылку.              — Но вы ведь тоже так думаете, — саннин загадочно улыбнулся и посмотрел на Джейн.              — Скажем так, от неё я ждал большего. Её чакра была готова слиться с новой ещё при первой нашей встрече, — Кабуто плавно повёл плечом.              — Тем не менее, даже раздор с Саске не выбил её из колеи. А ведь тогда она едва контролировала чакру.              — Ты про лазарет? — медик кивнул, и саннин на миг озадачился. — Да, с Саске-куном в принципе сложно. Видно, как они друг друга не выносят, но ведь он в самом деле тогда дал ей лекарство и присмотрел. Хотя при этом без колебаний привёл в логове на опыты день назад.              Кабуто сочувственно покачал головой.              — Он никогда не считался с нашими планами. Может, если бы вы посвятили его в них чуть больше... — Орочимару от души рассмеялся.              — То он стал бы доводить её ещё сильнее? Саске-кун и так хорошо справляется. Да и смысл посвящать в планы того, кто может стать твоим противником.              — Ваша правда... — Кабуто туже затянул резинку на хвосте. Саске никогда не был их союзником — просто сосуществовал тут, пока была польза. Когда она исчезнет, Учиха непременно уйдёт. «Если ему позволят». — Как ваше состояние?              Свет ламп развеял мрак комнаты, и Орочимару певуче отозвался, проверяя карточку.              — Хорошо. Почему спрашиваешь? Думаешь о Саске-куне?              — Думаю, когда стоит начинать подготовку.              Саннин, не отрываясь от чтения, ответил:              — Подготовка идёт полным ходом, если ты не нарушал мои указания.              — Нет, всё в порядке. Я делал, как вы просили, — Якуши нечитаемо взглянул на инструменты, подготовленные на столе. — Поэтому и думаю, когда начинать следующий этап.              — Ядов сейчас достаточно. Возьми пока кровь на анализ, пожалуйста, — саннин нахмурился над чем-то в карточке. — Ко скольким у него уже есть иммунитет? — Якуши на миг задумался, вспоминая.              — Кажется, к половине.              — Кажется? — Кабуто улыбнулся, набирая из вены кровь.              — К половине. Может, чуть больше.              Орочимару неоднозначно хмыкнул. Он не любил неопределённости в исследованиях.              — Когда закончишь, проведи ещё диагностику. И всё же я не понимаю, почему ты вдруг этим заинтересовался, — саннин пристально взглянул на Кабуто. Тот убрал пальцы с пульса и вновь поправил очки.              — Вы сами сказали, что Саске работает не с нами. Он здесь только ради выгоды.              — Аа, ты вот о чём, — Орочимару расслабился и опять вернулся глазами к карточке. — Он ещё будет тут долго. Ему многому предстоит научиться, — густые волосы Орочимару упали, плотно скрыв половину лица. Кофта Джейн никак не снималась, и поэтому Кабуто только хмыкнул, не поднимая головы.              — Говоря об учёбе. Вы правда думаете, что печать обострила её чувства? — медик наконец стянул рубашку с девушки и теперь мог облегчённо вздохнуть. В голосе Орочимару мелькнул фатализм.              — Может быть, да, а может, и нет. По крайней мере, всё указывает именно на это.              Кабуто вдруг вспомнил, как дёргалась Джейн, если что-то мелькало рядом. Как-то раз она едва не залила ему свитки, когда на столе рядом упала книга.              — И на какое ставите больше? — саннин улыбнулся.              — А сам как думаешь?              Кабуто прикрыл глаза, внезапно воодушевлённый.              — Думаю, улавливание чакры.              — Мм, неплохая идея, — глаза Орочимару брызнули довольством. Он тоже помнил, как легко Джейн бросалась на Саске в дыму. — Я тоже так думаю. Но никогда нельзя быть уверенным, как именно влияет печать.              «Если её чувства так обострились, то, может, она уже пользуется печатью, но пассивно и едва ли понимая это», — вот что это значило. Кабуто вздохнул и пристегнул руки Джейн ремнями.              — Что ж, скоро узнаем, — и прежде, чем он что-то добавил, Орочимару вдруг смешливо хмыкнул.              — Думаешь? — Якуши выжидательно замер, глядя на учителя. Тот неизъяснимым взглядом буравил Джейн. Кабуто пытливо поднял голову: Орочимару явно что-то недоговаривал.              — ... — и судя по всему, и не собирался. Кабуто смиренно принял это как данность и лишь подумал, что ожидается что-то интересное.              — Всё в норме, можем приступать, — легко объявил он, в последний раз окинув Джейн глазами. — Кстати, — добавил он напоследок, — почему вы решили её ударить? Мы могли бы просто подмешать снотворное в еду.              Орочимару загадочно улыбнулся и отложил карточку.              — Но ведь если она очнётся, то поверить будет проще.              Кабуто бросило в дрожь от слова «если», и мысленно он искренне этому удивился.              — Понятно, — он усмехнулся и поправил очки. — Вижу, вы уверены в ней.              — Она сама доказала это, — Орочимару проверил крепления на ногах. — Тот, кто продержался столько с печатью, наверняка переживёт и кому.              «Она обязательно придёт в себя, я уверен», — вот что это значило. Кабуто ухмыльнулся высоте ставок учителя.              — Раствор? — Якуши с готовностью протянул шприц саннину. Орочимару ощерился. — Как же всегда это волнительно — раскрывать чьи-то таланты...              Они подождали какое-то время, стреляя глазами в сторону датчиков ЭКГ и ЭЭГ. Кабуто несколько раз взглянул на ручки кровати, к которым обычно крепились печати. Конечно, Орочимару говорил, что усовершенствовал состав...              — Без барьера? — мягко уточнил он, и саннин на секунду задумался.              — Да. Она вынесет в любом случае.              Якуши сощурился. Уверенность Орочимару превращалась в самоуверенность. Никакая выносливость не выдержит удар, нанесённый смертью.              — Состояние стабильное. Можно вводить.              Кабуто уже не очень верил в успешность затеи.              — Печать усыпления разума? — на его робкое предложение Орочимару посмотрел в ответ как на умалишённого.              — Зачем?              — Вы сами сказали, что неизвестно, как поведёт себя её тело...              Саннин зло-насмешливо улыбнулся.              — Ну, если мы последуем твоему предложению, то оно поведёт себя ровным счётом никак. Что с тобой, Кабуто? — Якуши поджал губы и быстро моргнул.              — Ничего.              Ему внезапно стало искренне жаль Джейн. Она в самом деле старалась. А потом Якуши перехватил пристальный взгляд Орочимару и вернулся к реальности.              — Сперва концентрат, затем капельница, верно? Вот, — медик достал из шкафа ампулу и набрал из неё шприц. Орочимару проводил это настороженным прищуром.              — Кабуто. Ты случайно не привязался к ней? — пальцы медика не дрогнули, отдавая Орочимару шприц. Якуши на миг опустил глаза, а когда поднял, то в них стояла привычная насмешка и жёсткость.              — Не недооценивайте меня, Орочимару-сама. После стольких лет совместной работы...              — Только поэтому я и спрашиваю, — холодно отозвался тот, выпуская лишний воздух из шприца. — Если бы это был не ты, я бы даже и думать не стал.              — Я польщён.              «Изворотливый, как угорь», — Орочимару ещё раз взглянул на смиренно закрывшего глаза Кабуто и отвернулся.              — Пристегни туловище тоже на всякий случай. И ноги на бёдрах и голенях.              — Почему решили оставить руки? — Кабуто изучающе поднял взгляд, затягивая ремни. Орочимару улыбнулся.              — Так гораздо интереснее...              «Да, интереснее. А разнесённую в щепки лабораторию потом приводить в порядок мне», — Якуши в который раз поправил съехавшие очки.              — Готово, — он отошёл и с осторожностью стал наблюдать за учителем. Судя по хитрому прищуру, тот определённо ждал что-то зрелищное, и Кабуто не мог понять, в честь чего. Медик окинул взглядом Джейн и сжал губы. Кожа той едва не просвечивала насквозь. И не подумаешь ведь, сколько живучести в таком маленьком теле.              