***
Разбудил её толчок. Проморгавшись, Джейн шарахнулась от сидевшего рядом Кисаме. — Выходим, — мечник, заметив это, насмешливо ухмыльнулся. Она моментально вспомнила всё случившееся и осмотрелась. Всё ещё повозка. Дяденька-торговец. А Итачи? Джейн наткнулась на ледяные, как булыжники, глаза, и похолодела тоже. И он тут. Джейн кивнула Кисаме и поднялась, взяв одежду. Та всё ещё была мокрая насквозь. Выматерившись про себя, девушка переоделась. — Спасибо, — выйдя из-за ящиков, она протянула торговцу хаори и плащ. Тот только улыбнулся и покачал головой. — Оставь себе. У меня дочка примерно твоего же возраста. Нечего молодёжи болеть, — он подмигнул, и Джейн покраснела от переполнивших чувств. — А как же вы? — тихо спросила девушка. Кисаме и Итачи молча наблюдали за ними. — У меня на границе есть приятели и там же сменная одежда — не пропаду, — усмехнулся тот. — Не переживай. Горло Джейн сжалось, а улыбка дрогнула. — Спасибо огромное, — уронила куноичи, стискивая плотную ткань хаори. Они всё ещё ехали — это позволило Джейн снова переодеться, скинув рубашку, шарф, нарукавники и даже верхнюю часть сапог — теперь голени не сводило судорогой от холода. Стоило выйти из угла — повозка остановилась, и Кисаме с Итачи поднялись. Джейн с тоской взглянула на торговца и слабо улыбнулась ему, кивая. — Спасибо, что подвезли, — Учиха тоже качнул головой в лёгком поклоне и вдруг отставил на лавочку мешочек. — Спасибо вам большое, но не нужно. Возьмите обратно, пожалуйста. Кисаме на этот жест благородства только хмыкнул. Джейн осторожно покосилась на него. — Не отказывайтесь. Это на развитие вашей торговли, — мужчина неодобрительно сощурился на Итачи, но промолчал. Учиха отвернулся и спрыгнул с повозки. Кисаме подтолкнул Джейн в плечо, и она очнулась. Взглянув на прощание на торговца, девушка кивнула и выпрыгнула вслед за Итачи. Дождь прекратился — это было несомненным плюсом. Но под ногами была грязь, а вокруг — лес. Высунув хвост из-под воротника, Джейн распустила волосы. Так должны были быстрее высохнуть. Они ещё раз махнули на прощание торговцу и разминулись — те поехали налево на границу страны Медведя, а Итачи, Джейн и Кисаме — прямо, неизвестно куда. Небо было пасмурным, солнце скрывалось за плотной периной облаков — определить время суток не получалось при всём желании. Они неспешно шагали в тишине, сквозь которую доносилось позвякивание бубенцов. Ситуация сильно напоминала давнишнюю с Саске, и Джейн не покидало ощущение, что надо сделать хоть что-то. Но что? «Моя чакра почти на нуле, свиток с клоном — у Итачи, и я даже не знаю, где я. Убежать, когда отвернутся? — Джейн вспомнила, как быстро они нагнали её в прошлый раз. — Дохлый номер». — Мы идём в Страну Воды? — осторожно спросила она через несколько минут. Кисаме сзади оценивающе усмехнулся. — Что, там одно из логов твоего дражайшего наставника? Джейн почти оцепенела от его голоса, но заставила себя ответить. — Я ничего не знаю о его логовах. — Рассказывай! — Кисаме вновь хмыкнул. — Итачи-сан уже сказал, что Орочимару над тобой знатно поработал. «Что?» — Меня ни разу не клали на лабораторный стол, как и говорила. Хошигаке промолчал. Джейн сглотнула и продолжила. — Я спросила про страну, потому что вы говорили о ней в повозке, — ответил снова Хошигаке. — И тебе захотелось божественного Кирина? — Я даже не знаю, что это. — Ха... — мечник снова ухмыльнулся. — Итачи-сан, вы это слышали? Орочимару совсем не заботится о своих подопечных. Учиха промолчал. Это только усилило панику. Джейн мечтала провалиться сквозь землю, но из головы не шло злое лицо наставника, шипевшего: «Только рабы и глупцы продолжают со всем соглашаться». Она не разделяла его убеждений, но сейчас, чтобы выжить, была готова воспользоваться этими советами. — Я... — проглотив тарабанившее в глотке сердце, Джейн продолжила: — Я действительно мало что знаю о вашем мире. Что такое божественный Кирин? Кисаме внезапно промолчал. Куноичи закусила губу, поправляя ворот плаща. — Кирин — угощение из страны Воды, — Джейн опешила, когда отозвался Итачи. «Вот те на». Тут же встрял и Кисаме. — Неужели твой наставник и правда ничего об этом не рассказывал? — Нет, — девушка поёжилась от залетевшего за шиворот ветра. — А что же он тебе говорил? Как правильно сбросить шкуру? «А Орочимару здесь любят и жалуют, — правый глаз Джейн начал дёргаться. — К подопытным у них такое же отношение, видимо?» — она снова хотела замолчать, но заставила себя ответить. — Не думаю, что он так умеет, — уклончиво отозвалась Джейн. Кисаме посмеялся и замолчал. «Вот и поговорили», — отвечать, куда они шли, ей так никто и не собирался. Сердце Джейн вспыхнуло болью, а потом — бешенством. «Ничего не меняется. Я как была слабой и бесправной, так и осталась». ... Постепенно деревья редели, и ноги всё чаще обдували холодные ветра — лодыжку простреливало. Чакра не спасала. Джейн стала хромать. И Кисаме, и Итачи, если и заметили, то ничего не сказали. Джейн тоже ничего не сказала, хотя внутри сгорала от ярости. Она ненавидела их и заодно весь мир за то, что из всех людей это приключилось именно с ней. В какой-то момент они свернули с основной дороги и пошли по холмам, кое-где поросшим редкими чащобами вяза. Мокрая трава под подошвой скользила, между пальцев забивался сор, а ноги трясло от холода — помимо этого добавилась ещё одна проблема. Смеркалось. С каждым новым тёмным оттенком на небе Джейн ощущала всё больше отчаяния. Именно уходившее солнце подтверждало, что безумный день подходил к концу, становясь её жизнью. Девушка не хотела знать, где и как им придётся спать (если вообще придётся), когда и что — есть, и даже не заикалась о душе. Ванна? Ха! Тут дай бог не рассыпаться по пути! Когда далеко внизу, за холмами и у подножия гор, появились огни, Джейн подумала, что ей мерещится. Спустившись ниже, она была готова верещать: поселение! Господи, люди! «Неужели наконец-то?! — улыбка быстро сошла с лица, когда девушка вспомнила, с кем шла. — Они... ни за что не остановятся в месте, которое сможет их скомпрометировать. Они пройдут мимо. Или же заночуют в палатках недалеко от города», — надежды на душ рассыпались на глазах. Кутаясь в подаренный плащ, Джейн всеми силами пыталась взбодриться. Да, холодно, да, ветры, но зато ведь волосы высохли! Больше не было противных капель, стекавших за шею, и деревьев, в тени которых становилось ещё холоднее. Ну да, она вся грязная, ну да, ноги горят, а на правую почти нельзя наступить, но зато все раны на ладонях были чисты и обработаны! А ещё нет дождя, и у неё даже есть верхняя одежда! Девушка вспомнила торговца и улыбнулась под нос. Она больше не с Орочимару, её не отправят на опыты, она встретила хорошего человека, в конце концов! Она всё же поладила с Саске. Всё это были несомненные плюсы. «Ничего страшного, — Джейн подняла голову на оранжево-алый закат, заливавший бескрайние леса по горам рядом. — Я выбиралась и не из таких передряг. Это просто временная неудача. Я справлюсь — надо просто подождать. Ведь когда-то и побег от Орочимару казался мне чем-то невозможным», — её сердце наполнилось силой и решительностью. И тут же к ней вновь обернулась удача: спустившись, они в самом деле зашли в поселение. Это оказался небольшой городок, наполненный огнями и невысокими зданиями. В нём не было шума, а значит, и наплыва туристов — только дома и вперемешку с ними — магазины. Но даже так у Джейн разбегались глаза. Она таращилась то на одну, то на другую вывеску, на ставни, провода, свет в чужих окнах и чувствовала, словно возвращалась домой. Когда-то дома она тоже могла так идти и смотреть на огни вокруг, посидеть на лавочке и поразглядывать чужой быт. Мир, наполненный свободой, высоким небом и широтой просторов. «Это то, чему я принадлежу! Это то, где моё место! — Джейн до боли впивалась глазами в любую мелочь. — Однажды я вырвусь отсюда! И буду жить только так, только в городах с огнями, уютом и простором!» Они свернули в переулок, а затем в чей-то двор. Перед ними стоял трёхэтажный деревянный дом с плотно зашторенными окнами. Свет, лившийся сквозь них, падал на невысокую фигуру, сидевшую на пороге слева. Увидев их, человек встрепенулся и поднялся. — Ооо, Харуки-сан, Ящимото-сан! Добрый вечер! — как оказалось, мужчина раскланялся. Он продолжал сыпать любезностями, пока не поднял голову и не взглянул на Джейн с благодушной улыбкой. — Вы сегодня привели друга, как здорово! Добрый вечер, я Якищима, служащий этой гостиницы, большое спасибо, что решили остановиться у нас. Джейн только сейчас поняла, что всё предыдущее адресовалось им. «Какого..? — она круглыми глазами смотрела то на Кисаме, — Харуки-сан? — то на Итачи. — Ящимото-сан? — потом посмотрела на обворожительного старичка-служителя и неуверенно кивнула. — Что за чёрт? Они шифруются?» — Добрый вечер, Якищима-сан, — от любезности Итачи сводило зубы. — Наша комната свободна? «НАША? — девушка поперхнулась. — У них тут есть СВОИ комнаты?» — Да, конечно, дожидается вас, как обычно, — Якищима часто закивал. — Вашей подруге дать комнату по соседству? — Нет, спасибо. Наоми — моя сестра, она привычна жить с нами, — челюсть Джейн упала. — О-о, вот как! — старичок издал благоговейный вздох и уставился на Джейн. — Должен сказать, вы и правда похожи, она у вас настоящая красавица! Будь я помоложе, эх! Джейн была готова разразиться истеричным не то смехом, не то плачем. «Что ты несёшь, старый?! Разуй глаза, где он и где я!» — Благодарю, — Итачи лаконично полукивнул-полупоклонился. Служащий улыбнулся ему, а потом отошёл в сторону, жестом приглашая их всех войти. Джейн слабо улыбнулась в ответ и отвернулась. Итачи разулся и отставил обувь на одну из полок в открытом шкафчике. Тот был заполнен наполовину — постояльцев было достаточно. Джейн последовала примеру и тоже разулась. Пол под ногами был тёплый и деревянный — куноичи он показался необычайно мягким после каменных подземелий и таких же дорог. С наслаждением хрустнув пальцами, девушка выдохнула. Сапоги больше не давили на ступни, и к ним моментально хлынула кровь. Джейн ощутила небывалую лёгкость в ногах. Поднявшись, она последовала за Итачи, уже скрывшимся внутри гостиницы. Зайдя, Джейн ненадолго зажмурилась под тёплым светом ламп. Внутри было натоплено, несмотря на тонкие, раздвижные двери. Холл оказался небольшой и квадратный; справа впереди — встроенный в стену (ого, прямо как у Орочимару!) шкаф, почти сразу у входа, слева, была лестница. В левом углу впереди была административная стойка, за которой разговаривала женщина, копошась в чём-то руками. Рядом стоял Итачи, молча её выслушивавший. — Ох, госпожа! — воскликнула администратор, увидев Джейн. Девушка замерла. — Ваши одежды совсем мокрые! Вы можете оставить их здесь, и мы всё просушим! Джейн озадаченно кивнула. «Как она догадалась, что одежда мокрая? Дождя же не было... — куноичи подошла к напольной вешалке. — А, вот оно что... Тогда понятно», — на плаще проступали сырые пятна от одежды, которая была под ним и хаори. Джейн расстегнула плащ, когда в её запястье вцепились. Девушка вздрогнула. На неё грозно смотрел Кисаме. Куноичи метнула растерянный взгляд на женщину, но та стояла спиной, отыскивая что-то на открытых полках за стойкой. Джейн несмело посмотрела на Хошигаке — тот едва различимо покачал головой, носом указав на плащ. Он так же резко разжал её кисть, как и схватил. — Госпожа? — Джейн перевела глаза на женщину. Та терпеливо ожидала ответ, положив на стойку ключи и пододвинув их Итачи. «Они не хотят, чтобы остальные знали, что я заложница?» — девушка ничего не понимала и поэтому только моргала, не зная, что ответить. — Её очень сложно сушить, извините, только я умею правильно, — Джейн виновато улыбнулась, поведя плечами. — Дедушкин подарок, слишком