Вопросы и ответы

      На самом деле сеттинг Атратина я очень люблю. Лично для меня он уютный, и я словно отдыхаю, когда думаю о нём и его персонажах, с воодушевлением и лёгкостью продумывая сюжетные ветки и различные события. Сложно сказать, почему так, но думаю, не ошибусь, если предположу, что не последнюю роль в этом играют отсылки, которые я оставляю и которые, кроме меня, никто зачастую не понимает.       Дело в том, что по образованию я историк, и в этом сеттинге я решила особенно полно проявить своё образование. Отсылки на исторические события здесь проскальзывают во всём, начиная от дат и заканчивая политическими моделями управления здешних государств. Это, впрочем, тема для отдельного разговора.       Однако при таком подходе, разумеется, имена героев также несут своё символическое значение. Разделить их можно на пять больших категорий, в зависимости от того, кем я вдохновлялась при создании того или иного государства.       Гномьи имена взяты мною из исландских имён, так как именно Исландией эпохи народоправия (конец IX — вторая половина XIII века) я вдохновлялась при создании Браудара. Подобраны для основных героев они тоже не просто так, и имя Хравна Ульвхединссона, лагмана, за которого я отвечала, я считаю своей лучшей отсылкой за всю свою писательскую карьеру.       Имя Хравн переводится как «ворон», а Ульвхедин — «волчьешкурый». Оба имени содержат в себе тонкую аллюзию на Одина, так как и ворон, и волк были его тотемными животными. С моих хедканонов на Одина был списан Игг (собственно, Игг — одно из имён Одина так-то), который после убийства Хравна принял его личину и какое-то время выдавал себя за него, распутывая политическое убийство, чуть не приведшее к масштабной войне.       Другим примером отсылок в именах гномов может служить имя Гисли — призрака, который являлся молодому Атратину. Гисли переводится как «заложник» — он стал заложником проклятия, полученного от своего бога-покровителя, так что имя напрямую на это намекает.       Что до эльфийских имён, то эльфам я стараюсь давать французские имена, так как именно французская феодальная раздробленность (IX-XI века) легла в основу политического состояния Великого Княжества Асиена. При этом имена эльфийских богов — переиначенные или нет имена римских божеств, которых, по моему скромному мнению, часто незаслуженно обделяют вниманием, огульно приравнивая к греческим.       Выдающихся знаковых персонажей-эльфов у меня особо нет, так что привести в пример «говорящее» имя сложно. Впрочем, есть один эльф, сын лесного бога Сильвана, один из главных героев моего любимого сюжета о том, как смертные по собственной глупости вмешались в решение божественных проблем. Его имя Сирьяк, и оно буквально означает «посвящённый богу», что не только освещает его кровное родство с Сильваном, но и намекает на обстоятельства его рождения. Мать Сирьяка заключила сделку с духом из свиты Сильвана и в качестве платы должна была отдать ему своего первенца, однако дух по некоторым причинам погиб, и правопреемником сделки оказался бог, от которого в итоге смертная и родила сына.       Имена некромантов и по звучанию, и по структуре взяты мною из римской истории. У римлян были сложные имена, состоящие чаще всего из трёх частей — номена, личного имени, преномена — родового имени и когномена — «клички». Некромантам я оставила такую же схему и дала им римские имена, во-первых, потому что система управления городами хоть и напоминает средиземноморские города-республики, всё-таки взята из эпохи Римской Республики (VI-I века до н.э.) (консулы, преторы, Сенат и прочее — государственные должности и институции именно этой державы). Во-вторых, классическая латынь стала официальным языком некромантского государства, развинувшись из вульгаты — церковного языка Священного Королевства. Забавный факт: вульгата, вообще-то, это поздний вариант латыни, распространившийся после раздела Римской Империи, соответственно это более поздняя модификация классической латыни. В своём сеттинге же я сделала эту эволюцию в обратную сторону.       Так вот, имена некромантов взяты из римских имён. Про имя Атратина у меня был целый ответ, так что не буду сосредотачиваться на нём. Стоит вспомнить некоторых других известных некромантов, в частности наставника Атратина. Его полное имя звучит так: Луциус Авитус Амплиатус Беатус Виндекс. Луциус означает «свет», Авитус — «наследственный, старинный», Амплиатус — «прославленный, превознесённый», Беатус — «благословенный, блаженный» и Виндекс — «защитник, заступник» или «мститель, каратель». Собственно, все составляющие имени так или иначе указывают на основные черты характера Витты, обеспечившие ему такое высокое положение и важное значение для сеттинга. Кстати, упоминая «говорящие» имена, стоит вспомнить и Рабириуса Аспера Кальда, про которого есть отдельный вопрос. Так вот, составные части его имени означают, соответственно, «беситься, бесноваться», «колючий, острый, резкий, бурный, жестокий, упорный, грубый, дикий, злобный» и «пылкий, горячий». Несложно догадаться, глядя на имена, какой у этого эльфа на выходе получается характер.       Что до имён людей, то они взяты из англосаксонских имён, ибо ранняя история Священного Королевства перенесена с истории Англии времён Гептархии (VI-IX века). Наиболее часто мелькающим персонажем из Священного Королевства у меня является Элла, и это ещё одна моя любимая штука с именами в этом сеттинге, так как у англосаксов это было мужское имя, а не женское. Элла — одна из вариаций имени Элф, что так и переводится «эльф». В его случае имя стало намёком на происхождение, так как Элла — полуэльф. А вот имя его брата-близнеца, Веалх, означает «чужеземец, чужак, слуга, раб». Оно тоже дано было ему не случайно: Элла и Веалх были бастардами; Веалх к тому же почти бездумно пошёл за фанатиком-братом и стал рабом в руках церкви, которая в конце концов фактически послала его на смерть.       В контексте человеческих имён я не могу не вспомнить настоящее имя консула Авитуса, так часто мелькающее в текстах. Витта переводится как «мудрец, советник» или «белый» и тоже имеет большой символический смысл, описывающий личность первооткрывателя некромантии.       Ну и пятая категория, не относящаяся к смертным расам, но касающаяся бессмертных, а именно человеческих богов и их слуг. Да, человеческая религия крайне смахивает на христианство, и это классика, но в моём случае здесь ещё заметны сильные влияния зороастризма (хотя христианство само по себе немало позаимствовало у зороастризма). В частности главный догмат о скверности смерти и грехе в виде касания и какого-либо взаимодействия с трупами — один из главных пассажей зороастризма.       Именно поэтому имена Зардушту и Франхрасьяна и настоящие имена ашуров и дэвов взяты мной из давнеиранского языка. Хотя Зардушт(у) это таджикское прочтение имени Заратуштры. Франхрасьян же — авестийский (Авеста — главный священный текст зороастризма) вариант прочтения имени Афрасиаба, легендарного царя, чьё имя часто употребляется с эпитетами «коварный, обманчивый». Отсылки на Авесту были сделаны мной отнюдь неслучайно, как несложно догадаться. А ещё мне просто нравится, как звучит древнеиранский язык, и это тоже сыграло не последнюю роль в моём выборе.       Таким образом, в контексте данного сеттинга имена имеют огромное символическое значение, и даже случайным левым персонажам для одного эпизода я не даю имена просто так. У каждого есть свой скрытый смысл и значение, и я верю, что когда-нибудь найдётся такой читатель-задрот, как автор, который захочет запариться и расшифровать их все.