Вопросы и ответы

      Чёрная склизкая жижа повсюду. Она затягивает в себя как болото, тянется вверх по бледной коже, и Геде́он зачёрпывает её, безучастным взглядом наблюдая за тем, как она послушно двигается следом за пальцами. Поглощает с головой, и Геде́он тонет, тонет, тонет. Погружается на самое дно беспросветной бездны.       Всё это, впрочем, лишь метафоры. Такие же склизкие и тянущие. В то время как на первый взгляд ничего не меняется во внешнем облике великого мага. Однако... можно подумать, у него есть хоть кто-то, кто стал бы следить за этими изменениями.       Вина и сожаления становятся вечными спутницами Геде́она. Подругами и любовницами, чьи прикосновения ласково оглаживают плечи, проводят по скулам и линии челюсти. Геде́он принадлежит им весь без остатка, и с каждым днём одиночества власть их над ним становится сильнее и прочнее.       Чёрные склизкие щупальца оплетают с ног до головы. Путами сковывают руки, удавкой затягиваются на шее. Ты сам виноват в этом, Геде́он. Взгляни, до чего довела твоя наивность и беспечность.       Он закрывает глаза, и поток сознания уносит его прочь от реальности. Камнем он падает на дно чёрной бездны, из которой нет дороги назад. И существование теряет свой смысл. Становится в принципе невыносимым.       Это его вина. Всё это его вина.       Сознание снова и снова относит его на поля войны. Снова и снова сталкивает лицом к лицу с обезображенным ликом того, кого Геде́он имел неосторожность полюбить. Он смеётся своему недалёкому и глупому ученику в лицо, в то время как сердце Геде́она валяется осколками в кровавой луже. Пустота внутри оглушает, и он с трудом заставляет себя бороться и сражаться.       В ушах звенит насмешливый, полный презрения смех. Лицо обжигает брезгливый взгляд. Внутренняя энергия сталкивается с непомерной жадностью чужой воли. Геде́он ломается снова и снова, но никто не видит этого.       Чёрная жижа смыкается над его головой. Сжирает с волосами и костями. Сожаления отзываются невыносимой болью. Геде́он растоптан и уничтожен — это всё его вина. Но его ли в самом деле?.. Разве он был виноват в чужом безумии и своей любви? Разве он хотел этого и просил об этом? И тем не менее...       Тугие обручи сжимают его до хруста рёбер. Слёзы бесконтрольным потоком текут из глаз. Тихими реками изливаются наружу, но это не несёт ни облегчения, ни покоя. Чёрная жижа заполняет собой пустоту, и чаша набирается до краёв. Геде́он непростительно устал.       Найдётся ли теперь кто-то, кто сможет осушить её вновь?..