его ценю. — Ох, извините, я не знала, что для вас это так важно! — женщина за стойкой засуетилась. — Нет-нет, ничего страшного, — Джейн притворно-вежливо прикрыла глаза. Взгляд Итачи, ровно как и Кисаме, жёг насквозь. — Спасибо, — Учиха кивнул женщине и зашагал по лестнице. Что-то в очередной раз вонзилось в висок, и Джейн даже зажмурилась, сцепив зубы. Кисаме сзади незаметно подтолкнул, и она пошла следом. — Благодарим, — хмыкнул мечник и тоже стал подниматься. «А... Вот что это... — уголок рта Джейн кисло дёрнулся. Это была злоба на их приторную вежливость. — Волки в овечьих шкурах...» Пол в комнате был мягкий, как матрас — Джейн неверяще топталась по нему, удивляясь пружинистости. Кисаме и Итачи сбросили вещи в шкаф, тоже встроенный в стену и туда же повесили плащи. Они не были мокрыми. Джейн аккуратно повесила плащ на вешалку. — На окно. — А? — девушка дёрнулась от голоса Итачи. — Повесь. Куноичи взглянула на деревянную оконную раму. Её косяк был со слишком малым зазором. Поколебавшись пару секунд, Джейн всё же зацепила там вешалку. Почти сразу она упала на пол с тихим стуком. — Если будешь смазывать оружие, возьми моё тоже, — Итачи поднялся и вышел из комнаты. Подмышкой он держал полотенце. — Хм, — Кисаме угукнул что-то нечленораздельное. Джейн уныло смотрела вслед Итачи, поднимая вешалку. В дверь постучали. «Он что-то забыл?» — Кисаме открыл дверь. — Купальные принадлежности для Наоми-сан, — на пороге стояла женщина-администратор. В порыве радости Джейн сжала плащ. — Спасибо большое! — Вам всего хватает пока что? — девушка неуверенно глянула на Кисаме, но кивнула. — Да, если что, я подойду. Она не подошла, даже когда поняла, что за окном душа сидел ворон, бдя её присутствие, и думала, что сдать Итачи и Кисаме было лучшим выходом. Останавливали собственные мысли. Смыв всю грязь и тяготы дня, Джейн поняла, что была счастлива уже просто тому, что осталась жива. Пока что отступники, вопреки своей репутации, не причинили ей особого вреда — да, приложили пару раз о дерево, но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что они могли. «Возможно, если я продолжу вести себя покладисто, то у нас выстроится нормальный диалог и я смогу однажды их уговорить себя отпустить», — так думала Джейн, прожёвывая кусочки тофу в столовой внизу. Выдохшись, куноичи забыла даже про голод: настолько болело всё тело, требуя отдыха. Но Кисаме и Итачи после душа пошли ужинать — она, соответственно, с ними. Одну её никто бы нигде не оставил. Хотя уединиться хотелось. Остаться с самой собой и обдумать, что делать и как вести себя дальше. Это раздражало, но только до тех пор, пока Джейн не почувствовала запах еды. В тот момент отпали все мысли. Ужин состоял из супа, риса, жареной рыбы и закуски из водорослей. Увидев всё это, девушка почти потеряла голову: первая за весь день еда! И это после той измотавшей ночи с побегом! Ужинали в молчании. Джейн старалась не смотреть на отступников, но всё же украдкой поглядывала. Как было странно сидеть в компании тех, кого раньше ты видел только через экран... Ей следовало привыкнуть к тому, что выдуманный мир реален, ещё в логове, но получилось так, что смирилась Джейн только с Саске, Орочимару и Кабуто — про других героев она совсем не думала. Но теперь перед ней сидел настоящий Учиха Итачи! Хошигаке Кисаме! А это значило, что существовали точно такой же Наруто, с настоящим демоном(!!!) внутри, Сакура, лечившая даже от неизвестных ядов, и Какаши, способный сложить сотню печатей за полминуты. Это значило, что были и Нагато, и Конан. Обито, Зецу. Дейдара, Сасори, Хидан и Какудзу. Осознав это, Джейн едва не выронила палочки из рук. Она может увидеть тех, кем так долго восхищалась за экраном! Вживую! Рассмотреть их лица и услышать настоящие голоса. Вот только... «Больше всего я хотела узнать именно Итачи, — девушка нервно закусила губу. Что ж, вот и узнала. — Интересно, а я увижу остальных членов Акацуки? Или же меня просто отдадут Пейну со словами «она знает про Орочимару»? — эта мысль вызвала волну ужаса, и Джейн с трудом проглотила кусок рыбы. — Не надо об этом думать. Не хочу об этом думать. Сейчас я всё равно ничего не могу сделать. Я просто должна быть покладистой», — уже в комнате от этой мысли захотелось отказаться. Спать было сказано на полу. Глядя на две кровати по разным сторонам комнаты, Джейн чувствовала жгучую обиду. Они могли спать как нормальные люди, а ей — футон на полу, который ещё и неясно, как стелить. Они могли согласиться на предложение администратора о раскладушке или помощи, но Итачи ответил отказом. Сам Учиха при этом, пока девушка заправляла футон, ушёл вместе с Кисаме, оставив в комнате клона, а за окном — ворона. — Бежать — бесполезно, — бросил он на прощание. — Попробуешь — отрежем ногу, — осклабился Кисаме и закрыл дверь. Проводив глазами, Джейн мысленно послала их на костёр, а потом достала аптечку и промазала сине-фиолетовые синяки по всему телу, старательно не обращая внимания на клона Итачи. Мда, кто бы мог подумать, что ей так досталось за один день (последствия тренировок с Орочимару отметались: в последние разы он был добр и лечил почти все её ушибы). Хотя бы стало ясно, почему так всё болело. Не дождавшись возвращения нукенинов, Джейн провалилась в сон с включённым светом.***
