***
С самого понедельника всё пошло вкривь да вкось. Оказалось, что для усыновления ребёнка необходимы свидетельство о рождении, имена и фамилии родителей и прочая кипа бумаг, от которой его уже тошнило. Он не мог просто заявиться в органы опеки с претензией о том, что девочку ему подбросили. Его, наверняка, бы посадили за такого рода чистосердечное признание. Но времени было в обрез, впрочем, как и всегда. Позвонить и попросить помощи стоило слишком многого для его самолюбия, и он серьезно искал пути обхода, но все они вели в никуда. Трубку снимают со второго гудка и его встречает громкий голос. —Ого, кто это мне звонит, неужели брат? Сколько лет, сколько зим! —Я тоже рад тебя слышать, Диего, мне нужна твоя помощь. Сможешь заехать ко мне сегодня через два часа? —Вау, что с тобой? Я точно с Пятым разговариваю? — издевательским голосом произнесли на том конце провода, — Алло! — он показательно цокнул. Боже, зачем он ему вообще набрал. Его брат как был умственно отсталым, так им и остался, только что теперь работает в полиции Америки. Пятый сжал кулаки, трясясь от злости. —Слушай, у меня нет времени пререкаться с тобой, ясно? Я спрашиваю, ты сможешь мне помочь? Да или нет? — в трубке повисло молчание, а затем на том конце провода прочистили горло. —Да, я смогу тебе помочь, сегодня заеду, — после этого послышались короткие гудки. Диего работал в полиции, а значит имел соответствующие связи, Пятому это было только на руку. Он готов был сегодня немного потерпеть своего несносного брата, чтобы добиться своего. Последний раз они виделись год назад, но Пятый предпочёл бы не видеться с ним ещё парочку столетий уж точно. За их юные годы он достаточно натерпелся, и потому не желал видеть Диего. От него так и веяло тупостью и не проработанными детскими травмами. Хотя, как он может его судить, если жили и воспитывались они в одном и том же доме. Пятый дивился тому, что его вообще взяли в полицию, интересно, у него получилось хоть что-то раскрыть без помощи Юдоры? Если нет, то ничего удивительного. Для своей семьи и всего мира он оставался скрытным, никогда не распространялся по поводу личной жизни, да и вообще себя, и не страдал от недостатка общения с родственниками. Нет, никогда. После окончание этой дуристики с академией и недо-геройством его братья и сестры разъехались, превращаясь в совершенно чужих людей, которых ничего отнюдь не связывало. Но на самом деле это он отдалился от всех, совершенно не желая с кем-либо общаться, предпочитая растворяться в Мари. В отличие от Пятого, остальные стабильно раз в год собирались где-нибудь, но тогда ему было уже всё равно, для него они ничего не значили. Как и было велено в дверь позвонили в ровно через два часа, а на пороге стоял мужчина с запущенной бородой и идеально уложенными волосами. С растительностью на лице Диего выглядел намного старше. Это выглядело вполне забавно. Поприветствовав друг друга, мужчина прошёл в гостиную. —Кстати, почему ты сегодня не на работе, — как всегда в своей манере громко вопросил Диего. Пятый был готов убить его. Гнев растекался по всему его телу, а внутренний голос подначивал его ударить брата. Если сейчас проснётся его чадо, он его прикончит. —Не ори, придурок, — зашипел Пятый. —Так в чём тебе нужна помощь? — не обращая внимания на нервозность брата, продолжал Второй. —У тебя есть связи в органах опеки или что-то в этом роде? — в лоб спросил Пятый, надеясь как можно скорее закончить этот разговор и выпроводить надоедливого брата. Глаза Диего округлились, с расслабленного положения он сел в более сдержанную позу, наклонив голову ближе к Пятому. —Погоди, зачем тебе это? —Я спрашиваю да или нет? —Да, есть пара знакомых. Ты что, решил