Вопросы и ответы

      Над бухтой поднимались тонкие извивистые ленты сероватого дыма. День медленно клонился к закату. Небольшие волночки лениво качали корабли, также лениво разбиваясь об острые камни, защищающие подходы бухты. Природная преграда, что так удобно защищала вход в самое сердце пиратского логова — лишь сами пираты знали, как её обходить так, чтобы не разбиться.       Им не повезло: извечных врагов возглавил один из них. Правая рука убитого барона, безусловно талантливая и очень видная фигура — от него следовало избавиться едва ли не в первую очередь, но Аэлухель был умён. А ещё он оказался мстителен, и пока его враги размышляли, как ударить его, он сам нанёс им упреждающий удар.       Конечно, Аэлухель прекрасно знал, как устроены пиратские города, где находятся их слабые места и как их можно застать врасплох. Жажда мести, боль, что не может найти выхода, двигала им, и он без труда смог нанести этот ужасный и сокрушительный удар. У пиратов было много врагов на континенте, и объединить их не составило особого труда.       Он принимал непосредственное участие в облаве. С мрачным тёмным удовлетворением он убивал сопротивляющихся одного за другим. Как они когда-то перебили всё его поселение, не щадя никого, так теперь и он безжалостно обрывал их жизни точными ударами, переступая через трупы и добивая раненых. Продвигался вглубь, пока союзники перекрыли все пути к отступлению: из самого сердца пиратских владений никто не уйдёт живым.       Он никогда не был их частью, пусть и формально принадлежал к их числу. Проданный в рабство не по своей воле, освобождённый чужой милостью — Аэлухель был верен конкретному существу. Вся его деятельность была ради него и для него, и пока Ридраил был жив, Аэлухель продолжал оставаться пиратом. Даже если не слишком этого хотел — он любил Ридраила и ради него был готов на любую службу. Но как только его не стало...       Аэлухель ненавидел это место. Никогда не был его частью и теперь наконец-то мог воздать ему сполна. Раз и навсегда оборвать ненавистную связь, выплеснуть свою боль и ярость и отомстить. Не только за смерть того, кого он любил, но и за самого себя.       Он продвигается вперёд, чувствуя, как в восторге и трепете закипает кровь в жилах. Как насыщается страданиями бесславных ублюдков тёмная сущность внутри него. И в то же время опустошается горькая чаша, и нить истончается и почти рвётся. Остался лишь последний штрих.       Этот город принадлежит Нимуэль. Давняя соперница и первая противница Ридраила — Аэлухель не сомневается, что именно ей заказали убрать барона. Его кровь на её руках, и Аэлухель, на самом деле, давно мечтал отрубить гадюке голову. Теперь же это будет жемчужина в кровавой короне, что он создаёт своими руками.       Нимуэль скалится, сверкает глазами, как хищница. Но она загнана в угол, и она знает, что это конец, хоть и пытается укусить напоследок. Однако Аэлухель не слишком впечатлён её потугами. Они всегда преследовали разные цели, теперь же и того вовсе занимали разное положение.       Он убивает её с особым удовольствием. Смотрит прямо в глаза и шипит, что это её вина. Если бы Ридраил был жив, ничего этого не было бы. Но она отобрала его у Аэлухеля, и самого Аэлухеля больше ничего не сдерживало и не связывало с этим проклятым местом.       Когда Нимуэль падает к его ногам, Аэлухель чувствует облегчение. Мимолётную опустошённость — чаша выливается до последней капли, а нить наконец-то рвётся. И его тут же наполняет облегчение и чувство искреннего счастья, от которого хочется смеяться и плакать. Он наконец-то свободен. Худшие и лучшие годы его жизни окончательно уходят в прошлое, и он больше не один из них. Он больше не пират, не наёмник, не шпион и не ассасин. Прошлое остаётся в прошлом, и оно больше никак не связано с его настоящим.       Он отомстил. И наконец-то навсегда запер эту дверь.