Ей снились родители и школа. Это был выпускной, и она произносила трогательную речь, как благодарна им и учителям. Когда она открыла глаза, а вместо концертного зала была маленькая душная комната, захотелось взвыть. На кроватях по бокам уже лежали Итачи и Кисаме. Джейн закрыла глаза и уткнулась в подушку, пытаясь снова уснуть. Ей приснилась вновь та девушка без лица. Она ничего не говорила, а только стояла напротив и лишь под самый конец положила руки ей на плечи, стискивая их. Джейн пыталась высвободиться, но всё было бесполезно. А потом она проснулась. — Вставай, — ей на грудь полетела её же одежда. Джейн, оторопев, приподнялась. — Мы уходим? — Итачи был одет в свою форму, кроме плаща (его заменяла чёрная накидка), и пристально на неё смотрел. — Нет. Одевайся и выходи. Возьми с собой снаряжение и надень хаори. Итачи закрыл дверь, а Джейн ещё пару секунд таращилась в неё. Зачем снаряжение, если они не уходят? И почему обязательно нужно хаори? Выйдя из комнаты, она сразу же напоролась на Учиху: тот ожидаемо стоял прямо за дверью, карауля. Коротко взглянув, Итачи бросил: — Следуй за мной, — и пошёл вперёд. И Джейн пошла тоже. Поздоровавшись с администратором и старичком-служащим, они обогнули гостиницу и углубились в чащобу за домами. Там Итачи побежал, и Джейн помчалась за ним. Её тело, пусть и отдохнувшее за ночь, болело, а в глаза словно насыпали песок — сколько бы она ни спала, этого явно было недостаточно. Представлять, что сегодня вновь предстоит весь день идти, не хотелось. Они бежали вчерашним путём, но в последний момент Итачи свернул в другую сторону — в итоге это привело их в небольшой овраг, на мысах которого росли сосны. Джейн тряхнула ногой, избавляясь от песка под пальцами. — Почему ты хромаешь? — она вздрогнула от прямого взгляда Учихи. Он заметил?.. Девушка помялась. — В логове Орочимару мне переломало ноги с руками. Некоторые до сих пор плохо двигаются. — Это сделал Орочимару? — вопрос звучал без капли участия, но Джейн всё равно ему удивилась. — Нет. Я взорвала часть логова, и на меня обвалился потолок. Джейн вспомнила пробуждение в лазарете и спицы, торчавшие из ноги, и жёлтые глаза Орочимару, и... — Ты должна это лучше скрывать, — девушка похолодела от взгляда Итачи. — Я пытаюсь, — сглотнула она. — Недостаточно. «Тебе-то вообще какое дело до меня?!» — Джейн стиснула зубы, опустив глаза. Нужно быть покорной и спокойной, покорной и спокойной... — Я постараюсь. Пару секунд они помолчали, но девушка чувствовала жёгший взгляд Итачи. — Нападай. Джейн вскинула голову, думая, что ослышалась. — Твоя задача — ранить меня. Можешь использовать всё, что умеешь, — Итачи, верно, шутил. Он даже не принял боевую стойку — как стоял расслабленный, так и остался, только сняв накидку. Джейн заколебалась, кладя хаори в песок рядом. — На вас? Я же не смогу вас ранить. Вы сильнее даже Орочимару, он говорил, а я и его-то... — Мне нет до этого дела, — отрезал тот, не меняясь в лице. — Я жду. Джейн вновь замялась. Она никогда не нападала первой. — Я... — её тяжело ударили в живот прежде, чем она договорила. Перед глазами встала белая пелена, но Джейн заставила себя отскочить. — Медленно, — раздалось рядом, и девушка вновь пружинисто отпрыгнула. Она услышала шорох — так отталкивалась подошва от стен оврага. В тот же миг из плеча Джейн вырвались несколько двухвосток и полетели в Учиху, растопырив жвала. Проверять, долетели они или нет, было некогда — куноичи отбежала туда, где, как помнила, были корни сосен, и наконец открыла глаза. — Чёрт! — она еле увернулась от сюрикенов, летевших прямо в лоб. Вновь отпрыгнув, Джейн оступилась и увязла ногой в песке. Каблуки здесь были совершенно неудобны. Сзади обрушился новый удар, и девушка еле успела уйти из-под него. — Ай! — кунай в руке Итачи был внезапностью, и он полоснул её прямо по голому плечу. Джейн нагнулась и выпустила лески из напульсников, впиваясь в ноги Учихи. Тот даже не испарился в хлопке — он просто исчез на невообразимой скорости. Джейн сразу всё поняла — новая сколопендра вырвалась из-под рукава и обмотала её спину. Раздался лязг: это отскочило оружие от плотного панциря насекомого. Девушка переметнулась через быстрое перемещение и сложила печати. Закончить начатое ей не дали: в руку вцепились с такой силой, словно пытались раздавить. Джейн не выдержала и вскрикнула: это была та самая перебитая кисть. Её раскрутили и швырнули на землю, вдавливая острое лезвие в незащищённое горло. Девушка кашляла и часто моргала: песок, поднявшийся от удара, рухнул облаком, и теперь был абсолютно везде. — Ты совершенно не умеешь реагировать, — констатировал Итачи, нависая над ней. — Слишком расслаблена. Джейн, оглушённая ударом о землю, наконец разглядела его лицо и вдруг усмехнулась. Учиха дёрнулся, но было поздно: рука Джейн коснулась песка, и из пальцев выстрелила молния, ударяясь о кунай в оружейном кармане. Отскочив, она переметнулась к карману Итачи, а потом и в кунай в его руке. Мужчина выронил оружие и отскочил. Джейн победно ухмылялась, подбирая чужой кунай. Итачи появился сверху оврага, глядя с обрыва. Девушка испытала прилив небывалого злорадства — пусть знает, что не стоит её недооценивать. Она училась у самого Орочимару, в конце концов, и выжила во многих спаррингах против его подопытных. Учиха смотрел прямо и внимательно, точно оценивая. Джейн поднялась на ноги; сколопендра, вдавленная в спину, оживилась и обвила теперь и шею. Девушка, не отводя взгляд, метнула целую ладонь макибищи — те повтыкались вокруг оврага, подобно защитным иглам ежей. На клонов времени уже не было: в следующее мгновенье Итачи исчез из поля зрения, и Джейн устремилась всем существом в его чакру. Стоило уловить едва заметное колебание рядом — она тут же выпустила новые молнии, прошедшие сквозь оружие и укрывшие её защитным полем на пару секунд. Атаки повторились ещё пару раз, а затем, когда Джейн ликовала, в шею прилетел удар небывалой силы, а руку выкрутили за спину. Итачи гнул её вперёд, совершенно безбоязно сдавливая запястья, с которых свисали лески с отравленными сенбонами. Джейн едва не шипела от боли, но покорялась, опускаясь на колени в песок. Стоило другой руке дёрнуться — Итачи взвинтил заломанную руку ещё выше, и разум Джейн опустел: боль прострелила до самого мозга. Опустившись на оба колена, она, придя в итоге в себя, обнаружила, что Учиха заломал уже обе руки, а нога его упёрта в её спину. — И это всё, чему Орочимару учит своих