усыновить ребёнка? — Пятый не знал, как грамотно выпутаться из такого вопроса. Он не хотел посвящать брата в свои планы, да и вообще не хотел, чтобы кто-то из его родни знал что-то про него, но всё пошло наперекосяк, когда наверху послышался детский плач. —Ты что, украл ребёнка? — Второй ещё больше выпучил глаза, —Ты вообще в своём уме? — Диего подскочил с кресла, встрепенувшись. Всё выходило куда хуже, чем себе представлял Пятый. —Закрой свою пасть и не истери, я сейчас вернусь и попытаюсь всё объяснить, никуда не уходи. —Можно с тобой? — как-то наивно по-детски спросил его брат. —Нет, — односложно ответил Пятый в своей манере и переместился в спальню. На большой кровати лежала девочка и плакала, дрыгая ногами что есть мочи. Её личико совсем уж покраснело, а ручки пытались стереть соль с глаз. Моментально подхватив её, Пятый начал качать её, тёплыми ладонями вытирая соленую воду, что-то шепча ей. Пусть не сразу, но малышка успокоилась, устроившись на мужских руках, довольно улыбаясь. —Эх, ну и чего ты плакала? — с нежностью в голосе молвил он, пока она смотрела ему в глаза с умиротворенным лицом. Наверняка, довольная. —Пятый, это уже не смешно, покажи ребёнка, — в комнату залетел уставший ждать объяснения Диего. —Диего, я сказал, иди вниз и жди там. Я сейчас приду и всё объясню, — грубым, но тихим голосом ответил Пятый. —Ну уж нет, говори сейчас, я никуда не пойду. Пятый тяжело вздохнул, запрокинув голову к потолку, пытаясь игнорировать, но Диего стоял до последнего, пока наконец не осознал, что это бесполезно. А Пятый всё больше осознавал, что сейчас она даст ему отойти. Поэтому следом за братом, он вышел с ней, понимая, что план "остаться скрытным" также удачно провалился, как и сам он год тому назад в яму одиночества и апатии. А теперь он не может выбраться из неё, потому что сам себе копал её до сих пор, не видя больше смысла в жизни. —Так, ладно, давай начнем заново, — тяжело вздохнув, начал Пятый, — Во-первых, я никого не крал, во-вторых, этот ребёнок оказался у меня под дверью в ночную ужасную метель. У меня не было выбора, — коридор был слишком узок для них двоих, поэтому Диего шёл впереди, не видя брата, лишь слушая его. —Тогда почему не сдал его в соответствующий дом? У нас их в штате навалом. — А что бы я им сказал, мол, я нашёл ребёнка, забирайте? —Да, так бы и сказал, — Диего как будто просто не понимал чего-то, разбрасываясь словами, —Ты так всё усложняешь, просто ужас, — покачал головой Диего, — Почему ты должен брать ответственность за чужую жизнь? Всё равно ребёнок не твой, на кой черт он тебе сдался? —Это уже мои проблемы. Просто сделай мне на неё документы и всё, дальше я сам. Диего ничего не ответил, лишь обдумывал его слова. Ему-то достать документы для Пятого раз плюнуть, но ему было так любопытно, что он будет делать дальше. Он впервые видит Харгривза настолько озабоченным крошечной жизнью, удивительно. Второй был прекрасно осведомлён о безмолвной пропаже из жизни Харгривза. Это знала вся семейка, потому что тогда все съехались на такое грандиозное событие. Событие, которое так и не состоялось. И никто не мог привести его в чувство. Пятый всех выставил за порог ещё в конце февраля, не желая слушать утешения или ещё хуже подбадривания. После этого они совсем потеряли с ним связь, не раз пытаясь её восстановить. Знакомство Кларк с семьёй Харгривз случилось по вине Четвёртого, который одним весенним днем заметил мирно гуляющую в парке пару. Слухи дошли до остальных в тот-же день. И Эллисон, не желая более ждать, когда-же несносный братец соизволит их познакомить, позвонила. Мари сразу понравилась его родне, каждый за короткое время нашёл что-то общее в общении с