Кабуто озадаченно замер. Маленьком? Она была ростом с Саске. Медик моргнул и чуть помотал головой, отгоняя наваждение. Он лечил её достаточно раз, чтобы теперь знать: она не маленькая и не слабая. Перенеся столько переломов, гематом и ударов, Джейн не имела ни сотрясений, ни хромоты, ни внутренних кровоизлияний. Удивительно, как Саске смог натолкнуться на такой интересный образец — самому Кабуто пока что так не везло. Якуши вдруг вспомнил, что со дня на день снова придётся туда идти, и мысленно зло цыкнул. Он планировал заняться лекарствами и обходом.              — Итак... — Орочимару торжественно отступил на шаг, и Кабуто тут же напрягся. Шприц уже был пустым. — Ну же, покажи себя...              Саннин смотрел так кровожадно и в то же время восторженно, что у Якуши возникло подозрение. Может, Орочимару и его посвятил в дела не до конца? Кабуто сощурился. По крайней мере, так казалось. Потому что медик предвкушения не испытывал — мысленно он уже откапывал лабораторию из руин. «Хотя, — Якуши вдруг усмехнулся. — Может, это хотя бы прогонит всех мышей. Было бы здорово», — тем не менее в голове остался пункт «выпустить змей». Те всегда помогали, хотя и ненадолго.              Вдруг датчики пискнули иначе. Якуши поднял глаза. Раз, два, три. Снова другой писк. Раз, два. Снова. Раз, два. Снова. Раз, д... И снова. Стало не до мышей. Началось.              Сперва затряслись плечи. Потом дёрнулся живот. А следом резко и без предупреждения рванулись руки, натягивая ремни. Джейн пыталась выгнуться, но пряжки прочно удерживали на месте, и её тело лишь всячески билось из одной стороны в другую. Кабуто не сдержал усмешки, когда увидел, как Орочимару подступил ближе к ученице. Испытывает судьбу в очередной раз. Сам медик подходить не собирался: в прошлый раз ему едва не прорвали живот после такого любопытства. Джейн тихо застонала. Её ноги, пытаясь согнуться, судорожно дёргались, а голова моталась. Следом всё вернулось к рукам. Их начало трясти, и с каждым припадком в них появлялось больше силы, и они дёргались всё напористее. Якуши отступил ещё на шаг, готовясь схватить печать барьера.              — Не смей, — рубанул Орочимару, точно прочитав его мысли. Кабуто не пошевелился.              Стон Джейн перерос в рычание, и она рванулась с новой силой, точно её что-то толкнуло изнутри. Орочимару напряжённо наблюдал за ней, не пропуская ни одного движения. Тело девушки стало дёргано биться, пока в какой-то момент из-за её плеча не вылетела целая стая чёрных лепестков, и вся верхняя половина лица не покрылась угольным налётом. Кабуто удивлённо нахмурился. «Надо же, значит, трансформации будут прежде всего в лице». Могла ли печать усовершенствовать отдельные части мозга? Кабуто посмотрел на датчики. ЭЭГ казалась нормальной для такой ситуации. Лепестки рванулись, разлетевшись по шее и груди, а потом внезапно — в ладони, и Джейн тут же взвыла, выгибаясь и рвя ремни. Кабуто дёрнулся к печати.              — Не трожь, — рявкнул снова Орочимару, и медик замер.              Лепестки взвились обратно к лицу, превратив его в полностью чёрную маску, и Джейн вновь выгнулась, окончательно разрывая ремни на правой руке. В то же мгновенье она подскочила, насколько позволяло крепление на туловище, явно пытаясь разодрать оставшиеся. Кабуто не понимал, какие принципы руководят учителем на этот раз, но не двигался. Орочимару действительно хочет, чтобы она разнесла им всё оборудование?              Когда Джейн опять зашлась в судороге, Орочимару вмиг оказался рядом, пригвоздив освободившуюся руку, и тут же замер, глядя в перекошенное болью и яростью лицо. Кабуто тоже застыл. Джейн рычала, пытаясь дотянуться и откусить саннину нос, но Орочимару не двигался, фоном понимая, что ей ни за что не достать его, в то время как остальные мысли внезапно исчезли.              Саннин выдал какой-то непонятный выдох-смешок, но улыбка на лице его так и не появилась. Этого он ожидал меньше всего. В глазах Джейн, точно лепестки ликориса, пылал шаринган с тремя томоэ.