преемников? Джейн было плевать, чему её там учили — хотелось лишь, чтобы эта боль кончилась. — Придётся переучивать, — руки отпустили, и девушка рухнула лбом в песок, едва не воя от рези в плечах и запястьях. Она тяжело дышала, пытаясь собраться воедино, когда сзади донеслось: — Вставай. «Что такое «вставай»?» — в голове было так пусто, что Джейн не помнила даже своего имени. Какая же боль, а. На перебитую лодыжку наступили, вдавливая, и девушка подскочила, как ужаленная, переметнувшись подальше от источника боли. Она смотрела на Итачи абсолютно дикими глазами, в которых читалось «не прощу», но молчала. Итачи смотрел спокойно, но холодно. Ему словно нравилось причинять страдания, и Джейн не могла поверить, что восхищалась этим человеком. «Если он так всегда ведёт себя с Саске, то я понимаю, почему тот его так ненавидит», — она и сама его уже ненавидела. Орочимару, каким бы извращённым умом ни обладал, никогда не издевался над ней физически, просто потому что «мог» — он делал это ради «развития» человека. И Джейн понимала его, хотя и ненавидела за опыты над собой. Итачи же... — Нападай. Девушка едва сдерживалась, чтобы не затрястись в ярости. — Пока не научишься отвечать силой, нечего так смотреть. Джейн поняла, что прокусила от злости щёку, и, плюнув кровью, ощерилась. — Хорошо, — её руки всё же затряслись, но она смогла сложить печати и призвать клонов. — Как скажете. ... Прошёл только час, а Джейн уже была ни жива, ни мертва. Удары Орочимару были поглаживанием по сравнению со свирепыми, мощными атаками Итачи. Он не палил её кожу, не резал и не протыкал. Но каждый его удар бил в самые слабые и уязвимые точки — Джейн почти обезумела от количества боли, обрушившегося на неё за короткий срок. Это было похоже на плавание под водой: удар — ныряешь, отпустило — выныриваешь. Ни о каком правильном дыхании речи даже не шло: куноичи просто пыталась избежать новых атак. Советы Итачи по типу «используй глаза» и «не теряй концентрации» не помогали. Джейн хотелось связать его лесками и спалить до угольков. Стало понятно, почему ей вернули вчера оружие: Итачи не была страшна никакая атака. Он уходил от любой, и тот ожог электричеством был единственным «достижением» Джейн за всё время. И то, он был, скорее всего, потому, что Учиха не ожидал от неё такой прыти. Больше подобных промашек он не допускал. В отличие от Джейн, нарывавшейся на одни и те же атаки раз за разом. Возвращалась она хромая ещё больше: кажется, у неё треснуло бедро. Итачи же даже не вспотел. Радовала только сохранившаяся чакра: Джейн почти не потратила её из-за упора на тайдзюцу. Можно было подлечить себя, чем она и занялась на ходу. Было непонятно, что это такое вообще было — Итачи удостоверился, что она не причинит им вреда? Или что она будет обузой при путешествии? Значит, теперь её будут тягать, чтобы она не создавала им проблемы при нападении? Значило ли это, что пока что Пейну её отдавать не планировали? — Ну что, как тренировка? — Джейн опешила от заявления Кисаме, сидевшего в комнате. «Тренировка? Меня только что тренировали?» Итачи промолчал, и Хошигаке хмыкнул. — Понятно. «Что понятно?! Почему всем всё понятно, но не мне?!» — Джейн, как ни пыталась, хромала настолько, насколько это вообще было возможно. Чего бы ни добивался Итачи, ему не удалось: теперь она стала ещё большей обузой. Джейн с большим трудом села возле шкафа и почти взвыла от огня, вцепившегося в ногу с поясницей. Каждый вдох давался с чудовищной болью. Девушка достала таблетку из сумки за спиной и с хрустом разгрызла её. Кисаме обернулся на шум и прищурился. — Ты что, в самом деле медик? — девушка открыла глаза и едва заметно покачала головой. Хошигаке не унимался. — Это же боевая пилюля. Солнце вышло из-за облаков, и его луч, пробившийся сквозь окно, упал Джейн на лицо. — Это лекарство, — девушка передвинулась ближе к углу, куда не добивал свет. — Ну да, рассказывай. Значит, медик, — Кисаме продолжал гнуть своё, обматывая бинтами предплечье. — Вчера про иглы рассказывала, сегодня лечишься. — Вы тоже себя лечите — значит, и вы медик? — с напускной лёгкостью спросила Джейн. Хошигаке низко загудел, как пчелиный рой. — Ты зубы тут не заговаривай, — хмыкнул он, не отрываясь от занятия. — Я с собой медицинского снаряжения не ношу. Джейн с любопытством взглянула на него. — Правда? Я думала, шиноби должны носить хотя бы что-то минимальное, вроде шприцов с антидотами. Кисаме лукаво сощурился. — Что, Орочимару натаскал, да? — значит, никто не собирался поддерживать с ней диалог. Джейн закипела, но ничем это не выказала. — Кабуто по большей части, — кротко ответила она. — Мы обходили их заключённых два-три раза в неделю. Вместе готовили и лекарства. Это, например, как раз наше совместное. — И что оно делает? — Джейн казалось странным любопытство Кисаме, но тот выглядел почти дружелюбно, и девушка уцепилась за возможность наладить контакт. — Это активирует чакру и обезболивает. Оно для более быстрой регенерации. Хошигаке мельком глянул на Итачи, точившего своё оружие на кровати, а потом вернулся к Джейн. — Вот как. Пилюля-самолечение? — девушка прыснула от названия. — Почему же «само»? Она лишь помогает уплотнить чакру в Мистической руке и подготовить тело к регенерации. — Так ты в самом деле владеешь медицинскими техниками? — Кисаме, кажется, выглядел впечатлённым. Джейн чуть нахмурилась. — Ну да, я же говорила об этом вчера, — мечник качнул головой, хмыкая. — Ты много что говорила. Но Мистическая рука? Это да, конечно. Вещь. Джейн не видела в этом ничего необычного. Загоняя энергию в левую ладонь для лечения, она пыталась понять, что так удивило Кисаме, а потом вспомнила, что медики были элитой мира шиноби по контролю чакры. Наверное, Хошигаке подумал, что она кто-то вроде Цунаде... Бедро прострелило болью даже несмотря на анальгетики. «В самом деле треснуло, значит», — это было