ней. Это доставляло удовольствие всем. Такие вечера, когда все собирались в огромном особняке, были самыми тёплыми и душевными, потому что ей этого всегда не хватало, а Пятый хотел только лучшего для неё, сначала переступая через себя, а позже он также стал принимать активное участие в этих незамысловатых посиделках. Они давали ей призрачную иллюзию полноценной семьи, как она всегда и хотела. Встречи, увы, случались не часто, в виду занятости каждого, но только одна встреча чего стоила! Он был спокоен и рад, глядя в горящие счастьем и детским весельем глаза. Усевшись на кресла, они сидели в тишине. Диего не поднимал глаз на брата, направив свой взор в пол. —Хорошо, думаю, документы будут готовы где-то через три дня, — протянул Диего, поднимая взгляд и непроизвольно начиная рассматривать девочку, что сидела у Пятого на руках, с тем же интересном глядя на него. —Красавица, — медленно и тихо молвил Диего, опускаясь на колени на пол, не смея приближаться. Малышка же стала сжимать и разжимать кулачки, как будто желая дотянуться. —Можно я..? — ответа не последовало, лишь кивок сопроводил мысли Пятого. Девочка получила заветную руку и принялась разглядывать её, водя маленькими пальчиками по линиям сгибов, пытаясь что-то рассмотреть. Мужчина наблюдал за ней как завороженный, не смея сказать что-то или сдвинуться с места. У него не особо ладилось с детьми, поэтому он не рассчитывал, что сейчас она потянутся к нему на руки или что-то подобное. Да и Пятый в жизни ему её не отдаст. Но Харгривз думал о странной реакции его малышки на Второго. Он же незнакомец для неё, так почему она не плачет и не прячется в руках его..? Помнится ему совсем недавно, когда в его дом заглянул курьер с доставкой из продуктового магазина, она стала верещать только мимолётно увидев зелёную кепку. Это заставило Пятого удивиться и задуматься. Но он быстро скинул это на ревность, потому что ему не очень-то нравилось наблюдать, как её внимание удерживает его несносный брат, восхищаясь ею. Его злило это. Он не думал, что она будет так заинтересована. Но он не мог обижаться на ничего не понимающего ребёнка. Она маленькая, ей интересно всё, потому что это что-то новое. —Ну просто глаз не оторвать, вылитая м... — он заикнулся на полуслове, понимая, что сказал лишнего. Медленно пересёкшись взглядом с Пятым, он увидел как у того от злости черти пляшут в глазах. Стало не по себе. —Э, извини, я вовсе, не это имел... —Тебе пора, сейчас я буду кормить её, — оборвал Пятый, не желая больше слушать его. Девочка отпустила его руку, откидываясь на грудину Пятого, слушая его неимоверно быстро скачущее сердце. —Да, ты прав, я заеду дня через два-три. Скажи мне, как её будут звать, это необходимо. —Эмили.***
Бледное лицо, натерпевшееся за сегодня достаточно, встретилось с ледяным грязным бетоном. Изо рта и носа начали стекать две тихие одинокие струйки крови, неприятно щекоча подбородок. Она никогда не думала, что умрёт так. Что когда-нибудь ей придётся повторить судьбу матери. Хотя на что она рассчитывала? Она винила отца только за одно: он так и не сказал о чьей руки умерла мать. Всё время отнекивался и пытался перевести тему на более выгодную ему. Но она всегда считала, что имеет полное право на это. Мари так и не узнала, где же её мудрая мать совершила ошибку, где просчиталась и напоролась на пулю. Кому она мешала? Наверно, глупо было надеяться, но она рассчитывала на счастливую и спокойную жизнь. На свою собственную семью и красивых деток. Обязательно двух или трёх. Но если так подумать, те, кто застрелили Элону, наверняка знали, что у неё есть ребёнок, поэтому Мари всё равно невольно стала мишенью. Почему-то эта мысль пришла к ней в голову только