Между мирами, или Двойная жизнь

      Именно поэтому Итачи не любил пересекаться с кем-то из организации.              Их и без того собачья, скрытная жизнь становилась совсем невыносимой, когда они объединялись. По одиночке каждый из них был превосходным, практически непобедимым бойцом, но вместе они превращались в клубок змей, сброшенных в одно ведро.              Он видел, как летел сверху Дейдара, и понимал, что этот дурак ведёт всех сюда не столько из-за приказа Мадары, сколько из желания насолить ему. Кисаме, если его спросить об этом, тоже согласится, хотя и не скажет прямо. По крайней мере, про Дейдару и Сасори.              Хотя раньше Акасуна был более приятен в общении.              Итачи переметнулся к «ученице» и подхватил её прежде, чем она упала на землю. Тут же отскочив, Учиха окинул поле боя быстрым взглядом.              «Ну и наворотила же ты делов, Джейн».              Лес вокруг был полностью раскурочен, земля — разрыта на несколько метров вглубь. Внутри траншей лежало два раздавленных тела, третье, полуживое, добивал Кисаме. Визжавшая сколопендра Кагеро извивалась, валя повсюду деревья и пытаясь подняться. Рядом с ней стоял огромный водный клоп — белостома.              Итачи бы не удивился, узнав, что к ним теперь стягиваются все шиноби из ближайших десяти километров.              Водяной скорпион был гигантский, но уступал в длине — поэтому не нападал, ожидая приказов хозяина. Последний словно прочёл мысли Итачи, и в следующую секунду насекомое кинулась на Кагеро. Учиха же чувствовал, что за Дейдарой следовало ещё, как минимум, четверо здоровых и сильных шиноби, и зло сцеплял зубы.              «Кого ты тут проверять хочешь, она же без сознания». Хотя Итачи не сомневался, что Дейдара уже увидел всё, что надо, чтобы доложить об истинной силе и пользе шпионки, а теперь просто хотел позабавиться. Загрести жар чужими руками.              С Какудзу вести дела было гораздо проще.              По лесу прокатился поразительной силы грохот: это белостома вцепилась клешнями в многоножку. Последняя, пытаясь извернуться и укусить, хлестала вокруг хвостом, круша новые деревья.              Итачи отпрыгнул к Кисаме, который утирал лицо от крови. Рассечённая бровь заливала ему правый глаз.              — Дейдара решил повеселиться, я так понимаю, — хрипло выдохнул мечник. Итачи промолчал, зная, что ответа не требовалось.              Раздались оглушительные хруст и вой, и оба отступника синхронно обернулись.              Белостома, визжа, билась в железной хватке челюстей Кагеро, пережавшей крепкое тело пополам. Жвала сколопендры были сильнее, а клоп, как ни старался, не мог прокусить чужой панцирь. Многоножка же могла.              С громовым треском лопнула одна из пластин на спине клопа, переломившись. Из-под брюха белостомы брызнула зловонная жидкость.              Кисаме, почуяв, что вот-вот будет развязка, сорвался с места, взмахивая Самехадой. Итачи создал клона и, оставив его у Джейн, побежал следом, приготовившись прикрывать товарища.              Они взметнулись по ноге Кагеро, целясь в шиноби-хозяина белостомы. Та, парализованная ядом, всё ещё пыталась прокусить сколопендру, но уже почти не шевелилась. Многоножка Джейн была поистине сильна.              Кисаме, словно услышав мысли напарника, усмехнулся:              — Умела бы ещё правильно пользоваться — цены бы ей не было...              Итачи ничего не ответил, но внутренне согласился.              — Иди, — бросил Учиха, резко остановившись. Слева и справа неслась чужая чакра.              На брюшко Кагеро обрушился шквал пламени, и Итачи нахмурился. Вот как, значит. Пока один атаковал сколопендру, двое других бежали по низу. Судя по тихо фонившей чакре, они уже начинали какую-то технику. Итачи создал клона и переметнулся туда, откуда ползла чужая энергия.              Он оказался за спиной одного из шиноби и тут же вспорол шею. Они не ожидали такой проворности, поэтому не были готовы. Но второй успел сориентироваться и ударил первым. В его руке висела цепь, пропитанная чакрой и усиленная стихией воздуха. Итачи отступил, взглянув на первого, уже упавшего на землю и сломавшего себе шею. Тот тоже держал цепь. Ясно. Мастера оружия.              Значит, остаётся гендзюцу.              Итачи почувствовал, как приближается новый враг, целившийся в Кисаме. Он взглянул в глаза шиноби перед собой, замкнув в гендзюцу, и взмыл вверх: некогда убивать, ещё один был слишком близко к Кисаме.              Учиха не сомневался, что напарник справился бы с обоими, а, может, и со всеми, кого привёл Дейдара. Однако это лишило бы шанса убить хозяина клопа, а он сейчас был наибольшей из всех их проблем. Если не избавиться сейчас, потом будет сложнее и хуже. Кисаме должен был добить хозяина.              Вылетая под нос шиноби Тумана, Итачи на секунду метнул глаза к Джейн — туда тоже нёсся один из их компании. Сложно было не злиться на Дейдару сейчас. Одно дело — прикрывать спину товарища, в чьих силах ты уверен и которого знаешь как облупленного. Другое дело — защищать ещё и бессознательного, часто импульсивного полушиноби.              Итачи поморщился собственным мыслям. Как он ни презирал отца за высокомерие, а в итоге так и не смог искоренить это даже из себя. Иногда казалось, что оно впиталось в него с молоком матери: эти гордость, снисхождение и надменность.              Отец любил повторять, особенно когда на него, Итачи, кто-то косился в деревне: «Они делают это, потому что ты Учиха. Потому что понимают, что хуже тебя. Они ненавидят лучших, потому что никогда не станут такими. Но они — просто голытьба, неспособная что-то противопоставить таким, как мы. Учихи — элита. Учихи достойны большего. Никогда не забывай, кто ты. Кто они, и кто мы».              «Они защитники деревни, — подумал Итачи, пролетая между двух цепей с грузилами. — Я преступник, вырезавший собственный клан», — он вонзил катану между звеньями и выдохнул пламя, сжигая противника.              Рядом сражался клон, пытаясь замкнуть врага в гендзюцу, а копия внизу дралась в рукопашую. Пока что всё оставалось терпимо. Только странно, что Кисаме так долго.              Не успел Итачи так подумать, как земля вокруг содрогнулась, по лесу побежал дым, и донёсся голос напарника:              — Вот же скот...              Учиха отскочил на антенну сколопендры и увидел, как Хошигаке увяз половиной Самехады в теле шиноби, впаянного в пластины белостомы. На немой взгляд товарищ раздражённо усмехнулся.              — Подох, но напоследок оставил подарок.              Учиха посмотрел на поле боя и на птицу Дейдары вдалеке. Когда всё кончится, подрывник ответит за это.              ...              