Вопросы и ответы

      Тихо приближаясь к Геде́ону со спины, я чувствую внутри себя смущение. Мне всё ещё трудно привыкнуть, что рядом со мной кто-то есть, тем более такой понимающий и принимающий. И чувства бьют из меня фонтаном, но я не знаю, как проявлять их правильно, как отдавать их правильно, чтобы не стать навязчивой или неуместной. Ведь когда я увлечена с головой, мне хочется наполниться своим увлечением с головой и в то же время наполнить его собой же, что разумеется, совершенно неприемлемо и эгоистично. И я сдерживаю рвущиеся наружу порывы, но иногда они оказываются сильнее меня.       Неловко обнимая мужскую спину, я чувствую, как смущение лишь нарастает. Мне хочется хотя бы так проявить свою любовь, потому что я не знаю, как ещё это сделать правильно. Немного внимания и молчаливого напоминания: ты очень важен для меня. Геде́он слабо вздрагивает от неожиданности, но расслабляется, и я чувствую его улыбку, когда он накрывает мои руки своими.       Мы были друг с другом похожи, наверно потому в конце концов и привлекли друг друга, ведь смогли понять и разделить боль друг друга и хоть немного утешить её. Я исцеляла его разбитое сердце, а он приручал пугливого дикого зверя внутри меня, который, на самом деле, боялся людей вокруг как огня. Убегал и прятался от ощущения малейшей опасности — неудивительно, что у меня не было ни опыта взаимодействия, ни понимая, как и что делать.       Но Геде́он был терпелив и тактичен. Он был осторожен и мягок. Глядя в зеркало, каким я была для него, он знал, где нужно было быть твёрже, а где нужна была помощь. И я раскрывалась перед ним и стремилась отдать ему не меньше, утешая и принимая, собирая вновь в единое целое разбитые кусочки. Была ему благодарна так сильно и ловила от него ответную благодарность.       Напряжённые плечи расслабились, и Геде́он откинулся назад. Лёг лопатками мне на грудь, и я улыбнулась, прижавшись ближе. Не удержалась, опустив голову, и улеглась щекой на светлую макушку, пока он бездумно поглаживал мои руки, всё ещё крепко обнимающие его. И слова были не нужны; слова были лишними, когда мы были друг у друга.       И пусть весь мир подождёт.