сейчас, оказавшись запертой и имеющей очень мало шансов на побег. Какая разница, когда бы её выследили. Годом раньше, годом позже, это ничего не должно было менять. Но не в этом случае. Сейчас целый год имел колоссальное значение. Несколькими часами ранее... Сердце уже стучало в висках, ноги подкашивались из-за сильного напряжения, а легкие кололо словно тысячи иголок пронзали нежную плоть. Она уже не просто быстро шла, она бежала, вытащив из кармана электрошокер, подаренный Харгривзом совсем недавно. Вручив его ей, он сказал, что на улице сейчас зима и сумерки опускаются на город слишком рано. Просто как средство обороны просто и быстро. С какими-то выродками она бы легко справилась. Но те парни не казались обычными. Она петляла между домами как только могла, меняя траекторию с невероятной скоростью. Те люди явно пытались взять её в кольцо. Они не бежали за ней, а шли прогулочным шагом, будто наперёд зная, что у неё нет шансов. Черные силуэты выходили и выходили из темных переулков, наблюдая за тем, как безуспешно она пыталась их обмануть. Тем временем девушка уже видела знакомую крышу, надо было поднапрячься. Мысленно, она подбадривала себя, пытаясь не истерить, а иначе это крах. —Куда-то торопишься, крошка? — Крикнул басистый голос сзади. Комок так и застрял в глотке, не давая нормально вздохнуть. Она пыталась игнорировать отчетливо слышимое цоканье мужских туфель. Если она успеет добежать до дома, то Пятый поможет ей. Да, непременно. Он защитит её. —Ну подожди, так дело не пойдёт, — голос был совсем близко, глаза стали наполняться слезами, а она безнадежно вытирала их дрожащими руками, чтобы не потерять ориентир. —Какая же ты невежа, это надо исправлять, — побежав по ступеням, она почти дотянулась до ручки двери, но её схватили за ногу и с силой потянули назад, опрокидывая хрупкое тело на бетон. Приземление оказалось очень неудачным. Она хорошо проехалась носом, а потом и подбородком, падая плашмя на бетонные ступени, больно ударяясь животом, раздирая ткань колготок. Низ живота пронзила острая боль, сравнимая со вспарыванием на живую. С рыком она перевернулась, опираясь на локоть и мужчину пронзил удар током мощностью ровно в три вольта. Парализованное тело обмякло рядом с ней, давая ей фору в несколько минут. —Ах ты дрянь! — прошипел мужчина, — Взять её! Далее всё происходило, как ей казалось, в замедленной съемке. Вот она срывается с места, полностью игнорируя жгучую боль и крики лежащего, отдающего очередной приказ. Она чувствует железный привкус у себя на губах и истинным удовольствием облизывается. Хватается за ручку и даже, кажется, успевает её дернуть, а дальше… —Не дайте ей зайти! И вот двое мужчин среднего возраста бегут на неё. Один оттягивает её за смоляные волосы, а другой дает смачного леща, погружая её в беспросветную тьму.***
Набегавшись с бумажками по разным офисам, он был рад как никогда. Это всё закончилось и теперь Эмили Харгривз — его дочь. Теперь всё будет по-другому, убеждал он сам себя. Теперь всё будет хорошо. Сегодня утром воскресенья он проснулся довольный и, кажется, даже счастливый, от осознания своего превосходства. Его будоражила мысль о том, что этот комочек теперь только его и никто не в праве его отобрать. Мысль о завтрашнем выходе на работу, конечно, немного омрачила его. Надо было искать няню и идти в магазин за нужной атрибутикой. Ему ясно дали понять, что какое-то время его будут навещать люди их органов, проверяя условия проживания, но ему ничего не грозит, если предоставленные документы о нем правдивы. Отложив прозванивание нянь на полдень, он встал с кровати, накрывая свою дочь. До кормления оставалось ещё полчаса, а означало одно — он успеет сходить