Джейн пришла в себя рывком, точно кто-то сунул ей нашатырь под нос. Она распахнула глаза, но ещё несколько мгновений не понимала, что видит и почему одежда насквозь мокрая. Кругом стоял туман и въедливая вонь, сверху летели комья земли, а справа валилось дерево. Впереди мелькали двое, то налетая, то расходясь друг с другом — Итачи оказался первым из всего, что признала Джейн.              Точно. На них напали. Где Кагеро.              Сверху раздался оглушительный, словно сирена, вой — Джейн вскинулась и обмерла. Она увидела сквозь густой белый дым огромные ноги с острой щетиной у земли. Конечности уходили выше, к гигантскому коричневому телу какого-то насекомого, покрытого плотными пластинами. Жук смотрел на неё, шевеля гигантскими, ещё больше, чем у Кагеро, жвалами, напоминавшими клешни. Джейн не успела даже пошевелиться — сзади раздался грохот и на неё полетела гигантская тень.              Девушка обернулась и, вскрикнув, откатилась. В место, где она только что лежала, вонзилась такая же лапа с щетиной и огромным когтём. Джейн подняла расширенные от ужаса глаза. На неё падала ещё одна лапа.              В один миг вскочив, девушка взмыла вверх и тут же увидела, что за ней стояло точно такое же насекомое, только ещё больше. Его громадные, тяжёлые жвала кромсали деревья, не давая приземлиться, а плотно сбитое тело придавило часть несчастного Кагеро.              Джейн попробовала увернуться от удара, но поняла, что это бесполезно, и просто запрыгнула на челюсти соседнего жука. Свою ошибку она поняла почти сразу же: по всему телу насекомого за ней вырывались шипы, а из дыхалец пошёл удушливый запах. Жук пытался её прогнать с себя.              Девушка взбежала на голову насекомого и сразу же ушла от прямого удара в нос. Грузило чужой цепи пронеслось мимо, и Джейн вцепилась в неё, пропуская молнии. Владельца оружия не было видно из-за дыма, но техника должна была его достать.              Голова резко закружилась, а перед глазами потемнело. Джейн пошатнулась, отпуская цепь и судорожно глотая воздух. Что с ней. Почему такая слабость. Девушка подняла взгляд и онемела от ужаса.              Перед ней было три огромных призванных жука. Один из них был зажат в челюстях её сколопендры слева и не шевелился, из его брюха что-то текло; на другом по центру стояла она, а третий, самый большой, готовился к атаке справа.              Сквозь ветер и дождь Джейн услышала хлюпанье сзади и спрыгнула ниже, на жвала жука — обернувшись, она увидела, как из панциря на спине прорастала сетка из сотен сизо-зелёных пузырей. Они увеличивались на глазах, уже сравнявшись по росту с самой Джейн, и было видно, как шевелились внутри них смутные тени.              Девушка сощурилась, призвав чакру к вискам и пытаясь рассмотреть их лучше, но тут её снова повело. Прижав руку к груди, где бешено колотилось сердце, Джейн пыталась перетерпеть тошноту и головную боль. Разожмурившись, она увидела свой пропитанный кровью бок и онемела.              Она всё вспомнила.              На них напали. Она лечила Кисаме и себя. На них снова напали. Её поймали. Она призвала Кагеро. Её снова ранили. Дейдара привёл новых противников. Она атаковала сколопендрой.              Видимо, в неё снова попали техникой, и она потеряла сознание.              Раздался хлопок — Джейн вскинула голову и закричала от ужаса.              «Нет! НЕТ! Нетнетнетнетнет!»              Пузыри на спине жука впереди лопались, и из них выползали такие же жуки, но яично-жёлтые и более маленькие. Однако у них торчали всё те же жвала, их были десятки, и, наконец, все они ползли к ней, злые и голодные.              Джейн ощутила чужую сильную чакру и перепрыгнула на левую челюсть насекомого. За спиной послышался удар. На правой стороне была вмятина от удара грузила, там же стоял и мужчина в зелёном хаори и повязкой Тумана. Девушка на секунду прислушалась к себе. Чакры по-прежнему было мало, хотя она потихоньку и восстанавливалась. Метнула взгляд влево, на зажатого в челюстях Кагеро жука — дым от призыва рассеялся, и стало видно, что на нём спиной к спине сражались Итачи и Кисаме сразу с четырьмя противниками.              «Мы погибли».              В неё снова полетело несколько ударов, и Джейн, в какой-то момент забывшись, отскочила назад, на спину жука. Не сводя глаз с противника, вдруг поняла, что летит в самый эпицентр детёнышей насекомого. Снова прилетел удар — цепь почти попала в правую лодыжку, но Джейн успела извернуться и выплюнуть несколько сенбонов с норэпинефрином. Вряд ли паническая атака остановит его, но, может, хотя бы задержит.              Она не успела сменить траекторию и упала на спину одного из детёнышей (который всё равно был в несколько раз больше её самой). Соскочив вниз, Джейн тут же провалилась в слизь из пузырей и почувствовала, как обожгло ногу — не иначе, для кожи она была ядовитой.              Джейн прислушалась. Чакры всё ещё не было. Опустила глаза и пропустила вдох.              «Кагеро, — точно, у неё же была сколопендра! Джейн бросилась к многоножке, которая уже успела вывернуться из-под чужих ног. — Не подведи, ты последняя надежда», — Кагеро взвился и обхватил своим длинным телом чужое, обездвиживая уже вторую белостому.              «Кусай!» — сколопендра послушалась.              Джейн, прыгая на её спину заметила, как эта атака перевернула старого жука, на котором сражались Учиха и Кисаме. «Итачи меня убьёт».              На какой-то миг показалось, что сила на её стороне. Джейн с сиявшими глазами наблюдала, как уже второе насекомое пыталось уйти от мощных челюстей Кагеро, но лишь сильнее сдавливалось внутри них. Жвалы клопа не могли прокусить тела сколопендры, как ни старались, и было заметно, что огромное тело слабело в чужой хватке.              Однако длилось это пару мгновений.              В следующую секунду на них набросился старый жук, подкидывая сколопендру под брюхо и переворачивая. С его спины тут же посыпались детёныши, набрасываясь гурьбой на Кагеро. Они расползались по всей многоножке, и Джейн похолодела до ужаса, когда увидела, что метили они в мембраны между пластинами на спине.              — Кагеро! — не выдержала она, заметив, как некоторые из тварей полезли к незащищённым дыхальцам.              Договорить ей не удалось: пришлось уворачиваться от мощной атаки целого дождя из шипов. Нырнув за сколопендру, Джейн взбешённо думала, что жука удержать не получится, иначе Кагеро просто-напросто загрызут. Она выругалась, и сколопендра, выгнувшись по её приказу, переметнулась вперёд, прочь с поля боя.              Девушка судорожно соображала, что теперь делать, когда на макибиси, посреди моря из которых она стояла, мелькнула искра. Джейн шарахнуло паникой до кости. Она поняла, что сейчас последует.              Джейн взмыла наверх, молясь, чтобы атака не была в форме пирамиды, иначе её тут же поджарят. И тут справа, со спины жука с детёнышами, в неё полетело сразу две цепи, словно танцевавшие в воздухе — их траекторию нельзя было предсказать. Стало ясно, что атаки пошли парные.              «На этот раз нам точно конец», — с кристальной отчётливостью поняла Джейн, глядя на кружившие цепи. Она знала, что сейчас её схватят и обездвижат, и уже звала Кагеро на помощь, но внизу вдруг пошёл разряд, и сколопендру, метнувшуюся ближе, поджарило молниями.              Джейн сшибло сильным ударом, и она полетела далеко назад, за траншеи, к перевёрнутому и парализованному жуку. Девушка сгруппировалась в воздухе, ища, откуда придёт следующий удар, но вдруг среди зелёного хаори перед собой увидела лицо Итачи. Оно было бледным и полным холодной ярости, от которой бросало в дрожь. Вся кровь Джейн отхлынула в ноги от страха, но на неё всё равно накатило небывалое облегчение, что это был союзник, а не враг.              «Значит, это он меня сшиб, а не цепи, — Джейн приземлилась прямо перед глазами лежавшего на спине жука. — Он увёл из-под удара», — девушка вцепилась взглядом в Кагеро, лежавшего на груде дымившихся макибиси. Такой разряд не мог убить его, но определённо обездвижил. У Джейн больше не было козырей.              Она в панике метнула взгляд на Учиху, пытаясь понять, как им вообще выбраться отсюда живыми, когда вдруг позади раздался голос Кисаме.              — Назад!              Джейн вскинулась на это рявканье, как ящерица, и, даже не глядя, прыгнула туда, откуда неслась бурлившая чакра.              — Что делать? — выдохнула она, стоило только приземлиться. Однако, оказавшись рядом с мечником, девушка на миг застыла.              Лицо и грудь Хошигаке были залиты кровью, от него разило гарью и палёной кожей. Ворот плаща, как и кончики волос, были обожжены. «Швы гарантировано разошлись, — поняла Джейн. —Хорошо, что я и медицинской чакрой подлечила». Всё было крайне плохо.              Кисаме не ответил — он напряжённо всматривался в напарника, стоявшего боком чуть дальше, и Джейн тоже вцепилась глазами в Учиху. Видимо, у них был какой-то план.              Но Итачи, совершенно невредимый кроме пары отрезанных кусочков от хаори, ничего не делал. Он не складывал печати, не выдыхал пламя, не выбрасывал оружие — он... «...чего-то ждёт?» — паника Джейн скакнула к новому уровню, когда она заметила ползших к ним детёнышей жука. Может, он хочет их всех зажарить? Но какой смысл? Их же ещё сотни на спине того клопа!              И тут лицо Учихи исказило напряжение, губы сжались, побелев, а глаза налились кровью. Он сильно нахмурился, а его крылья носа разлетелись в стороны, как от ярости, и...              «Это же...» — Джейн точно окатило ледяной водой.              Через нижнее веко Итачи полилась кровь, смешанная со слезами.              Чёрное пламя охватило мелких тварей, бежавших к ним, затем перекинулось на жука-родителя, а потом и на полуобездвиженного слева. Пламя было заразно, словно чума: оно с лёгкостью перебрасывалось на валявшиеся вокруг деревья, траву и просто землю — горело всё, и словно нефтью. От этого огня не было света — наоборот, он точно поглощал его, и вокруг стало ещё темнее. От него не шло тепла — оно было болезненно ледяным и вместе с тем от его языков валил острый, точно жаливший жар.              Огонь охватывал всё новые и новые предметы, пока не добрался до перевёрнутого рядом с ними жука. Воздух быстро наполнился вонью палёного мяса и дров. Пламя точно пожирало всё, что было, вокруг себя — раз чего-то коснувшись, оно не отпускало его, уничтожая дотла. По Джейн прокатилась дрожь от этого зрелища. Огонь, как живой, сжирал трёх белостом и кучу их детёнышей, и они, даже парализованные, падали на землю, визжа и извиваясь от боли.              Сквозь рёв пламени и визг Джейн не различила чужой вопль — лишь увидела через искажавший всё жар, как упал со спины жука шиноби Тумана. Следом за ним сбросился ещё один.              Джейн не жалела их, ведь они пытались убить и её, и «товарищей», но всё же сгореть заживо... Это была страшная смерть. В голову стали возвращаться вопли женщины из лаборатории Орочимару, и девушка вцепилась в виски, жмурясь и мечтая, чтобы всё это поскорее прекратилось. Почему огонь?! Почему нельзя использовать молнии?!              Пламя ревело, насекомые переходили на жуткий, невыносимый визг, и Джейн сама не заметила, как осела на землю, трясясь, как осиновый лист. Она уткнулась лбом в раскуроченную почву, перемазываясь в грязи и молясь, чтобы это кончилось. Вой белостом и гул огня смешивались воедино, превращаясь в какофонию, от которой хотелось вывернуться наизнанку, чтобы больше не слышать его.              ...              Джейн пришла в себя, когда услышала взрывы.              Она подняла голову и поняла, что только что прижималась лицом к земле, сжавшись всем телом в комок. Она крупно дрожала от кончиков пальцев до зубов, а её руки судорожно стискивали горсти почвы.              Вокруг всё ещё горел огонь, но белостомы уже исчезли — видимо, их призыв позволял биться лишь до определённого уровня повреждений, а не до смерти. Сквозь угольное пламя можно было различить несколько догоравших тел.              Джейн почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.              Раздались ещё одни взрывы, и это отвлекло. Девушка увидела нетронутого Кагеро и поспешила проверить, слышит ли он её. Тот не отозвался. Значит, разряды сильно его повредили. Джейн подняла взгляд сперва на Итачи, всматривавшегося полными крови глазами в то, что когда-то было лесом, а потом на Кисаме, тоже натянутого, как струна.              Почему-то именно их собранность отрезвила и вернула частично хладнокровие.              Джейн встала на дрожавшие ноги и вдруг поняла, что, несмотря на опустошённость, к ней вернулась часть сил — пилюля по восстановлению чакры наконец-то заработала.              — Я могу отозвать Кагеро? — хрипло спросила девушка.              — Давно уже следовало, — раздражённо заметил Кисаме, не глядя на неё. Джейн подумала, что впереди её ждал непростой разговор с ними обоими из-за поведения.              Жечь уже было нечего, но Итачи всё равно продолжал палить деревья и кусты, видимо, выкуривая оставшихся шиноби. Джейн не могла приблизиться к опустошённой поляне, поэтому мысленно извинилась перед Кагеро и развеяла технику. Она надеялась, что на болотах ему быстро станет лучше.              Неподалёку раздалось три новых взрыва, а следом — довольный хохот Дейдары. Даже злясь на Цукури, Джейн против воли заслушалась его задорным голосом. Это не оправдывало его поступка. Подрывник поступил подло, по сути перекинув всю работу на них троих. Чем занимался Сасори всё это время, вообще было непонятно.              — Уходим, — прохрипел Итачи.              