Вопросы и ответы

      Высокая худая фигура скользит плавной неспешной походкой. Геде́ону некуда спешить, равно как и совершенно незачем делать это. Лёгким шагом, словно паря над полом, ступает по мраморным плитам, и длинные светлые тяжёлые одежды колышутся от его движений.       Глава Совета всегда спокоен и сдержан, почти безразличен. Он больше похож на мраморную статую, величественную и холодную. Произведение искусства, что словно стоит над всем бренным бытием и не принадлежит ему, лишь созерцая.       Длинные прямые белые волосы плавно стекают по спине. Слабо колышутся от движений, всё остальное время бездвижно струясь по плечам. Геде́он не собирает их никогда, и удивительно, как они не мешают ему писать и читать, и колдовать, поразительно послушно покоясь без движения и тревоги.       Худое, чуть вытянутое лицо с плавными правильными чертами всегда отстранённо-безмятежно. Бледная кожа кажется ещё бледнее в неверном свете отливающих синевой светильников, при свете которых верховный маг работает. Усталость накладывает свой отпечаток на повидавшего боль и кровь и прошедшего сквозь них же горного эльфа, и по мраморной маске величественной статуи пробегают тени. Залегают под глазами, заостряют скулы, опускают вниз уголки бледных губ.       Глубокие синие глаза смотрят с бесконечным пониманием. Спокойствие в них успокаивает даже самые бурные нравы, и в присутствии Геде́она кощунственно повышать голос и демонстрировать свою вспыльчивость. Один взгляд верховного мага Совета умиротворяет лучше всяких успокоительных трав, и заглядывая в его глаза, опасаешься утонуть в них.       Чистейшая ляпис-лазурь проникает, кажется, в саму душу, разгадывая все её загадки и раскрывая все тайны. Однако Геде́он не тот, кто станет спекулировать ими. Лишь сохранит и спрячет — даже от их хозяина.       Кисть в длинных тонких пальцах скользит будто их продолжение. Сквозь бледную кожу ладоней и запястий виднеется голубоватая сетка вен. Изящными каллиграфичными движениями мастер выводит на пергаменте таинственные магические символы, и белые кисти оттеняют широкие рукава одежд верховного мага.       Геде́он сам весь словно соткан из тончайших линий. Возвышенный и отстранённый, он словно ожившее божество, спокойно созерцающее происходящее. Ничто не может поколебать его покой; никто не может дотянуться до него и приблизиться хоть на шаг. Намеренно он отгораживает себя стенами, и для всех есть лишь величественный непоколебимый образ.       Всё же остальное не имеет значения.