в душ и выпить кофе. Весна в этом году была странная, холодная. На город с самого утра опустился туман, создавая удивительную атмосферу. Он кипятил бутылочку, пританцовывая с чашкой под мелодию у себя в голове. Не сказать, что он был счастлив на все сто процентов, но доля дофамина всё-таки смогла пробиться в его тело, немного окрыляя, даже оживляя, спустя стольких месяцев. Переместившись наверх, он взял на руки удивительно спокойную Эмили. Глазки всё ещё были заспанные, но это только умиляло его. —Привет, сладкая, — нежно пролепетал он, спускаясь на кухню. Смесь уже остыла до нужной температуры и теперь оставалось самое лёгкое — дать насладиться этим ребёнку. После последнего визита Диего он вообще никого не ждал, рассчитывая теперь на спокойную размеренную жизнь. Но стук в половине девятого утра насторожил. Опека не ходит так рано, хотя кто их знает. Он причесался и открыл дверь, следом осознав, что нужно было сперва заглянуть в глазок. —Привет, Пятый, — мило улыбнулась девушка, махая рукой. Он, не раздумывая, хлопнул дверью настолько сильно, насколько это было возможно, сразу закрываясь на тысячи замков. Только её еще здесь не хватало. —Уходи, — сказал, как отрезал, отходя от входной двери без малейшего колебания. Следом послышался звон ключей и открывшийся замок. —Несносный мальчишка, — пробубнела она, проходя в гостиную, —Я тоже рада тебя видеть, — она вздернула его нос, от чего он вздрогнул, потерев его. —Что тебя привело сюда, Эллисон, — наверняка, Диего уже всем растрепал о появлении в их семье ещё одного члена. —Ничего, просто хотела навестить любимого братика, нельзя? —Ты врёшь также неумело, как и Лютер, чего ты хочешь? — он прекрасно знал цель её визита, но решил состроить из себя дурачка. —Ну как же, — она развела руками, —Почему ты не сказал, что у нас пополнение? Это же такое событие, — воодушевленно начала она. —Не вижу ничего особенного, — пожал плечами тот, как будто это обычное рутинное дело. —Можно я хотя бы посмотрю на неё, одним глазком, — её глаза сверкали неподдельным блеском. Он сощурился. —Ладно, но только посмотреть, — сдался он, —Проходи, — он отступил назад, рукой приглашая её. —Ты не подумай, я не с пустыми руками, — поставив несколько пакетов на стол, она присела к малышке, лежавшей на диване. —О Боже, Боже, Боже, — заверещала она, — какая она милая. Ты только посмотри какое чудо. Эмили повернула голову в сторону, начиная улыбаться женщине в ответ и дрыгать ножками. Эллисон ещё не встречала детей с кристально синими глазами и чёрными как смоль волосами, это было невероятно. —Просто душка, — она взглянула на Пятого, замечая в нём изменения. Она впервые за этот год увидела его таким счастливым и живым, пусть он и пытался это скрыть, но его сдавали глаза, которые блестели как изумруды на свету. —А вы что, куда-то собираетесь? — быстро сменила тему, заметив розовые ботиночки около софы. —Да, нам нужно в магазин за одеждой, едой и прочими штуками. —Ого, вовремя я пришла. Я с вами. —Я бы не был так уверен в этом, — Пятый скрестил руки на груди, — ты никуда не пойдешь, — от счастливого брата не осталось и следа, он вновь был зол за нарушение его планов. Пришла тут, понимаешь ли, и командует. —Пятый, я всего лишь помогу, ты же в этом ничего не смыслишь, — он всегда думал, что женщин бить нельзя, но сейчас бы сделал маленькую поправочку: женщин бить нельзя, но сестёр, которые тебя недооценивают — можно. Ведь он и правда много прочитал, чтобы сегодня грамотно подобрать всё, что необходимо. Пусть и многого ещё не понимал, но и сам прекрасно справился бы. —Ты и представить себе не можешь, насколько я углубился в эту тему, — прошипел он, наклоняясь к сидящей сестре. —Охотно