плохо. Кисаме и Итачи пристально наблюдали за светившейся рукой, но Джейн было плевать: она делала это не для хвастовства, а потому что просто хотела ходить. Закрыв глаза, она медленно отсчитывала про себя секунды и отслеживала процесс сращивания кости. Ну да, Цунаде, как же... Джейн усмехнулась про себя. Её чакры не хватало даже на полное исцеление костей — хромота всё равно останется, что она ни предприми. Девушка сцепила зубы от новой волны боли, прошившей ногу, и с трудом удержала чакру в руке. Она чувствовала, как стягивалась костная ткань, и радовалась, что взяла с собой обезболивающее. «Ничего, бывало хуже», — когда свечение погасло, Джейн обессиленно ударилась затылком о стену. Пульсация в ноге утихала, а боль отступала. Пилюля действовала. — Через час выдвигаемся. Джейн распахнула глаза. — Что? — она ошарашенно уставилась на Итачи, надевавшего плащ. Учиха продел руки в рукава и застегнулся. — Ждать не будем, поэтому если не хочешь быть запечатанной, советую быть готовой, — сказав это, Учиха вышел. Джейн в ужасе смотрела уже в закрытую дверь, не веря. Он только что грозился запечатать её в свиток и таскать в сумке? Волосы девушки встали дыбом. Он ведь знает, что может случиться, да? Орочимару рассказывал, как на войне приходилось выносить раненых: их, бессознательных, как раз запечатывали и относили в ближайший полевой госпиталь. Обычно таких спасали, но если кто-то приходил в себя будучи запечатанным, то впадал в безумие и умирал. Человек не был вещью — его сознание не могло быть запертым. Да, Итачи определённо знал, что могло случиться, и поэтому сказал об этом. — Хм, — девушка вздрогнула от смешка Кисаме, когда тот поднимался (колени дружно хрустнули), и увидела промелькнувшую на его лице улыбку. Джейн ещё несколько мгновений посмотрела на него, но в итоге решила, что ей показалось. Мечник сел на кровать и потянулся. Мышцы на его предплечье напряглись и натянули бинты. Джейн была в таком ступоре, что не нашла сил предложить помощь. Она просидела ещё какое-то время, не шевелясь, пока Кисаме не предложил пойти позавтракать. Джейн кивнула и отрешённо пошла следом.***
Как оказалось, это была страна Чая — Джейн разглядела название книги в одном из сувенирных прилавков. «Модороки, Тодороки: святыни, благословившие страну Чая», — на твёрдой обложке проступали рельефные узоры, а слова были покрыты золотой краской. Джейн постеснялась открыть книгу, зная, что всё равно не сможет купить (денег-то не было), поэтому просто улыбнулась продавцу и отошла. Дорога была сплошным мучением. Покинув деревню, они вновь пошли по горам, но, как и вчера, не по основной тропе — их путь лежал там, где не ступала нога человека. Джейн опять была посередине и сходила с ума от бесконечного молчания. Она почти не хромала, но бедро ныло даже несмотря на лечение, а избитое тело горело — хотелось лишь лечь отдохнуть, и пусть даже на землю. Продираясь сквозь чащобы, иногда они проходили мимо деревень, но внутрь не заходили. В промежутках между этими деревнями попадались чайные дома, но и в них они не заглядывали. Зато через час-два, набредя на новую деревню, наиболее захолустную из всех предыдущих, они направились точно к её входу. Джейн всей душой желала, чтобы это оказалось их остановкой, но умом понимала, что черта с два оно так. Воздух вокруг стал тяжелее и словно резче, и куноичи с удивлением ощутила соль на губах. Она пару раз громко вдохнула, а затем услышала холодный голос Итачи: — Рядом море. Джейн видела рядом только старые выцветшие доски и бесконечные магазины с рыбацкими снастями и лодками. — Мы поплывём? — осторожно спросила девушка, когда они углубились в деревню. Появилась надежда отдохнуть. — Нет. Джейн закусила губу, чтобы не выругаться. Между тем они зашли в одну из множества «чаёвен». — Добрый день, — внутри приветливо улыбалась женщина. Джейн непроизвольно прижмурилась в ответ: что-что, а дружелюбия жителям этой страны не занимать. Внутри сидела компания из пятерых мужчин и что-то активно обсуждала, смеясь. Итачи и Кисаме прошли мимо в них в соседний зал. Они сели на лавочки, и женщина, шедшая следом, тут же положила перед ними меню. Джейн находила невероятно милым её улыбку и добродушие в лице: это навевало воспоминания о тёте из Эстонии. — Вы уже определились, госпожа? — Джейн обнаружила, что уже полминуты неотрывно смотрела на женщину. — Извините, ещё нет, — владелица кивнула и повернулась к Кисаме. Видимо, она посчитала, что Хошигаке среди них главный из-за роста. — Дайте нам пару минут, — Джейн вновь передёрнуло от вежливости мечника. И это тот, кто грозился сбросить её с дерева и отрубить ноги. Ну не лицемер ли? «Орочимару хотя бы не притворялся», — девушка поскорее уткнулась в меню, пока никто не заметил её раздражения. На старом, но аккуратном листе были написаны разные сорта чая и сладости. «Данго... Всегда хотела их попробовать... — глаза Джейн восторженно загорелись. Были бы деньги... — Интересно, что такое геммайча?». — Ты тоже можешь выбрать, — куноичи украдкой взглянула на Итачи — тот даже не обернулся — и кивнула. Заказали в итоге один общий чайник из матча, но каждый выбрал те сладости, какие хотел. Как ни странно, Итачи тоже выбрал данго, но с другим сиропом. Джейн чувствовала себя максимально неуютно, используя чужие деньги и в принципе не понимая причину любезности. Она тихо цедила свою кружку и отдирала по кусочку комочки данго, глядя куда угодно, кроме отступников. Чайный домик, как и всё в этой деревне, был старым и его определённо стоило чинить. Хозяйка явно пыталась сделать всё, что было в её силах, и поэтому внутри было аккуратно и прибрано. Мебель, хотя и не новая, выглядела опрятно, на перегородках между столами не было и пылинки, а под потолком горели все лампочки. Находиться здесь было приятно. Хотя после подземелий приятным казался даже овраг с песком, на котором её уложил