Вопросы и ответы

      Дуики редко видел сны. Даже для вампиров, чья выносливость была почти легендарна, он спал слишком мало, предпочитая тратить драгоценное время на более важные и насущные дела. А даже если и засыпал, сны редко посещали его. По крайней мере, сейчас.       Большая часть из них была либо бессвязным бредом, который забывался, едва стоило открыть глаза, либо терзающими душу кошмарами. Старыми болезненными воспоминаниями, которые никак не могут забыться. Они поднимали в душе волну горечи и притуплённой боли, которые Дуики гнал от себя прочь, отмахиваясь и пытаясь запереть обратно где-то в глубине своего сердца.       Однако иногда, до крайности редко, но всё же случались исключения. Спокойные сны, несущие по себе эхо радости или тёплой грусти — они приходили редко, и Дуики, пожалуй, мог сосчитать по пальцам такие ночи. Как приятно, что эта ночь пополнила их число.       Он устал. Действительно устал — поиски пропавшей королевы да распутывание хитросплетения интриги зашли так далеко, и светлейшему герцогу Финшаалу приходилось использовать все свои способности по максимуму. Даже для него это было слишком, а потому неудивительно, что в какой-то момент организм и мозг просто отключились, и Дуики заснул прямо на рабочем столе.       Ему снился дом. Родовое поместье в Атаине. Угрюмое и несколько угнетающее своей обстановкой место — впрочем, аристократические дома редко бывали иными. Тёмная, нависающая, давящая обстановка, слабо пропускающая свет в помещение, не добавляла жизнерадостности, но Дуики был привычен к ней и не испытывал в ней никакого дискомфорта. Это был его родной дом, место, в котором он родился и вырос.       Ему снилась жизнь. Недосягаемая, невозможная жизнь. Наполненное голосами поместье и смех, которого никогда не было в этом скорбном молчании дома. Нечто невероятное и всё такое же невозможное, ведь в его сне мать была жива.       Красивая, высокая, стройная вампиресса, смотрящая спокойным взглядом и сохраняющая на губах лёгкую лукавую полуулыбку, полную загадки и тайны, на которую Дуики был так поразительно похож. Хозяйка и госпожа этого дома, любимая жена светлейшего герцога — отец рядом с ней сам будто расцветал, будто оживал, и чувства и эмоции не были так уж чужды ему. Он даже улыбался и смеялся, и смотрел на супругу полным любви, мягким и тёплым взглядом.       Он не был скорбной глыбой льда. Утрата не ожесточала его, и Дуики был для него любимым желанным сыном. Ребёнком, который всегда мог прийти к отцу за советом и помощью, за поддержкой любого толка. И отец был… отцом, именно таким, о каком Дуики мечтал всё своё детство. Не был он чужим для собственного сына, и Дуики не надо было ничего доказывать и никак пытаться заслужить его внимание и любовь.       Так же, как и не надо было заслуживать любовь матери, ласковой и неизменно приветливой. Всегда желающей ему доброй ночи и перебирающей его чёрные вихры, прежде чем он засыпает. Замечательный сон о таком простом семейном счастье и гармонии. Недостижимая мечта, оставшаяся в далёком и глубоком прошлом. Утерянная по прихоти Судьбы возможность вырасти обычным ребёнком без вороха сожалений и горечи за спиной — какой смысл сетовать об этом теперь?..       Дуики просыпается, и тёплая грусть течёт по венам вместе с кровью. Потирая глаза, прячет лицо в руках, снова и снова видя перед глазами картинки недавнего сна. В детстве он часто мечтал о недостижимом и представлял себе, какой была бы его жизнь, если бы мать была жива. Почему же эти мечтания всплыли в его сознании сейчас?..       Светлейший герцог тряхнул головой. Какая теперь уже разница? Много веков утекло с тех дней — не стоит ворошить прошлое, пусть оно и само напоминает о себе. Всё равно ничего уже не изменить, а потому…       Дуики встряхнул головой, отгоняя навязчивые образы. Следовало вернуться к работе, и светлейший герцог поспешил сконцентрировать своё внимание, перебирая свитки, над которыми благополучно уснул.