Они побежали в обход справа, по менее пострадавшей части горы. У Джейн выло всё тело, но особенно пульсировало сломанное ребро в боку и горела обожжённая ступня. Из-за промокшей насквозь одежды было дико холодно, а старые раны начали болеть с утроенной силой, особенно колени и голень. Кисаме и Итачи вряд ли чувствовали себя лучше. Обычно Учиха бежал впереди, но сейчас, ослабев после такой мощной техники, был вровень с мечником, и Джейн видела, как косился в его сторону Хошигаке время от времени. Даже Кисаме считал, что сейчас за напарником следовало приглядывать.              Бывший лес представлял собой печальное зрелище. Развороченная земля, поваленные деревья, обратившиеся в угли, огромные ямы, безобразные траншеи и обожжённое оружие со сгоревшими телами. Джейн не видела ещё картины страшнее. Это было похоже больше на кошмар, созданный воспалённым воображением, нежели реальность.              — Мм, как настрой? — они разом остановились, услышав над собой голос Дейдары. Итачи медленно и убийственно холодно поднял голову.              — Мы уходим.              Цукури, кажется, поперхнулся.              — То есть как «уходите»?              — Мы не собираемся платить за чужую глупость, — голос Итачи был сплошным льдом. Джейн казалось, что он еле сдерживался, чтобы не спалить и Дейдару тоже. — А шум, который ты производишь, — наиглупейшая вещь в этой ситуации.              — Я взрывал противников, мм, — с насмешкой бросил Цукури. — И, между прочим, перебил их гораздо больше, чем вы.              — Ах ты козёл... — Джейн затрясло от ярости.              — М, даже так, — Кисаме, защищавший до этого Дейдару, смотрел на него со злой усмешкой. Джейн была в бешенстве.              Это же они сперва прогнали врагов с поля боя, вымотав их и едва не подохнув! А этот, прийдя на всё готовое, теперь смеет...!              Подрывник ничего не ответил, и пару мгновений висела убийственная тишина.              — Я слышу новые отряды, спешащие на подмогу тем, кого ты взорвал. Думаю, ты легко с ними справишься, — Итачи, уставший до костей и изнурённый, всё равно выглядел благородно и собранно. Он с высокомерием скользнул по Дейдаре глазами и тихо бросил: — Пошли.              Но прежде, чем они сорвались, Цукури бросил:              — Посмотрим, что ты скажешь ему об этом!              Учиха остановился и ещё раз, последний, поднял взгляд на подрывника.              — Он согласится со мной, — холодно произнёс он, явно ставя точку в этом диалоге. — Не надо вести себя как тэнгу*, оказавшись на чужой территории.                     *Тэнгу (яп. 天狗, дословно — «Небесная собака») — существо из японских поверий. Представляется в облике мужчины огромного роста с красным лицом, длинным носом, иногда с крыльями. Пугает и морочит людей в горах громовым хохотом или подражая треску срубленных деревьев.                     

***

             Убегая по деревьям вперёд, они наткнулись на Сасори. Джейн проглотила удивление и просто остановилась рядом с Кисаме. Как Акасуна смог так быстро переместиться?              — Мы уходим, — холодно повторил Итачи. Сасори, в отличие от Дейдары, только хрипло усмехнулся.              — Советую поторопиться, а то мои марионетки уже почти тут закончили... — Джейн непонимающе нахмурилась, а потом уловила блеск между листьями в кустах. Она задохнулась, когда поняла, что это был отсвет от лезвий кукол. Они ставили ловушки и сами были готовы атаковать.              Вот чем он занимался всё это время. Дейдара перенёс его сюда?              Джейн снова пробило волной злобы. Акасуна и Дейдара с самого начала планировали спустить на них всех собак, а потом добить оставшихся. Какие же твари.              Итачи и Кисаме тоже это поняли и посмотрели на Сасори с одинаковым холодом в глазах. Они оторвались от деревьев, не попрощавшись. Джейн нагнала их на третий прыжок.              — Что мы будем делать, если Дейдара опять погонит всех в нашу сторону?              — Он не станет, — бросил Кисаме, отталкиваясь от новой ветви. — Мальчишка уже навеселился. Скорее, проблемы могут быть от тех, кто пустится в погоню.              Внутри Джейн всё похолодело.              — Мы же всех перебили, — просипела она. Кисаме противно усмехнулся, и ничего хорошего это не значило.              — Это страна Воды, а не Огня, девочка, — язвительно произнёс мечник. — Здесь повсюду посты, и все помешаны на шпионах. Те, кого мы перебили, были, очевидно, южными и западными. К Акасуне и Дейдаре сейчас бегут, скорее всего, с восточного поста. А где-то ещё шляются северные.              Джейн была в таком ужасе, что едва не налетела на ветвь. Всё же успев правильно извернуться, она оттолкнулась от ствола бука.              — А мы куда бежим? — сдавленно пискнула она, поровнявшись с Кисаме. Тот мрачно улыбнулся.              — Нам некуда идти, кроме северо-востока. В восточной части есть спуск в подземелье, там можно переждать.              — Может, они нас не заметят... — без особой надежды протянула девушка.              — С твоим-то умением подавлять чакру? — хохотнул Хошигаке. — Лучше уж рассчитывай на то, что они поторопятся помочь товарищам, а не на нас обратят внимания.              Джейн словно обдало кипятком от его слов. Из-за неё на их след могли напасть. Она впервые задумалась, что действительно, вопреки умению лечить, подавлять чакру до самого минимума ей не удавалось.              Сердце девушки бешено заколотилось. Она ощутила животный страх, скрутивший нутро. Ничто ещё не было кончено. На них всё ещё могли напасть, и они всё ещё могли погибнуть.              — Они хотят от нас избавиться? — обречённо уронила Джейн. На удивление, Кисаме понял, что речь о Дейдаре и Сасори.              — Избавиться? — он хохотнул. — Нас не убить постовым. Их тоже. Скорее, это маленькая месть за то, что мы взяли их яды и оставили тогда Сасори без тел для кукол.              Джейн посмотрела на окровавленное лицо мечника с грязными разводами от пота и дождя и не почувствовала никакой уверенности. Хошигаке был, конечно, зверь, но даже медведя мог убить точный удар танто.              — Итачи-сама, возьмите, — девушка перепрыгнула ближе к Учихе, протянув пилюлю для восстановления чакры.              Итачи холодно на неё взглянул и отрезал:              — Мне не нужно.              Джейн беспомощно оглянулась на Кисаме. В лице того читалось неодобрение.              — Итачи-сан... — скрипуче протянул Хошигаке, и девушка согласилась с ним. Никто не знал, что ждёт их дальше, и каждая капля чакры была на счету. Сейчас было не время для показывания себя.              — Я знаю, что делаю, Кисаме, — Итачи пресёк любые уговоры на корню. Он даже не обернулся к ним, продолжая бежать, но, как бы Учиха ни старался, Джейн видела, как тот устал.              Отказываясь от помощи, он лишь как нельзя сильнее доказывал своё одиночество и бессилие.              Джейн снова переглянулась с Кисаме, но тот уже вырвался вперёд и не оборачивался. Очевидно, его зацепило упрямство напарника.              «Ведь он послушался Итачи, когда тот сказал, что надо залечить рану... — Джейн разгрызла ещё одну пилюлю для чакры, даже зная, что потом, скорее всего, не сможет подняться. Но это будет потом. А пока что им надо было выжить. — Итачи-сама поступает нечестно... Нет, не время об этом думать. Нужно понять, как сражаться в случае чего», — Джейн стала прикидывать в мозгу, что у неё осталось из запасов. Был звуковой барьер, лески, отравленные сенбоны, холодное оружие и немного чакры. Но чакру тратить было нельзя, иначе она просто отключится от усталости. И что тогда?              Прошла ещё минута, и никого не было. Джейн начало казаться, что всё обойдётся.              Но в момент, когда она так подумала, Кисаме резко затормозил, и девушка врезалась в его руку, вставшую поперёк груди. Джейн не упала, удержав равновесие, но сердце ушло в пятки. Хошигаке был настороже.              — Итачи-сан ещё не пришёл в себя до конца. Поэтому будь внимательнее, прикрывать спину придётся самой.              Джейн показалось, что она ослышалась.              — Мне можно драться? — ещё тише, чем Кисаме, спросила девушка. Мечник усмехнулся.              — Сейчас можно всё. Считай своим шансом.              «Отличное время, самое идеальное», — Джейн встала слева от руки Хошигаке.              — У меня почти нет оружия, — едва слышно уронила она.              — Тебе не понадобится. Заманивай их ближе ко мне. Итачи-сан будет делать то же самое.              Кисаме выглядел настолько уверенным, словно у него не промокли повязки на груди от новой крови. Джейн незаметно вложила ему в руку ещё одну кроветворную пилюлю, зацепив своими пальцами чужие.              — Инсульт мне больше не грозит? — смешливо хмыкнул Хошигаке.              — Грозит. Но вероятность подохнуть тут всем вместе гораздо выше, — Джейн ответила с прямолинейностью обречённого, которому было нечего терять.              Кисаме хохотнул, закинув таблетку в рот.              — Значит, не хочешь помирать, да? — Джейн вынула из ножен катану.              — Не хочу, — её губы дёрнулись в нервной улыбке. На лице мечника сверкнул оскал.              — Значит, сделай всё, чтобы выжить.              С этими словами они разлетелись в разные стороны, набрасываясь каждый на своего противника.              ...              Джейн поняла, что выжить будет крайне сложно.              Кисаме не преувеличивал, когда сказал, что Итачи ещё не в строю. Учиха сражался, но совершенно не использовал чакру — только оружие, и то в основном для обороны. Каким-то образом он насадил одного из шиноби на катану, но оставалось ещё трое, и где-то прятался четвёртый. Джейн подозревала, что последний подгадывает время, чтобы в нужный момент уложить их одним махом, но ей было некогда — её противник был быстр и использовал молнии. Крайне редкая стихия для страны Воды.              Джейн пыталась заманить его ближе к Кисаме, но шиноби не был дураком: он сам не давал ей возможности приблизиться к мечнику. Усилившийся дождь тоже не улучшал ситуации — он удлинял радиус атаки противника, проводя электричество, и пару раз Джейн едва не попадалась в них, но тренировки с Орочимару и дикий страх сделали своё. Она уходила от удара в последний момент, иногда даже не понимая, почему решила увернуться именно здесь и сейчас, но не ошибалась.              Надо было как-то добежать до Кисаме. Взгляд Джейн скользнул по деревьям и кустам, выискивая путь к спасению. Но вместо этого она только похолодела, увидев, как светится бирюзовым грудь шиноби, которого Итачи проткнул клинком.              «У них есть медик!» — у неё подкосились ноги. Вот кем был пятый шиноби.              Это был не уровень Цунаде: шиноби лечило не призывное животное, а сам человек. Джейн сощурилась, разглядывая того, и чуть не поплатилась за это: лезвие, удлинённое молниями, разрубило ветвь под ней в жалком сантиметре от ног. Следом обрушился шквал ударов, и стало не до того, чтобы смотреть по сторонам.              Кисаме однозначно погорячился, сказав, что постовым их не убить. Преимущество было как раз у шиноби Воды. Они были полны чакры, бодры и здоровы. Кисаме же истекал кровью, Итачи едва что-то видел после Аматерасу, а чакры Джейн хватало только на то, чтобы не вырубиться прямо сейчас.              Конечности плохо слушались от холода, глаза заливал дождь, а рана на боку, хоть и неглубокая, не переставала кровоточить и болеть. Болело всё тело в целом, но адреналин глушил большую часть её отголосков.              Джейн снова едва не ударило райтоном. Девушка стиснула челюсти и выплюнула несколько сенбонов — те, на удивление, попали в руку противника. Как же она ненавидела этого шиноби. Он атаковал её, не переставая. А она ничего не могла противопоставить, находясь на нуле сил.              В чёрном тумане тоже не было смысла, ведь Итачи ничего не видел — использовать эту технику значило ослепить всех окончательно. В Джейн начала подниматься паника, потому что у неё не было ни одного варианта, что делать.              И тут её прошило молниями. Джейн не поняла, как это произошло, ведь противник держался на расстоянии, однако её страшно изогнуло, и она закричала, не в состоянии пошевелиться. Ноги Джейн подогнулись, она потеряла равновесие и упала с ветви. Техника прервалась.              Тело не отзывалось после такого разряда электричеством, и Джейн рухнула животом на ещё одну ветку. Кишки и рана на боку взвыли от силы удара, но девушка не могла двинуться, просто продолжая висеть поперёк дерева, как простынь на бельевой верёвке. Она знала, что сейчас её добьют оружием, но не была в состоянии даже загнать чакру в татуировку, чтобы призвать двухвосток на защиту. Джейн разожмурилась и не поверила своим глазам.              Она висела на плече Кисаме. Веткой, которая так больно её ударила в живот, была его рука, схватившая поперёк талии. Другой, раненой рукой, он держал клокотавшую Самехаду, растопырившую свои зубья ещё больше, и отбивался от противников.              — Что, не справляешься? — лениво-иронично протянул Хошигаке, выбив меч у шиноби Воды.              «Кисаме... защищает меня? — Джейн ошалевшими глазами смотрела в лицо Кисаме снизу вверх, не веря. — Зачем? Он же не мог ко мне привязаться и так поступить, ведь он много раз говорил, что я проблемная, что проще было бы меня убить, что есть вещи, важнее чужой жизни... что миссия идёт превыше людей и товарищей».              Но реальность не менялась. Самехада Кисаме всё так же угрожающе дыбилась кольями, а здоровая рука всё так же прижимала тело Джейн к плечу, точно клешнёй.              «Что... что это значит, Кисаме? — мёрзлый ком внутри разрастался, вплетаясь в рёбра и ключицы. — Ты же так много раз... сам...»              — Кисаме-сан... — тихо и хрипло прошептала Джейн, как только к ней вернулся голос. Внутри неё всё спеклось, голова кружилась, перед глазами дрожала вода. Джейн впервые в этом мире почувствовала себя бесконечно маленькой и слабой. Ей хотелось и дальше прятаться за спиной мечника, полагаясь на него, но Джейн резко выдохнула и заставила себя разогнать чакру по телу. — Я... думаю, я могу встать.              Самехада как раз пожрала чужое оружие (а заодно и чакру, наполнившую его) и теперь радостно клокотала. Кисаме легко, совершенно не напрягаясь, разжал руку и поставил Джейн на землю. Сперва ноги подкосились, и девушка присела на одно колено, но потом смогла встать, хотя и не без дрожи.              «Вот так. Теперь всё будет иначе», — она стиснула кулаки и вдруг поняла, что плачет. Слёзы беззвучно лились из её глаз, но девушка не позволяла себе всхлипнуть или застонать.              Было очень страшно. Она всё так же была без чакры, её только что оглушило молнией, а у их противников был медик. Но двое — это уже лучше, чем один, и поэтому Джейн подняла упавшую катану и приготовилась к атаке.              — Я попала в него ядом, — тихо выдавила девушка. — Его концентрация и контроль вот-вот ослабнут.              Кисаме протянул что-то неразборчивое, и Джейн внезапно стало очевидным, что преимущество может перейти к ним, если всё сделать грамотно. Самехада мечника могла разом обескровить все запасы чакры противников, и тогда добить их — плёвое дело. Нужно было лишь...              «Дать Кисаме подойти ближе. И прежде всего к медику», — Джейн ещё сильнее стиснула катану.              — Насколько далеко работает Самехада? — хрипнула девушка. Рядом с ней приземлился водяной клон Кисаме.              — Полтора.              «Метра? — Джейн удивлённо постояла над этой мыслью. — Мало... Но что-то можно придумать».              Слева полыхнуло пламя — девушка дёрнулась от этой вспышки, испугавшись, а потом увидела Итачи. Он уже использовал техники? Ну человек... Его катон выжег верхнюю часть деревьев, словно слизнув их от середины стволов. Глаза Джейн расширились.              — У меня идея... — уронила она. — Когда я крикну, вам нужно будет бросить мне Самехаду.              Кисаме нехорошо осклабился.              — Не неси чушь, девочка. Ты её даже не удержишь.              — Мне и не надо будет. Вы сами всё поймёте. Просто пусть ваш клон прикроет меня, одной мне будет труднее.              Не дожидаясь ответа, она прыгнула к противнику, целясь катаной в шею. Тот, уже лишённый большей части своего запаса чакры из-за Самехады, тоже выглядел уставшим. А ещё было видно, как начинали лихорадочно блестеть его глаза: яд постепенно действовал.              Без своего холодного оружия, он мог только уклоняться, но, когда Джейн была готова проткнуть его насквозь, на помощь пришёл товарищ. Это был тот шиноби, с которым до этого сражался Кисаме. Каким-то неведомым образом ему удалось сохранить свой запас чакры почти нетронутым. Джейн видела, как лезвие чужого куная летело ей в шею, и молилась, чтобы план сработал.              «Ну, давай!» — она призвала остатки чакры к глазам, и мир вокруг них исказился, взорвавшись повсюду пламенем. Шиноби и его товарищ дёрнулись, в первый миг не понимая, что происходит, а когда осознали, то Джейн уже крикнула: «Сейчас!» — и Самехада пролетела практически сквозь неё. Ей удалось уклониться в последнюю секунду.              Пронёсшись мимо, Самехада почти загоготала от довольства, пожирая ещё больше чужой чакры.              Иллюзия исчезла так же быстро, как и появилась. Джейн всё ещё не понимала, как это делала, но оно сработало. И это только что перевесило чашу весов в их пользу. Клон Кисаме, стоя по другую сторону от противников, держал Самехаду и усмехался.              Джейн улыбнулась ему, почти падая от усталости.              — Не смотрите на девчонку! — рявкнул басом тот, кто почти распорол ей шею. — Она управляет иллюзиями! — его серые глаза сузились, но в них не было ни одной эмоции.              «Или не перевесило», — Джейн сделала шаг назад, к Кисаме. Она увидела, как на ветвях выше появился медик и их выздоровевший товарищ. По виску девушки скатилась капелька пота. Медик теперь вылечит и отравленного. Надо было выманить его.              «Но как?»              Итачи по-прежнему где-то околачивался со своим противником. Девушка уже искренне жалела, что Учиха использовал Аматерасу. Если бы она знала, что это принесёт столько неудобств сейчас, то лучше бы придумала что-то с Кагеро тогда, чем теперь подставлять шею.              Пока Джейн лихорадочно соображала, Кисаме ждать не стал. Он сложил печати и напустил на шиноби водяных акул, преследовавших их по пятам. Техника, сливаясь ещё и с хлеставшим дождём, была невероятно полезной. «Нельзя дать медику возможность вылечить остальных, Кисаме всё просчитал верно, — Джейн переглянулась с мечником и поняла его без слов. — Надо разогнать их и добить либо самим, либо натравить акул».              Они оба рванули за противниками, нанося удары с разных сторон. Больше всего Джейн метила в медика, но тот держался дальше остальных: понимал собственную ценность.              Девушка незаметно вытянула кунай с леской. Надо было решить всё как можно быстрее. Почти достав одного из шиноби, она вдруг резко развернулась, уйдя по траектории лески совершенно в другую сторону, к медику. Тот словно ожидал подобного: он элегантно увернулся, но Джейн решила снова рискнуть и вызвала теневого клона.              Та оказалась точно перед головой медика и, не медля ни секунды, ударила наотмашь ногой. Тут ей снова повезло: она достала его, и не куда-то, а в лицо, ломая челюсть каблуком. Медик издал непонятный хрип и упал на выжженную Итачи поляну. Джейн, ликуя, метнулась следом, нацелив катану. Если уж не шея, то лёгкие или печень она проткнёт точно.              Но вдруг достали её клона. Один из преследовавших шиноби развеял его, и последние секунды копии перед ударом в грудь вспыхнули в голове Джейн. На неё навалилась новая усталость, и она, замешкавшись, обернулась в момент, когда уклоняться стало поздно. Спасла только леска с кунаем: девушка ушла от удара в последний миг.              Приземлившись спиной к Кисаме, Джейн заметила, что с головы медика упала балаклава и под тёмно-зелёной тканью скрывались длинные волосы. К упавшему тут же подскочил товарищ и что-то спросил. Медик ответил тихим, но высоким голосом.              Глаза Джейн округлились. Это была женщина.              Отвлёкшись, она заметила чужое оружие, только когда оно оказалось почти под самым носом. Сзади стоял Кисаме — уклониться значило открыть его спину. Катана такой удар не выдержит и завалится на её собственное плечо. На двухвосток чакры не хватило бы. Джейн рывком вскинула руки и впустила дозу чакры в напульсники с печатями.              «Пожалуйста, сработай...»              