Итачи. Выходя, они столкнулись с мужчиной, и тот вместо того, чтобы дальше идти по своим делам, зыркнул на них и, резко развернувшись, пошёл туда, откуда только что появился. Джейн, особо ничего не разглядев за спиной Итачи, недоумённо смотрела на его сухую и высокую фигуру, удалявшуюся от них. Если это и задело как-то Учиху, то тот ничего не сказал — как они шли, так и продолжили. Когда же они вышли к очередному убогому дому в этой дыре, Джейн уронила челюсть: сквозь раздвинутые двери заднего двора выглядывала макушка того проходимца! — Он нас преследует? — осторожно спросила девушка, чуть отворачивая голову к Кисаме. Мечник кратко прогудел. — Нет. Оказалось, что это был барыга, а спекулировал он снаряжением шиноби. И всё это время шли они прямиком к нему. Джейн с раскрытым ртом таращилась на стены, обвешанные холодным оружием, и ряды сундуков, наполненных дымовыми шашками и катушками. Всё это было в гораздо лучшем состоянии, чем в оружейных, где она уже бывала, и за каждой вещью тут явно тщательно следили. — Откуда всё это? — поражённо выдохнула девушка, когда к ней подошёл Итачи. Уже взглянув на него, она вспомнила, насколько Учиха «разговорчив». Но Итачи ответил. — Войны, раздирающие страны и города, всегда оставляют за собой подобное наследие, — у Джейн пошли мурашки от бесстрастности в лице Учихи. — Долгие годы за власть в этой стране боролись два клана. Пятнадцать лет назад они подписали соглашение по определению власти каждые четыре года — война прекратилась. Но её эхо будет доноситься ещё очень долго. Девушка побледнела и отвернулась. «Значит, всё это оружие, сохранившееся с той войны? И им уже убивали?» — Да, золотое было время, — барыга ностальгически сощурился. — Можно было много денег наварить тогда. Не то что теперь. Кисаме, убиравший кошелёк, насмешливо хмыкнул. — Должен сказать, что и на твоих нынешних ценах, в отличие от остальных, можно нехилое состояние сделать. Барыга в момент с вызовом оскалился. — Зато за своё оружие я могу поручиться, и мои кунаи в середине боя случайно не треснут. А этого дорогого стоит, знаешь ли. — Это да, тут не поспоришь. Твоё снаряжение одно из лучших, — Кисаме вложил самехаду в крепления за спиной. — Может, ты и правда его прямиком из скрытых деревень вывозишь? Тот хмыкнул, польщённый. — Кто знает, — Джейн увидела цепь, грузило которой было больше похоже на ядро. Судя по виду, им спокойно можно было проломить грудь. А может, им так и делали... Куноичи отвернулась к двери. — А ей ничего не надо? — Джейн вздрогнула от презрительно-надменного взгляда мужчины. — Мы платим вам не за то, чтобы вы спрашивали, — сухо обрубил Итачи. Барыга прищурился, но промолчал. — До свидания. Они поднялись к выходу из подпола, и Джейн напоследок оглянулась на спекулянта — он провожал их пронзительным взглядом, чем-то напомнившим глаза заключённых. Девушка быстро отвернулась и вышла следом за Итачи. — Ты слишком расслаблена, — тут же прилетело, стоило закрыть дверь. Учиха не смотрел на неё, но от голоса за версту веяло холодом. Джейн не поняла, кому это адресовалось, и промолчала. — Всегда нужно быть настороже, — на этот раз девушка повернула голову к Кисаме. Тот мельком взглянул на неё, но тут же вернул глаза к дороге. Значит, это не ему говорят? — Удар может прийти откуда угодно. Джейн и так ждала его откуда угодно, но разве отступники не могли уже сотню раз зарубить её, если бы хотели? Что она была в состоянии им противопоставить? Раствор, вгоняющий в панику? Так ты попробуй их сперва подловить! Чего Итачи добивался?***
— Вставай. Джейн выронила пустую миску и успела словить деревянный меч, прежде чем тот прилетел в лицо. «Боккен?» — куноичи внимательно посмотрела на Итачи, поднимаясь. — Пошли. Девушка в панике метнула взгляд на костёр, котелок с супом и усмехавшегося Кисаме. Она же ещё не доела... Взгляд Итачи подогнал лучше хлыста. Джейн потянулась за поясной сумкой, но Учиха её оборвал. — Это не понадобится. Пальцы девушки дрогнули в воздухе, но покорно опустились на меч. Джейн молча последовала за Учихой. Они отошли недалеко от разбитого ими «лагеря», где было больше пространства и встали друг напротив друга. Джейн быстро оценила местность: под ногами — галька (самоубийство для каблуков), до реки слева около двух метров, до каменной насыпи справа столько же, до Итачи — ... А где Итачи? Мощный, как и утром, удар прилетел прямо в живот. На этот раз били оружием, а не кулаком, поэтому Джейн согнуло пополам. Медленно оседая, она слышала сквозь грохот крови в ушах и звон боли чужой равномерный голос. — Всегда смотри только на противника. Девушка услышала свист и отскочила. — Всегда жди отовсюду удара. В место, где она только что была, ударился меч. Джейн, трясясь от злобы, поднялась на ноги. — Я вообще-то одолела многих заключённых Орочимару, — не выдержав, зашипела она. Итачи сделал выпад, но девушка успела парировать его. — Значит, они были никчёмными, — Учиха извернул руку и заставил Джейн поднять оружие. В следующий миг свободной рукой он держал кунай возле её сердца. — Ты слишком привыкла быть сильной среди слабейших. — Я и вашего брата почти одолела, — Джейн нанесла косой удар. — Значит, и он никчёмен, — Итачи несколько раз ударил мечом, но Джейн увернулась. Тогда он замахнулся боккеном, а потом, пользуясь этим обманом, ловко свалил девушку подножкой. — Для чего тебе даны глаза? Учись наблюдать незаметно для противника. Джейн ощутила боль в шее и поняла, что опять будет куча синяков. — Я стараюсь, — процедила она, вставая. Итачи ударил в здоровую ногу, не дожидаясь, пока та выпрямится. Джейн снова завалилась на одно колено. — Этого недостаточно. Казалось, что она вот-вот тронется умом от ярости, наполнившей её до краёв. Джейн, дурея, поняла, что по ней расползается проклятая печать, и подняла глаза. Итачи вновь замахнулся, но теперь она в самом деле смотрела только на противника — его движения Джейн легко распознала и не только увернулась, но и атаковала со спины. Удар цели не достиг, но злорадство куноичи испытала: она заставила самого Итачи отступить и уже второй раз за день! Злоба прошла так же быстро, как и пришла. Видимо, сказывалось запечатывание Учихи: проклятая печать срабатывала только на пределе эмоций. — Не опускай меч, — замах Итачи со свистом пронёсся рядом на уровне груди. Джейн сжала наставленный бокуто, блокируя удар. — Именно. К тебе нельзя подобраться ближе, потому что меч держит на расстоянии. Он удлиняет твою дистанцию, — девушка в самом деле заметила, как ходил вокруг неё Учиха, но не приближался. Дыщ! Итачи сделал резкий выпад, и боккен Джейн выпал из рук (уже болевших от силы удара, ушедшего в ладони с запястьями). В следующий миг деревянное «лезвие» ударило её в грудь, а потом вжалось в шею. Девушка, упав спиной, приподнялась на локтях, глядя на Учиху исподлобья. — Держи крепче и, как только противник пытается выбить из твоих рук меч, атакуй вблизь кинжалом, — Итачи кинул Джейн её меч. — Хорошо... — девушка не понимала, зачем ей далось это оружие, если она в состоянии управляться с лесками и сембонами, и от этого ещё сильнее злилась. То ли дело Орочимару! Тот сразу смекнул, в чём её сила, и делал упор на лески с ловушками, не давя на практику с катаной. Джейн было гораздо проще расставить игольчатые бомбы по периметру, а в нужный момент выпустить и парализовать ими противника, чем набрасываться на него с мечом наперевес. Мужским, к тому же, судя по тяжести. — Не стой столбом, — новый удар прилетел в плечо. Еле успев нагнуться, Джейн огребла ударом ноги и прокляла в очередной раз Итачи. Вновь отпрыгнув, она опять была вынуждена обороняться от атак Учихи. В этот раз даже успешно: ей удалось заблокировать пять ударов из шести. Последняя атака выбила боккен, и, когда куноичи попыталась отскочить, попала в оголившийся бок. Джейн сдавленно охнула и не завершила сальто, рухнув на четвереньки. Кожа на рёбрах горела. — Не пытайся уйти от таких ударов целиком — учись отражать и тут же атаковать. Джейн подняла обозлённый взгляд на Итачи. Тактика «быть покорной» грозилась вот-вот сорваться. — Вы же знаете, что я не шиноби. Зачем вы заставляете меня всё это делать? Глаза Учихи стали ещё холоднее и сощурились. — Затем, что теперь неважно, что было раньше. Сейчас ты с нами, и обузы нам не нужны. «Значит, я всё же была права», — куноичи поднялась, стараясь не шевелить болевшей кистью, и взяла бокуто. — Вы же в любом случае бросите меня, если я попадусь кому из врагов, — это вылетело на автомате, и только потом Джейн осознала весь ужас сказанного. Её жизнь в самом деле ничего здесь не стоила — Орочимару цеплялся хотя бы за её «способности», а этим двоим не было дела до подобных экспериментов. И знания её про саннина их не очень-то мотивировали, судя по количеству угроз... Итачи молчал. Это было ещё хуже прямого «да». Девушка усмехнулась дрожащими губами и наставила боккен для атаки. «Значит, теперь я должна уметь сражаться против целого мира», — она стиснула рукоять и набросилась на Учиху. ... Джейн не чувствовала ни рук, ни ног. Усталости скопилось столько, что она была готова уснуть прямо на гальке вне спального мешка. Но грязи на теле было ещё больше, поэтому она пошла мыться в реку. Горная вода, ледяная сама по себе, была ещё холоднее от ветра, и Джейн, пару раз коснувшись её ногой, поняла, что не осилит такой проверки на прочность. Вернувшись в лагерь, она распечатала полотенце, которое любезно разрешила взять женщина-администратор, и на пронзительный взгляд Итачи поджала губы. — Смою грязь, — пояснила она и пошла прочь, не дожидаясь ответа. Отойдя подальше, где её нельзя было бы рассмотреть за камышами и деревьями (на ворона, следовавшего по пятам, стало просто плевать), Джейн расстелила плащ и села на берегу, снимая рубашку. Вся одежда была изгваздана, и на неё было больно смотреть. «Надо было отдать хотя бы эту в стирку в гостинице... — девушка с досадой водила вдоль строчки чёрных нитей на плечах. — Хотя всё равно бы не успело просохнуть: мы же ушли почти сразу, а узнала я об этом только утром...» — полотенце, пропитанное ледяной водой, ошпарило нывшие руки. «Ладно. Плевать. Пле-вать, — пальцы быстро заледенели, но Джейн упёрто продолжала макать их в речку. — Не надо об этом всём думать. Не надо... Не надо думать, какой тварью оказался Итачи, которым ты так восторгалась, не надо думать, как он отметелил тебя, не надо думать, что теперь уже он пытается промыть тебе мозги вместо Орочимару, — Джейн не выдержала и, опустив голову, зарычала от бессильной злости. — Легко сказать — не думать! Да у меня всё тело в синячинах от этого «сэнсэя-всегда-жди-удара»! — девушка коснулась одной из гематом, и ненависть вспыхнула в ней пуще прежнего. — Зачем я тратила лекарства утром, если теперь он наставил мне новых?! Всё, хватит! Сегодня подлечу только чакрой! Подожди... А если он теперь постоянно будет так меня гонять? — Джейн похолодела и уронила онемевшие руки. — Он же не хочет, чтобы я была обузой, так? Получается, эти «тренировки» будут каждый день? — от этой мысли в голове поднялся страшный звон, как от удара о стену. — Нет... О боги, нет...» — Джейн отупело смотрела в полотенце в руке. Бдыщ! Ей на затылок обрушился удар, от которого она полетела лицом вниз. За шею схватили и рывком согнули — от импульса подбородок Джейн стукнулся о камни на дне. Нижняя губа онемела: зубы прокусили её. Куноичи, ничего не понимая, рванулась, но что-то тянуло спину к земле, придавливая. Джейн распахнула глаза в толще воды и поняла, что была полностью обездвижена, а костлявые пальцы впивались в затылок, не давая подняться. «Что он делает?! Зачем?!» — в нос хлынула вода, и, когда боль прошила ноздри, до Джейн дошло. Её просто-напросто топили. А она была безоружна. Безоружна полностью.