Вопросы и ответы

      Траур постепенно заканчивался, возвращая город в привычный ритм жизни, но внутри Орлеандо зияет кровоточащая дыра. Он чувствует себя каким-то потерянным, и ворох обязанностей камнем придавливает к земле. В одночасье на него свалилось слишком много, и молодой князь с трудом понимает, за что должен схватиться в первую очередь. Но конечно, все государственные и другие дела отходят на второй план, когда он видит Говарда.       Мальчик подавлен, разбит и растерян. За раз он лишился обоих родителей, и воспоминания о том, как его мать была убита у него на глазах, а сам он в порыве отчаянной храбрости защищал новорожденную сестру, ещё долго будут преследовать его в кошмарах. Орлеандо отдал бы многое за то, чтобы лишить Говарда этой боли, но всё, что он мог для него сделать — позаботиться о нём и о малышке Маинали. — Брат, тебе не до этого, — полушёпотом, глядя сочувствующе, говорила Тиаша. — Я позабочусь о детях Киал... — Нет, — резко, холодно, так, что пропадает всякое желание спорить, Орлеандо отрезал, даже не глядя на сестру в ответ. — И запомни, Тиаша: на детей у меня всегда найдётся время, потому что я их дядя.       Первое время Орлеандо плохо знал, что должен делать. Он всегда хорошо ладил с детьми, они любили его, а он любил их, и ему нравилось возиться с малышами самых разных возрастов. Сам при этом в ту пору ещё княжич обзаводиться собственными отпрысками не собирался, ведь не собирался жениться, ибо сердце его принадлежало единственной женщине. Но детей Орлеандо любил очень сильно, и Отец-Вулкан по-своему наградил его ими.       Говард замкнулся, так что Орлеандо пришлось приложить немало усилий для того, чтобы исцелить раненую душу племянника и вернуть ему хотя бы часть былой жизнерадостности. Маинали же была совсем крошкой, и молодой князь гнал от неё служанок, самостоятельно заботясь о малышке.       Он тоже пытался исцелиться и заполнить пустоту, и каждый раз, когда Орлеандо брал на руки тёплое маленькое тельце племянницы, на глаза его наворачивались слёзы. Он прижимал к груди эту маленькую девочку и не мог избавиться от мыслей и от воспоминаний о её матери и отце. Любимой сестре и самом близком друге, которых он потерял так резко и внезапно...       В детях Орлеандо находил утешение. Всё своё свободное время он посвящал им. Они росли у него на глазах и на руках, и он любил их, словно родных детей. Хотя почему «словно», ведь их объединяла общая кровь, и они действительно были Орлеандо родными. Даром, что он не называл себя их отцом, тем не менее в раннем детстве Маинали не именовала его никак иначе, кроме «папа».       Они росли быстро. Говард — сохраняя тяжёлую память о том кровавом дне; Маинали — до поры до времени не ведая ничего об обстоятельствах смерти своих родителей. Для неё семья — это любимый старший брат и не менее любимый дядя, заменивший отца, и Орлеандо не может сдержать улыбку, хотя ему по-прежнему не так легко, как хотелось бы.       Но своих племянников он растит в любви, стараясь как можно больше оградить от эха скорби тех чёрных траурных дней. Ему не заменить им родителей, но тем не менее он делает всё для того, чтобы они не чувствовали себя одинокими и покинутыми. И постепенно хмурый замкнувшийся Говард оттаял, доверив дяде свою печаль и боль.       Орлеандо долго утешал его, позволяя плакать и принимая его тоску и горе. Он не мог заменить племяннику отца, но искренне хотел стать ему другом, на которого Говард всегда бы мог положиться. В конце концов, сам Орлеандо по себе знал, что такое одиночество в семье, пусть он и был окружён сёстрами и родителями. Но из сестёр действительно внимательной к нему была лишь Киал, а из родителей — отец, часто бывающий занят делами государства и политикой. Мать же в основном лишь требовала и всегда игнорировала то, что было у сына на душе, оставляя его один на один со своими проблемами. Орлеандо не хотел, чтобы Говард чувствовал себя также. Как и не хотел, чтобы в одиночестве подрастала Маинали, полная энергии, открытая миру и отдающая тепло, словно маленькое солнышко.       Орлеандо старался. Не имея собственных детей, он старался стать хорошим родителем своим племянникам. И наблюдая за тем, как они росли, не замыкаясь в себе, но доверяя друг другу и своему дяде, он испытывал от этого искреннюю радость. И хотел верить, что всё делает правильно, и на самом деле о своих любимых малышах он смог хорошо позаботиться и вырастить из них достойных молодых саламандр.