Звуковой удар оглушил всех, кто стоял вблизи. Они разом замерли, вцепившись в уши и пытаясь унять пронзительный звон внутри головы, точно по ней ударили в колокол. Джейн тоже зажмурилась, схватившись за виски: казалось, что голова вот-вот лопнет.              Когда она открыла глаза, выяснилось, что она стояла привалившись к спине Кисаме, а вокруг них повсюду, куда хватало глаз, висели водяные стрелы, формируясь из ливня. Джейн сильнее вжалась в спину Хошигаке, с похолодевшими внутренностями понимая, что это не они гнали противников, а их согнали под финальную атаку.              Тот не хуже неё видел плачевность положения. Им некуда было даже увернуться: чужая техника простиралась на десятки метров вокруг. Удар нужно было держать. Насчёт себя Кисаме даже не сомневался: он выживет. Но вот девочка... Ей досталось сильнее всех, и пятно от крови на серой кофте расползлось ещё больше.              — Самехада разрушит ту часть дзюцу, что направлена на неё, — тихо сказал мечник. — Всегда стой за спиной.              — Хорошо, — выдавила Джейн. Она не верила, что это в этом был хоть какой-то смысл. Девушка видела, что на стрелах засверкали разряды молний. Это была парная техника.              Акулы Кисаме растворились, не догнав целей, и достать владельца техники больше не было возможности. Рассчитывать оставалось лишь на Хошигаке и его водяного клона.              Стрелы дёрнулись, и всё внутри Джейн замерло. Её затрясло, но как и тогда, при попытке собственного побега от Орочимару, в ней вспыхнуло отчаянное мужество, и девушка осталась стоять, не шевельнувшись.              «Я не дамся просто так, — холодно решила она. — Но смерть встречу с открытыми глазами».              И тут сзади хлынул прилив чудовищной, жгуче-холодной чакры. Он оглушил своей мощью и ужасом, и Джейн, забыв даже о стрелах, обернулась всем корпусом туда, откуда шли потоки. Над её головой пронеслось что-то огромное и алое, как будто пламя от лесного пожара, а потом стало падать на них с огромной скоростью.              Джейн почти отскочила, ведомая одним лишь ужасом, когда сверху раздался громкий и едва узнаваемый голос Итачи.              — Не шевелись!              Джейн не понимала, как можно было не шевелиться перед такой нечеловеческой силой, грозившей вот-вот их убить. Что это вообще было? Она всмотрелась и вдруг различила гигантские рёбра. Её прошило дрожью во второй раз за последние полчаса.              «Не может быть...» — на них ринулись электрические стрелы ровно в тот момент, когда Сусаноо Итачи накрыло обоих своим скелетом.              Джейн зажмурилась от ужаса, но почти сразу заставила себя вскинуть веки. Точно. Встретить смерть с открытыми глазами.              Земля под ними тряслась, вокруг стоял страшный грохот, а за громадными багровым костями то и дело сверкали вспышки. Итачи, стоявший в центре этого всего, пылал рубиновым пламенем. На нём по-прежнему не было ни царапины, но из носа капала кровь от напряжения, а на щеке темнели дорожки старой, оставшиеся после Аматерасу.              Джейн смотрела на него одновременно с ужасом и благоговением. Она не представляла, как Учиха мог призывать столь мощную технику, состоящую из сплошной чакры, после таких изнурительных боёв. Какая же между ними была колоссальная разница в уровне... Девушка не могла оторвать глаз от Итачи, запечатляя на своей подкорке каждую деталь и мелочь. То, как он рыскал вокруг взглядом, как поджимал губы и как хмурил брови, как разметались его волосы от взрывов... Он был невероятно красив и убийственно опасен — и ноги Джейн словно примёрзли под этим суровым взглядом, однако глаза её восхищённо блестели. Она почувствовала спиной, как усмехнулся Хошигаке — от его лопаток прошла едва заметная волна.              «Да... вот какого напарника ты знаешь и уважаешь, Кисаме. И теперь я понимаю почему, — Итачи зло сощурился, точно увидев что-то. Джейн вдруг поняла, что никогда не видела его таким. — Он никогда не дрался со мной даже в треть своей силы... Да, Кисаме, ты прав. Итачи-сан по-настоящему завораживает».              Взрывы прекратились, и от Сусаноо внезапно метнулась рука, схватывая сразу двух шиноби и отбрасывая ещё одного.              — Пошли! — рявкнул Кисаме и выскочил из-под пылавших рёбер. Джейн не надо было повторять дважды.              Осталось лишь позволить Итачи закончить всю работу. Она вынырнула из-под защиты и помчалась на медика, стоявшую за пределами выжженной поляны. Та лечила своего товарища, но, заметив Джейн, сразу прекратила.              — Ах ты!.. — девушка ударила катаной с разворота. Но раненый товарищ успел использовать дотон и укрыть их за небольшой стеной. Когда Джейн запрыгнула на грязевую насыпь, шиноби уже сбежали. — Кисаме, они уходят!              Она вдруг почувствовала, как к ним стремительно движется ещё четыре источника чакры. Двое были свои: Дейдара и Сасори. Ещё двое спасались бегством. Джейн сразу поняла, что Акацуки гнали их намеренно сюда.              — Кисаме!              Чакра Сасори вдруг стала злее и больше, точно раздувшись. Джейн недоумённо нахмурилась — они и правда сражались? Она различила вдалеке две фигуры в хаори страны Воды. Это были шиноби отряда, напавшего на Акасуну и Цукури. Единственные, кто выжил, видимо. К ним же бежали и остатки шиноби с их поляны, спасаясь от гигантского Сусаноо.              Как будто это бы им помогло. Костяная рука с лёгкостью ломала деревья, стоявшие на пути, и продолжала тянуться за противниками. Джейн заворожённо смотрела на пылавшую чакрой конечность. Она всё ещё не могла поверить, что Итачи спас их в последнюю секунду.              Девушка окинула поляну взглядом, хотя уже знала, что все сбежали — земля вокруг была покрыта пеплом и углём и почти остыла; недалеко валялись сломанные тела тех двоих, кто попался в кулак Сусаноо. От деревьев, начиная с середины, остались лишь нижние части — кроны и ветви словно вырвали. Кое-где они всё ещё стояли, но чёрные и страшные, как иссушенные руки мумий. Всюду, куда приходили Акацуки, оставалась пустота и смерть.              Кисаме, метнувшийся в чащу за шиноби, внезапно вернулся. Джейн вопросительно на него посмотрела, а тот рывком кивнул.              — Отойди.              Джейн не стала спрашивать зачем. Ей уже было всё равно. Что бы ни предпринимали шиноби Воды, их конец был предрешён. Сперва их подорвёт Дейдара, потом покромсает Кисаме, а оставшихся размозжит о землю Итачи. Поэтому Джейн без лишних слов прыгнула обратно к Учихе, вставая за рёбра.              И вдруг из леса вылетели чёрные копья. Когда уже казалось, что удивляться нечему, реальность в очередной раз ввергла Джейн в шок. На поляну выскочил Сасори, не в Хируко, а своём обычном теле, и с усмешкой бросил Итачи:              — Давай, заканчивай их.              Джейн выглянула из-под Сусаноо и поражённо раскрыла рот. Сасори использовал железный дождь. Железный! Дождь!              