верю, — пыталась сгладить начинающуюся истерику Элли, — но просто позволь помочь тебе, не больше. Входная дверь захлопнулась с характерным скрипом. Все трое покинули дом. Город был совершенно пуст, в такую погоду люди отчаянно не желали никуда выходить, а он был заядлым любителем такого. Высокая влажность всегда пушила его волосы так, как ему не нравилось, но это был настолько незначительный минус, что он даже перестал тратить на это свои нервы. Отсутствие ветра радовало его. Эллисон шагала с ним в ногу, пытаясь завести разговор, заваливая его вопросами, чтобы хоть как-то его расположить к себе, но из этого мало что получалось. Он отвечал односложно, без какого-либо энтузиазма и иногда даже раздражался. Она была уверена, что он сдастся рано или поздно, ведь столько всего копить в себе неимоверно тяжело. Он не подпускал их, когда нуждался в этом, потому что вовсе не видел в них спасения. Но как не крути, человек – существо социальное. И если раньше почти весь социум ему заменяла Мариэлла, и ему этого хватало с головой, то на протяжении всего этого года социумом был он сам для себя. А это, как правило, портит психику. К тому же, он не просто был один наедине со своими мыслями, он был наедине с угнетающими его домыслами, режущими плоть вопросами и бессонными ночами с успокоительными. С такими темпами до эмоционального выгорания было рукой подать, и она не единожды пыталась это донести через трубку, получая в ответ звенящую тишину, а затем быстрые гудки. Он никак не расценивал её, как он считал, псевдопомощь и недо-поддержу. В магазине он старался вести себя, как самый лучший родитель, стараясь подбирать всё самым качественным образом, так, как и читал. Но иногда он просто застывал на месте, то ли чего-то не понимая, то ли ещё что. Эллисон кружилась всё это время рядом, присматривая что-то и для своего чада. Она замечала, как он мельком заглядывал в её корзину, что-то отмечая про себя. Не сдержавшись, Элли подошла и дала ему несколько ценных советов, от которых он не раздражился и даже не закатил глаза, ведь глубоко внутри понимал, что она тоже родитель и более опытный, поэтому постарался прислушаться, медленно кивая. Кроватку и коляску он уже заказал, так что сегодня вечером их должны были доставить домой. —Слушай, я хотел спросить кое-что, — начал Пятый за молчаливым обедом. Внутри Эллисон ликовала, оттанцовывая чачу. Наконец-то они поговорят. —Я вся во внимании, — она довольно улыбнулась, быстро заморгав. —У тебя есть знакомые няни, желательно в возрасте, мне это необходимо, — не поднимая головы от тарелки, проговорил он. —Я так понимаю, тебе не с кем оставить Эмили? — загадочно улыбнулась она. —Боюсь, что да. У меня ведь работа. —Слушай, я сейчас в отпуске и здесь задержусь надолго, я могу побыть няней за бесплатно, — он застыл с ложкой в руках, так и не донеся содержимое до рта. —Мы же вовсе не чужие люди, Пятый, да и тебе будет намного спокойнее, — он и так понимал, что её предложение звучит куда заманчивее, чем незнакомый человек в его доме. Философствовать было некогда, поэтому он лишь закивал, поднимая глаза. —Хорошо, спасибо.***
—Придурок, ты чуть не проболтался! — шикнула за углом девушка, давая подзатыльник Диего, что только что вышел из отчего дома. —Я же просила, веди себя непринужденно, в своей манере, а ты чуть всё не испортил! — её глаза пылали гневом. Мужчина шёл, склонив голову вниз, словно маленький мальчик, которого отчитывала мама. —Тебе ничего нельзя доверить, — продолжала она, хватаясь за лоб. —Но он ведь ничего не заподозрил! — возразил Харгривз, —Я делал всё, чтобы показать, насколько я удивлен появлению ребёнка. Не зуди, он ничего не узнает, я уверен. —Молись об этом.