Вопросы и ответы

      Долгий задумчивый взгляд обстоятельно окидывает дорогу, лежащую впереди. Неисчислимое количество раз Мессор ступал этой тропой, и кажется, знал её наизусть, но тем не менее каждый раз, как в первый, останавливался, всматриваясь в молочную дымку тумана, вьющуюся над мёртвой землёй, скрывая её неплотной завесой.       Горная тропа начиналась именно здесь и медленно поднималась ввысь, уходя всё дальше, уводя путника дорогами, с которых не существовало возвращения. Мессор ступил на неё, и мелкие камни просыпались крошкой, мешаясь под ногами. Но он не замечал их, уверенно делая шаг вперёд, и горы сомкнулись вокруг него, отрезая путь назад.       Тихий плеск воды раздавался откуда-то со всех сторон бездны, мерно разгоняя мертвецкую застоявшуюся тишину. Хороший вопрос, откуда взялась вода в этом месте, ведь горная порода была суха и безжизненна. Серые камни, грубо стёсанные, острые и неровные, нависали над узкими опасными каменными тропами, по которым петлял Проводник Душ, поднимаясь всё выше и выше. Один неверный шаг — и сорвёшься в бездну, в голодную чёрную тьму без дна.       Неровные дороги обрывались во множестве местах, и твари загробного мира лишь ждали неосторожных путников, чтобы утащить их в свои голодные пасти, отобрав у владыки здешних мест. Впрочем... зная эльфов и то, какими потоками бесконечных войн их беспокойные души текли в чертог его могучего брата, Мессор не удивился бы, если бы узнал, что Дит и не замечает пропажи таких неудачников. В конце концов, сами виноваты, ведь именно смертные осмыслили и сотворили царство мёртвых таким мрачным образом.       Здесь не было ни неба, ни потолка, но как-то и откуда-то вокруг всё было словно в очень пасмурный туманный день. Горы и узкие тропы, и чернота бездны, и доносящееся откуда-то журчание чёрной воды, которой невозможно напиться или хотя бы даже просто зачерпнуть. Вода была сухой на ощупь, будто иллюзия, хотя глаза отчётливо видели тонкие редкие подтёки на податливом камне.       Дорога вела всё дальше ввысь и вперёд, доводя до сердца горы. Там была огромная пещера, освещённая горящим в светильниках магическим иссиня-чёрным светом, бросающим химерные блики на стены химерные тени. И в глубине её стоял обсидиановый трон, и на нём, скучающе подперев голову рукой, восседал владыка и господин мрачного чертога.       Перед ним то и дело вспыхивали прозрачные серые силуэты — необычно спокойно было в эльфийских землях сейчас, так что убитые изредка наведывались в последний чертог. И Дит ленивым мановением руки отпускал их, и серые силуэты исчезали, попадая в край забвения, вид которому так и не смогли дать. Чёрное ничто в нигде — так выглядела конечная точка их пути, располагающаяся в непроглядной тьме за обсидиановым троном господина. — Брат мой... — невозмутимым, глубоким и неспешным голосом приветствовал гостя хозяин здешних мест, и Мессор в почтении склонился перед ним. — Итак, какие вести ты принёс мне на этот раз?..