Итачи ничего не ответил — он пересёк поляну одним прыжком и встал ровно в просвет между чёрными прутьями от марионетки Акасуны. Среди железных сетей метались шиноби Воды, уворачиваясь и пытаясь убежать, но из леса их гнал Кисаме с распушившейся Самехадой. Дейдара безучастно летал где-то сверху.              Джейн ошарашенно смотрела то на Сусаноо, ловившего шиноби, как мух, то на паутину из чёрного песка, пропитанную ядом и всё продолжавшую расширяться. Сегодня был день великих техник.              «Это не люди...» — Джейн видела, с какой лёгкостью прихлопывает Сусаноо противников, и слышала хруст их костей даже сквозь гул чужой чакры и шипения песка. Если до этого шиноби Тумана напоминали ей хищников, то теперь — мотыльков, пойманных в банку. Их убивали одного за другим, а они всё метались по ней, пытаясь вырваться. Кто-то предпринимал попытки техник — Кисаме тут же поглощал их, а Итачи добивал.              Когда остался лишь один шиноби, Сасори хрипнул:              — Этого оставь мне, Итачи. Этот ублюдок повредил моего Хируко, — с этими словами Акасуна злорадно хмыкнул и в момент, когда Учиха сшиб последнего выжившего, создал штырь из чёрного песка за спиной шиноби, насаживая его, как жука на иголку. Прут проткнул живот насквозь и вышел с другой стороны. — Так просто ты не подохнешь. Не надейся.              Шиноби вцепился в штырь руками (их тут же проткнули новые наросты из песка), хрипел и отчаянно дёргался — Джейн, не в силах вынести этой картины, отвернулась. Это было выше её сил. Одно дело — убивать, чтобы выжить, и совсем другое — мучить ради прихоти.              Спустя мгновенье раздалось клокотание и судорожное бульканье — Джейн не выдержала и всё же подняла глаза. Из горла шиноби фонтаном била кровь, а из артерии торчал кунай. И Джейн была рада, что тот умирал не такой страшной смертью, как грозил ему Акасуна.              — Вот же скот... — прорычал Сасори. Он не ожидал, что у шиноби ещё осталось оружие к этому моменту. — Эй ты, иди залечи его. Мы не закончили.              Джейн вытаращилась на Акасуну, не веря своим ушам.              — У меня нет чакры, — пискнула она.              Сасори изогнул угол губ в надменном смешке.              — Тогда как же ты ещё стоишь на ногах?              И Джейн действительно поняла, что колени её больше не держат. Она медленно осела прямо на обожжённую землю, пачкаясь в золе. Всё закончилось, но она не могла осознать, что только что было и как они это пережили. Сасори пару секунд пристально на неё смотрел.              — Торикабуто? — вдруг бросил он.              Джейн перевела на него остекленевший взгляд.              — Что? — Сасори коротко усмехнулся и отвернулся.              — Значит, не научил.              Джейн пару мгновений пыталась понять, что тот имел в виду, а потом осторожно предположила:              — Глюкоза, если вы о противоядии.              Акасуна замер, а потом с любопытством обернулся. Джейн продолжила чуть громче.              — Но её нельзя использовать одну... Надо смешивать с горечавкой и... другими противосудорожными...              — Надо же, — насмешливо прохрипел Акасуна. — Он ещё чему-то учит. Создаёшь противоядия?              — У меня нет материала... — Джейн решила опустить тот факт, что знала она лишь что-то элементарное, которое они готовили вместе с Кабуто для подопытных или в запас.              Итачи спрыгнул с ветвей рядом, лавируя между железным песком. Сасори обернулся к нему.              — Не за что, — прохладно сказал кукольник. Учиха посмотрел на него нечитаемым взглядом.              — Мы уходим. Тела остаются на вас.              — И что передать ему?              — Что посчитаете нужным.              Сасори язвительно хмыкнул.              — Хорошо. И Итачи, у меня к тебе небольшая просьба... Больше не трогайте мои запасы, — он выдержал паузу под холодным взглядом Учихи и продолжил: — У вас тут боевой медик, делающий противоядия, поэтому вы вполне справитесь сами, — судя по голосу, Акасуна явно издевался. — А если ей не хватает трав, то зайдите в деревню Воющего Волка. Там она найдёт всё, что ей надо.              Учиха промолчал. Не удостоив взглядом Дейдару (который начинал спускаться с неба), Итачи прыгнул вперёд. Джейн без единого слова последовала за ним. Кисаме нагнал их спустя мгновенье.              Джейн обернулась напоследок в сторону Сасори и Цукури и увидела, как высунулись огромные зелёные листья из-под земли, пожирая чужие тела.              «Зецу? Он всё это время был где-то здесь? Значит, он докладывал о нас лидеру?..»              Они пробежали в тишине несколько минут, а потом Джейн, не выдержав, остановилась. Перед глазами всё плыло, сердце билось как сумасшедшее, а ноги дрожали. Это были последствия пилюль чакры. К ней подскочил Кисаме.              — Что, выдохлась? — девушка слабо кивнула.              — Сейчас отпустит, — хрипнула она, очевидно, солгав. Хошигаке и Итачи прекрасно понимали, что перегрузка системы чакры не проходит просто так.              Но Джейн, памятуя о своих промахах во время сражений, не хотела снова кого-то подводить, и потому, оттерев лицо от холодного пота и дождя, выпрямилась.              — Сейчас, — пообещала она, хотя тело и говорило обратное. Её плечо привалилось к дереву справа. — Сейчас...              — У нас нет на это времени, — холодно донеслось от Итачи.              — Сейчас, ещё секунду... — Джейн не имела малейшего понятия, как продожит путь, ведь перед глазами начали мелькать крупные мушки. — Ещё секунду.              Её вдруг подняли одним мощным рывком в воздух, и первым порывом было вонзить кунай — но рука остановилась, когда Джейн увидела, что это был Кисаме.              — Возьмись за шею. И не шевелись, если не хочешь упасть, — на удивление ровно предупредил он. Джейн что-то проблеяла, испуганная спокойным выражением лица того, и убрала кунай в карман для оружия.              Хошигаке ещё крепче стиснул руки на её теле и оттолкнулся от ветви. Джейн обдало ветром. Она помнила, как её, ещё связанную, так же переносил Кисаме при первой их встрече. Но сейчас её руки были свободны; девушка держалась за чужую мощную шею, под кожей которой пульсировали артерии (и которые она могла бы разрезать при желании), и понимала, что всё стало иначе. Что-то случилось, и к ней стали относиться по-другому. По крайней мере, Кисаме. Итачи бы, наверное, по-прежнему пригрозил запечатыванием в свиток.              Но главное, что они выжили. Они пережили это чудовищное столкновение и даже не потеряли ни одной конечности.              После всего пережитого Джейн понимала, что устала до самых костей. Чужое тепло разморило, и постепенно адреналин сходил на нет. Тело стремительно слабело, и очень быстро, как Кисаме и думал, она просто отключилась.